глава Разлука с домом

Я помню томительное чувство в детстве, когда наступал день отъезда в отпуск. А ездили мы всегда в одно и то же место, на «юг», к бабушке и дедушке в Архангельскую область. Вечером по обыкновению все собирались в большой комнате у телевизора. Рядом ожидали – собранные заранее, чуть ли не за неделю – сумки, чемодан. Все смотрели какой-нибудь фильм. Но мысли уже были не там. Трепетное чувство (тут печаль мешалась с радостью) нарастало, я то и дело заглядывал в окно, где вовсю царствовал полярный день, ночи не было. Я смотрел на сопки, хвойный лес, одноэтажные домики, стадион (и на его голые скелеты-гиганты прожекторов), однообразные крыши гаражей, дорогу, – и этот вид становился милее, роднее, ближе. Словно я прощался с ним навсегда, но допускал, что когда-нибудь летние каникулы пройдут (хотя они казались бесконечными), и я вернусь домой. Именно в те часы я не мог оторваться от окна, хотелось всласть наглядеться на этот вид, надышаться им, запустить внутрь, чтобы не забыть никогда. Было так тепло (а оно, тепло, бывает на Севере редко), так мягко от вечернего солнца и так тоскливо. Не хотелось расставаться с домом. Но время приближалось. Наставал поздний вечер, мама вызывала такси, и, присев на дорожку, мы хватались за вещи. И вот уже объезжаем наш длинный, многоподъездный дом, плывём по микрорайону, по лесу – и так до вокзала. Глаза перескакивают на знакомые с детства «приметы» города: суровые лица солдат с плаката призывного пункта, стены старого, ещё довоенного, каменного дома, памятник герою войны, который стоя в полный рост, держал в руке гранату – и тот волнительный поворот к вокзалу. Всё я тут знал наизусть – каждую улицу, каждый дом, всюду много раз ходил. И вот привокзальная площадь со старым, деревянным зданием вокзала. Мы устраивались в зале ожидания и сидели долго, очень долго (папа, как всегда, следил за временем, узнавал у дежурного, с головы или с хвоста поезд) и, наконец, выходили на перрон. Подъезжающий поезд пугал своей мощью, громыханием. И мы ехали, а перед глазами стоял всё тот же вид из родного окна.

А потом сбывалась мечта, годовое ожидание: всю дорогу лежать на верхней полке и глядеть в окно.

Помню, папа (если оставался дома) с особым трепетом ждал нашего возвращения из отпуска. Я вижу его осчастливленное лицо, когда он встречает нас на вокзале. Он очень скучал, ждал и готовился: покупал дорогие батончики шоколада, лимонад в банках… И как приятно было наблюдать за ним после разлуки…

Когда-то я часто видел сон: водонапорную башню из красного кирпича с черной, в виде чашки, вершиной. Башня стояла на холме в посёлке Белогорском. От башни по земле тянулся неглубокий канал, сложенный из бетонных плит. Там никогда не было воды (возможно, она там появлялась осенью и весной), и я заползал туда, смотрел на башню, и она мне казалась самой высокой, единственной во всём мире. Вокруг росла трава – одна половина холма была покрыта лугом, на другой располагались сараи, бани. За лугом – коровник, который переходил в лабиринт сараев и дворов. Я шёл туда, в это удивительное место по дорожке, которая начиналась прямо
за нашим домом. Башню было видно отовсюду в посёлке. И по приезде в конце мая к бабушке и дедушке башня первая встречала нас, я радовался ей. Но когда подходил к башне, всё будто исчезало. Я видел только солнце, луг и красный кирпич башни, уходящей высоко в небо.

Но сон обрывался, и оставались только расплывшиеся пятна этого места.