Ночь на Ивана Купалу

С самого утра готовилась Василина к празднику – недаром ночь Ивана Купалы один раз в году! Кое-как дотерпела до вечера: уже заполыхали у реки костры и рассыпались по улицам задорные молодые голоса.

Как стала Василина на гуляния собираться, подошла к ней мать и сказала:

- Смотри, Василина, сегодня одна не оставайся. В ночь на Ивана Купалу вся нечисть из своих нор выползает и на людей охотится. Поэтому далеко от костров не отходи, держись поближе к людям, а не то быть лиху.

Обняла Василина матушку, посмотрела в ее неспокойные глаза и пообещала исполнить ее наказ. А у самой сердце так и выпрыгивает из груди, а в голове мысли роятся, как мошкара в знойный день: на гуляниях-то Мирон должен быть! Может, они с ним поцелуются? Может, он после этой ночи сватов зашлет да свадьбу они скоро сыграют?

С этими светлыми думами побежала Василина к реке, а там веселье уже вовсю разгорелось, как Купальский костер: девушки венки плетут да хороводы водят, парни смеются да через огонь перепрыгивают. А вот и Мирон: красивый, широкоплечий, в расшитой рубахе, глаза блестят, а по молодому лицу светлячки от костра бегают – чудо, а не парень! И он приметил Василину: подошел, взял за руку, и стали они бок о бок в хоровод. Долго веселились Мирон с Василиной: и через костер вместе прыгали, и плясали, и хороводы водили, – да только влюбленные сердца не толпы ищут, а уединения. Шепнул Мирон Василине на ушко:
- Иди на реку к большой иве, а я немного погодя подойду.

Тут у Василины сердце еще быстрее забилось. Ночь на Ивана Купалу, она же непростая: тогда и люди проще сходятся, и желания скорее исполняются. Может, и правда, после сегодняшней ночи дело к свадьбе пойдет?

Побыла еще немного Василина на празднике, чтобы любопытные взгляды от себя отвести, да и пошла на реку. Хорошо придумал Мирон: не к добру, чтобы их до свадьбы вместе видели поодаль от всех. Деревня на злые языки богата: поползут толки, наклевещут на бедную девушку – век не отмоется. Да вот только не сказал Мирон, под которой ивой должна Василина его ждать.

Идет она, видит иву и думает: «Про нее ли говорил Мирон? Нет, какая-то она низенькая, пойду дальше». Попалось Василине по пути еще несколько деревьев, да только все они казались ей слишком маленькими. Далеко ушла она: уже и голоса парней и девушек стихли – только лягушки квакают да кузнечики стрекочут. Даже месяц за тучку зашел: ничего не видно, только гладь воды в темноте вздрагивает. Закопошился у Василины в груди страх, и припомнила она матушкины слова: «Далеко от костров не отходи, держись поближе к людям, а не то быть лиху». Да разве остановят материны слова девичье сердце, которое спешит к любимому! Пошла девушка дальше и вдруг видит: стоит вековая ива, толстыми корнями в землю упирается, а длинногривой кроной чуть не до середины реки достает. Обрадовалась Василина, подошла к реке и позвала:

- Мирон! Мирон!

Тут в воде что-то булькнуло, и вдруг слышит она голос:

- Василина, я здесь! Залезай скорее в воду!

Пригляделась Василина и видит, как из воды торчит голова, да не разобрать лица в темноте. Спросила она:

- Мирон, это ты?

- Я, я! – Был ответ.

Затрепыхалось ее сердце, как пугливая ночная пташка, скинула она сарафан, осталась в одной исподней рубахе и подошла к воде. Студеная была вода – ее разгоряченным от танцев ступням показалась она колючей, как лед.

Так и стоит Василина на берегу, а войти в реку не решается. Слышит снова голос:

- Василина, иди же сюда скорее, я жду тебя!

- Иду, иду, Миронушка!

Только показался ей Миронов голос каким-то странным: дребезжащим и булькающим, будто он в рот воды набрал и разговаривает. Отмахнулась Василина от этой мысли: он же в воде по подбородок стоит – даже плечей не видать, – может и правда, набрал!

Зашла она в реку по колено и вдруг видит: уши у Мирона какие-то не такие. Его-то уши аккуратные, слегка только кончиками из-под светлых волос выдаются, а у этого большие и торчат в стороны. Почуяла, было, Василина неладное, но и от этой мысли отмахнулось ее взволнованное сердце. Может, это ей в темноте почудилось? Не видно ведь ничего! Наверное, это просто тени играют.

А Мирон опять ей говорит из воды:

- Ну же, Василинушка, любушка, иди скорее ко мне!

Тут все сомнения у Василины рассыпались, как пепел от костра: кто же ее, кроме Мирона, станет любушкой звать? Смело пошла она вперед – еще несколько шагов, и окажется она в руках у любимого! Но вдруг ударил ей в нос затхлый запах стоялой воды: такой в лесу, на болотах бывает. Откуда здесь быть болоту? Вода чистая, река быстрая – не должно так пахнуть. Да только чем ближе Василина к Мирону подбирается, тем сильнее запах.

То ли повезло ей, то ли сама Матушка Природа сжалилась над глупой девушкой, но вышел вдруг месяц из-за тучи и осветил реку и того, кто в ней стоял. А это вовсе не Мирон был. Видит Василина: торчит из воды лысая ушастая голова, а кожа на ней зеленая и вся в чешуе. Огромная пасть поблескивает зубами, да такими острыми – почти как иголки, которыми Василина салфетки да скатерти вышивает. А глаза – рыбьи, круглые, тупые, только размером с человеческие!

Тут Василина завизжала так, что от страха и лягушки разбежались, и кузнечики замолкли. И выскочила скорее на берег. Схватила сарафан в охапку и помчалась домой – какие уж там гулянки, какой Мирон! Она про него и думать забыла. Да и к чему ей такой жених – отправил ее прямиком на свидание с нечистью в такую ночь!

А Мирон, оказывается, совсем про другую иву говорил, да только поспешило трепетное молодое сердце, и забыл он растолковать Василине, куда идти. Подошел он к иве, позвал Василину несколько раз, да никто не откликнулся. Помялся немного Мирон около дерева, подождал любимую, а ее все нет. Видимо, передумала Василина и не люб он ей. Плюнул Мирон да и пошел обратно на праздник – среди людей в такую ночь спокойнее. Ему ведь родители тоже наказывали, чтобы не отходил далеко от костров. Принялся Мирон дальше хороводы водить да через огонь прыгать, а сквозь смех да веселье Василину быстро позабыл – такой вот они, юноши, легкомысленный народ!

Так у Мирона с Василиной все и разладилось да и не наладилось больше никогда – ни через год, ни через два, ни через три. Такая она, Купальская ночь: может и свести, а может и развести возлюбленных, если им вместе быть не суждено.

А сама Василина с тех пор на реку одна никогда больше не ходила, особенно на Ивана Купалу. Ведь правду люди говорят: в эту ночь нечисть шалит и может случиться всякое!