В. Королёв - Мог ли Бальзак стать шурином Пушкину?

                1.

В конце 2020 года получил письмо из Екатеринбурга – от писателя Виктора Королёва. Это был его отклик на мою книгу «Судьба в журналистике. Книга памяти журналистов Кузбасса».

«Только что прочитал твою «Книгу», – сообщил он. – Просто потрясно! Это гигантская работа, просто гигантская! Много чего вспомнилось. Столько людей знакомых. Помню, как лет двадцать назад ты мне (через Толю Клишина) помог сделать какую-то бумагу с печатью, когда я приезжал из Москвы с идеей всероссийского интернет-пресс-центра.

Я не работал в Кемерове, но там вышла у меня первая (вру, вторая) книжка (и не книжка, а сборник «Наше время состоит из нас»). Работал в Берёзовском, Гурьевске, Новокузнецке. Интересно, что в Берёзовской газете «За коммунизм» нас в комнате было пятеро молодых и амбициозных парней. Все пятеро мечтали стать писателями. И – занятно – все пятеро стали. Вася Попок, Володя Иванов, Володя Соколов, Юра Шумицкий (который потом пешком пошёл из Владивостока в Москву на Олимпиаду-80), и я. Короче, тьма воспоминаний, море тёплых слов и слёз. Это всё – твоя книга...»

Согласитесь, приятно получить такую оценку от известного российского прозаика! Чуть позже я «раскрутил» таки его на воспоминания о жизни и работе в Кузбассе.

«Неужели прошло почти полвека? – пишет Виктор Владимирович в своей заметке «Тепло той печки» (воспоминания о работе в газетах Кузбасса), которые он прислал для сайта о журналистике Кузбасса: слово-сочетание.рф. – А кажется – вчера было…

В 1973 я приехал с Дальнего Востока в молодой город-спутник областного центра. Как писала одна девица, автор нашей газеты, «Город Берёзовский – какое романтичное название у города! Видимо, душа пела у человека, который дал ему такое имя!»

– Не знаю насчёт романтики, – иронизирует Виктор Королёв. – Мы, конечно, тоже иногда пели, и даже с душой. Но, честно, как-то не до этого было, хотя новый Дом культуры только что сдали, и его директор Миша Фрейман очень газетчиков уважал и помогал, чем только мог. Газета называлась «За коммунизм». Мы тогда уже ясно видели, что «коммунизм всё так же близок, как в восемнадцатом году», но город строился быстро, уголёк шёл на-гора, люди трудились с радостью...

В Кемерове Королёву, действительно, трудиться не довелось. Однако родился-то он именно в столице Кузбасса 23 августа 1949 года, в семье военного журналиста-фронтовика. Потом с аттестатом о среднем образовании уехал в Свердловск, поступил в Уральский государственный университет. За пять лет учёбы побывал на практике в разных городах страны. После окончания УрГУ в 1971 году десять лет работал в городских газетах Западной Сибири и Дальнего Востока.

Одной из них и стала газета «За коммунизм» из Берёзовского, здесь он начинал литсотрудником. С 1967-го работал заместителем редактора газеты «Знамя Ильича» в Гурьевске. А после окончания в 1980 году Новосибирской высшей партшколы трудился в Новокузнецке – в «Кузнецком рабочем» – крупнейшей городской газете Кузбасса. 

Известный беллетрист, автор исторических романов Виктор Владимирович с ностальгией вспоминает о том, как жил и работал в Кемеровской области. Ведь именно здесь формировался его сочинительский талант. Добрым словом вспоминает коллег-газетчиков.

«Редактором в Берёзовском был Владимир Денисович Чворо. Абсолютно легендарная личность, – подчёркивает Виктор Королёв. – Он умел всё: писать, убеждать, рыбачить, ругаться, поощрять. Он давал нам полную свободу. Лишь по вторникам собирал всех на планёрку. Приходи, показывай, что создал нетленного за неделю. Из расчёта двести строк в каждый номер. Так что по понедельникам, мы все допоздна отписывались, повторяя про себя заклинание:
Понедельник день хороший,
Только вторник будет скоро,
На планёрке бить галошей
Нас по мордам станет Чворо…

В среду это был уже другой Чворо – добрый друг и наставник. Он ласково улыбался каждому:

– Городская газета – это печка бездонная, всё съест, знай только подкидывай в топку. Кто эту школу пройдёт, тому никакая другая редакция не страшна будет!

Чворо сделал нам, сотрудникам, комнату отдыха. С ремонтом.

– Парни, печку предлагаю не убирать. Типа камина будет. И полочки посудные над ним повесим – чтобы вы из нормальных рюмок свой чай пили. Согласны?

Да кто ж против такой заботы восстанет?! И каждый раз добром мы шефа вспоминали, когда жгли в топке свои черновики и пили чай зимними вечерами. Заседания городского литобъединения там же проходили, человек по двадцать собиралось. Печка гудела, комната быстро нагревалась. И сейчас помню это тепло…

Владимир Денисович первым в Кузбассе решил перевести газету на сетевой график. Всё сам продумал, расписал. Мы поначалу сопротивлялись как могли. А потом ничего, втянулись. С улыбкой вспоминаю, как это было. «Мне через две недели очерк сдавать – а где я его возьму? Фельетон? Да я их в жизни не писал!» А пришлось. И герои для очерков находились, и от обиженных фельетонных персонажей редактор в горкоме партии защищал нас. Всё было.

И всё потом мне очень пригодилось. В семьдесят шестом году предложили стать заместителем редактора Гурьевской городской газеты «Знамя Ильича». Редактор, Павел Владимирович Бодунов, через полгода предложил: «Я журфаков не кончал. Ты, похоже, лучше меня разбираешься. Давай-ка бери на себя газетные дела – содержание, оформление, а я – всё остальное».

И мы попробовали жить по-новому: на каждую полосу ставим один постановочный материал, остальное секретариат найдёт, чем забить, строчкогонством больше не занимаемся. Вот тогда-то сетевой график Чворо и пригодился. «Гвоздь» – в центре разворотной полосы, обязательно с лидом, утопленный заголовок 48-м кеглем, всё это в рамку, а вокруг – письма читателей. Мы тогда публиковали очень много писем, а приходить их стало в два раза больше.

По субботам на четвёртую полосу ставили лёгкое чтиво: юмор, фотоэтюды, стихи, рассказы. Однажды дали на всю полосу подборку стихов Леонида Гержидовича – они потом вошли во вторую его книгу «Таволга»…

Удивлялись все: при населении города в сорок тысяч как может тираж газеты быть больше десяти тысяч? Получается, что абсолютно каждая семья выписывает? Да, получается так. Золотое было время. А люди какие работали в редакции! Дмитрий Гоосен, Лариса Лезина, Галя Бабанакова, Лена Туркина, Лида Корнеева… Золотые люди!

Кстати, Лена Туркина позже оказалась в «Магнитогорском рабочем», там тоже помогала сетевой график вводить. И щедро поделилась фактурой, когда Виктор писал кандидатскую диссертацию по теме «Городская газета как тип издания».

– После двухлетней учёбы на журналистском отделении Новосибирской ВПШ направили меня в «Кузнецкий рабочий», – припоминает писатель. – Это сегодня «Кузнечик» из последних сил пытается выжить, а тогда газета входила в число лучших городских изданий в стране. Пятиразовая, формата «Правды», коллектив большой. Серьёзная газета. В добрых и сильных руках редактора Анатолия Никифоровича Сосимовича, прекрасного журналиста и педагога от Бога. 

Новокузнецк можно любить, можно не любить – ему, понятно, всё равно. Чёрные сугробы, рыжие хвосты из многочисленных труб. Однажды Королёв ляпнул на планёрке:

– Полистал газету, что-то нет у нас ничего ни про строительство очистных, ни про обязательные фильтры и дымоулавливатели… Получил по полной. Дескать, мал ещё, помалкивай. Замолк, повторяя про себя: «Обещанного сада, увы, не видим мы…»

Есть, конечно, в этом городе что-то ослепительно мощное и уникальное. Например, разлив готового металла на алюминиевом заводе, когда весь цех вспыхивает белым отсветом, словно тысяча ёлочных шаров. Или выпуск стали из мартеновской печи на КМК. Ощущение не передать словами, и на печь она совсем не похожа. А жар от неё до сих пор в памяти…

– Очень сильные журналисты в «Кузнечике» подобрались, – добавляет Виктор Владимирович. – Блестящая команда. Ветераны газеты – Лариса Савицкая, Татьяна Кислицына, Валентина Пьянкова, Зинаида Черновол, Михаил Беркович… Ничуть не менее талантливые, просто малость помоложе – Юля Некрич, Таня Тюрина, Миша Гревнёв, Серёжа Чугурян и многие другие. Люба Чухонцева руководила не только отделом писем, но и общественной приёмной...

А ещё помню, что однажды я дежурил по номеру. Читаю полосы, большой материал на четвёртой полосе – ну, прямо песня, сплошной восторг! Лишь в конце одно слово выпадает из ритма, не высвистывается, не поётся. Пошёл к автору поздравить.

– Рита, – говорю, – это блестяще! Погрело душу! Я там только одно слово у вас поменял…

А она мне спокойно:

– Или вы сейчас восстановите, как было, или я снимаю свой материал.

Это стало ему хорошим уроком. Потом, когда уже преподавал на кафедре журналистики в вузе, никогда не черкал чужих материалов. Даже если они не греют душу, не идут срочно в номер, а отправляются в корзину…

                2.

Виктор полюбил учиться. В 1987 годе окончил Академию общественных наук при ЦК КПСС, также получил диплом Московской школы экономики. Прошёл обучение на Высших курсах иностранных языков при МИД России. Защитил диссертацию по теме «Городская газета как тип издания», и ему присвоили учёную степень кандидата исторических наук.

Но никогда не забывал о своей основной специальности – журналист. За полвека трудовой деятельности он сменил множество городов, мест работы и должностей. За его плечами четыре года преподавательского стажа – доцентом кафедры журналистики в вузе.

В 1989-м перебрался в Москву. Работал в ЦК КПСС, затем в аппарате Президента СССР – консультантом, заведующим сектором информации и анализа писем. В Торгово-промышленной палате РФ был главным экспертом; в Министерстве культуры России руководил пресс-службой. Работал на телевидении, в банках и других коммерческих структурах. Более 17 лет был редактором в финансовых столичных журналах.

Однажды Виктор Королёв решил написать книгу. И у него получилось! Его писательский талант оценили. И он увлечённо занялся созданием художественных произведений. «Писателем хотел стать с детства. Члены Союза писателей казались мне небожителями», – признался он.

Теперь уже хорошо известно, что его литературный талант давно замечен российскими и зарубежными читателями. В 2011 году его приняли в Союз писателей России. Он – автор 15 книг и свыше 100 художественно-публицистических трудов в сборниках и периодических изданиях, в том числе на иностранных языках. Из-под его пера вышли такие книги, как «Пушкин и Аракчеев», «Генерал Милорадович», «Еликанида и Анна», «Жё тэм, мон шер...», «Марианна Ярославская», «Родовая ниточка», «По следам Пушкина», «Шляпа камер-юнкера», «Монологи перед зеркалом», «К Элизе, бессмертной возлюбленной» и другие. Как соавтор, составитель и редактор участвовал в издании более 20 книг.

Особая тема для историка и беллетриста Королёва – Пушкиниана. «Наше всё» становится главным героем или фоном его изданий. Этот интерес был «заложен в писателя» буквально с молоком матери. Вот как он сам рассказывает о создании романа «По следам Пушкина»:

«Эта книжка писалась частями. Писалась специально для одного человека. Каждую часть я торопился послать в Екатеринбург, чтобы приободрить маму, которая много болела. После смерти папы здоровье её стало быстро таять, и мне очень важно было поддерживать у мамы интерес к жизни. Одной главы хватало на месяц-два, и тогда я садился писать следующую…

Маме было 89. Много лет она интересовалась темой «Вокруг Пушкина». Прочитала массу книг, собрала гигантское количество материалов. Она помнила по именам всех друзей поэта, все родственные связи, все даты. Однажды к ней даже обратился за консультацией Читинский музей декабристов.

Жизненный путь Пушкина описан и изучен по минутам. Но с годами биография поэта обрастает всё новыми и новыми легендами и мифами. Я старался никого не вводить в заблуждение, не использовать непроверенные факты и домыслы. Но «художественно-историческое исследование» – это не фотография. Объектив отражает то, что было, а литература – то, что могло быть.

Мог Бальзак стать шурином Пушкину? Этого не произошло лишь потому, что одна из их сестёр-избранниц оказалась шпионкой. Мог Гоголь вызвать «наше русское всё» на дуэль из-за женщины? Да, он так и хотел сделать, но, слава Богу, струсил. Мог Аракчеев отправить поэта в сибирскую ссылку или на виселицу? Ещё как мог – но не стал, потому что сам был влюблен без ума…»

                3.

По словам писателя, он старался брать факты малоизвестные. Например, что муза у Пушкина и Бетховена была одна, и перед ней оба гения преклонялись всю жизнь, спрятав глубоко в душе эту тайну. Или что внебрачный сын Пушкина оказался ненароком причастным к страшным трагедиям, затронувшим всю нашу страну и растянувшимися по времени на десятилетия. Или про то, как Бунин пил чай с внучкой великого поэта, а та рассказывала ему, что от тяжелой жизни ей пришлось торговать собой. Или про то, как ученые признали в сибирском старце умершего императора Александра I, а местный купец на свои деньги поставил на его могиле часовню…

– Я хотел написать о том, – уточняет автор, – что связано не только с пушкинскими местами, но и хоть как-то – с теми городами и посёлками, где бывал сам или где жили близкие мне люди. Оказалось, что у белорусского города Слуцка и дальневосточного посёлка Де-Кастри много общего, и хотя поэт там никогда не был, – есть связующая ниточка с великим Пушкиным. Связаны между собой сибирский Томск, Лазурный берег и лесопарк Уралмаша… Мне очень хотелось увидеть эту едва уловимую общность и попытаться соединить всё единым сюжетом. Мозаика сложилась по одной причине – потому что Пушкин в каждом из нас. Теперь я понимаю, что так сильно и надолго заинтересовало мою маму в этой теме... Может быть, что-то недоговорено, осталось непонятным для тех, кто слабо знаком с жизнью великого поэта. Но достаточно его любить – а не любить Пушкина, думаю, невозможно.

В своих книгах писатель Виктор Королев отвечает на многие вопросы, которые можно причислить к разряду исторических тайн. Где-то  стремится восстановить историческую справедливость, где-то – просто передать дух эпохи и рассказать о её людях, где-то воздать по заслугам известным персонажам и пролить немного «дополнительного» света на их судьбы.

Оценить глубину авторского погружения в пушкинскую тематику можно по многим его произведениям. Вот, например, короткий, но очень показательный отрывок из романа «Генерал Милорадович» – о встрече генерал-губернатора Санкт-Петербурга Михаила Милорадовича с молодым поэтом:

«...Спал плохо. Вчера ужинали поздно. После воскресной службы отправился в театр. Давали «Кавказского пленника, или Тень невесты». За три года, прошедшие с премьеры, он видел этот балет неоднократно. И с душкой Истоминой, и с более недоступными балеринами на первых ролях.

Трактовка Шарля Дидло ему нравилась своим мажорным финалом. Поэму Пушкина не жаловал, как и самого стихотворца. Пять лет назад получил личное распоряжение от императора Александра допросить молодого поэта. Уже и забыл, почему принимал Пушкина не в канцелярии. То ли сам так предписал, то ли этот наглый отрок решил свой нрав показать – какая теперь разница? Но явился отрок в чиновничьем сюртуке, без шляпы.

Такой невысокого роста мальчик, резвый, кудрявый, смуглявый, с живыми серо-голубыми глазами. Жаль было тратить на него своё время, потому сразу задал вопрос построже:

– По вверенному мне городу ходят в списках за вашим именем стихи непотребные? Правда ли то?

– Правда, – отвечал тотчас Пушкин. Страху не показал, но добавил:

– Эти стихи я сжёг, ваше сиятельство!

– Уж не идя ли в дом к генерал-губернатору, вы соизволили сжечь их, милостивый государь?

Со всей язвительностью спросил – трусость не переваривал никогда.

– Нет, – отвечал молодой курчавый юноша, спокойно и прямо глядя в глаза. – Сжёг я их полгода назад. Хотя помню их наизусть и могу заново написать, коли есть в том потребность.

Это уже поступок! Честность такая порадовала. И в рапорте указал, что «воспитательная беседа проведена с осознанием вины». Не рыться же боевому генералу в подмётных списках! Да и какой из Пушкина противник – пороха не нюхал, службы не знает! Пусть кропает стишки. Не сравнишь ведь его поэму «Кавказский пленник» с балетом Дидло – это две совершенно разные вещи...»

Конечно, одна из основных задач, которую ставит перед собой автор, – вызвать у публики интерес к дальнейшему самостоятельному изучению истории родной страны.

Вот строчки из рецензии на его роман «Киселёвы: три брата, две сестры. Век XIX-й»:

«Произведение поражает читателя сочетанием удивительной легкости изложения и в то же время насыщенной плотностью повествования. Читая книгу, мы узнаем много нового – или вспоминаем давно забытое старое – о том, что когда-то «проходили» в школе. Автор пишет настолько увлекательно, ярко, что теперь уже эти знания надолго останутся с нами. Так бывает на лекции талантливого преподавателя – сухая наука превращается в удивительное действо. Автор то погружается в глубины истории, то выныривает в наши дни, легко, иногда с долей иронии, проводя аналогии между словами и поступками людей разных эпох. Герои его романа становятся живыми, им сочувствуешь, за них переживаешь…»

Немало страниц в этом романе посвящено Александру Пушкину, который был знаком со всеми тремя братьями Киселёвыми. Мы встречаем на страницах романа композиторов и поэтов, царедворцев и военачальников. Все эти известные люди, так или иначе, соприкасались с Киселёвыми, иногда их жизненные пути были настолько тесно и неожиданно переплетены, что удивляешься, как автор смог создать такое сложное историческое полотно. Впору историю России изучать по художественному произведению!

Виктор Королев рассуждает так: «Пикуль говорил, что изучать по художественным произведениям историю нельзя. Но я ни одного факта там не извратил, не приврал… Старался, чтобы было интересно – тем более что про них, пятерых Киселёвых, мало кто знает. А они достойны, они очень много сделали для России…»

История – самая большая загадка, разгадать которую пытаются ученые и писатели, рассуждает Виктор Королёв о творчестве, о роли писателя в обществе и отношении к истории на страницах литературных произведений. Одни воспринимают факты, преподносимые в учебниках, как нечто незыблемое и априори верное, другие всё подвергают сомнению, а третьи и вовсе относятся к ним вольно, считая, что любые наши знания не более чем домыслы из области ненаучной фантастики. Но как же всё было на самом деле?

– История мне интересна и близка и по той причине, – уточняет Виктор Владимирович, – что мой папа, военный журналист, написал немало книг о Великой Отечественной войне. Сам я – кандидат исторических наук. Всё сошлось! Думаю, что история никого не может оставить равнодушным, такая она многогранная. И важно, что многое в ней постоянно переосмысливается.

Он старается не писать в своих книгах о том, чего никогда не было: «Пишу, либо основываясь на каких-то малоизвестных фактах, либо о том, что могло быть именно так, и никто не может сказать, что было иначе, потому что ни свидетелей, ни документов нет. Информацию черпаю из любых возможных источников. Когда начинаешь что-то искать по какой-то узкой теме, через месяц-другой накапливается немало полезной информации…»

«Писатель – это, прежде всего, слово, – уверен Королёв. – Вы можете представить себе мир без книг, библиотек, энциклопедий, сценариев? А это всё – слово, основа жизни и человеческого общения».

Его литературный труд по достоинству оценен и экспертами крупных литературных премий. Так, в 2007 году Виктор Королёв стал лауреатом конкурса «Мой Урал», а в 2017 году – лауреатом Всероссийского литературного конкурса имени генералиссимуса А.В. Суворова. Является дипломантом премии Министерства обороны РФ в области культуры и искусства. Включён в лонг-лист Литературной премии «Международная Премия Мира» – 2020-2021 годов в номинации «Исторический роман».

А ещё Королёв – академик Международной академии информатизации.

                ***

Получил от Виктора очередное письмо:

«Сергей! Добрый день! Ты даёшь! Расхвалил меня на всю страну. Я твой должник. Приезжай в гости – попьём виски с фирменными беляшами моей жены...»
Жаль, что от Кемерова до Екатеринбурга – далековато. Очень уж хочется попробовать этих фирменных беляшей...