75-оп

Старый сон : фигуры людей, похожие на скульптуры, сошедшие с постаментов, но не серые - цветные, неярких, коричневато-красноватых и желтоватых тонов. Они на огромной лестнице, ведущей с неба прямиком на корабль, на лицах улыбки и слезы, намерения загадочны...  (А что же пираты? Они собираются их расколошматить? Или они, хоть и с топорами стоят, но близки к покаянию? ...На корабле подчас настолько ничего не происходит и один и тот же пейзаж за бортом, что  много снов и воспоминаний даже у самых одурелых картежников... Тем более, наш герой - у него вечно спит и вспоминает одна половина лица...)


***

«Легче дойти до берега великого моря, чем в темноте вставить вилку в розетку. Впрочем, пока ты одевал обувь, я все-таки уже вставил» - «Все равно пройдусь». – «А передача интересная, т.е. обещающая» - «Вкушай до самого смертельного сна, в котором уже ничего не присниться» - отвечает мой одноглазый и отправляется становиться пиратом. Ему надоел этот в вечной зиме телевизор и он сам где-то  рядом, вкушающий щи - он хочет на юг, где вечный день и тепло и  красивые фрукты и сплошное в самой жизни кино - пусть криминала и многовато (уже через год он на зависть всем нашим в криминальную сводку попал по тому же ТВ как особо опасный преступник, причем одноглазый...)


Мир огромен и, казалось бы, разумно вырезать из него кусочки и заниматься домашним рукоделием. Кусочки бывают удивительные, но вот мир перекрыть ими не удается – потому что они все в одной зоне и перекрывают друг друга. Все в плену даже у оригинальной части своего вооружения, у своих приемов обращения с ним – что говорить про стандарты... В своей одиночке пленный одноглазый уже исписал все четыре стены, пол и потолок мелким убористым шрифтом, сверху рисунки навесил, про себя напевая – и что? Нет, никто из этих умных профи и их  добрых домашних так и не узнает, что в огромном мире творится, за пределами экрана небольшого окна... Вырезая из жизни кусочки, они терпеливо её  уменьшают, а сами и вовсе живут на кусочках - по сути, в своих одиночках, какой-то травою в кустах...
(Но пишет и  рисует несколько небрежно одноглазый пират – это оттого, что не слишком ещё себя и других уважает. Только сами занятия нравится - считает, что обитая за стенами, это самый лучший способ вырастить жизнь, вторую, по сути, природу...)


«Послушайте, друзья, какие храмы строим, когда зло не побеждено? Должности вор лукавый и догматик свирепый получат, у колонн устроят пункт скупки краденого, поссыт кто-нибудь украдкой, как за деревом - тем более, что на расстоянии мили вокруг все сортиры специально снесли. А ментов поставишь, так только хуже все запутается - уже и не разберешь, кто занимается краденым, кто кадилом машет, а кто на страже, на стреме. По телевизору, в энциклопедиях и анналах, конечно, все будет, как полагается, но ведь телевизор не Бог, не в нем наша надежда на вечную жизнь обретается…» - брось, одноглазый, бесполезно им проповедовать. И ведь ты никто, уголовник... Лучше бы крестиком вышивать научился - ручная работа в цене, и в других проповедях ты и сам  ее проповедуешь...  (Но на храм, вышитый крестиком , у него ни терпения, ни веры не хватит, ведь в натуральную величину пришлось бы его вышивать...)

---

Морг с одноглазым пиратом. За окном  огромные одуванчики раскачиваются, рядом палец валяется...

Морг. Заколочен - все ушли на обед. Давно не было свежего покойника, всюду пыль и темнота. Под лавкой чья-то голова с одним глазом валяется...

Морг. На стене фото первомайской демонстрации, к которой пририсован гроб. Похоже на приличный кабинет. Для покойников отведены дальние углы - бывшие кухня и туалет. Стоят, одеревенелые, прислонившись к стенам, как будто в засаде пираты. В комнате кучи одежды...

Морг. Пираты-покойники штабелями. Яркий день, мимо ходят милые девушки, похожие на белые одуванчики, далее - детский сад. Играет прекрасный джаз. У одноглазого работа кипит...

Морг. Пираты обработали целый штабель, снова видна фотография первомайской демонстрации и блестит стол, похожий на огромную кровать. Остались только какие-то остатки: чья-то нога, чей-то палец и старая одноглазая голова. Старший уже ушел звонить своей девушке…

Морг. «Какой ветер сегодня» - сказал старший уютным голосом, не отрываясь от работы – «Подай-ка, одноглазый, мне вон те щипцы»... (Кажется, он нашел ему второй глаз подходящий, но это неточно; может, не прижиться ещё и тогда придется его выдирать...)
….
Из речи у свежей могилы: «Петров, зав. отделом грабежей, твое имя сохранится только на кладбище, но ты не унывай, старый товарищ, бодрись, как при жизни» - снимают на корабле с двери отдела табличку «Петров, зав. отделом» и прибивают ее к могильному памятнику нержавеющими гвоздями, похожими на блестящие иглы. (На безлюдном  острове похоронили его, причем сожалеющих об усопшем было немного, ведь он и так уже был одноглазый...)

Морг. «Погода определенно портится. Да и вечер. Сам знаешь, когда свет становится странным, пираты-покойники возбуждаются, иной раз еле-еле живот зашьешь – всё на нервах и производительность падает». (Одноглазый животы проверяет, потому как многие пираты перед смертью самые ценные вещи глотают, чтобы ими на том свете воспользоваться...)

Кладбище. «Давайте, так сказать, закругляться, товарищи - погода определенно портится. Да и вечер. Сами знаете, что когда свет становится странным, наш усопший как-то возбуждается и у него начинает дергатся глаз...»