Невозможная Эльза

Комическая пьеса в трех действиях

Действующие лица:

ЭЛЬЗА, умная и ядовитая маргиналка, актриса театра в отставке. Дама без возраста.
НИКА, племянница Эльзы, наивная оптимистичная девушка, 19 лет.
РОН, обаятельный проходимец, 20 лет.

Место действия:
Гостиная комната в квартире Эльзы, претензия на шик, но довольно уютно.
Много безделушек, но нет фото семьи.

Основные локации в комнате:
Входная дверь.
Межкомнатная дверь с обратной стороны сцены.
Обеденный стол.
Бюро с ящичками – место, где Эльза хранит свои ценности.
Окно с видом на Эйфелеву башню.

Действие I

Гостиная Эльзы.
День.
Окно подсвечено желтоватым цветом – осень.
Звучит грустная песня в стиле Эдит Пиаф.

Сцена 1

ЭЛЬЗА и НИКА (с букетом в руках входят в комнату).

ЭЛЬЗА. Как вы сказали, вас зовут?.. Кика?

Музыка стихает.

НИКА. Нет-нет, тетя Эльза, я Ника, дочь вашего родного брата Жоржа. Мы с вами, кажется, никогда прежде не встречались, во всяком случае я этого не помню. Моя мама умерла при родах, вы, наверное, в курсе?
ЭЛЬЗА. Да, слышала об этом. Моя мать, ваша бабка, все уши прожужжала мне, что я обязана бросить свою карьеру актрисы и присматривать за новорожденной племянницей, но как-то меня не тянуло нюхать вонючие пеленки. Прошу прощения за резкость, я не имела намерения вас обидеть.
НИКА. Я понимаю, сама вряд ли стала бы воспитывать чужого ребенка. Тем более что с самого моего детства папа нанимал одну за другой хороших кормилиц, потом нянечек, а затем гувернанток, и я не была обделена заботой. Ради того, чтобы я не страдала  от присутствия чужих людей, папа всегда женился на каждой новой воспитательнице. Как только новая гувернантка на порог – он тут же разводится с той, что работала у нас до этого, и женится на ней. Многие ужасались этому, но он делал это только ради меня!
ЭЛЬЗА (усмехаясь). Отец тысячелетия..
НИКА. Мой папа поступал нестандартно, а месяц назад он…
ЭЛЬЗА. Слушайте, любезная, вы меня уже утомили. Я с вами целых две минуты болтаю и узнаю такие подробности о жизни брата, которые мне и в кошмарах не снились. Идите уже к своему папаше и скажите ему, чтобы он…
НИКА. Месяц назад он умер…
ЭЛЬЗА. Жоржик? Да ведь он на полтора года младше меня!
НИКА. Папа позволял себе лишнего. (Имитирует опрокидывание бокала в горло.) Сердце стало пошаливать. В больницу его забрали прямо из ресторана, где он с друзьями веселился, только до больницы папа не доехал…
ЭЛЬЗА. Сбежал по дороге? Жоржик ненавидел врачей.
НИКА. Живым не доехал.
ЭЛЬЗА (равнодушно). Что же, он всегда рвался попасть на тот свет без очереди… Например, пытался воспользоваться приступами бронхиальной астмы еще в детстве...

Ника протягивает Эльзе букет.

НИКА. И все-таки, тетя Эльза, я счастлива с вами познакомиться. Жаль, что это не произошло раньше.
ЭЛЬЗА. Кому жаль? (Берет букет и небрежно бросает на бюро.) Лично я прекрасно обхожусь без родственников. И вам, Кика, советую.
НИКА. Так ведь родственников, кроме нас с вами, уже и не осталось, тетя. Теперь мы должны держаться друг друга, ведь семья – это самое важное в жизни. Так и папа говорил.
ЭЛЬЗА (в сторону). Абсурд полный, учитывая, что он со мной сделал…
НИКА. А сегодня пятнадцатое сентября, у папы день рождения. То есть был бы… Ему бы исполнилось…
ЭЛЬЗА (перебивает). Что же, значит, есть повод помянуть моего милого братика. Пусть земля ему будет как острые гвозди, чтобы ворочался не переставая. (Подходит к столу, наливает два бокала вина.) Идите, Кика, выпьем!
НИКА (подходит). Я Ника, тетя Эльза.
ЭЛЬЗА. Прости, малышка, я этого запоминать не планирую. Сейчас мы поднимем по бокалу, и ты уйдешь навсегда, а я даже не попытаюсь откопать в том хламе, что скопился в моей голове, имя дочери этого мерзавца. Будь это хоть Ника, Кика или Фика!
НИКА. Но… Ладно, вы ведь, и вправду, совсем меня не знаете.

Эльза и Ника отпивают по глотку.

ЭЛЬЗА. Всего доброго, дорогая! (Указывает на входную дверь.) Будешь спускаться, загляни в почтовый ящик и, если там что-то есть, то скажи об этом консьержке. Если ее не будет, то молочнику. Ничего не перепутаешь?
НИКА. Но ведь мы даже не узнали друг друга... (Вспоминает что-то.) Тетя Эльза, вы же помните, что ваша прапрапрабабка была фрейлиной при дворе каких-то королей?
ЭЛЬЗА. Шедевральная была шлюха! (Наливает себе второй бокал вина.) Если бы мы получили хотя бы по евро за каждую ее ночь любви, то могли бы трюфелями поросят кормить. Имей мы, конечно, поросят. Но прабабка не озаботилась судьбами своих потомков и оставила нам в качестве наследства лишь какую-то моветонную побрякушку…
НИКА (достает из кармана кулон на цепочке).  …вот этот кулон! За несколько дней до своей смерти папа был очень грустен, словно предчувствовал кончину, и сказал мне. «Доченька, если что-нибудь случится со мной, передай кулон фрейлины моей сестре Эльзе!»

Ника протягивает кулон Эльзе, ожидая, что та обрадуется. Эльза нервно опустошает бокал и только тогда осторожно берет сувенир, словно живую змею.

ЭЛЬЗА. Не думала, что когда-нибудь увижу фрейлинский ошейник снова… Что было на уме у этого болвана Жоржика?
НИКА. Папа был странный в тот день, я его таким никогда не видела. Он сказал что-то вроде «в знак примирения» или как-то так. Я не очень поняла, а он уже спешил, уезжал с друзьями в Ниццу. Наверное, просто хотел наладить отношения с вами, ведь сколько можно уже родным людям друг на друга дуться?
ЭЛЬЗА. Это все равно что он бы зарезал меня ножом, а потом прислал этот нож, чтобы помириться!
НИКА (огорченно). Тетя, я ничего не понимаю. Я думала, что когда-то вы поссорились, будучи зелеными юнцами, и глупо обижаетесь друг на друга до сих пор. Извините, тетя, но в семье вас называли Невозможной Эльзой, видимо, из-за каких-то особенностей характера. Почему вы говорите, что он вас… убил?
ЭЛЬЗА. То есть, твой папа не соизволил прояснить суть этой самой ссоры? Ну, понятно,  у него была слишком насыщенная жизнь, а для чувства вины нужно немного свободного от веселья времени и, разумеется, совесть.
НИКА. Чем больше вы говорите, тем меньше ясности.

Эльза наливает себе второй бокал, отпивает добрый глоток.

ЭЛЬЗА. А вот послушай одну историю, племянница. Брат и сестра, почти погодки, и их друзья вместе развлекаются в компании мажоров. Сестра, наивная пятнадцатилетка, млеет при виде самого красивого в компании парня – высокого, мужественного, с широкой улыбкой. Пусть его зовут Гаспар. А брат готов продать душу, чтобы с ним подружиться, ведь это так круто — все пацаны в компании подражают Гаспару! Однажды брат понимает, как добиться внимания кумира. На очередной вечеринке он спорит с сестрой на кулон своей прапрапрабаки фрейлины, что она не сможет выпить зараз бутылку бордо. Гаспар тут же, рядом, он ставит на сестру, подбадривает ее, и та думает, что произведет впечатление на божественного Гаспара, если выиграет спор. Уже первый бокал она одолевает с трудом, а второй просто валит ее с ног!
НИКА. Бедная девочка…
ЭЛЬЗА. Брат относит сестру в номер при ресторане, Гаспар остается с ней до утра… Очнувшись с первым лучом солнца, я поняла, что случилось… Гаспара рядом не было. Было так нестерпимо стыдно, обидно, тягостно и невыносимо противно. Я была так шокирована произошедшим, что час мылась в ванне и рыдала взахлеб. Гаспар стал мне омерзителен…
НИКА. Он поступил как последняя сволочь.
ЭЛЬЗА. Молодой человек просто воспользовался ситуацией и забыл об этом, и наверняка я не одна такая была в его жизни. Мерзавец, трус и подлец! Но самое ужасное было впереди. Спустя несколько месяцев я поняла что беременна. Жорж делал вид, что он понятия не имеет, как это случилось, Гаспар и подавно. Собственно, я ведь и не говорила ему, что это случилось в ту самую ночь.
НИКА. Но ребенок?..
ЭЛЬЗА. Узнав о беременности, родители чуть со свету меня не сжили. Они были ханжами, ведь я родилась через пять месяцев после их свадьбы, то есть их брак скрывал последствия добрачной связи. Видимо, потом они объяснили соседям, что мать принимала стероиды для ускоренного роста плода. А моя беременность была воспринята как страшный позор. Так вот, они увезли меня из Парижа, пока живот был еще не очень заметен, а когда мой сын родился, заставили отдать его в приют.
НИКА (берет в руки кулон). Если кулон остался у моего отца, значит спор вы проиграли.
ЭЛЬЗА. И это самая ничтожная из моих потерь.

Эльза отходит к окну, смотрит вникуда.

НИКА (кладет кулон на стол). Тетя Эльза, но ведь не все так плохо. Вы стали знаменитой актрисой, вы сыграли всего Шекспира, Мольера и Шоу, вы побывали со своими спектаклями даже в Москве! Отец следил за вашей карьерой, хоть никогда не ходил на ваши спектакли. Я помню телепередачу, в которой рассказывалось о том, что вы получили премию Мольера…
ЭЛЬЗА. Мольер бы в гробу перевернулся, узнай он, кому раздают деньги, ссылаясь на его имя!
НИКА. Вас обожали принцесса Диана, Пьер Ришар и Жерар Депардье!
ЭЛЬЗА. Одних уж нет, а те далече. Дитя мое, если я и была хоть сколько-то сносной актрисой, то только потому, что боль и злость переполняли мое сердце. Боже, как я играла Медею! Какой леди Макбет я была! Но злая ирония заключалась в том, что этот яд, что питал мое творчество, отравил мою душу. Я ушла из театра, заперлась в этой комнате и сунула голову в песок.
НИКА (нерешительно). Никогда не поздно вынуть голову из кошачьего туалета и начать жизнь заново…

ЭЛЬЗА. Ты, Фика, слишком молода, чтобы умничать! Не пора ли тебе домой?
НИКА. Тетя… тут такое дело… Папа промотал все наши деньги, а после его смерти выяснилось, что дом он заложил банку. Приставы просто выбросили меня на улицу и теперь мне негде жить. Я ищу работу, а как только найду, то моментально сниму квартиру. Если разрешите, то я бы осталась у вас на пару дней…
ЭЛЬЗА. Че-го?!.. Нет, у меня тут не ночлежка! Я выйду попудрить носик, а когда вернусь – в комнате будет пусто!

Эльза выходит.
Ника достает телефон, набирает номер, говорит в трубку.

НИКА. Рон, милый, ничего не получается! Тетка выставляет меня за порог. Я же говорила, что она невыносима! Использовать ее слабости? Ты много видел слабостей у ведьмы Бастинды? Да, ты прав, я хочу наладить с ней отношения. То есть хотела до этой встречи, но она же просто монстр… Рон, может, мы с тобой снимем квартиру вместе? Ладно, я поняла, сейчас попробую что-нибудь придумать. Но ты же знаешь, что я вообще не умею врать, сразу путаюсь и теряюсь.

Ника в растерянности озирается и видит горы средств для ухода за лицом на бюро Эльзы.

НИКА. Все эти баночки – со средствами для омоложения!

Входит Эльза, тяжело смотрит на Нику.

НИКА. Тетя, а ведь я дипломированный косметист, моя специализация – омоложение!
ЭЛЬЗА. Косметист? Не косметолог?
НИКА. Ну… Да! Это новый вид профессии. Я окончила потрясающие курсы у… Маню Бобаню – вы слышали о Маню Бобаню? (Эльза отрицательно качает головой.) Что вы?! Знаете, почему Карл Лагерфельд так шикарно выглядит? Только благодаря Маню!
ЭЛЬЗА. Карлуша умер еще в девятнадцатом году.
НИКА. Да, но в гробу его кожа просто сияла! Маню – это полный снос Бастилии в мире косметологии и фейсономики! Да, смешное слово, но оно… (Понимает, что запуталась.) Неважно. Если пустите меня пожить к себе, то я вас омолодю… обмоложу... В общем, вас будут принимать за мою старшую сестру. Ой, нет, за младшую. Да, точно.
ЭЛЬЗА (вздохнув). А ты умеешь быть настоящей липучкой, малышка. Что же, оставайся. Но если через пару дней я не стану выглядеть хотя бы на пятьдесят, то вымету тебя из дома. Метлой!

Снова звучит музыка, как в начале сцены.

ЗТМ

Сцена 2

За окном темнеет, в комнате над столом включена лампа.
Звучит музыка, похожая на мелодии Леграна.
Эльза и Ника сидят за столом с бокалами вина, атмосфера дружелюбная.

ЭЛЬЗА. Пожалуй, можно поднять тост за наше знакомство (Берет бутылку.) О, надо принести еще немного этой сладчайшей амброзии. (Выходит в межкомнатную дверь.)

Музыка стихает.
Во входную дверь звонят. Ника оглядывается – Эльзы нет. Открывает дверь.
Входит Рон.

НИКА. Что ты делаешь, Рон? Мы же договорились, что, может быть, я познакомлю тебя с тетей, когда ей больше не понадобится намордник, чтобы со мной общаться!
РОН. Все так отстойно? Она что — кусается? Р-гав!
НИКА. Она все-таки невозможная. Все мои родственники правильно говорили. Но твой трюк со слабым местом прошел! Она хочет омолодиться.
РОН. Ты хлестанулась привозить ей для этого кровь некрещеных младенцев?
НИКА. Нет, просто пообещала помочь. Никогда в жизни не врала так самозабвенно, но ведь мне на самом деле негде жить. Не думала, что папа так поступит со мной, оставит одну, с долгами, без всяких перспектив. А ведь я всегда его обожала… он был такой легкий беззаботный человек и, казалось, судьба его за это любила. Но папа жил в долг, а расплачиваться придется мне. В общем, буду омолаживать тетю.

РОН. Мертвецов воскрешать не пробовала? А то я закулемался по бабулечке!
НИКА. Перестань паясничать! Ой, я слышу шаги Эльзы! Она нас слопает, если тебя увидит…

Оба бросаются к двери, но понимают, что не успевают.

НИКА. Лезь под бюро!
РОН. Да с какого хренодера?!.. (Сдается, лезет под бюро.) Оки-оки, чикита… Фу, тут пыльно, у меня на пыль чихотка! (Изображает чих.) Пчи!

Ника задвигает Рона креслом.

РОН. Ай, ты ж меня сплющила!
НИКА (отходит от бюро к окну и шипит Рону). Не дыши!

Входит Эльза.

ЭЛЬЗА. Нашла пти вердо моего возраста, что ему только на пользу. Господи, как несправедлив мир. я старуха, а вино в самом расцвете своей красоты! В отместку я выпью это вино, чтобы мне не было так обидно.
НИКА. А нам не достаточно уже?..
ЭЛЬЗА. Вино – это кровь земли, она делает нас мудрее. (Наполняет бокалы.)

Ника замечает на подоконнике сценарий.

НИКА. Тетя, это сценарий театральной постановки? Можно мне заглянуть?
ЭЛЬЗА. Да так, ерунда. Просто хотела почитать, что там новенького ставят.
НИКА. Вы хотите роль в ней?
ЭЛЬЗА. Оставь все это, давай просто выпьем!
НИКА (не сдвигаясь с места, отвлекая внимание от бюро). Но это пьеса для молодежи, здесь все роли для актрис до тридцати.
ЭЛЬЗА. А замуж надо выходить девственницей, и кого это волнует?
НИКА (радостно). Вы выдали себя, тетя! Значит, вы все-таки возвращаетесь на сцену! Но это же великолепно, ведь вы будете заниматься тем, что любите, а вокруг будут люди, у и вас появятся поклонники. Мы с Роном не пропустим ни одного спектакля!

ЭЛЬЗА. Это, конечно, мило, но не стоит так утруждаться… Впрочем, я еще не решила, что мне делать со своей старостью. Я могу жить, как жила, в затворничестве, но мы, актеры, так устроены, что для нас нет ничего важнее сцены. Оборачиваясь в свое прошлое, я вижу только огни рампы и шелестящий звук поднимающегося занавес. Вот я, вот моя роль, а вот сотни пар глаз, в которых заблестят слезы, заискрится смех… потому что я могу и тронуть душу, и рассмешить! Их сердца в моих руках, я могу заставить их биться сильнее…
НИКА (аплодирует). Шикарный монолог!
ЭЛЬЗА (пожимает плечами). Черт подери этот пти вердо, от него я впадаю в патетику.
НИКА. И все это можно вернуть!
ЭЛЬЗА. А можно ли? Просто понимаешь, Ника, этот мир не для старых женщин. Будь ты хоть трижды Сара Бернар, но твое лицо должно быть гладким, а соски нацелены прямо в глаза собеседнику. Если я решу снова стать актрисой, мне придется озолотить пластического хирурга и все его семейство до третьего колена. И если что-то пойдет не так, то я живо окажусь под забором, ведь у меня не останется ни гроша!
НИКА. Но можно играть роль Гертруды в «Гамлете» и…

Рон громогласно чхает под бюро.

ЭЛЬЗА. Что это? Взрыв, террористы?
НИКА. Что-то на улице. Ой, там детский садик на прогулке! (Кричит в окно.) Ну-ка, потише, маленькие разбойники!

Эльза встает со своего места, огладывается, идет к бюро. Ника в ужасе подбегает к ней. Эльза наклоняется, заглядывая под бюро.

ЭЛЬЗА. Партер тебе в пятницу! Откуда здесь этот суфлер?

Ника ахает.

РОН (выбираясь из-под бюро). Мадам, не перчите меня за этот фортель, но я ваш самый горячий фанат! Зуб кидаю, еще под бюро пешком ходил, а уже с вас тащился…

ЭЛЬЗА. Ника, что это за клошар-молокосос, что он несет?
НИКА. Говорит, что любит вас с самого детства.
ЭЛЬЗА. Да он родился на сто лет позже моего ухода со сцены! А ну, пошел вон отсюда!

Пытается вытолкать Рона из квартиры, он цепляется за мебель.

РОН (падая на колени). Сорян, сорян!
ЭЛЬЗА (Нике). Переведи!
НИКА. Прощения просит.
ЭЛЬЗА. Откуда он взялся?
НИКА. Тетя, это мой парень Рон, прости, я не хотела, чтобы вы так познакомились! Он заглянул сюда, чтобы узнать, как мы с вами поладили, ведь мне негде ночевать.
ЭЛЬЗА. Это я уже слышала! Идите-ка вы оба отсюда. Я могу потерпеть пару дней присутствие племянницы, но если к ней в комплекте прилагается это чучело, то мое приглашение аннулируется!

Рон подходит к Нике и берет ее за руку. У обоих щенячьи-жалобные лица. Эльза смотрит на них и отпивает из своего бокала большой глоток.

ЭЛЬЗА. Может быть, вы вдруг стали плохо слышать? Я требую, чтобы вы покинули стены моего жилища!
НИКА. Хорошо, тетя.

Ника уже делает шаг к входной двери, но Рон не двигается с места и держит ее за руку.

РОН. Мадам, я не рисовался, когда говорил, что фанатею вами. Просто не с малявства, а вот сейчас, когда узнал, что Никина тётехан знаменитая колбаса. Я ваши показы зырил, всё это… Ну, там, где вы в таких платьях, как у всяких там древних. Клёвой вы были чикой, да и сейчас на все сто!
ЭЛЬЗА. На сто лет, что ли?
НИКА. Он хочет сказать…
ЭЛЬЗА. Пусть лучше пойдет словарь почитает, я от него уже сама фанатеть… (Крутит пальцем у виска.) …начинаю!

НИКА. Тетя, а как же омоложение? Вы ведь хотите получать роли девушек…
ЭЛЬЗА. (досадливо) Ладно, племянница, останься. Только чтобы этот тип больше никогда не переступил порога моего дома!
НИКА. Спасибо!
РОН. Ну, раз все так хэппово, то может, мы все вместе пробульваримся, в жрачной зависнем? У меня есть кореши в одной забегаловке, они чизбургеры готовят просто зачетные!
ЭЛЬЗА (брезгливо). Чизбургеры?.. Может, прикажете еще кока-колу пить? Так вот, любезный, позвольте поблагодарить вас за столь любезное предложение, но мы пока воздержимся от подобных перспектив. Благодарю вас!
РОН (Нике). Это да или нет?
НИКА. Рон, тебе, правда, пора идти! Тетя не выходит из дому уже много лет, так что прости уж.
РОН. Шитово…
НИКА. Мы встретимся позже, я обещаю. Хорошо?

Ника выталкивает Рона за дверь.

РОН (из-за сцены). Тетя Эльза, давай!..

Ника захлопывает за Роном дверь и подходит к Эльзе с виноватым видом.

ЭЛЬЗА (протягивает Нике бокал). Так ты испытываешь нежные чувства к этому санкюлоту?
НИКА (берет бокал.) Это сложно… То, что я к Рону чувствую, мне самой непонятно. Я влюблялась и раньше, но совсем не так. Рон вызывает во мне теплые, прочные, добрые чувства, а не страсть и желание. Не знаю, как объяснить. Может, мы кармически родственные души, может, я просто хочу покоя и уверенности в отношениях, а Рон – очень надежный.
ЭЛЬЗА. По внешнему виду этого не скажешь.
НИКА. У нас так много общего! Он сирота, а моя мать умерла при родах, он такой чудаковатый, а я наивная. Люблю ли его, даже не знаю, он часто просто выбешивает меня, вот убила бы! Но мне так его жаль, так хочется помочь, поддержать, что иной раз сердце рвется.
ЭЛЬЗА. Гм, за то время, пока я пряталась от мира, он радикально изменился. Парни разучились говорить на родном французском, а девушки – любить. Впрочем, мне ли судить? После того случая в юности я просто боялась настоящих чувств, была таким ёжиком в бронежилете. А если находился кто-то достаточно сумасшедший, чтобы не бояться моих иголок, то я мучила его самым зверским способом, втыкая иглу за иглой в его беззащитное сердце. Только я не знаю, кто из нас страдал при этом больше.
НИКА. Теперь я поняла, почему тебя называют невозможной. На самом деле – невозможно жить так, как прожила всю свою жизнь ты!
ЭЛЬЗА (смущенно). Устами младенца… (Допивает вино и меняет тон.) Ника, но если в твоих чувствах к Рону нет страсти, то как вы занимаетесь любовью?
НИКА. У нас еще этого не было. Правда! Мы почти год встречаемся, но…

Эльза фыркает, пытается сдержать смех, он прорывается и она хохочет в полный голос.
Ника растеряно смотрит на нее, но потом начинает смеяться вместе с ней.
Снова звучит музыка, как в начале сцены.

ЗТМ

Действие II

Утро следующего дня

Гостиная Эльзы.
Стол накрыт к завтраку.
Звучит музыка в стиле Шарля Азнавура.

Сцена 1

Эльза и Ника пьют чай за столом.
Музыка постепенно стихает. Звонит телефон.

ЭЛЬЗА. Земля с ног на голову стала, если мне кто-то звонит. (Подходит к телефону, снимает трубку.) Алло! Эльза Буало у аппарата. Кто это говорит? Что вы хотите? Пригласить меня в ресторан? (Ника с любопытством оборачивается к Эльзе) Я не люблю рестораны… Ах, бесплатно! Так вот, я ненавижу рестораны, тем более бесплатно!
Ника (полушепотом). Тетя, что происходит?
ЭЛЬЗА (прикрывает ладонью трубку). Меня приглашают в ресторан «Па Де Рояль». Никогда о таком не слышала!
НИКА. Наверное, это антрепренер, по поводу вашей карьеры в театре, но что не так?
ЭЛЬЗА. Да какая там карьера! Этот тип на том конце провода говорит, что я, как покупатель косметики «Мария-Антуанетта», выиграла ужин в ресторане. Ха! Да я такой косметикой даже туфли чистить не буду! Что за буффонада…
НИКА. Давайте я поговорю.

Эльза передает Нике трубку, возвращается к столу.

НИКА. Алло, добрый день. (Отворачивается от Эльзы, говорит полушепотом.) Рон, ты чего надумал?! Хорошо, я попробую уговорить тетю пойти в ресторан. Мой бог, я в жизни столько не врала, сколько в последнее время. Гореть мне теперь в аду синим пламенем... (Поворачиваясь к Эльзе, говорит в трубку обычным голосом.) Спасибо большое, моя тетя подумает над вашим предложением! (Снова отвернувшись, тихо.) Это значит, Рон, что я буду ее уговаривать!

ЭЛЬЗА. Что там такое, Ника?

НИКА. Дорогая тетя Эльза, вы выиграли приз! Как самый активный покупатель косметики «Мария-Антуанетта», сегодня для вас накрыт шикарный ужин в ресторане «Па Де Рояль»! Тетя, вы рады? Почему у вас такой кислый вид?

ЭЛЬЗА. Я в замешательстве… Какого безумного маркетолога осенило назвать косметический бренд именем королевы, которая прославилась лишь тем, что люмпены оттяпали ей голову? Интересно, что на логотипе этой марки?
НИКА (хохоча). Гильотина!
ЭЛЬЗА (смеется). Это было бы пикантно. Да они, вообще, видели, как безобразно красилась Мария-Антуанетта? (Ника и Эльза захлебываются от смеха.) Ох, давно я так не смеялась!
НИКА. Тетя, я так рада, что вы стали немного веселее.

ЭЛЬЗА (резкий переход к досаде). Да чего тут хорошего – нажила себе еще морщин. Смех как наркотик. Пока хохочешь — тебе хорошо, а глянешь потом в зеркало — и ужаснешься. Да ведь, по сути, нечему радоваться…
НИКА. Ну вот, вы опять скисли, как молоко в присутствии ведьмы. Давайте думать о приятном – о вечере в ресторане «Па Де Рояль». Можно начинать собираться к ужину. Пока выберете платье, пока макияж наведете, уже и вечер придет.
ЭЛЬЗА. Нет, деточка, никуда я не пойду.
НИКА. Да вы что, тетя Эльза! Такой шанс раз в жизни выпадает. А что если вы встретите кого-то из своих поклонников? Мой бог, да ведь весь Париж рукоплескал вам в свое время…
ЭЛЬЗА. Вот именно, детка, в свое время, а оно безвозвратно ушло. Да, иногда я думаю о том, что у меня остался шанс вернуть смысл жизни, но если смотреть правде в глаза, то вино давно превратилось в уксус, на улицах Парижа говорят по-арабски, а Нотр-Дам и вовсе сгорел. Не только я стала другой, но и мир изменился.
НИКА. Уксусом хорошо сбрызнуть салат из свежих овощей, арабы ассимилируются как гунны, готы, галлы и все прочие, кто приходил сюда, а Нотр-Дам восстановят.
ЭЛЬЗА. Вот только вряд ли оживят моего сына…
НИКА. Что? Разве ваш сын умер? Вы не рассказывали...
ЭЛЬЗА. Знаешь эту поговорку: если не можешь себя простить за что-то, то забудь об этом! Вот я и пыталась так сделать, бросив своего малыша в приюте. Училась в театральной школе, стала актрисой, посвятила работе всю себя, но каждый божий день эта мысль «как он там?» сверлила мой мозг. И я нашла сына, узнала его имя и адрес приюта, в котором он воспитывается…
НИКА. И ни разу не попытались с ним встретиться?
ЭЛЬЗА. Мечтала об этом, но не решилась. Как бы я объявила собственному ребенку, что бросила его? Он не простил бы этого, ведь я обрекла его на страдания! Все, что я сделала, – создала фонд на его имя, чтобы он мог получить образование и как-то пристроиться в этой жизни.
НИКА. Кем же он стал?
ЭЛЬЗА. Биржевым маклером. Узнав, что мой сын теперь может обеспечивать себя, я немного успокоилась, перестала следить за его жизнью. Прошло несколько лет, однажды я открыла газету и сердце остановилось в груди! «Смерть биржевого маклера» – так гласил заголовок, а в репортаже сухо сообщалось, что мой сын выбросился из окна своей квартиры в высотке.

НИКА. Почему он это сделал?
ЭЛЬЗА. Кризис на бирже, что же еще? Биржевой маклер опасная профессия, ведь ты постоянно рискуешь чужими деньгами. Упал какой-то Доу Джонс, а следом за ним и мой мальчик разбился о парижский асфальт.
НИКА. Я думала, что это профессия для тех, кто любит рисковать.
ЭЛЬЗА. И для тех, у кого крепкая психика, железные нервы, непробиваемая вера в успех. И будь я проклята, это ведь я погубила собственного сына!
НИКА. Тем, что дали ему возможность получить образование?
ЭЛЬЗА. Нет, конечно, детка. Ты пойми, что без матери ребенок никогда не вырастет психически здоровым человеком, устойчивым к житейским невзгодам. Если бы я была рядом с ним с самого его детства, то научила бы мальчика посылать всех к черту и добиваться того, что хочется! Но мой сынок рос один, он просто не научился быть сильным, и первая серьезная проблема погубила его. В общем-то после этого я и бросила сцену, во мне умерла часть души, палитра эмоций оскудела до черно-белой гаммы.

Ника утирает набежавшую слезу.

НИКА. Тетя, я даже не могу представить, что вы чувствовали.
ЭЛЬЗА. Вот и не надо тебе этого знать. Никогда. После такого уже ничего не хочется. Ровным счетом ни-че-го.
НИКА (нерешительно). Но все это в прошлом, жизнь продолжается. Вы ведь расплатились по всем счетам, а теперь пора делать следующий шаг. Может быть, сама судьба отправила меня к вам, чтобы я помогла?..
ЭЛЬЗА. Ты сама притопала, Ника, не надо тут корчить из себя сошедшего с небес ангела! Хотя…
НИКА. Вот именно  — хотя! Давайте уже чего-нибудь хотеть, тетя. И начнем мы с ресторана. Хватит трусить, запираться. Если сейчас вы боитесь выйти в люди, то как вернетесь на сцену?
ЭЛЬЗА. Может быть, уже никак. Святой Бомарше, Ника, ты не видишь, какая я старая? Если я и встречу прежних поклонников, то они никогда не узнают в этой старухе своего кумира. Кстати, ты ведь у нас специалист по омоложению. Может, уже применишь свое мастерство?
НИКА (озирается). Э… ну… (Замечает пирожное с кремом на столе.) Ладно. Откиньтесь на стуле и закройте глаза! Сейчас я вас омоложу.
ЭЛЬЗА. Вот так, прямо сейчас?
НИКА. Если вы планируете снова заводить бодягу об уксусе и Нотр-Даме, то я пойду пока погуляю.

Эльза откидывается на стуле, закрывает глаза. Ника, мурлыча что-то под нос, берет крем с пирожного и наносит на лицо Эльзы. Оставляет ее, отходит в сторонку, говорит по телефону.

НИКА. Рон, я уболтала тетю пойти в ресторан, потом расскажу, как… Хочешь прийти? Может, встретимся на улице? Хорошо, в квартире тети, договорились. Мне пора!

Ника подходит к тете, снимает маску.

НИКА. Ой, тетя, вы выглядите не в пример лучше прежнего!
ЭЛЬЗА. Судя по запаху этой маски, я должна выглядеть как эклер.
НИКА (протягивает зеркальце). Сами смотрите, кожа просто персик!
ЭЛЬЗА (после долгой паузы, во время которой она смотрела в зеркало). Персик, безусловно, но сушеный. Впрочем, чего я еще ожидала? Чудес не бывает, мы сами их делаем.
НИКА. Вам не нравится эффект маски?
ЭЛЬЗА. А знаешь, мой ангел, я пойду в этот дурацкий ресторан. Включайте софиты, налейте всем абсент! (Ника аплодирует.)

Звучит музыка в стиле Шарля Азнавура.

ЗТМ

Сцена 2

За окном начало вечера.
Звучит что-то спокойное из «Времен года» Вивальди.
Ника сидит возле стола на стуле по-турецки, пьет кофе, листает журнал.
В дверь звонят, Ника бежит к двери, открывает.

НИКА. А вот и ты!

РОН (входит). Тетехан улетела на своей метле?
НИКА. Зачем ты затеял всю эту белиберду с рестораном, что ты придумал?
РОН. Ну что ты моросишь!
НИКА. В прошлый раз, когда я пошла у тебя на поводу, ты впарил азиатским туристам антисептик под видом французских духов!
РОН. Чикита, пойми, жижа против заразы в наше время полезнее дурацких духов.
НИКА. Ладно, мы уже ссорились по этому поводу, так что давай-ка лучше поговорим о моей тете. Зачем ты заставил меня сплавить ее из дому, что тебе надо?
РОН. Ты говоришь со мной тоном своей тетехан, теперь я вижу, что вы родственники. Релаксуй, просто мне стало некайфово, что я ворвался сюда в прошлый раз, нес какой-то бред, выглядел придурком. Поэтому я добазарился об ужине для нее с одним знакомым официантом. Она потрескает от пуза, поглядит на всех этих самодовольных буржуа, а счет я оплачу. Вот и все.
НИКА. Знаешь, Рон, а ты способен к проявлению добрых чувств. Но ведь у тебя ни гроша нет!
РОН. Тю, да с барыша отслюнявлю... (Осекается, потому что выдал себя.)
НИКА. С какого барыша?
РОН. Ши-ит! Вот любишь ты запиливать! Работу я нашел, понимаешь? Работу. Получу бабки, вот и расплачусь за обжорство твоей тетехан!
НИКА. Прости, прости! (Обнимает его.) Спасибо тебе за это. Мы с тетей решили, что выход в ресторан станет первым шагом к возобновлению ее карьеры. Представляешь, она еще может вернуться на сцену.
РОН. Конечно! Наверняка сейчас полно театров для тех, кому за девяносто. Тетя будет звездой, играть девочек с этой болезнью – я по ящику видел – когда дети выглядят стариками.
НИКА. Прогерия.
РОН. Типа.
НИКА. Вот болван! Тетя осталась последней родной душой на этом свете, и я рада, что все-таки решилась с ней познакомиться, хоть это было тем еще испытанием.
РОН. Да вредная она, как вай-фай без пароля, это точно. Мой отец называл таких старыми колонками или солонками – точно не помню.
НИКА. Перечницами. А разве ты видел когда-нибудь своего отца? Я думала, он умер, как и твоя мать, когда тебе лет пять было.
РОН. Нет, он бросил нас с мамой после моего рождения, но мы еще один раз виделись. Неважно. Так что ты там о тете размазывала?
НИКА. Она оказалась совсем не такой, как я думала. Мне ведь все говорили: ой, эта Эльза просто цены себе не сложит, считает себя лучше других, поэтому знать нас всех не хочет. Мол, такая гонористая, такая вся из себя.
РОН. Так дело говорили!
НИКА. Нет, Рон, все совсем не так. На самом деле она несчастный человек, который мучает себе ежеминутно чувством вины, обидой на брата, раскаянием. Это как ходить по битому стеклу и не позволять себе свернуть в сторону. Вряд ли ты будешь добрым и милым, бесконечно страдая.
РОН. Ага, напоминает батяню одного моего кореша. Батяня тот так дешевым пойлом заливался, что вечно был как прихлопнутый. У него уже и весь ливер болел, и ходил он будто колени назад выворачиваются, но все пил. Сын ему: ты забивай на эту дрянь, папаша, тебе же от нее плохо! А батяня: нет, никогда! Это мой крест, говорит. Так-то! Вскоре этот крест и вкопали над его могилкой.
НИКА. А ведь все началось с моего отца, который вместе со своим приятелем испортил ей жизнь. И в итоге сын, от которого Эльза отказалась, покончил с собой!
РОН. Шитово. Выпало твоей тетке лимонаду… А ведь мой отец тоже, того, скапустился по собственному желанию.
НИКА. Правда? Ты не говорил.
РОН. Да ведь я видел его всего один раз в жизни, мне по нему жалиться нет резону.
НИКА. Но ведь это отец, а не чужой человек!
РОН. Ой, не суши лягушку! Папаня бросил нас, и даже когда мамхен концы отдавала, не позвонил. Мать похоронили, а меня в приют засунули. Я был еще малявкой, ревел часто. Наверное, кто-то из воспитовок нашел отца и сказал, что я на этом кичмане зависаю, тогда он и прикатил ко мне.
НИКА. И как вы встретились?
РОН. Мне тогда почудилось, что отец, увидев меня,  как-то стреманулся, я ведь тощий был, в драных тряпках, весь такой завшивленный. А я не знал, что думать об этом чужом дядьке. Тогда он что-то сказал о своей матери, мол, старая карга бросила его в приюте, так что он знает, каково тут, и не позволит мне вырасти в таком паршивом месте.
НИКА. Обещал забрать?
РОН. Точняк, чикита, хлестанулся! Только однажды воспитовка сказала, что теперь я сирота. Мой отец сделал из своих мозгов клубничный конфитюр. Все, я остался в приюте.
НИКА. Ты, наверное, сильно расстроился?
РОН. Ну, тогда у меня так зашкварило, что я достал краску в мастерской, залез на крышу и написал: «Предков – в жопу!» Там же, в приюте, все сопляки только и мечтали, чтобы пришел любой левый чукан и забрал домой. Я послал всех наших живых и мертвых родителей в одно место, потому что взрослым верить нельзя.
НИКА. Тебе, наверное, попало тогда?
РОН. А то! Заставили всю крышу перекрашивать и сладкого не давали. Нам на ужин иногда давали по шоколадке, но не настоящей, а соевой. Кто-то из спонсоров-богатеев подгонял эту дрянь сиротам, чтобы люди считали его добряком. На вкус точно как мыло, но для нищих мальков-то радость! После того что я учудил, мне это мыло больше не давали. Я делал вид, что и не надо, но мне очень хотелось этого соевого шоколада!

Ника в слезах бросается Рону на шею.

НИКА. Бедный ты бедный! Сколько же горя в этой жизни…
РОН. Эй, чикита, не плавься… То ж давно уже было, я и забыл!
НИКА. Нет, это навсегда! Рон, милый, я выйду, умоюсь, успокоюсь. Посидишь тут тихонечко?
РОН (оживляясь). А то!

Ника выходит в межкомнатную дверь.

РОН. Чистая пруха! (Подходит к бюро.) Ты-то мне и нужен, пыльный уродец.

Роется в ящиках, достает бумаги, папки, коробочки. Открывает, выворачивает на пол все, что видит.

РОН. Да где же грымза свои закадычные прячет?.. Одни бумажки!

Открывает одну из папок, что-то вызывает его интерес.

РОН. Старые вырезки из газет… Знакомое лицо, кто этот человек на фото? (Перебирает листок за листком.) Боже, это ведь… (Садится на пол, подсвечивает себе фонариком.) Полный рататуй! Это же мой…

Входит Эльза, видит вора, визжит.

РОН (оборачиваясь). Бабушка?
ЭЛЬЗА. Бабушка?! Да как ты смеешь, клошар! (Видит разбросанные документы.) Что ты тут роешься? Это ведь вырезки из газет о гибели моего сына… Не может быть! Значит, ты…

Рон и Эльза смотрят друг на друга.
Звучит драматический эпизод из «Времен года» Вивальди.

ЗТМ

Сцена 3

Рон и Эльза застыли в позах, принятых в финале прошлой сцены. На шум вбегает Ника.
Звучит мелодия в стиле Владимира Косма.

НИКА. Что случилось?

Рон и Эльза поворачиваются к ней.

ЭЛЬЗА. Этот вну… вор обкрадывает меня! Я вернулась раньше. Ресторан оказался дешевым баром при казино, где сидели сплошь одни парвеню, а из кухни несло так, будто там готовят скунсов. Правда (Мечтательно улыбается.) в зале был один мой старый поклонник… Ах! (Возвращается в реальность.) Ника, что здесь творится? Я сейчас вызову полицию!

НИКА. Тетя, не надо полицию, умоляю! Рон случайно подошел к бюро, он не вор!

Ника наклоняется и поднимает пару вырезок, читает.

РОН (встает на ноги, обращается к Эльзе, говорит медленно и горько). Значит, ты та самая старая перечница, что бросила моего отца в младенчестве?
НИКА. А ты сын Эльзиного сына, да? Тетя, Рон ваш внук?
ЭЛЬЗА. Внук не внук, а сидеть будет! Где телефон?

Проходит к телефону, снимает трубку, но медлит.
РОН (садясь у бюро). Ну, карты вам в руки, бабуля, сажайте меня! Из моих корефанов я один, кто еще зону не топтал, так что вперед! Отца моего – в приют, а меня – в кандалы. Одобряю, давай, бабуля дальше.
ЭЛЬЗА. Не строй из себя тут борца за правду, недоумок! Ты просто вор. Ника, как можно было связаться с таким типом? И я же просила не приводить его в мой дом!
НИКА. Тетя, он не такой, я вам клянусь! Рон, ты ведь не хотел красть деньги?
РОН. А для чего бы я в бюро полез?..
НИКА. Не может быть, чтобы ты специально отправил тетю в ресторан, чтобы обворовать ее. Нет…
ЭЛЬЗА. Так это его идея – заставить меня пойти в столовую для ассенизаторов? Мерзавец. Вот теперь ты точно должен заплатить!
НИКА. Рон, прошу, объясни нам все. Я не верю, что ты обычный вор. Может, ты подозревал, что тетя Эльза — мать твоего отца?
РОН. Нет, чикита, теперь я обычный ворюга. Хочешь весь расклад? Ладно. После приюта я устроился работать у бакалейщика, а это такая мутота – подай-принеси, вымой-убери, а зарплата только чтобы от голода не сдохнуть. Я молодой, я жить хочу, а на это деньги нужны. Но как их заработать, если ты едва-едва школу окончил?
НИКА. И ты пошел воровать?
РОН. Нет, я не хотел так поступать. Я взял из кассы бакалейщика немного бабла, пошел на скачки и сделал ставку. Точно знал, что рысак Квадратное Копыто не подведет, а я получу такую сумму, что верну в кассу бакалейщика его деньги, а того, что останется, хватит на поезд до Марселя. А в марсельском порту я сяду на торговое судно и… только меня и видели!
НИКА. Ты хотел меня бросить?
РОН. Знаешь, не обижайся, чика, но мы с тобой как лысый и расческа – не очень нужны друг другу!
НИКА. Ладно, проехали. Давай уже, рассказывай дальше свою историю!
ЭЛЬЗА. Зачем такому узколобому типу, как ты, путешествовать?
РОН. Узколобость – это у меня от бабушки, папиной мамы. Вы с ней знакомы? (Эльза фыркает и отворачивается.) Я бы увидел другие страны, чему-то научился, ясно? Только вот Квадратное Копыто облажался. Сначала скакал впереди всех, но вдруг не взял препятствие, упал и больше не встал. Я потерял все евры бакалейщика.
ЭЛЬЗА. Это потому что на выигрыш надеются только малоразвитые неудачники!
РОН. Где вы были раньше, бабуля? Подсказали бы мне что к чему! Ах, да, вы же еще от сына избавились, а обо мне просто не знали.
НИКА. А дальше что?
РОН. Ну как – что? Бакалейщика живо вштырило, что деньги украл именно я, он написал заяву ажанам, те стали меня выпасать. Тут я вспомнил, что тетка моей девушки – упакованная штучка, хата у ней в центре города, да и еврики, наверняка, имеются. Нике как раз негде жить было, вот я и уговорил напроситься в гости.
НИКА. Значит, ты ни сном, ни духом не знал, кем тебе приходится моя тетя Эльза?
РОН. Ну конечно нет! Я же говорю, меня бакалейщик к стенке припер, ажаны по всему Парижу ищут, будто я «Мону Лизу» из Лувра свистнул.
ЭЛЬЗА. И чем бы тебе в этой ситуации деньги помогли? Хотел взятку дать полицейским? За это только срок больше будет.
РОН. На самом-то деле, бакалейщик неплохой чувак, нормальный такой тип. Он не доставал меня больше, чем я заслуживал. Натворю чего – ругает, а хорошо поработаю – даже пару евро подбросит. И я подумал, что мог бы договориться с ним, если верну ему бабло. Он бы забрал заявление из полиции, а я бы уехал отсюда.

Ника и Эльза молча смотрят друг на друга.

РОН. Так что не сомневайтесь, мне тут только еврики нужны были, а какая-то бабка – да провались она сто лет…

Эльза падает в обморок.

НИКА (подбегает к Эльзе). Тетя, тетя! Рон, давай ее хотя бы на диван переложим.
РОН. А она живая? Знаешь, мне не надо, чтобы она от моих слов вот так – бац — и преставилась!
НИКА. Дышит…

Рон и Ника перетаскивают Эльзу на диван.

РОН. Черт, мне пора сматываться отсюда!
НИКА. Постой, Рон, я хочу сказать тебе кое-что. Получается, что я тебе теткой прихожусь, верно?
РОН. Ну, типа… И к чему мне вся эта родственная байда? Завещание напишешь?
НИКА. Нечего мне завещать, но теперь я понимаю, что к тебе чувствовала – я не любила тебя как мужчину. Что-то иное было…
РОН. Давай быстрее, а то сейчас бабуля очухается!
НИКА. Я любила тебя как родного человека. И сейчас люблю, а если…

Эльза приходит в себя, садится.
======================================
ОЗНАКОМИТЕЛЬНЫЙ ОТРЫВОК ЗАКОНЧЕН!