930. Хуторская чертовщина. Одинокий путник

                С приподнятым настроением трое скитальцев в шустром темпе двигая ногами, углублялись в бескрайнее поле, оставив позади себя бурлящую речушку с надеждой скорейшего пребывания в цивилизованный мир.
               Но уже на второй версте своего пути, Песя по не многу стал отставать от своих приятелей, причиной тому были его тесные ботинки.
             А вскоре ему пришлось жалостно просить Шобу с Тазей, чтоб те, хоть немного убавили свой темп и не рвались вперёд.
             А дальше получалось так, Песя заметно отставал, а Шобе с Тазей вырвавшись далеко вперёд, приходилось останавливаться, поджидая своего приятеля.
                Это была не ходьба, а одно мучение, когда больше времени тратилось на ожидание, чем на сам пройденный путь.
          Терпению двух приятелей пришёл конец, и  Тазя не сдержавшись, высказал своё откровенное не довольство:
-Ну, сколько мы ещё, так тащиться будем?
-Бредём еле – еле, так за неделю и не перейдём этого поля.
- Ну что ты Песя, как издыхающий конь, волочёшься всё позади.
-Тащить мы тебя с Шобой не собираемся.
-Сами устали как ишаки. 
-Ты Песя не обижайся на нас, Тазя правду сказал, это не ходьба, а одно мучение,
                добавил к сказанным словам Тази Шоба.
- И чего это вы взъелись на меня как те бзыки – оводы, сами бы попробовали пройтись в таких ботинках как у меня, тогда б вы по – иному заговорили.
-В них особо не разгонишься, не ходьба, а одно мучение.
Странный ты Песя, что то дитя, давит обувь, сними и иди босиком,
                посоветовал товарищу Шоба.
-Ну да, как же он пойдёт босиком, у него ножки замёрзнут,
                язвительно поддакнул Тазя.
-Надо будет и пойду, огрызнулся Песя.
-Ну и чего тогда стоишь тут перед нами на полусогнутых ногах, снимай ботинки и айда за нами.
-Уже полночи, как валандаемся с тобой, а могли уже быть далеко впереди,
                выказывая оскорбительное поучение, сказал приятелю Шоба. 
        Песя уселся на пятую точку, стащил с ног ботики, связал их вместе, поднялся, перекинул обувь себе через плечо, одобрительно поглядел на Тазю с Шобой, с восторгом произнеся:
-Так даже удобнее.
-Нигде теперь не жмёт.
- Даже какая – то лёгкость появилась в ногах.
- Можем шагать дальше, я готов к дальним переходам.
-А сам раньше  чего не догадался снять обувь?
-Всё тебе подсказывать надо, вот уж обузная натура, ни какой смекалки, ладно, идём, за нас путь дорожка сама идти не станет,
                посетовал Шоба, сочувственно уставившись в Песю.

               После того как Песя снял обувь и шёл босиком, особых остановок не было, за исключением не которых выяснений,  какой стороной лучше обойти очередной буерак или поросшую кустарником леваду.
             Удивительное дело, уже много часов к ряду шли приятели по направлению Машука, а гора так и не становилась ближе, уже даже подумывали путники, имея подозрения и сомнения, а не ходят ли они по кругу, блукая полем.
              Заметно прибавило снежку, стало как – то светлее, что в свою очередь наводило на не приятные мысли, как бы их в поле не застиг снегопад.
              Уже перед самым рассветом вдали вырисовывалась тёмная нить дороги, что не могло не порадовать бесприютных скитальцев, указывая им, что по обоим концам дороги обязательно имеются жилища.
            Только вот в какую сторону идти, чтоб быстрее добраться до ближайшего жилища, которого не было видно ни в той ни в другой стороне.
                Да и сама дорога имела удивительное направление, находясь в параллели относительно виднеющегося силуэта Машука, а сами путники являлись перпендикуляром относительно самой дороги.
            С  наступлением рассвета, а ещё более и точнее сказать, с наступлением утра, трое приятелей вышли к дороге, где держали совместный совет.
             В споре рождается истина, но и она может оказаться не правильно обоснованной при всех кажущихся верных решениях.
             Вышло так, что очевидное имело невероятное противоречие, при любом выборе направления, дорога удаляла путников от их конечного маршрута.
           В итоге долгих споров и выяснений, приятели общим мнением голосов решили после изнурительного ночного перехода отдохнуть и дождаться проходящих или проезжающих путников, чтоб конкретно выяснить, в каком направлении имеется ближайшее жильё.
          Обустроив себе местечко у дороги в не большом кустарнике, стали ожидать появления первого встречного.
            Как уж там, на счёт охотников, на которых бежит зверь, но с юга – восточного направления был замечен одиноко идущий человек.
           По всем признакам, человек шёл быстро, не особо разбирая дороги перед собой.
          Куда он спешил и зачем, троим наблюдателям, особо интереса в этом не было.
              Но когда он стал подходить ближе, то была замечена у него на боку перекинутая через плечо сума, которую он придерживал рукою.
          Первым голос подал Песя:
-Да повылезают у меня глаза, если в его сумке нет ничего съестного.
- Уже отсюда чую запах вкусной снеди.
-Видите, с какой аккуратностью он прижимает её к себе.
-Я одно вижу, что этот голодранец по меньшей мере побирушка, а по возможности и мелкий воришка,
                дал свой заключение Тазя.
-Да нам особой разницы нет, кто этот замарашка.
- Нам бы узнать у него, куда нам сподручнее отправиться до ближайшего жилья. 
-А если при нём  имеются харчи, то это будет ещё и не вероятным везением,
                сглотнув слюну, произнёс Шоба.
            
           Человек, поглощенный в самого себя, явно  спешил и торопился, направив свой взор в даль уходящей дороги.
              Он даже не мог предположить, что из кустарника, что рос неподалёку от дроги, вдруг выйдут три типа подозрительной наружности.
             Он ещё по инерции сделал несколько шагов, а затем остановился, ужаснувшись такой неожиданной встрече.
-Ей, человек! окликнул его Шоба.
-Иди не бойся, мы у тебя только спросить хотели.
             Битый не раз жизнью, а ещё больше людьми, путник ещё крепче прижал к себе суму, в предчувствии возникшей опасности, выкатив из орбит глаза, осторожно, словно боясь кого то спугнуть, начал пятиться.
-Да постой ты чудак!
-Мы тебе ни чего плохого не сделаем,
                пытаясь успокоить прохожего, произнёс Тазя.
                Только одна фраза, «мы тебе ни чего плохого не сделаем», ввела его в полный испуг, научен он был на своём горестном опыте, что после таких слов, его ни чего хорошего не ожидает.
             А тут ещё Песя со своим усохшим ботинком, припадая на одну ногу, выбрался на дорогу, да и задал самый глупейший вопрос, который в пору обычному бандиту:
-Чего в сумке прячешь?
- Украл небось чего?
-Неси сюда, посмотрим твою добычу,
                при этом подавая знак сгибанием ладони, чтоб ошалелый мужичок подошёл именно к нему.
          Мужичонка, по виду из числа попрошаек, сообразил, да и как здесь было не понять, что попал в очень не приятную ситуацию и лучший выход для него, это дать дёру.
            Надеялся ли он на то, что за ним не устроят погони, скорее всего да, иначе зачем бежать на перёд зная, что могут догнать, а уж тогда ему уже в точности несдобровать.
           Вначале пятясь задом, видимо решил проверить реакцию на свои действия, а затем, развернувшись, побежал обратно по дороге.
            А ему вдогонку выкрикивал Шоба:
-Ей человек! Да постой ты убегать!
-Скажи нам, в какой стороне находится ближайшее жильё!
                Но мужичок только сильнее припустил, отбрасывая во все стороны из под ног плевки грязи.
-Чудак! Да куда ж ты бежишь, нам только спросить, прокричал Тазя.
                Песя предчувствуя, что во всех грехах обвинят именно его, зло выкрикнул вслед убегающему оборванцу:
-Стой паскуда или будет худо!
                Но на его угрозу, мужичок ни как не отреагировал, а только всё удался дальше по дороге, шлёпая ногами по грязи.
- Убежит, как есть убежит,
                глядя вслед убегающему попрошайке, сделал своё предположение Тазя.
-От меня ещё ни кто не убегал,
                стаскивая ботинки с ног, сказал рассерженный Песя.
          Бросив на обочине свои ботинки, он помчался вслед за убегающим  мужичком, а Тазя с Шобой пристально оценивая создавшуюся ситуацию, заключили пари, скоро ли догонит оголодавший волк  поджарую овечку.
              Песя мчал, иногда скользя ногами по дорожной грязи, заметно сокращая расстояние, а мужичок, не особо крепкого здоровья, заметно сдавал, но ещё имел надежды оторваться от преследования.
             Не будь при нём холщовой сумы на боку, которую приходилось придерживать рукою, возможно, ему бы было сподручнее бежать, но как видно она ему была очень дорога и он не решался её бросить на дороге, чтоб самому попытаться удрать, избежав тем самым телесных наказаний.
               Расстояние стремительно сокращалось, жертва чувствовала если не затылком, то спинным мозгом, что преследователь уже был совсем близко, боясь предстоящих побоев, он старательно улепётывал изо всех ног.
            Вот он обернулся назад, его испуганное лицо излучало скорбь и печаль, что ни каким образом не вызвало ни какого сочувствия у Песи, а даже наоборот прибавило злости и зловещий преследователь, с лёгкой одышкой  прокричал:
-Стой тварь, догоню, хуже будет!
           Сколько уже раз приходилось слышать подобные угрозы этому бегущему путнику, останавливался ли он по требованию или пытался убегать, всё едино заканчивалось избиением, как в одиночку, так и всем гуртом.
            В этом забеге даже был практичный расчёт, даже если его и догонят, то сам преследователь заметно устанет, а значит меньше сил у него останется на вымещение собственной злости, избивая с наименьшим нанесением ударов.
-Да стой тебе говорят!
                Кричал бегущий следом за жертвой Песя, уже почти сократив расстояние до минимума,
-не испытывай моего неукротимого гнева!
       
                Песя из последних сил делает мощный рывок, вытянутой рукой хватается за тряпичный ремень,  переброшенный через голову на противоположное плечо, и с силой тянет на себя, заставляя беглеца остановиться.
              Погоня окончена, Песя уже двумя руками цепляется за тряпичный ремень, пытаясь если не сорвать с оборванца суму, то хотя бы снять её, чувствуя, что там лежит большой набор домашних харчей.
               Тазя с Шобой видя, что Песе удалось догнать одиночного путника, побежали  ему на подмогу, а заодно и разузнать у него о наличии ближайшего жилья.
               А в это время на дороге шло активное перетягиванье сумы с продуктами, Песя тянул к себе, а мужичонка сопротивляясь, не подавался, слёзно моргая и не членораздельно мыча.
                Видя, что добровольно беглец не желает расставаться со своей сумой, Песя применил методы физического воздействия, пиная того своими босыми ногами, требовательно выкрикивая:
-А ну отцепись мразь поскудная!
- Да я тебе сейчас все зубы повыбиваю, если суму не отдашь!
-Дай сюда, кому говорят!
- Да ты ещё сопротивляться удумал!
-А вот такого пинка заполучи, козявка мирская!
                Да разве это угрозы, разве это нанесенные побои?
              Так себе, изрыгающееся оскорбления и не более того.
       А вот приближающиеся Тазя с Шобой, уже наводили его на мысль, что его дело совсем дрянь и решил действовать, давя на жалость, слёзно издавая гортанное мычание, не имея желания расставаться с сумою.
                Подоспевшие приятели с одобрением отнеслись к решительным действиям Песи, оценивающе поглядывая на  удерживающего им беглеца.
-Чего это он мычит, со страху сказать ни чего не может или как?
                Поинтересовался Тазя.
- Да не, видно это немой мужик, ходил побираться по дворам,
                давая свою оценку, сделал предположение Шоба.
-Харчишками, значит, разжился, а это уже хорошо.
- Ей ты, сиволапый, снимай свои запасы, дальше пойдёшь налегке, всё едино от тебя ни чего не добиться,
                сказал своё утвердительное слово Песя.
           Вдруг мужик жалобно взвыл, замотал головой, давая понять, что свою суму он не отдаст.
-Послушай меня, человек  ты не разумный, призываю тебя к совести и по доброй воле прошу нам отдать свою суму.
- А будешь упрямиться, силой заберём, да ещё взашей надаём, оно тебе надо такое унижение.
-Давай быстрее соглашайся,
                решил убедить  упрямого мужичонку, Шоба. 
             Упрямец замотал головой, замычал утробным воём, стал показывать рукой, что у него малые дети, один меньше другого, которым он несёт поесть.
-Да мы не меньше твоих выкормышей голодуем, за последние дни, кроме воды ничего съестного наши желудки не видели, сам не отдашь, там мы и порешить можем, пальнём из нагана и прощай Маруся,
                угрожающе произнёс Тазя и демонстративно собрался полезть в портфель за револьвером.
          Убедительные и доходчивые слова произнёс Тазя, действие которых моментально привели одиночного путника ко всякому бездействию, утратив всякое желание к сопротивлению.
             А Песя пользуясь моментом, снимал тряпочный ремень через голову бедолаги, улыбаясь вовсю ширь своей довольной хари.

            Словно коршуны налетели и обступили суму трое дорожных грабителей, выхватывая из сумы попавшие под руку харчи.
                Удивительную картину наблюдал утренний путник, как трое оголодавших мерзавцев пожирали с таким трудом добытые им продукты.
           Тот же Песя, вытащив варёное яйцо, хлопнул им о себя, покатал по грязному пальто, не очищая, сунул себе в рот, проделал несколько хитроватых движений и  выдул изо рта в сторону ошмётки скорлупы.
           Куски хлеба, подсохшие и слегка подцверстевшие, съедались без всякого разбора, как тот же лук и несколько сваренных в мундире картофелин.
           Кусочек сала размером с детскую ладонь просто растерзали, едва не по откусывав себе собственные пальцы.
           С волчьим аппетитом всё добытое с таким трудом, было съедено в течении нескольких минут, бросив опустевшую суму жалостливого вида мужичку, Шоба с набитым ртом едой, сказал ему:
-Ты особо не горюй, за твой продукт возвернём тебе с прибытком.
- Накупишь своим сопливым детям всего чего им схочется, и ещё останется им на кахветы и липисины,
                уже добавив немного иронии, шутливо произнёс Тазя.
             Утренний путник в тихой скромности стоял в сторонке и наблюдал за наглыми обжорами,  в ожидании обещанного, да смущённо  мял в руках свою опустевшую суму.
               Песя облизывая свои пальцы, внимательно  уставился на ноги мужичка, обутые в скромные чёботы.
              Подошёл, стал с боку, поставил рядом с чёботом свою босую ногу, да и говорить тому:
-Смотрю на твою обувь и вижу, она тебе великовата будет.
-Снимай свою обувку в обмен на мою.
-Да ты особо не сомневайся, мои ботинки высший класс, только чуточку жмут мне ноги.
- А тебе как раз в пору будут.
-Они там, у дороги остались, мне в них тебя было не догнать, вот и пришлось их снять.
-Да не надо так упрямиться, сказали тебе, снимай, значит снимай.
-Мне без особой разницы с кого снимать, с живого или мёртвого.
-Сам выбирай, как мне поступить.
                С большой не охотой одинокий путник расстался со своей обувкой, аккуратно оставив их на стерне, где ещё оставался лежать не по таявший снег.
                В свою очередь Песя, вытер грязь с ног,  в заключительный момент сделал несколько  движений в подражании собачьим нравам и сунул ноги в чёботы, его харя исказилась в приятной улыбке, и он произнёс, расставив руки в стороны:
-Ну вот же, совсем другое дело.
-Точь в точь в пору и нигде не жмёт.
              Шоба прицокивая языком, избавляясь от остатков пищи меж зубов, обратился к Тазе:
-Пал Андреевич, выделите полагающуюся сумму эквивалентную съеденному завтраку.
-Георгий Казбекович, я затрудняясь в выборе денежных средств,
                ответил Тазя, 
-чем мне по советуете расплатиться?
-За такой чудесный завтрак, выдайте ему единовременное пособие, в размере… вот что значит, Пал Андреич  вовремя съеденный завтрак, мозги напрочь не желают думать.
-Да выдай ты ему сторублёвку, пусть человек порадуется удачному дню.
                Тазя прижимая к себе портфель умудрился открыть его не ставя на колено.
             Помогая себе подбородком удержать портфель в приоткрытом состоянии, Тазя сунул руку внутрь, там на ощупь обнаружил вскрытую пачку денег, вынул сторублёвку и протянул Шобе говоря:
- Облагодействуйте Георгий Казбекович этого несчастного, пусть порадуется удаче.
-Когда ему ещё повстречаются такие щедрые господа, заплатившие за грошовый завтрак, не сметное состояние.
             Шоба небрежно взял купюру у Тази и с барской щедростью произнёс:
-Подойди ко мне счастливец и прими сию купюру, как знак нашей щедрости и уважения к твоим сопливым детям.

                05 – 06 июль 2022г.