Странный мечтатель

Я унываю под звонкий дождик. Унывать одному под звонкий дождик – самое то для пятничного вечерка. Особенно, когда за плечом Дюк или Чарли еле слышно и очень-очень нежно напевают тебе свои чуткие баллады. Баллады – это, конечно, преувеличение, в балладах ведь должны быть слова, но я их зову именно так и никак иначе, потому что в них незримо рассказывается история – истории, множество историй. Но они не навязываются со своим вокалом и шероховатостями человеческого голоса, а так, касаются твоих ушей и ты действительно чувствуешь это прикосновение. Оно западает глубоко в свободное ото всех навязчивостей сердце и не отпускает до того, пока ты сам не решишь его отпустить.
Строго говоря, мечтателей представляют совсем не такими. Не возьму риск говорить за всех, но многим, наверное, кажется, что это этакие счастливцы в своих фантазиях, и там они полностью и забвенно забываются, уже и не помня, от чего так волновались. На самом деле, мы унываем. Часто. Это своего рода часть мечтательской службы, и я не могу описывать это без еле заметной улыбки, потому что это очень смешно. Правда смешно! И немного грустно. Люди всегда представляют других людей так, как удобно и приятно представлять именно им, и редко прислушиваются к голосам вне. Мечтания – это ведь не только картины ван Гога или милейшие пейзажи романтических идеалов. Мечтания, а также фантазии – часто о том, в чем ты можешь просто забыться, даже если они приносят боль. Просто зачастую даже самые болезненные фантазии приятнее реальности, а в тяжелые времена нелегко представить что-то радостное.
Странный мечтатель – тот, кто не соответствует нормам чувствительности или интровертности, но, как ни странно, таких сотни, тысячи, миллионы. Все такие, просто потому, что все мечтатели странные, а людям нужно цепляться за что-то, чтобы не утонуть в озере размытостей, поэтому они и мерят всех мечтателей одной меркой. По правде говоря, это и правда гораздо комфортнее, чем барахтаться в море индивидуальностей.
Я всегда с воодушевлением планирую написать что-то крайне новаторское, впечатляющее широтой мысли и красотой слога, но получается то, что получается, и жалеть об этом – себе делать хуже. Мы так критичны к себе, что порой становится жалко нас, людей неуверенных, вынужденных вечно сопоставляться с кем-то, чтобы не потерять ту самую точку опоры, не способных принять ту, тысячи раз сказанную добрыми и счастливыми людьми истину - «каждый уникален». Наши страхи, наши опасения, наши боли – все это досаждает и жалит нас каждый день, и однажды мух становится уже так много, что ты идешь покупать махалку. Я не пишу что-то крайне чудное или новое, я просто пишу что чувствую и как чувствую. Опустошение посещает нас каждый день, словно злорадствующий гость, которого вежливый хозяин не может просто взять и выставить из-за пресловутой воспитанности, и единственное, о чем я жалею – о том, что не умею плакать.