Орудование культурой

               
     Серый Мышелов непозволительно небрежно, что было немыслимо еще пару дней назад, до встречи с дочерью Хисвинна в переходах Кукольного домика, созданного мастеровыми Лангкмара в дар посольским минголов, отбросил Жало в угол, задев вскрикнувшего спросонья Фаффхрда рукоятью по зубам. Варвар провел ладонью по окровавленным губам и удивленно хмыкнул. Беспокоивший его с вечеру зуб не болел ! Приятель, сам того не желая, лишил лучшего бойца Акциана самой причины беспокойства, зуб лежал в лужице крови, внимательно исследуемый Возмутителем, медленно кружащим рядом, перебегая от полупустого стакана с какой - то подозрительно пахнущей лиловой жидкостью на дне к стоящему торцом к притворно закатившей глазки - бусинки Хисвитт сернистому рубинчику, непонятно наименованному Шеелбой именно рубинчиком, хотя кубически заметанный на живую нитку чопц нисколько не походил на полудрагоценный камень, скорее, как заметил скучающий Глава посольских, возжигая кальян, это еще один никчемушный кубик из папье - маше, безвкусно разрисованный анилиновыми красками Роллингса, оставшегося на башне Гуардиолии, ибо приколотили его по  повелению Змеящегося В Сумерках к флагштоку гуардиолийцев на три гвоздя, куда же денешься теперь от навязываемого всем проезжавшим мимо гостеприимства ?
      - Зуб, - засмеялась Журинда, прикрывая острые резцы веером.
      Хисвитт серьезно качнула сложной прической, что - то высыпая из кулачка на томящиеся розовым жаром угли жаровни. Завившийся охвостьями ароматный дымок наполнил легкие глубоко вдохнувшего Фаффхрда, рождая в душе варвара плохо осознаваемые картины яростных битв, наполненных криками и болью, кровью и жалобными стонами, вырывающимися из пересохших уст поверженных великаном врагов, ползающих в пыли под решительными сапогами ступающего к палатке Змеящегося В Сумерках гладиатора, казалось, еще мгновение и займет он подобающее героям место посреди продуваемой всеми ветрами палатки на груде овчин, высокомерно и пренебрежительно тесня скулящего неистового и бесстрашного Тугай - бея к Аккерману, что хромой ногой жалко пристроился к боковой стенке сернистого рубинчика.
    - И там он, - удивилась Журинда, вглядываясь в подернутые серой дымкой зрачки варвара, - слушай, госпожа, и здесь оказывается рубинчик !
    - Нужно спросить у старцев, - решила дочь Хисвинна, для памяти ставя продольный учёртыш на кусок рубца, тут же спрятанный Журиндой под накидку из птичьих перьев. Колоссальная маска Желтой смерти, что прятала в этот вечер морду Возмутителя, повернулась на осевых стерженьках к бросившемуся к выходу Фаффхрду, а нога придворного, будто сама, вытянулась, преграждая путь, и вот уже боец ползает в куче шелков, брошенных Шеелбой на пол в самом начале ритуала посольских нечестивцев. Чем поразить вздумали ! Его, Шеелбу, передвигавшегося по пустыням Удокии на колесиках, его, знающего наизусть весь сложный состав Обращения левитов к Тени Левиафана, его, нашедшего в мангровых зарослях Побережья самого Змеящегося В Сумерках !
     Несущие полуночную стражу во дворе автожиры и гелионавты, неприятно шурша пенонаполнителями, взревели гимн  " Верность режиму ", унисонно ударяя уполовниками в особо удающиеся такты стратегической мелодии, взмыкаивающе - мучнисто посыпавшиеся из лорингофонов на танковую броню, коей и устилили землю накануне прибытия делегации минголов.
    - Унон нерешимость и предков приветы,
    С полей и мартенов летящие вдоль.
    Завышены явно коррупций все сметы,
    Но собирается в кучку народная воль.
    Та воль, что позволила дедкам Берлин,
    А маткам - родить и родить несомненно,
    Свободя как Прагу Дамбасы украин,
    Не сразу и быром, но постепенно.
    Журинда, встав на четыре лапки, повела уставшими членами, выпуская голый хвост из - под пышного кринолина, тут же бережно принятый Возмутителем на оловянное блюдо. Заснувший Серый Мышелов что - то невнятно промычал, но Фаффхрд, взбегая по Лестнице Ярости, уже крушил черепа Маленького Народца, первым делом снеся голову Хисвинна. Чвакнув, смешно и  в то же время страшно оскалившись, голова Лорда Недействительного откатилась к брезгливо поджатым ногам Шеелбы, уже защелкавшего переключателями и тумблерами, приводя Самокатку к противодействию. Варвар взвалил вялое тело друга на саковый узадник Самокатки, проткнув сердце что - то шепчущей Хисвитт стилетом. Уже на пороге он бросил чадящий факел в груду овчин, опалив неистовому и бесстрашному Тугай - бею бороду, что, впрочем, не помешало мирзе присоединиться к скачущему во тьму на Самокатке Шеелбе сотоварищи. Рассудил неистовый и бесстрашный Тугай - бей, что остатки посольства минголов и эти странные гладиаторы с ненастоящим колдуном более приличны мнящему себя человеком человеку, нежели лишь притворявшиеся людьми крысы Княжества Лангкмар и окрестностей.