Ведьма по доброй воле

– Поздравляю, мамочка, у вас замечательный, здоровый ребенок! – медсестра подняла повыше маленький сморщенный, пищащий комочек, и Наталья, приподнявшись на локтях, с беспокойством спросила:

– Скажите, доктор, это мальчик? Мальчик?

– Девочка! – улыбнулся высокий седовласый мужчина, снимая перчатки и выбрасывая их в корзину для «отработанных материалов». – Причем прекрасная! Ни патологий, ни изъянов!

– Не-е-ет, не-е-ет! – застонала роженица и, откинувшись на кушетке, закрыла лицо руками.

– Ну, милочка, не надо, успокойтесь! – доктор по-отечески потрепал ее по плечу. – Дочка будет вам опорой в старости и гордостью в молодости! А мальчика вы еще родите… успеется. Какие ваши годы!

Но девушка не слышала его добрых напутствий. По щекам ее заструились слезы. Лампы, свет которых бил прямо в глаза, вдруг потемнели и расплылись тусклыми бесформенными пятнами.

– Эй, девочка, ты чего? – с беспокойством наклонилась над ней медсестра, теребя Наталью за руку. – Павел Валерьевич! – вдруг взвизгнула она, и ее пухлые формы, облаченные в белоснежный медицинский халат, заходили ходуном. – У нас проблемы! Давление падает!

Доктор обернулся, кинул беглый взгляд на побледневшую пациентку и устремился к пульсоксиметру. На его лбу выступили капельки пота.

– Вызывай бригаду реаниматологов! – быстро начал он раздавать указания. – А ты, – обратился он к помощнику, – готовь капельницу.

Все сразу засуетились, забегали. Минутой позже в родильное отделение ворвались трое опытных врачей отделения реанимации и защелкали аппаратами, загремели инструментами.

– Мы ее теряем!

– Добавь дозу!

– Подключай к аппарату!

Через несколько минут девушка открыла глаза и увидела склонившиеся над собой лица в белых масках и обеспокоенные глаза.

– Я умираю? – еле слышно спросила она.

– Ну что ты такое говоришь!

– Давай борись, девочка! Не подведи нас!

– Ты должна жить! Ради дочери!

Но по глазам, устремленным на нее, в которых плескались отчаяние и безысходность, Наталья поняла: пророчество сбывается!

– Простите меня! – с трудом выдавила она, хватая ртом воздух. – Вы ни в чем не виноваты! Так должно быть! Это судьба!

– Так не должно быть! – зло выкрикнул кто-то. – Это неправильно!

– Пожалуйста, позовите мужа! – девушка слабела с каждой минутой.– Это очень важно!.. Для меня… для него… для дочери!



Виктор метался по коридору, не находя себе места от беспокойства. Его мучили нехорошие предчувствия, хотя врач уверил его, что повода для беспокойства нет никакого.

– Молодой человек, – уверенно сказал хирург-акушер, – ваша жена – молодая, сильная, здоровая женщина. Все анализы и УЗИ в норме. Так что скоро вы станете папой и через пару дней заберете своих родных домой.

Но все же парень не мог объяснить свой страх. Он уговаривал себя не паниковать, думать только о хорошем, сжимал на удачу кулаки, молился своими словами, просто, как умел, но все равно не мог унять непонятную дрожь в коленях и неприятный холодок в животе.

Когда дверь в операционную открылась, он ринулся навстречу с такой скоростью, что едва затормозил, чуть не налетев на доктора.

– Ну что? – выпалил он, заискивающе улыбаясь. Вот только губы у него дрожали, а ноги выбивали дробь.

– Ваша жена умирает! – хрипло ответил Павел Валерьевич и отвел взгляд в сторону. – Мы ничего не можем сделать! Мы бессильны! Такое случается время от времени, и мне жаль, что это случилось именно с вами. Вы можете войти и попрощаться с женой. А потом зайдите ко мне в кабинет, и я покажу вам вашу дочь... Только не надо паники и истерик! Ведите себя достойно, улыбайтесь, поддержите жену в последние минуты! – Виктор молча кивнул, и Павел Валерьевич сделал шаг в сторону, освобождая проход.

Парень постарался взять себя в руки, чтобы не показать жене свое смятение, и шагнул за дверь.

– Витяша, дорогой, любимый! – на мгновение глаза девушки блеснули былым задором и нежностью. – Прости меня! И прошу: никого не вини! – Виктор еле сдерживал слезы. К горлу подкатил тугой ком. Он опустился перед высокой больничной койкой на колени и поднес руку жены, белую, почти прозрачную, к губам, стараясь улыбаться!

– Нет, любимая, это ты прости меня! За все! Я тварь и подлец! Дурак, который ничего не слушал!

– Не говори так, пожалуйста! – дыхание девушки сбилось, и ей пришлось закрыть глаза, чтобы успокоиться. – Я счастлива, что прожила это время с тобой! И поступила бы так снова. Тысячу раз снова! Спасибо, что не испугался, что не задавал мне вопросов, просто был со мной рядом! – Виктор хотел прервать любимую, но девушка была настойчива. – Прошу, не перебивай меня, выслушай и сделай, как я тебя прошу. Мне нужно тебе все рассказать! – она приложила палец к губам Виктора, пресекая попытки заговорить. – Времени у меня мало!.. А впрочем… не буду тратиться на пустые разговоры… Ты же знаешь, мои родители из древнего колдовского могущественного рода. Мать всегда внушала мне, что я не могу изменить судьбу и должна со временем возглавить наш род. Но я выбрала земного обычного человека и тем самым подписала себе приговор! Ты же помнишь, с каким трудом мне удалось уговорить старейшин, чтобы они отпустили меня с тобой. Но за это я пообещала отдать им дочь, когда ей исполнится двадцать один год. Мать говорила мне, что я не буду жить долго, но я не поверила ей, думала, что все обойдется… Так что моя судьба решилась в день нашей свадьбы. Но ты не думай, я ни о чем не жалею! Вот только дочь… Если бы это был мальчик!.. Все бы сейчас было по-другому. Но взамен меня ты обязан вернуть им нашу девочку. Они сами придут за ней. Но ты не представляешь, как я этого не хочу! Назови ее Августиной, в честь месяца ее рождения и нашего верховного бога Августа, который спускается к нам ежегодно 6 августа. Это имя продлит ее жизнь и придаст сил и выносливости. Может, ей удастся избежать моей участи...

– Но сегодня тоже шестое августа.

– Я знаю. Вместо меня наша дочь должна стать одной из старейшин.

Девушка замолчала. Прерывисто дыша, она откинулась на подушку и закрыла глаза. Несколько минут Наталья молчала, собираясь с силами.

– Времени не осталось! Ты должен пообещать мне, что не отдашь им Августину. Пусть она будет счастлива в жизни и найдет себе простого парня, станет свободна от колдовства, условностей и рока. – Наталья схватила руку мужа и сжала ее с такой страстностью, что ее пальцы побелели еще больше, а на лбу выступила испарина.

– Не умирай! – взмолился парень. – Как я буду без тебя? Я не знаю, что делать. Я… я… – Виктор больше не мог сдерживаться и разрыдался, как ребенок, испуганный, обиженный и растерянный.

– Ты все сможешь! – еле слышно прошептала Наталья. – Ради нашей дочери... Августины… Спаси... ее… пожалуйста... – Дыхание девушки сбилось, в голове взорвались тысячи искр, и... наступила темнота!



Прошло двадцать лет.



Виктор Семёнович Стальной поднимался на второй этаж стильного современного здания с красивой вывеской «Международная строительно-монтажная компания “Олимпик-сити”». Он гордился своим детищем, тем, что честно наладил свой бизнес, без взяток, разбоя, подкупа и бандитизма. С нуля, своими мозгами и трудолюбием.

Следом за ним поднималась его красавица дочь Августина.

С момента смерти жены прошло уже двадцать лет, а верный муж и вдовец помнит этот день также ясно и отчетливо, как и тогда. Если бы не дочь, которая была смыслом всей его жизни, наверное, он бы спился и опустился на самое дно. Но обещание, данное жене, заставляло его отодвинуть свою боль в сторону и начать трудиться. И вот его империя процветает. Дела идут в гору. А его любимая Августина вчера вечером попросила устроить ее на работу, в семейный, так сказать, бизнес.

Виктор Семёнович был несказанно рад, что девочка решила пойти по его стопам. Так он может научить ее всему, что умеет сам, а главное–будет видеть Августину чаще, почти ежедневно. Ведь все эти двадцать лет он пахал как проклятый, день и ночь, оставляя ребенка с няньками, гувернантками, соседками… Потом садик, школа… Он практически не знал дочь, не мог уделить ей более нескольких минут в день, чтобы мимоходом спросить, как дела и все ли в порядке в школе, а потом и в техникуме…

Августина росла на редкость самостоятельной девочкой, никогда не капризничала, не предъявляла претензий, не клянчила дорогих подарков… Лишь изредка просила отца дать ей денег на школу и нанести визит в администрацию, когда что-то натворила в классе.

– Это же ребенок! – кричал в трубку отец, набирая в очередной раз номер директора, озабоченно обдумывая при этом новый заказ и крутя руль своего «мерседеса». – Надо больше давать волю подросткам! Не верится, что заслуженные учителя не могут справиться с ребенком и постоянно без веского повода отрывают меня от работы. Мы с вами тоже не были ангелами! Не поверю, что и ваших родителей не вызывали в школу и вас не пороли потом ремнем!

– Да, вызывали и пороли! – устало соглашался директор. – Но это были обычные шалости ребенка: подрались, списали, прогуляли урок!..

– А что не так с Густей? – почти не слушал собеседника Стальной. – Разве девочки не могут драться, защищая себя? Она обижает малышей? Или ворует обед в школьной столовой?

– Нет-нет! – сокрушенно качал головой директор. – Она ест мышей, крыс…

– Что? – переспросил папаша, выворачивая баранку на стоянку у офиса. – Я вас не понял, шум в трубке…

– Я говорю, что ваша дочь очень ловко ловит мышей, отрывает им головы... и съедает тушки!

– Хорошо, я поговорю с ней вечером! – уже не слушал родитель. – И накажу! А сейчас я занят, меня ждут клиенты! Извините, всего доброго!

Стремительно входя в свой кабинет, директор строительной фирмы хмыкнул:

– Вот еще, школа называется, мышей развели. Да еще детей заставляют их ловить и убивать! Надо разобраться с этим! Сплошная антисанитария! – и тут же забыл о своем обещании, увлекаясь сметами, договорами, платежками… А вечером он уже и не вспомнил о своих угрозах и, поцеловав дочь в макушку, отправился спать – больше сил ни на что не оставалось, как доползти до кровати и свалиться лицом в подушку, чтобы утром начать очередной суматошный день.

А неделю назад Августа все же прервала этот бешеный ритм белки в колесе и, схватив его за руку, повела в свою комнату, сунув в руки красный диплом строительного техникума.

– Вот, папочка, твоя дочь успешно закончила учебу! – гордо сказала она.

Отец посмотрел с удивлением, и в глазах его промелькнуло неуловимое чувство не то страха, не то неловкости...

– Так это диплом техникума?!

– Ну конечно, пап! И, как видишь, я окончила его с золотой медалью!

– А школу? Школу ты окончила? Уже? Где аттестат?

– Папа, очнись, я окончила школу три года назад. А теперь еще и техникум! Дальше окончу институт, затем академию… И потом смещу тебя с должности как более умный, образованный и опытный специалист! – девушка засмеялась, увидев на лице отца бурю эмоций. – Не бойся! – весело ткнула она его пальцем в грудь. – Ты будешь у меня консультантом!

– А потом? – в каком-то оцепенении спросил отец.

– А потом ты будешь посаженным отцом на моей свадьбе… – стала она загибать пальцы. – А потомбудешь читать сказки и варить кашки внукам!

– Какие сказки, какие кашки, какие внуки? – мужчина вздрогнул и уставился на дочь. – Ты что, беременна?

– Ну-у-у, пока нет, но мы с Олежкой думаем об этом!

Виктор Семёнович схватился за сердце. Что он упустил? Чего он не знает? Дочь выросла и, кажется, собирается замуж! Острым ножом пронзило сердце: он же обещал Наташе уберечь дочь. Не дать ей… Чего не дать? Что сделать?

– Сколько тебе лет? – в его крике послышались истеричные нотки.

– Пап, тебе плохо? – девушка кинулась за водой и вернулась с полным стаканом, от которого пахло корвалолом.

Дрожащей рукой Виктор Семёнович поднес стакан к губам и в несколько глотков выпил мятную жидкость.

– Сколь-ко те-бе лет? – по слогам проговорил он. – Ты можешь четко ответить на мой вопрос?

– Д-двад-дцать! – испуганно пролепетала Августина.

– Двадцать! – простонал отец, сползая по стенке на пол. – А внуки? Жених? Это все серьезно?

– Да нет, конечно, папочка! Ты не волнуйся! Я сначала закончу учебу, потом заработаю на квартиру, а уж потом мы с Олежиком поженимся!

– Нет-нет-нет-нет-нет! – вытирая вспотевшие ладони о штаны, забормотал Стальной.

– Что «нет»? Папа, ты чего? – девушка в смятении отстранилась от отца. – Что ты имеешь ввиду?

– Я хочу внуков! Прямо сейчас! – мужчина вскочил, засуетился, забегал по комнатам, бестолково хватая вещи из одного места и перекладывая их в другое.

Августина с недоумением следила за перемещениями отца.

– Стой! Остановись! – вдруг резко крикнула она. – И объясни, что это за спешка такая? Я не наблюдала за тобой острого желания воспитывать внуков!

– Послушай меня, Густя! – он схватил девушку за руки и сжал с такой силой, что она вскрикнула от боли. – Так надо! Срочно! Да хоть сейчас! Где твой Олежек? Я согласен с его предложением! Когда свадьба?

– Папа! – Августина зажала руками уши и неистово замотала головой. – Мы говорим с тобой первый раз в жизни, и я не понимаю тебя! Остановись! Какая свадьба? Какое предложение?

– Ну как какое? – криво усмехнулся отец. – Руки и сердца, конечно!

– Я же сказала, что это будет не скоро! Нам с ним надо закончить учебу, накопить денег на квартиру, машину, отдых, ребенка…

– Ну ладно! – махнул отец рукой. – Наверное, не стоило так сразу навязывать свое мнение. Но ты должна мне пообещать, что выйдешь замуж сейчас! На учебу, работу, отдых и все материальные блага денег у меня хватит. Прошу тебя: роди мне внука! Мальчика!.. А я пошел спать. Устал. Мне надо подумать… о внуках… свадьбе… Наталье!

Уже через минуту из комнаты донесся храп. А девушка еще долго стояла, словно замерзшая статуя, обдумывая слова и поведение отца.



– Представляешь, что вчера устроил мне папахен? – поделилась она новостью, держа своего жениха под руку, когда они прогуливались по аллее.

– Что такого он мог устроить моей любимой рыбке, – целуя девушку в щеку, проговорил парень, – за столько лет молчания?

– Он всполошился, когда я сказала ему о тебе… о нас, и потребовал устроить свадьбу прямо сейчас!

– А что, дельная мысль! – парень остановился и обнял девушку, она тоже прижалась к нему всем телом, тая в его объятиях. – Я готов выполнить его требование прямо сейчас!

– Нет! – возразила, отстраняясь, Августина. – Сначала надо встать на ноги, а потом уж думать о… Ну, сам понимаешь, о чем! Я хочу сначала получить профессию… и заслуженное уважение! Вдруг с тобой что-то случится… или с отцом… Его фирма достанется мне! А я, как глупая наседка, занятая только приготовлением ужина, походами за детским питанием и пеленками, не смогу удержаться на плаву!

– Тебе это не грозит!

– Пусть все идет по плану!

– Молчу, молчу, моя ведьмочка! – парень чмокнул девушку в нос. – Иначе паду жертвой страшного ритуала!

– Не смешно! – надула пухлые губки красавица. – Какая я тебе ведьма?

– Да не бери в голову, мне это даже нравится: твоя таинственность и…

– Эй, постой, ты о чем? – вмиг посерьезнела Августина.

– Ну я же не слепой, вижу, как ты помогла сдать экзамен отъявленному тупице Женьке Белоусову на четверку, решить вопрос с поездкой на дачу Красилову, например. Я все знаю про Шурика, как его родаки не пускали, а ты что-то там пошептала – и вуаля! Папаша даже свою машину дал!

Девушка только неопределенно пожала плечами.

– Людям надо помогать! – кокетливо повела она плечами. – Так, кажется, в Библии говорится. – Она засмеялась. – А насчет колдовства – это просто шутка, психосоматика. Я просто говорю людям то, что они хотят услышать, и все…простое совпадение… Проводи меня домой, уже поздно. Я хочу выспаться.



Это было неделю назад. А вчера Августина попросила отца устроить ее на работу в свою контору, и теперь он вел ее по лестнице в отдел ОТК бухгалтерии.



Когда босс открыл дверь отдела, все лица обратились в сторону вошедших.

– Августина! – коротко бросил он, обращаясь ко всем сразу. – Прошу любить и жаловать!

Девушка была настоящей красавицей: высокая, стройная, с черными как смоль волосами, спускающимисякрупными волнами на плечи. Ее небесного цвета глаза смотрели чуть насмешливо и вместе с тем надменно. На щеки падала тень от густых длинных ресниц. На щеках проявился румянец.

Кто-то смотрел на Стального и его протеже с удивлением, кто-то –с интересом, кто-то – с надеждой: среди персонала равнодушных не обнаружилось.

Молоденькая девушка Валентина Иванова, в обязанности которой входили разбор корреспонденции и распределение писем по кабинетам, замерла на своем месте в самом дальнем и темном углу просторной комнаты и еле сдерживала слезы. Впервые в жизни она радовалась тому, что никто из десяти сотрудниц бухгалтерского отдела не обращает внимания на ее скромное рабочее место на задворках, не подкалывает ее за скромность, не советует ей быть более смелой и настойчивой. Девушка до боли прикусила губу, чтобы ненароком не выдать своих чувств.

Она до замирания сердца, до спазм в животе любила своего начальника. Но разве такой красивый, успешный и богатый мужчина обратит внимание на серую глупую мышку, забившуюся в угол? Девушка внимательно вслушивалась в разговоры, которыми ненароком обменивались ее коллеги, и знала, что Виктор Семёнович неженат, вернее, женат... на работе. Женский пол его не волнует в принципе. Только работа. Одна работа и ничего, кроме работы! Даже домыслы строились один нелепее другого: поговаривали о нетрадиционной сексуальной ориентации хозяина фирмы,его болезни и прочее, и прочее, – о чем совсем не хотелось думать молоденькой неопытной девчушке. Это и радовало ее, и огорчало. Радовало, что ее кумир свободен, а огорчало все остальное...

Девушка вообще считала себя неудачницей. Ей не повезло ни с родителями, ни с работой, ни даже с именем.

– Ну что за несправедливость? – частенько плакала она у себя в комнате, запирая дверь на ключ, чтобы никто не смог помешать ей горевать. – Дурацкое имя – Валя, да еще фамилия – Иванова.

Ее назвали в честь праздника святого Валентина, в который ей угораздило родиться. Еще ни разу в жизни девушку не поздравили по-настоящему. Она одиноко стояла у окна, когда другие обменивались сердечками и милыми подарочками. Одна мать смеялась и говорила дочке: «Это твой счастливый билет – родиться 14 февраля». Валя так не считала. В этот день про нее никто не вспоминал, а она, глотая слезы, терпеливо ждала своего принца. И вот он, принц, Стальной Виктор Семёнович: статный, умный – но такой неприступный и такой далекий.

И вот сейчас он, счастливый и радостный, с сияющими глазами, привел в коллектив красавицу жену. В том, что это не просто любовница, Валентина была совершенно уверена. Ну не может такой порядочный и презентабельный мужчина вести легкомысленный образ жизни. А что остается ей, Вальке Ивановой?

– Иванова! – донесся до нее до обморока любимый голос. – Иванова, ты меня слышишь?

– Эй, Валька, к тебе обращаются! – цыкнула на нее соседка, вульгарная крикливая тетка с копной спутанных блеклых волос.

«Вот даже такая чума, и то имеет мужа и четырех детей-подростков!» – проглотила обиду Валя.

– Иванова! Ты там заснула, что ли? – начальник начинал злиться, и девушка, как затравленный зверек, подняла на него свои серо-белесые глаза. – Зайди ко мне!.. А ты, – обратился он к своей спутнице, – располагайся, знакомься с коллективом, обвыкайся!

Новенькая без особого стеснения вышла на середину комнаты и, светясь белоснежной улыбкой, начала расспрашивать будущих коллег о работе, мимоходом рассказывая о себе.



Валя вышла в тусклый коридор вслед за хозяином фирмы и, пожирая глазами его спину, будто хотела запомнить каждую его пылинку, побрела в его кабинет.

– Валентина Григорьевна, – сразу перешел к делу Виктор Семёнович, как только дверь в его кабинет захлопнулась, а девушка посмотрела на него с обожанием и надеждой, которой, впрочем, мужчина не заметил, – мне трудно об этом говорить, но ты девушка молодая, умная и старательная! – Душа Вали от таких слов словно вышла из тела и воспарила на крыльях в небеса, трепеща от счастья. – Но сейчас трудные времена. Договоров все меньше, а значит, и доходы падают. Я принял решение сократить штат и оставить только самые необходимые должности, – он замолчал, пожевав губами и пристально глядя на подчиненную.

– И что вы хотите сделать? – спросила девушка, предчувствуя беду, но еще не до конца осознавая масштаб катастрофы.

– Я сокращаю твою должность… Заметь: не тебя, а должность… Ты умная и сообразительная… дипломированная… легко найдешь другое место… Я дам хорошие рекомендации… полный расчет!

Эти слова долетали до девушки будто бы издалека. Словно густая пелена накрыла ее с головой, и она стала задыхаться. Теперь ее душа упала вниз, на самый пол, и сжалась в комок от ужаса и безысходности.

«Почему я?» – хотела крикнуть она, но голос пропал. Девушка не могла произнести ни слова. Застывшая от горя, униженная и растоптанная, она больше не слышала директора, молча повернулась и вышла вон, тихо прикрыв за собой дверь, оставшись в одиночестве перед целым миром. Куда-то ушли звуки, померкли краски, во рту появилась горечь с привкусом металла. Девушка провела рукой по губам – так и есть: она до крови искусала себе губы…



Сотрудники, коллеги, увлеченные разговором с новенькой, даже не заметили ее ухода.

– Ну, может, это и к лучшему! – подумала Валя, собирая нехитрый скарб: железную кружку, чашку с ложкой… еще красивую ручку, которую вручил ей на8 Марта Виктор Семёнович. Она берегла ее как талисман, как самую дорогую и ценную вещь. Девушка вернулась в тот самый счастливый предпраздничный день, когда всему женскому коллективу полагались подарки. Она не помнила, что подарили другим ее коллегам, просто не отрывала взгляда от аристократических рук и длинных пальцев с красивыми, ухоженными ногтями, которые поднесли ей эту ручку, перевязанную красной блестящей лентой… Как эти самые руки лишь на одно мгновение сжали ее пальцы… С тех пор эта дешевенькая безделушка была всегда при ней. А теперь еще и, как осколки былой надежды, будет возвращать ее память в тот день.



Девушка спустилась по мраморной лестнице и, кивнув на прощание вахтеру, вышла в прохладный, даже для позднего августа, день. Слезы текли по бледным щекам Вали, и она, как маленький ребенок, всхлипывала, размазывая мокрые ручейки по щекам.

– Вот была бы я ведьма! – шептала она. – И тогда все они узнали бы, кто я такая и на что способна! Я бы им всем показала… Особенно ему, этому гаду! – Девушка села на лавочку в сквере и огляделась вокруг. – Мне надо стать ведьмой! – решила она. – Вот пойду в библиотеку, возьму книги по магии и колдовству… И приворожу Витечку! Он еще за мной по пятам бегать будет! Просить и на коленях умолять вернуться назад! И… и еще руку и сердце… – и девушка предалась грезам.

В своем видении она видела себя такой же стильной, красивой и смелой, как эта выскочка – Августина. Вале нравилось в сопернице все: и имя, и цвет волос, и разрез глаз, и улыбка… Одежда, маникюр, манера держаться...

– Как же такую не любить?! – еще больше расплакалась несчастная. – Теперь у нее есть все, а у меня – ничего! – Девушка вскочила с места и бросилась бегом по тротуару. – Если я буду лить слезы, так и останусь глупой серостью! Я должна отбить Стального! И точка!

Завернув за угол, Валентина стремительно преодолела несколько полустертых ступенек и открыла дверь районной библиотеки.

Войдя в тускло освещенный холл, она остановилась в нерешительности. Сердце ее бешено колотилось, готовое выпрыгнуть из груди.

«Зря я сюда пришла!» – девушка украдкой протерла вспотевшие ладони салфеткой и повернула назад, когда сзади нее раздался хрипловатый надтреснутый голос уборщицы.

– Чего испугалась? Обстановка, конечно, не царская, но так ты же пришла не интерьеры разглядывать! А книги – они и в Африке книги!

– Да я… – сконфуженно залепетала девушка. – Я пришла… ну, мне надо… определенную литературу, в общем… у вас точно… наверняка такой нет!

– А ты не торопись с выводами, девочка! – Пожилая женщина плюхнула грязную тряпку в ведро с не менее грязной водой. – У нас много разного рода книг: и исторические, и научные, и даже «Камасутра»!

– Да мне не это надо! – покраснела Валя. – Я лучше пойду!

– Да ты никак колдовством заняться хочешь! – прищурила белесые глаза уборщица, а девушка вздрогнула от неожиданности: неужели у нее все написано на лице? – Не дрейфь! – женщина приблизилась к девушке и таинственным шепотом поведала: – Сюда многие приходят с еще более странными просьбами! Ты хочешь навести порчу? Или, может, принести кого-нибудь в жертву? А может, сделать приворот на крови?.. Дай подумаю… Наверняка желаешь избавиться от соперницы и свести ее в могилу!

– Нет, что вы такое говорите?! – Валя попятилась от назойливой страшной бабки. – Вы меня не так поняли, я никому не хочу причинить зла! Я не такая! – и пулей вылетела за дверь.

Пройдя с полсотни метров, она остановилась и перевела дух. Колени ее предательски подгибались, а руки дрожали.

– Ну я и дура! И понесло же меня в такую дыру! Как только к ним вообще кто-то ходит? Ужас один!

Девушка двинулась вдоль дороги, бесцельно читая вывески на магазинах и лавочках. Домой идти не хотелось, в голове – сплошной туман и сумятица. Мечты в мыслях переплетались с проклятиями, злость и обида на весь мир смешались с надеждой и безысходностью. А вот образ Августины все никак не хотел стираться из памяти – такой яркий и четкий.

– Ну что за наваждение! – стукнула кулачком о стену какого-то дома девушка. И вдруг прямо ей на голову просыпался ворох пыльных, потрепанных временем пушистых перьев. – Вот черт! Что за день-то такой! – Она стала стряхивать с себя эту гадость, давясь слезами.

– Что здесь происходит? – перед Валентиной предстала экстравагантная, с ярким макияжем и прической цвета воронова крыла женщина лет пятидесяти. – Вы что здесь хулиганите?

– Я нечаянно! Я не хотела! – стала быстро оправдываться Валя. – Простите!

– Да ничего, ладно, проехали! – спокойно произнесла тетка. – Все равно надо было менять это старье! Да все руки не доходили обновить вывеску!

– Вывеску? – девушка пораженно подняла глаза вверх и уставилась на поблекшую черно-белую доску с некогда яркими оранжевыми буквами. Над ней висело растрепанное поломанное гнездо с перевернутым вороном. – Так вот откуда перья!

Хозяйка дома кивнула.

– Это заманиловка такая! – пустилась она в объяснения. – Люди видят что-то необычное и заходят узнать, что такое таинственное скрывают эти стены.

– Клуб экстрасенсов «Вороново крыло»! – прочитала Валя. – Решим ваши проблемы! Научим вас управлять своей жизнью! Сделаем из вас ведьму! Вот это да-а-а! – протянула она. – Это же как раз то, что мне нужно!

– Ну, раз так, заходи! – женщина сделала приглашающий жест, пропуская клиентку вперед. – Правду говорят: ничего не происходит просто так! Вот вам нужно было решить проблему… – она не договорила и, подхватив клиентку под локоть, повела ее по длинному темному коридору в дальнюю комнату, из которой доносился треск свечей и пахло какими-то терпкими травами.

Валя, к своему удивлению, чувствовала себя спокойно и уверенно. Это то, чего она хотела, и, возможно, сейчас решатся все ее проблемы.



– Августина! – Виктор Семёнович заглянул в отдел и с умилением посмотрел на дочь, вокруг которой собрались работники не только бухгалтерии, но и других отделов. – Ты мне нужна! У нас срочное дело!

Девушка весело помахала коллегам и, сверкая голливудской улыбкой, двинулась к отцу:

– Что за дело, папа? Или мне стоит называть тебя по имени-отчеству?

– Это было бы здорово, дочка, но я не настаиваю! – ответил мужчина, беря девушку за руку. – Пойдем ко мне в кабинет. Нужно обсудить некоторые детали.

– Так в чем дело? – спросила Августина, как только дверь за ними закрылась, и Виктор Семёнович пододвинул дочери стул.

– У нас завтра очень важная встреча! – ответил он, усаживаясь за свой массивный мраморный стол. – Если мы сумеем подписать договор– а я в этом уверен, – будем обеспечены работой на весь год! Думаю, стоит присутствовать и тебе! Твой шарм нам не повредит – будет только на руку! – Девушка довольно склонила голову набок. – А после я намереваюсь закатить небольшой банкет по этому поводу!

– В чем состоит моя задача? – посерьезнела девушка.

– Украшать собою мероприятие! – прищелкнул пальцами Стальной. – Ну и, конечно, учиться. Всему, что возможно. Вести переговоры, держаться на людях, изучать документы и так далее, и тому подобное!

– Нет вопросов, Виктор Семёнович! – девушка привстала. – Ты можешь на меня положиться, папа!

– Я не сомневался в тебе, Августина!



Как только девушка вышла, Стальной нажал кнопку селектора.

– Слушаю вас, Виктор Семёнович! – раздался звонкий голос секретарши.

– Ниночка, будь добра, запиши фамилию одного парня и передай в технический отдел Сергею Анатольевичу: пусть разыщет мне этого типчика и доставит ко мне. Это срочно.

– Сию минуту, шеф! – Селектор отключился, как только девушка записала нужные данные.

– Отлично, – пробормотал хозяин кабинета, беря в руки затертое, слегка поблекшее фото жены в рамочке. – Наша дочь выросла, Наташа. И я намерен выполнить твою просьбу. А для начала познакомлюсь с ее женишком. Будет уместно проверить этого малого: достоин ли он нашей девочки?! – Он откинул голову на спинку кресла и закрыл глаза.

В памяти вновь всплыл образ хорошенькой девушки, с которой он прожил два года душа в душу. Непрошеная слеза скатилась по щеке и упала на белоснежную рубашку, оставив мокрое пятнышко. Мужчина дернулся и потянулся за платком, чтобы скрыть следы своей сентиментальности.



– Итак, дорогуша, поведай нам о своих проблемах! – с ходу набросилась на Валентину женщина-экстрасенс, вводя ее в свою обитель.

Девушка с интересом осмотрелась. Комната была сплошь уставлена горящими свечами. Они были повсюду: на столе, на полу, на полках. Темные бархатные шторы скрывали помещение в полумраке. На стенах, изрисованных разными пентаграммами, висели кресты, перевернутые вверх ногами. На хлипком столике, покрытом черной скатертью, стояли пробирки, заполненные разными жидкостями, пузырьки с цветными порошками и баночки, заполненные глазами, хвостами и маленькими скелетиками летучих мышей. С потолка свисали сушеные травы и змеиные шкуры.

Валентина почувствовала удушающий запах восточных благовоний, перебиваемый ароматом талого свечного воска. Девушка чуть не закашлялась, но усилием воли постаралась перебороть желание немедленно выскочить на свежий воздух.

Когда глаза ее привыкли к темноте, она различила в центре комнаты еще одну женскую фигуру. Молодая ведьма смотрела на нее в упор своими цепкими черными глазами. Ее волосы разметались по плечам сальными прядями, а ожерелье из зеленых и красных камней переливалось радугой, отражая пламя свечей. Женщина восседала на единственном в комнате колченогом стуле как королева и при виде посетительницы грациозно закинула ногу на ногу, обнажив упругие загорелые бедра.

– Это Эльза! – шепнула проводница и подтолкнула девушку к ведьме. Валентина сделала несколько несмелых шагов к хозяйке и замерла, с благоговением склонившись в полупоклоне перед поборницей тьмы.

– Не бойся, детка! – услышала она низкий грудной голос. – Подойди поближе! – Девушка придвинулась еще на шаг и напряглась в ожидании. – Расскажи нам с Альмирой о том, что привело тебя сюда.

Валентина, поборов робость, начала перечислять свои беды и напасти, то срываясь на плач, то затихая, нервно теребя пуговицу на блузке и доводя себя до истерики, то снова застывая, как изваяние, переводя дух.

Экстрасенсы не перебивали ее, слушали внимательно, изредка переглядываясь между собой и подавая знаки, понятные только им.

– Так чего же ты хочешь в конечном итоге? – спросила Эльза, когда повествование девушки иссякло.

– Я… я не знаю! – всхлипнула Валя. – Иногда мне хочется отомстить и стереть с лица земли эту Августину, непременно заставить ее мучиться, иногда – приворожить Виктора, чтобы ползал у меня в ногах, моля о любви, а иногда – убить их обоих, чтобы не видеть эти счастливые рожи… – Девушка быстро заморгала, не давая слезам пролиться. – В общем, я хочу быть женой Вити или… или…

– Все понятно! – улыбаясь, Эльза приподнялась со стула и положила руку с длинными, покрашенными черным лаком ногтями на плечо девушки. Перстни на пальцах блеснули зловещим светом, и девушка вздрогнула. – Я предлагаю тебе самой стать ведьмой и воплотить в жизнь все мечты, которые вертятся у тебя в голове!

– А разве это возможно? – широко распахнув глаза, спросила Валя. – Этому можно научиться?

– Ну конечно, дорогая! – улыбка на лице ведьмы стала еще добрее и льстивее. – Я вижу, что у тебя непременно получится стать ведьмой!

– Это было бы здорово! – чуть не запрыгала от радости девушка. – А что для этого нужно?

– Обучение и посвящение стоят немалых денег! – вмешалась в разговор Альмира. – Но оно того стоит!

– А это очень дорого? – Валя робко подняла глаза на своих наставниц. – Я стеснена в средствах!

– Но ведь ты же получила расчет! – вновь заговорила Эльза, обходя девушку кругом с зажженной свечой, пуская удушливый дым прямо ей в лицо. Голова Валентины закружилась, предметы приобрели неясные, размытые очертания, стало трудно дышать. Девушка едва устояла на ногах. Она, пытаясь не потерять равновесия, сунула руку в сумочку и достала увесистую пачку денег, что вручили ей в кассе.

– Здесь все, что у меня есть! – заплетающимся языком пролепетала она. – Больше у меня нет ничего!

– Этого вполне хватит! – Альмира, хищно блеснув зрачками, выхватила деньги и передала их Эльзе. Пачка тут же исчезла в многочисленных складках черной ведьмовской накидки.

– Альмира, – ведьма вытянула вперед руку, – проводи нашу ученицу в келью. Завтра мы начнем обучение!

– Слушаюсь, наставница! – Альмира схватила еле стоящую на ногах клиентку и поволокла ее в коридор, а затем, грубо толкнув девушку в одну из комнат, закрыла дверь на замок.

– Удачное приобретение! – хмыкнула она, вернувшись в «рабочий кабинет». – Этих денег нам с лихвой хватит, чтобы расплатиться с долгами! И еще останется на мелкие расходы!

– Но надо все же кое-чему поучить глупышку, чтобы не было потом претензий! – Эльза скривила губы. – Все сделаем как обычно! С посвящением!

– Хорошо, я договорюсь с рабочими и приготовлю место на кладбище!

– А перед этим надо заморочить голову дурехе! Достань мои старые книги и отметь те заклинания, которые звучат пострашнее. Да декорации приготовь самые зловещие! – женщина хихикнула. – Чтобы последние дни запомнились ей до конца этой никчемной жизни!

– Ты что, предлагаешь дать ей книгу? Настоящую? – Альмира в изумлении уставилась на подругу.

– Да не бойся, – отмахнулась ведьма. – Какая разница?! Все-равно она ничего не поймет! А потом это будет уже неважно! Готовить муляжи и переписывать старые заклинания нет ни времени, ни желания! И так сойдет!

– Ну смотри! – пожала плечами напарница. – Тебе виднее!



– Шеф, привез! –Высокий парень атлетического сложения ввалился в кабинет Стального, широко распахнув дверь.

Виктор Семёнович вздрогнул от неожиданности.

– Никогда не привыкну к твоей привычке вламываться без стука, Соколов! – недовольно буркнул он. – Забудь уже свои замашки вышибалы наконец! Здесь культурное заведение!

– Виноват, Виктор Семёнович! – пожал плечами детина. – Сказываются годы работы в клубе… Так заводить его?

– Да!

Сергей Анатольевич слегка наклонился вперед, словно кланяясь, и, пропустив чуть не до смерти перепуганного парня, закрыл за ним дверь. Молодой человек неловко переминался с ноги на ногу, не решаясь пройти дальше.

– Да не трись ты у дверей! Проходи вон, садись, разговор есть! – махнул на стул возле себя Стальной, и парень, присев на самый кончик сиденья, весь обратился в слух. – Чего трясешься как студень на ветру? – протянул Стальной руку будущему зятю. – Или есть что скрывать?

– Никак нет! – быстро ответил парень, нервно хмыкнув. – Визит к такому человеку, как вы, да еще вот так, под конвоем, не назовешь приятным!

– За это ты прости! Серега у нас большой, но безобидный! Ну, еще малость туповат… да это дело поправимое. Догадываешься, зачем он тебя доставил ко мне?

– Вы не одобряете нашей дружбы с Августиной! – понурил голову парень. – Конечно, кто я? Простой парень, не больше!.. Но я способный! Техникум окончил… Дальше собираюсь учиться… А пока работать пойду. Я вашу дочь и пальцем не трогал… Я ее люблю… и уважаю.

– Да не бубни как старый осел! – осадил его Стальной. – У меня к тебе другой разговор.

– Я свою любовь на деньги не променяю! – визгливо и чересчур поспешно выкрикнул Олег, соскакивая с места. – Мне ваши деньги не нужны! Вот заработаю… и тогда…

– Пока ты заработаешь, сотни лет пройдут! – перебил его шеф миролюбиво. – А мне сейчас дело уладить надо! Сядь! Не маячь перед глазами!

– Какое? – Рубцов плюхнулся обратно.

– Мне нравится твоя горячность! – пустился в разъяснения Виктор Семёнович. – Ты парень неплохой! Со временем из тебя может что-то дельное получиться! – он немного помолчал и, с трудом подбирая слова, продолжил: – Я хочу, чтобы вы с Густей побыстрее, так сказать, поженились!

Глаза парня округлились, он никак не ожидал такого поворота. Его растерянность рассмешила будущего тестя.

– Еще внука мне надо, да побыстрее!

– Да я ж и не против! – развел руками Олег. – Но Августина не торопится с торжеством! Говорит: рано еще нам о семье думать, карьера важнее.

– А ты подсуетись! – Стальной нервно забарабанил пальцами по столу. – Приглашай ее в кино и рестораны почаще! На отдых позови! В санаторий или, там, на курорт! На море!.. Сейчас как раз бархатный сезон начнется!.. Чтобы мне к декабрю свадьбу сыграли!.. А денег я тебе дам сколько надо! Скажешь: работу нашел хорошую… Ну, или проект разработал – заплатили! В общем, сам думай! Но внука мне родите! И в самое ближайшее время! Не откладывай в долгий ящик! Проворонишь сроки – пеняй на себя! Понял?

Олег смог лишь кивнуть, так его поразило предложение отца Августины.

«Что-то недоброе затевается здесь! – про себя подумал он. – Но вот что?»

Виктор Семёнович открыл сейф, достал пачку пятитысячных и небрежно перебросил через стол Рубцову. Деньги скользнули по гладкой поверхности и шлепнулись на колени. Парень схватил их и засуетился, ища место, куда могла бы поместиться тугая пачка.

– Придурок голозадый! – завел глаза под потолок Стальной. – У тебя что, карманов нет?

– Нет! – тихо ответил ноша. – Таких больших нет!

– Так пойди в бутик, приоденься, купи сумочку приличную, бумажник… Учись быть представительным, деловым, богатым! Густя у меня не привыкла копейки считать! Вот и покажи ей, что можешь стать для нее достойной парой!.. А теперь катись отсюда! Чтобы к вечеру уже имидж сменил!

Олег было решил поспорить и отказаться, но хрустящая пачка новеньких купюр приятно тяжелила карман, и он сдался.

– Я все сделаю, как вы велели! – промямлил он и, удалившись из кабинета, чуть не бегом пустился по магазинам.



– Августина! – одна из сотрудниц подошла к девушке, нервно теребя рукав цветастой блузки. – Я слышала, ты помогаешь… всем… в трудной ситуации! Так вот, у меня очень-очень трудная ситуация!

Девушка, застигнутая врасплох, удивленно воззрилась на собеседницу.

– И откуда такие сведения? – спросила она. – Я что-то не припомню, чтобы говорила здесь о своих талантах!

– Да, может, и слухи все это, но уж больно приперло меня: муж пьет беспробудно! – выпалила она и всхлипнула, уткнувшись в ворот блузки. – Он всегда пил, сколько себя помню, а тут совсем с катушек съехал, из дома все тащить начал – спасу нет!

– Так чего ж за пьяницу выходила? – развела руками Августина. – Думала, перевоспитать сможешь?

– Да не получилось! – согласно кивнула просительница. – Дочь у нас слабенькая родилась! Лечить приходится, по врачам бегать. Нам деньги ох как нужны! А этот гад последнее тащить стал!.. Помоги!.. Прошу тебя!.. Хочешь, на колени встану?

Августина схватила за руку пытавшуюся рухнуть перед ней женщину.

– Этого не надо! Я и так помогу! – она вырвала из блокнота листик и, быстро написав на нем несколько строк, передала клиентке. – Здесь все необходимое для помощи. Купишь, принесешь мне, и я все сделаю! Забудет твой благоверный о бутылке!

– Вот спасибочки! – заголосила тетка, метнувшись к двери, прижимая к груди заветную бумажку. – Я мигом!

Девушка не успела толком углубиться в работу, как та уже примчалась обратно, протягивая «благодетельнице» увесистый пакет.

– Здесь все! – зашептала она, запыхавшись.

– Хорошо! – Августина взяла реквизит и стала готовиться к обряду.

Она разложили принесенные клиенткой вещи: листья дуба, свечи, святую воду, настойку маральника, синюю атласную ленту, сухую ветку дерева –и начала готовить зелье, шепча заклинания. Минут через десять она передала пакетик с готовой смесью жене алкоголика, приказав поить мужа заваренным из порошка чаем.

– Через пару дней все как рукой снимет! – заверила она несчастную женщину. – Только соблюдайте одно условие: никакого спиртного... никогда… ни при каких обстоятельствах дома держать нельзя!

– Поняла, поняла! – начала мелко кланяться женщина, пятясь задом к двери. – Я все сделаю! Все поняла! Спаси и сохрани тебя Господь, девонька, за твою доброту!

– Да ладно, чего уж там! – махнула рукой девушка и уткнулась в план мероприятия, который передал ей отец.



Валя открыла глаза и застонала: голова раскалывалась, все тело ломило, а в горле пересохло так, будто она не пила целую вечность. Девушка с удивлением осмотрелась вокруг, с трудом припоминая вчерашний день. В какую авантюру она вляпалась?! Память медленно возвращалась, уходила боль – телесная, не душевная. Сердечная рана так быстро не затянется. Но, кажется, выход найден – она поступила на учебу к экстрасенсам и скоро сможет приворожить Виктора, а заодно избавиться от соперницы.

Заскрежетал дверной замок, и на пороге с подносом, от которого изумительно пахло свежей выпечкой, появилась Альмира.

– Ну, как спалось будущей ведьмочке? – пропела она, ставя тарелки перед своей ученицей. – Пора заняться делом! Вот завтрак. Потом приведи себя в порядок – и за работу!

– Я буду готова через полчаса! – ответила девушка, втягивая носом аромат кофе.

К ее удивлению, еда оказалась вкусной, а кофе –превосходным. Валентина наслаждалась, потягивая крепкий напиток вприкуску с пышной сдобой. В эту минуту все ее страдания ушли на второй план, а чувство мести заменило желание жить полной жизнью. И лишь воспоминание о реальном положении вещей вернуло ее в действительность.

– Денег нет, работы нет, мужа нет, а скоро и с квартиры попрут за неуплату аренды… – прошептала она, поднимаясь. – Надо воплощать свои планы в жизнь – другого выхода у меня тоже нет!.. Я готова! – твердо произнесла она, появляясь на пороге учебной комнаты.

– Отлично! – Эльза была одета в длинное бордовое плате, расшитое блестящим узором по подолу, и черную накидку с капюшоном, закрывающим ее лицо почти до подбородка. – Вот книга! – она положила на стол тяжелый старинный фолиант и открыла первую страницу. – Начинай изучать с азов! – обратилась она к Валентине. – Читай, учи все заклинания, которые здесь есть! Если все не запомнить наизусть – ни одно из них не сработает!

– Но вызубрить столько непонятных слов невозможно! – воспротивилась девушка, оценивающе глядя на «учебник».

– Выбери то, что тебе нужнее, и начинай! А потом перейдем к практике. Сейчас мы оставим тебя одну, чтобы ты могла сосредоточиться. Ровно в пятнадцать часов тебя ждет обед, перерыв полчаса, и снова за учебу!

Валентина кивнула и углубилась в чтение.

Сперва ей с трудом удавалось прочесть пару строк, язык запинался и не хотел произносить трудные для восприятия слова, но постепенно девушка освоилась, и процесс пошел быстрее. Скоро она так втянулась, что не заметила, как Альмира принесла обед.

– Вижу, тебе понравилось! – похвалила она ученицу. – Старайся, может, когда-нибудь эти заговоры спасут тебе жизнь!



Звонок застал Августину за перечитыванием договоров, которые отец намеревался предложить на завтрашней встрече.

– Как много здесь непонятного! – досадовала она. – Пункты, параграфы, статьи… Хорошо, если мне не придется все это обсуждать за столом переговоров, – девушка потянулась за телефоном. – Алло, Олежек, это ты?

– А ты еще кого-нибудь ждешь? – в голосе Олега послышался сарказм. – Бросай свои бумажки, пойдем в ресторан!

– В ресторан? – удивилась девушка. – Может, не стоит тратить на сомнительное удовольствие столько денег?

– Я как раз хотел тебе сообщить, что нашел приличную работу и мне выдали аванс. Так что мне вполне хватит средств, чтобы побаловать свою избранницу шикарным ужином!

– Олежка, не обижайся, но сегодня я занята! – упавшим голосом протянула Августина.

– Это папашка завалил тебя работой? – девушку резанул по ушам тон друга, но она чувствовала себя виноватой: ее парень заработал денег и жаждет встречи, а она, как неблагодарная скотина, не может разделить с ним радостную весть.

– Нет. Это не отец! Я обещала своим подругам, что помогу решить их проблемы… Знаешь, у каждой из них столько неприятностей! Я просто не могла им отказать!

– Что? Ты взялась за старое? – парень был раздосадован и от этого злился на подругу. Еле сдерживая гнев, он заговорил, постаравшись придать голосу нотки обиды и разочарования: – Тебе надо подумать о себе! Завтра у тебя важное событие! Первый твой выход в свет, так сказать! А ты тратишь энергию на глупые мелочи! Как ты собираешься восстановить силы в такой короткий срок?

– Не знаю, милый, но мне так жаль этих бедолаг! Тем более что мне не хотелось бы начинать знакомство с отказа!

– Просто не верится, что ты так безответственна и мягкотела!

– Ну-у-у, не ругайся, пожалуйста! – Августина надула губки и состроила умильно-виноватое выражение лица, словно Олег мог ее видеть. Но тот понял ее сразу, ведь они находились вместе столько времени и он изучил все повадки своей невесты как свои пять пальцев. – Давай просто отложим нашу встречу на несколько дней! А потом, я обещаю, мы будем неразлучны сколько угодно времени!

– Ладно, дорогая, буду с нетерпением ждать свидания! И, заметь, никакие уговоры и отсрочки больше приниматься не будут!

– Спасибо тебе за понимание, мой принц! Целую!



Виктор Семёнович с утра не находил себе места. Он перемерил дюжину костюмов и не мог остановить свой выбор ни на одном из них.

– Августина, – позвал он дочь, – посмотри: какой мне больше к лицу? – вновь и вновь спрашивал он.

– Папа, надевай любой! – не выдержала девушка. – Я не вижу особой разницы между бежевым и светло-бежевым. Никому нет дела, наденешь ли ты сиреневую рубашку или фиалковую! –Она чувствовала себя разбитой. Большие темные круги под глазами выдавали бурный вечер: «Скольким людям ей пришлось вчера помочь? Восьмерым или того больше? Вымоталась до предела! Прав оказался Олег: нечем восстановить силы, в доме нет ни одного грызуна, все щели в полу заделаны с особой тщательностью – отец проследил за этим очень внимательно».

– Ты не заболела? – наконец обратил внимание на дочь Стальной. – Неважно выглядишь!

– Все в порядке, папа. Наверное, вчера переутомилась. Сейчас выпью кофе, и все пройдет.

– Выпей побольше! – посоветовал отец. – Сегодня ты должна выглядеть на все сто… И все же я не могу определиться с костюмом… – бормотал он, глядя в зеркало.

За окном послышался шум тормозов, и через пару минут в дверь постучали.

– Густя, это за нами, – позвал он дочь. – Пора на встречу.

Из спальни показалась Августина в шикарном бледно-розовом деловом жакете с низким декольте и короткой черной юбке, соблазнительно открывавшей длинные стройные ноги. Волосы девушки, уложенные в гладкую прическу, выгодно подчеркивали овал лица, а на пальцах, сжимавших сумочку в целое состояние, поблескивали тонкой работы бриллиантовые кольца.

– Да ты просто красавица! Королева! Я просто слова не могу подобрать! – протянул руки к дочери отец. – Повернись-ка кругом! – Девушка послушно выполнила просьбу отца. – Шикарная… Вот только бледная какая-то…

– Не надо, папа, все в порядке, – еле слышно проговорила Августина.

– Да? Ну тогда поехали. Встреча уже через полчаса, а еще надо проверить документы… не забыл ли чего.



Зал переговоров, куда Стальные, отец с дочерью, и трое работников фирмы: юрист, бухгалтер и экономист– вошли, согласно протоколу, был вычищен до блеска: ни пылинки, ни соринки. Безупречно обновленный интерьер говорил о высоком эстетическом вкусе хозяина фирмы и его деловых качествах.

Партнеры прибыли минутой позже и с одобрением осмотрели помещение. Низенький толстый человек, с залысинами на голове, в черном костюме и безумно дорогих часах, в окружении пяти телохранителей протянул руку Стальному, и тот с жаром ее пожал. Затем взгляд гостя переместился на Августину, стоявшую чуть поодаль от отца, и его маленькие злые глазки прищурились, на тонких губах появилась сальная улыбочка.

– Очень рад такому знакомству! – прокаркал он, театрально шаркнув ножкой в лакированной туфле.– Представьте нас друг другу!

– Это – Борис Юрьевич Кравченко! Наш уважаемый гость и, надеюсь, партнер! Глава строительного треста министерства эконом развития. Депутат. И еще хозяин и учредитель многих крупных фирм страны! – Стальной чуть наклонил голову в полупоклоне. – А это – моя дочь Августина!

Девушка протянула руку для пожатия, но карлик коснулся ее пальцев губами. Августина еле подавила в себе брезгливость. «Какой мерзкий тип», – она едва не сморщилась, но сумела сохранить приветливое, вежливо-заинтересованное выражение лица.

– Прошу, господа, занять свои места! – Виктор Семёнович сделал приглашающий жест в сторону стола, и спустя десять минут партнеры углубились в бумаги.

Августина два часа примерно улыбалась гостю, когда тот мимоходом пробегал взглядом по ее фигуре, и слегка краснела, чувствуя себя не в своей тарелке. Она мужественно пыталась вникнуть в тему разговора, но мысли ее витали далеко отсюда. Ей претил отцовский партнер, который словно раздевал ее взглядом. К тому же у нее страшно заболел живот и закружилась голова.

«Я сейчас упаду! – подумала она и раздвинула губы в дежурной улыбке. – Неужели это никогда не кончится?!»

– Спасибо, Борис Юрьевич! – услышала она голос отца. – Я безумно счастлив иметь с вами дело!

– Взаимно, взаимно! – Партнеры обменялись папками с документацией, и Стальной провозгласил начало банкета по случаю удачного подписания договора.

– Прошу, господа, в обеденный зал! – радушно развел он руками. – Вас ждут изысканная французская кухня и сказочно вкусный десерт!

Гости оживленно заговорили и направились следом за хозяином.

– Милочка! – обратился к Августине Кравченко, одновременно давая указания рукой своим секьюрити отойти на достаточное расстояние, чтобы разговор не был услышан. – Вы такое милое создание! – Девушка слегка поморщилась, предвидя, о чем пойдет речь. – Вы не замужем? – И сам же себе ответил: – Ну конечно, нет! Я в этом просто уверен! Не хотите ли составить мне компанию и провести со мной время в Испании, куда я отправляюсь на следующей неделе? – Августина отстранилась, поморщившись. – Ну, – коротыш вытянул губы трубочкой и капризным тоном заканючил, – не отказывайтесь так сразу. Подумайте. –Он наклонился к самому плечу девушки и зашептал, слегка приобняв ее за талию: – Мы хоть и подписали бумаги, но дело может и не сдвинуться с мертвой точки… Все зависит от вас, голубушка!

Августина чуть не дала мерзавцу пощечину, но вовремя сдержалась, вспомнив, как важен для отца этот договор.

– Давайте обсудим это после банкета! – сказала она, высвобождаясь из потных объятий.

– Я буду с нетерпением ждать вашего сог-ла-си-я! – елейно произнес толстяк, строя гримасы, которые, по его мнению, делали его неотразимым ухажером-ловеласом в глазах противоположного пола.

Августина не успела ответить – вся компания оказалась в обеденном зале, и юркие помощники Стального начали рассаживать гостей на закрепленные за каждым места.

Виктор Семёнович сел во главе стола, разделив почетное место с новым партнером. По правую руку от отца устроилась Августина. Она хмуро осматривала блюда, предложенные официантами, и придирчиво изучала содержимое своей тарелки.

– Все не то! – шептала она. – Все не то!

– Что ты сказала, дорогая? – спросил ее отец, повернувшись к дочери.

– Все выглядит очень аппетитно! – слукавила девушка, почувствовав неловкость.

– Итак, господа! – Стальной встал со стула. – Я хочу поднять этот бокал за своих дорогих партнеров! – Все лица обратились к говорящему тост, и на них запечатлелось осознание торжественности момента, хотя каждый сидящий за богато сервированным столом думал лишь о еде, но старался не показать вида изголодавшейся овчарки после трудового дня. – Я бесконечно рад и польщен честью, выпавшей на мою долю…

Августина поймала на себе хитрый взгляд Кравченко, который излучал вожделение и похоть. Он несколько раз украдкой подмигнул ей, словно они были заговорщиками, хранившими некую тайну, известную только им двоим.

«Интересно, догадывается ли папа, что так быстро заставило его “дорогого партнера” пойти на уступки по многим вопросам? – спрашивала она себя – Может, стоит наслать на этого богатенького Буратино порчу? Или, может, сообщить о нем в налоговую либо полицию? Хотя вряд ли он испугается какой-то проверки: у таких бандитов, как он, уже давно все куплено!»

После слов Виктора Семёновича раздались аплодисменты, потом тишину взорвали звон бокалов, стук вилок о тарелки, чавканье и одобрительное мычание, означающее, что обед превосходен. Августину раздражал легкий шелест накрахмаленных фартуков официанток, зорко следящих за тем, чтобы тарелки и бокалы присутствующих не оставались пустыми.

Прошло не менее часа, прежде чем гости стали насыщаться. Начались разговоры на вольные темы, выяснение того, кто кого уважает и стоит ли еще съесть этот аппетитный кусочек торта...

Августина же не проглотила ни кусочка. Девушка не могла дождаться конца банкета, ее страшно мучил голод. Все мысли были направлены на поиск «своей еды», которая единственная могла вернуть ей силы после колдовских сеансов: «Ну откуда у меня такая тяга к еде, даже об упоминании которой люди бегут в ужасе? И эти мои экстрасенсорные способности… Надо будет порасспросить у отца о матери, которую я никогда не видела! Может, это она наградила меня такими странными генами?».

Августина уже совсем отчаялась, как вдруг до ее слуха донеслось неясное шуршание за красиво драпированной портьерой. Все рецепторы девушки сразу обострились. Кровь прилила к голове. А в мозгу билась единственная мысль: поймать и съесть. «Мышь или крыса? – пронеслось в голове. – Скорее всего, мышь». За долгие годы Августина научилась безошибочно определять вес, возраст и даже окрас грызунов. Повинуясь инстинкту выживания, девушка вдруг вскочила из-за стола и, как хищник, почуявший добычу, напряглась, вставая на изготовку.

Опрокинутый ею бокал вина со звоном упал на пол и взорвался миллионами звенящих искр. Гости затихли и обратили свои взгляды на хозяйку банкета. Наступила гнетущая тишина. Девушка сверкнула глазами, из ярко-синих внезапно превратившимися в черно-бездонные. Она стояла замерев, словно прислушиваясь к чему-то. И в этот миг была похожа на тигрицу, вставшую в боевую стойку перед охотой.

Гости с недоумением вперили в нее пьяные взоры, ожидая начала веселья или какого-то номера, прописанного в программе развлечений.

В одно мгновение девушка юркнула под окно и спустя долю секунды вынырнула из-под портьеры, крепко сжимая в руках маленького пушистого, истошно пищащего зверька.

Гости застыли в немом недоумении. А Августина ловким, мимолетным движением свернула голову мышке и жадно вгрызлась жемчужными зубками в кровоточащую, бьющуюся в агонии тушку. В тишине хруст ломаемых костей прозвучал ужасающе громко. Капли крови брызнули на новый эксклюзивный жакет, оставив красные разводы на нежно-розовой ткани.

Гости онемели от отвращения и ужаса.

Стальной в отчаянии и с остервенением сжал голову, наблюдая эту сцену, а Кравченко, зажав рот рукой, ринулся вон из столовой.

Выплюнув изо рта клочок серо-бурой шерсти, Августина опустилась на пол и, откинувшись к стене, блаженно закатила глаза. Рот и щеки ее были перепачканы кровью, волосы растрепались, а в пальцах еще не пропало ощущение теплой податливой мякоти плоти.

Девушка икнула, и вышедшие из оцепенения гости как безумные, с выпученными глазами и перекошенными в безмолвном крике ртами, заметались по помещению, ища выход.

– Хорошо, что эта тварь Кравченко теперь не будет иметь на меня виды! –Смачно рыгнув, девушка свернулась клубочком и мирно заснула под неистовые вопли одуревших от увиденного гостей.



Валя час за часом скрупулезно изучала ритуалы и обряды, читала записи, громко и с выражением декламируя заученные наизусть заговоры. Две подруги-наставницы подглядывали за девушкой в дверную щель, не решаясь прервать процесс.

– Если так пойдет дальше, она может стать для нас угрозой! – кусая от досады и беспокойства губы, шептала Альмира. – Зря ты дала ей книгу, Эльза!

– Кто бы мог подумать, что такая тщедушная идиотка всерьез вознамерится добиться своего!

– Она может стать нашей конкуренткой или, еще того хуже, потребовать назад свои гроши! Что, если она заподозрит обман? Если этот урод не признается ей в любви, она притащится к нам, и тогда...

– Припрет нас к стенке этими заговорами! – докончила мысль подруги Эльза. – Попробуй объяснить ей, что ведьмой стать нельзя – ею надо родиться!

– Ну, можно попытаться стрясти с нее еще немного денег и записать на вторую ступень обучения.

– Да нет у этой дуры больше денег – нечего трясти! – потерла лоб Эльза. – Я знаю, что надо делать! Мы избавимся от нее навсегда!

– Как избавимся? Такие как она будут изводить нас визитами и требовать результата за свои кровные!

– Идем, я расскажу тебе свой план!

Женщины уединились, долго шептались и спорили за закрытой дверью. Наконец, придя к согласию, они позвали ученицу к себе и устроили ей экзамен по приобретенным знаниям. Услышанное их не обрадовало: девушка серьезно подошла к учебе и горела желанием немедленно приступить к осуществлению своей мечты.

– Если ты думаешь, Валюша, что этих знаний достаточно, то ты горько ошибаешься! – завела свою песню Альмира. – Было бы так, у нас каждый первый начал бы ворожить! Что тогда? Хаос, сумятица и война – кто кого переколдует!

Увидев на глазах ученицы слезы, Эльза поспешила успокоить девушку:

– Чтобы твои способности обрели силу, ты должна пройти обряд посвящения!

– Звучит устрашающе! – захныкала Валя. – Я не смогу, наверное, я же такая трусиха!

– А на что ты надеялась? Что удача сама приплывет тебе в руки?! – рассердилась Альмира. – За свое счастье, милочка, надо биться! Вырывать его у судьбы когтями и зубами! Только сильные духом добиваются победы! Ты же хочешь быть сильной и заполучить своего Виктора?

– Я хочу быть сильной! – как эхо повторила Валя. – И хочу заполучить Виктора!

– Тогда этот обряд необходим! Как последний штрих!

– И что я должна сделать? – В глазах девушки вновь заплескалось сомнение. – Я никого не хочу изводить или нагонять порчу!

– Этого и не надо! – принялась разъяснять Эльза. – Дело тут совсем в другом! После этого ритуала ты обретешь способность видеть то, чего не можешь видеть сейчас, сможешь направить свою энергию на исполнение своих желаний, в тебе проснется и активизируется энергия экстрасенса или ведьмы!

– Хорошо! Я готова к испытанию! – девушка решительно подняла голову. – Что от меня требуется?

– Ты должна провести несколько минут, ну, максимум полчаса в закрытом гробу!

– А-а-а, я что-то слышала о такой практике! – кивнула Валя. – Это, говорят, придает людям, решившимся на подобное, силу, переворачивает все их мировоззрение!

– Мы закопаем тебя в яму и... через полчаса выкопаем обратно!

– Всего полчаса! – вставила Альмира. – И всё! Ты – ведьма!

Девушка несколько минут стояла молча, раздумывая над ситуацией: «Всего полчаса! Что я теряю? А если все будет так, как они говорят, скоро у меня будет и работа, и деньги, и главное – Виктор!».

– Когда мне нужно быть готовой? – просто спросила она.

– Да сегодня ночью! – облегченно вздохнули наставницы.



– Папа, что со мной не так? – Августина сидела за кухонным столом, и по ее лицу струились слезы.

Отец молча сидел напротив дочери и, оперевшись локтями о колени, низко склонил голову.

– Ну что ты молчишь? – теребила его девушка. – Расскажи мне о маме, о моем прошлом, о предках! Почему со мной это происходит?

Виктор Семёнович посмотрел на дочь.

– Это пройдет… со временем, – устало сказал он. – Как только ты выйдешь замуж и родишь сына, все прекратится!.. Как же я просмотрел такое? Ведь еще в школе мне говорили о твоих странностях, а я, дурак, не прислушался!.. Давай поговорим об этом позже. Сейчас мне надо вернуться на работу и постараться исправить то, что еще можно исправить!

– Мне нужна «еда»! – Августина умоляюще посмотрела на отца. – Простая человеческая пища не восстанавливает моих сил! А не колдовать я не могу – это выше моих сил! Я должна помогать людям!

– Помогать? – отец вскочил и яростно заметался по комнате. – Ты говоришь: помогать? Знаешь, что произошло в семье Катерины, которой ты «помогла»?

– Что? – Августина замерла, боясь услышать страшные слова. – Ее муж не перестал пить?

– Пить-то он перестал! – Отец ударил по столу кулаком. – Только теперь у него появилось другое хобби – избивать всю семью: жену, детей, тещу, своих родителей! Он превратился в маньяка, который упивается болью и страданиями своих жертв!

– Папа, как же так?! – зарыдала в голос Августина. – Я хотела только помочь!

– А тот парень, Красилов Сашка, которому родители запрещали ехать на дачу? Я узнавал! После твоего вмешательства отец ему даже машину позволил взять покататься… И что?

– Что? – еле тихо спросила Августина.

– Да пацаны не проехали и трех километров, как врезались в столб и, перевернувшись три раза, скатились в кювет! Погибли все! Еще до приезда скорой! Мать до сих пор в реанимации с инфарктом, а отец повесился, думая, что это он во всем виноват!

– О боже, папа! Не надо больше! Хватит! Я не могу это слушать! Что мне делать? Как с этим жить?

– Доченька, родная, любимая! – Виктор Семёнович упал перед девушкой на колени. – Умоляю тебя, не надо больше вмешиваться в естественный ход событий! Я найду специалистов, которые помогут тебе! Только ты посиди дома, пока я не решу, что нам делать дальше! И позвони Олегу своему, пусть приедет, поговорите с ним. Может, сходите куда-нибудь пообедать, отдохнете. Поезжайте на море, на курорт, в санаторий! Да хоть к черту лысому!.. По крайней мере, когда он с тобой рядом, мне спокойнее!

– Хорошо, папа, я так и сделаю: позвоню Олегу!



Поднявшийся ветер гонял по жухлой траве кладбищенский запах. На землю опустилась кромешная тьма.

– Это и к лучшему! – мелко-мелко закивала головой Эльза, а Валентина не могла понять, почему, но отчего-то не решалась спросить.

Рабочие копали яму, а она стояла и смотрела на свою могилу. Каждый ком земли, выброшенный лопатами наружу, отзывался в ее душе уколом боли.

Рядом стоял гроб, в котором девушке предстояло провести полчаса, без света, воды и воздуха. Сердце трепетало от страха, а ноги предательски подгибались. Но она крепилась! Крепилась из последних сил, не давая панике разрастись.

– Я сильная! Я не боюсь! Я выдержу! – шептала она как молитву. – Это все ради тебя, Витя! Ради нашей любви и справедливости!

– Воздуха в домовине хватит на полчаса и даже больше! – успокоила девушку Эльза. – Тебе нечего бояться. Мы будем рядом! Все будет хорошо!

Валентина только кивнула, голос ее не слушался. Из горла выходило только шипение.

– Готово! Принимай работу, хозяйка! – Рабочий лихо выскочил из ямы и протянул лопату Эльзе, но женщина замахала руками, отнекиваясь. – Вы что, боитесь? – хихикнул мужчина. – Ладно, не парьтесь, пусть на земле полежит! А вы, дамочка, – обратился он к дрожащей как осиновый лист Вале, – давайте уже преставляйтесь. Время – деньги!

– Что значит – преставляйтесь? – девушку бил озноб, руки ее не слушались, а зубы выбивали мелкую дрожь. – Вы хотите меня убить?

Эльза яростно зыркнула на рабочего, показав исподтишка ему кулак.

– Да это он шутит так! – успокоила она девушку. – Ничего страшного здесь не произойдет! Через это прошли все мы и многие знаменитые экстрасенсы! И все живы и здоровы! А если ты смотришь телевизор, то и передачи видела о битве экстрасенсов! Думаешь, они с пеленок такие? Нет! Они учились много, тренировались, практики проходили. А этот обряд –самый простой и быстрый! Уже утром твой Виктор будет у твоих ног!

Упоминание о Стальном придало Валентине уверенности, и она, разувшись, чтобы не запачкать атласное убранство домовины, легла внутрь, вытянув руки вдоль тела.

– Начинайте! – приказала Альмира рабочим, и те накрыли гроб крышкой.

Лежа в темноте, Валя старалась выровнять дыхание и успокоить сердцебиение.

– Так мне не хватит воздуха на полчаса! – уговаривала она себя. – Надо успокоиться!

Но успокоиться никак не получалось. Ей казалось, что каждый забитый гвоздь в крышку гроба – это гвоздь, забитый в ее тело.

Валентина почувствовала, как деревянный ящик с ее телом поднялся в воздух и резко полетел вниз, ударившись о дно ямы. На мгновение девушке показалось, что от такого удара хлипкая домовина разлетится на куски, но все обошлось.

– Вы не можете поаккуратнее? – крикнула она. – Таким способом вы решили выбить из меня дух?

Ответа не последовало, девушка лишь услышала, как тяжелые сырые комья начали падать на крышку гроба, погребая ее под двухметровым слоем земли. От каждого удара она вздрагивала, а тело ее сотрясало судорогой ужаса.

– Нет! – вдруг заорала она что есть мочи. – Не надо! Вытащите меня отсюда! Пожалуйста! Мне плохо! Я не хочу! Я не буду привораживать Виктора! Пусть живет со своей пассией! Я ненавижу его! Эльза! Альмира! Помогите!

Дышать становилось все тяжелее. С каждым вздохом легкие пронзала резкая боль, все тело покрылось липким холодным потом, к горлу подкатил тугой ком, а в глазах стали расплываться разноцветные круги. Девушка, как выброшенная на берег рыба, широко открыла рот, пытаясь вдохнуть хоть каплю кислорода, но в мозгу яркой вспышкой взорвался огненный шар, рассыпавшийся на миллионы светящихся искр, и... наступила темнота...



– Что-то ваша подопечная орет как ненормальная! – рабочие с сомнением обратились к женщинам. – Может, вытащить ее? Неровен час – и вправду преставится!

– Да не кипишуйте, мальчики! – отмахнулась Эльза. – Поначалу все так орут! А потом спасибо говорят! Они оттуда другими возвращаются! Жизнь ценить начинают… Не тратят время на пустяки!

– Ну, вам виднее! – сказал старший. – Мы закончили! Посидим в сторонке полчаса и начнем обратный процесс!

Альмира и Эльза проводили мужчин взглядом до тех пор, пока их фигуры не растаяли во мраке ночи.

– Что нам теперь делать? – запричитала Альмира. – Эти уроды начнут копать и обо всем догадаются! Нам крышка!

– Цыц, дура! – прижала палец к губам Эльза. – Сейчас что-нибудь придумаю! Выкрутимся, не впервой!

– Как нам дальше быть? – не унималась Альмира.

– Продолжим делать свои дела как ни в чем не бывало. Вот только выкапывать ее мы не будем, спокойно пойдем по своим делам и забудем о ней навсегда… Ребята, – окликнула она рабочих, – подойдите сюда!

– Что, уже пришло время? Сейчас сделаем все в лучшем виде! – бодро пообещал один из рабочих, подходя к еле заметному в кромешной тьме бугорку.

– Нет, погодите! Видите ли, девушка эта необычная, она имеет редкий дар, и ей надо больше времени, чтобы его осознать. Поэтому мы продолжим раскопки утром.

– Бывает же так! Невероятно! Столько времени провести под землей и не сойти с ума! – Рабочие переглянулись.

– Это издержки нашей профессии! – пафосно заявила хозяйка заказа. – Вот вы можете работать день и ночь, выполняя физическую работу. Тяжелую работу, – добавила она, ласково улыбаясь. – И это издержки вашей профессии… Так что все логично!

– Вот только есть одна проблема! – почесал затылок старший в бригаде. – Завтра у нас другое задание. Шеф посылает на стройку…

– Не беда! – несказанно обрадовалась Эльза подвернувшейся удаче. Ей едва удалось сохранить спокойствие и не выдать своего ликования. – У меня есть на примете ребята, которые с удовольствием выполнят эту работу. Но и вы не расстраивайтесь, всю обещанную вам сумму вы поучите в полном объеме.

– Ну, тогда без проблем! – облегченно выдохнули мужчины. – Сейчас поправим бугорок, чтобы легче было завтра отыскать могилу.

Получив щедрые чаевые, рабочие, почистив лопаты, удалились, не забыв прихватить спиртное, которое заказчицы приготовили в качестве благодарности за выполненную работу.

– А еще затем, чтобы они, выпив моей настоечки, навсегда забыли о сегодняшней ночи, – шепнула Эльза подруге. – Там и градусы, и клофелинчик, и снотворное. Проспятся, ни черта не вспомнят! Сейчас темень – глаз коли… Эти придурки при всем своем желании не смогут найти это место. Таких сосенок-рябинок-березок пруд пруди на кладбище, а других примет нет. По темноте приехали, по темноте разошлись! Все, дорогая, у нас и денежки, и проблемы нет!

И две подруги принялись тщательно скрывать следы своего преступления. Сровняв холмик с дорогой и закидав могилу валежником, женщины поклялись молчать во что бы то ни стало и, успокоенные своей уверенностью в безнаказанности, двинулись домой.



– Олег, я не могу оставить все как есть! – рыдала Августина на плече жениха. – Надо что-то делать!

– Согласен, Зайка, давай отправимся на отдых куда-нибудь на Мальдивы или в Анталию! – Парень нежно прижимал девушку к себе, поглаживая ее шикарные волосы. – На отдыхе ты успокоишься и забудешь все это как страшный сон!

– Олег, я не о том… – девушка внимательно посмотрела на него. – Мы отправимся, но только – на поиски моей истории. Я хочу знать, кто я и откуда, где мои корни и кем была моя мать!

– Думаю, твой отец не одобрит такую самодеятельность!

– А мы не скажем ему правду! Мы с пользой проведем время, а еще это будет великолепным отпуском! Это как раз то, на чем он и настаивает! А место здесь значения не имеет!

– И с чег оначнем?

– Мы отправимся в роддом, где я появилась на свет, и пошерстим бумаги…

– Ох и влетит мне за это, дорогая… Но я согласен совершить с тобой этот экскурс!



Валя открыла глаза и чуть не завопила от ужаса. Она вспомнила все, что произошло этой ночью. Девушка повертела головой из стороны в сторону и вскоре стала различать предметы вокруг.

Она покоилась среди полуразложившихся покойников, очертания которых угадывались в соседних могилах. Валентину, несмотря ни на что, приятно удивило, что она, как и обещали ее наставницы, начала видеть сквозь «стены», совершенно не ощущая преград.

Только это испытание для девушки оказалось слишком тяжелым. Вид оскалившихся черепов и сложенных на груди крест-накрест костей, гниющие остатки плоти… –как же неприятно и страшно! До головокружения боязно находиться здесь. Девушка всмотрелась в своих соседей и зажмурилась, чтобы не видеть всего, что творилось вокруг.

Вот труп молодой девушки, бывшей наркоманки, умершей от передоза. Даже кости у нее рассыпались...

«Неужели я теперь смогу ставить и диагнозы?» – подумала Валя с удовлетворением. Она скосила глаза к ногам и увидела в соседнем ряду мужчину.

«Он… он... его что, похоронили живым? – Валя, поморщившись, всмотрелась в контуры полусгнившего тела. – Так и есть, уже здесь незнакомец пришел в себя и обломал себе в кровь ногти, пытаясь открыть крышку гроба… Потом, задыхаясь, рвал на себе волосы... Вон вся грудь в глубоких царапинах, думал, легкие из себя вытащить, что-ли?»

Рядом с его могилой парень с девушкой похоронены. После аварии, кажется? Только вот девушка в гробу лицом вниз лежит, перевернулась, наверное. Там, наверху, говорят: «перевернулись в гробу», имея ввиду, что от отчаяния, обиды, страха, несправедливости.

А, оказывается, здесь таких сотни, и перевернулись они не от земных эмоций, а от удушения и физической боли... Им наплевать на то, что плетут о них «оставшиеся на поверхности», им важно выбраться самим...

«Что ж, – успокаивала себя Валя, – не стоит бояться покойников». Сейчас они уже ничего не смогут ей сделать. Потому что она была жива, а они– мертвы. Правда, неприятная компания, но скоро все это закончится. Девушку ничуть не смутило то, что она сама прекрасно себя чувствует, ни намека на асфиксию, ни дискомфорта от тесноты и темноты.

Шли минуты, часы, но никто не приходил, не торопился спасти девушку из вынужденного плена. О ней что, совсем забыли? Или специально оставили ее здесь умирать? И что же теперь делать? Надо выбираться самой. Главное – без паники. Валя представила двухметровый слой земли над головой и задумалась. Это сильно осложняло дело, но девушка еще не настолько пришла в себя, чтобы это осознать.

– Еще рано паниковать! – без конца повторяла она. – Скоро меня откопают, и все забудется. Они же не могли меня здесь оставить! Или нарочно похоронили меня заживо? Зачем?.. Зачем?! Зачем?! Почему они со мной так? Что я им сделала? Мне всегда не везло, неудивительно, что обо мне просто могли забыть! Но как это возможно – забыть?

Прошло еще несколько часов, так показалось девушке, но пребывание здесь никак не отразилось на ее самочувствии. Может, я умерла? По-настоящему умерла? Я не справилась?.. Убийство?.. Она припомнила, как перед выездом наставница протянула ей чашу с мутной красноватой жидкостью… как она поднесла ее к губам, как сделала первый глоток, второй… А Эльза с Альмирой внимательно, даже с какой-то ожесточенностью смотрели на нее… А потом торопились, очень торопились отправиться в путь...

«Выходит, они задумали убить меня с самого начала? Но почему? За что? Из-за денег? – девушка силилась заплакать, но не могла. – Ну конечно, у меня теперь вообще нет тела…. Только душа!» Но как она может чувствовать запах? Это тошнотворное амбре гниющего мяса, если у нее нет носа? И видеть – если у нее нет глаз?

Но она видит весь этот ужас, что творится здесь по соседству. Теперь ей показалось, что мертвые черепа повернулись к ней пустыми глазницами, а кости рук тянутся к ней со всех сторон! Вот только-только начавшая разлагаться бабушка, похороненная несколькими днями ранее, улыбнулась ей почерневшими губами, обнажив беззубый рот.

Валентина силилась повернуться на другой бок, но тело ее не слушалось. Она не могла чувствовать ни рук, ни ног.

«Неужели мне предстоит долгие столетия пролежать вот так, в темноте и тесноте, изнемогая от тошнотворной вони, вынужденной бесконечно долго созерцать трупы по соседству. Наверно, –думала она, –скоро и я стану похожа на одну из них: мерзкую, вонючую, желеобразную массу, и какой-нибудь новый покойник ужаснется моему виду».

Девушке стало жаль себя настолько, что если бы она была жива, то непременно покончила бы с собой от отчаяния!

И никто бы не пожалел бедную страдалицу. Ни родных, ни друзей! Наверное, только тогда, когда лестничную клетку стал бы обволакивать трупный запах, соседи вызвали бы полицию и слесарей, которые бы равнодушно вскрыли дверь, уложили в безымянный гроб и увезли в морг… а потом вот так же похоронили в безликой могиле и тут же забыли о ней… И только запах еще несколько дней донимал бы жителей дома, которые ругали бы покойницу за доставленные неудобства. Сплошные «бы»!

Девушке вспомнилось, как страшно умирала ее мать. От саркомы. Гнила заживо, распространяя по дому приторно-сладковатый запах, разбрасывая по комнатам пропитанные кровью и зеленой слизью бинты. Как стонала от боли и проклинала весь белый свет. А маленькая Валя, забившись в угол, плакала и просила Боженьку спасти ее мать. Пожалеть… и избавить ее от боли и страданий. И Боженька услышал ее мольбы… Мама умерла ночью. Тихо, без криков. Так что маленькая Валя не услышала последнего ее вздоха. Не почувствовала, что мамы больше нет. Лишь утром, проснувшись, она удивилась тишине. И побежала к соседям за помощью.

Где и как похоронили маму, ей не сказали. Добрые бабульки вызвали службу опеки, и Валя на целых десять лет оказалась «заперта» в приюте. Но с детских лет она жутко боялась умереть. Не сама смерть ее страшила, а те муки, которые ей предшествовали. Она до сих пор по ночам молила Бога, чтобы умереть сразу, внезапно… Может быть, ее мечта сбылась –единственная мечта при жизни, которая осуществилась?

Прождав еще некоторое время, девушка поняла, что ей придется пройти тот же путь, что и ее соседям по несчастью, –надо сказать, довольно неприятный путь. Но с этим мириться не хотелось. Впервые в жизни Валентина Григорьевна Иванова решила проявить твердость и настойчивость. Надо пробовать выбираться отсюда самой. Что ее ждет на поверхности, думать не хотелось. Но и оставаться здесь не было никакого смысла.

«Я получила то, что заслужила! – девушка задумалась. – Неудачное рождение, нелепое имя, бессмысленная работа, никчемная жизнь, которую я усугубила приворотом, поверив россказням этих дьяволиц и повесив тяжкое бремя искупления на душу. Я здесь по поступкам своим. Поделом же мне! Теперь это мой мир!»

Надо сказать, мир неудобный, тесный и ужасный. Валентина попыталась расправить руки и ноги, слегка потянувшись. Ей с большим трудом удалось чуть пошевелить пальцами. Теснота не дала распрямиться в полный рост. Атласная подушка съехала набок, и девушке пришлось наклонить голову и упереться лбом в деревянную боковину. В такой неудобной позе она замерла, обдумывая свое положение.

Спустя некоторое время она все же нашла в себе силы шевельнуться еще раз, но на сей раз безуспешно. Ее руки и ноги оказались стянуты веревками, и ей никак не удавалось извернуться, чтобы ослабить путы.

По этому поводу можно было только сожалеть. Она сама просила наставниц связать ее, чтобы не было возможности поддаться панике и навредить себе, пытаясь выбраться наружу. Теперь же девушка ругала себя последними словами за свою поспешность. Она пыталась кричать, звать на помощь, но ответом ей была тишина. Все было без толку. Страх сменялся отчаянием, отчаяние –изнеможением. Валя пыталась грызть зубами деревянную домовину, но и это не дало результата. К тому же кружевное покрывало сбилось и запуталось в ногах, не давая им высвободиться. Девушка чувствовала, что те оставшиеся силы, которые еще сохранились в ее теле, быстро уходят. И вот теперь страх, ужас, паника и отчаяние накрыли ее с головой. К тому же ей ужасно захотелось есть. Сильнее голода была только жажда. Водоворот низменных потребностей захватил ее целиком.



Доведя себя до полного исступления, она напряглась и подалась вперед. Неожиданно легко ее тело скользнуло вверх. Пройдя сквозь землю, слой за слоем, оно устремилось туда, где кипит жизнь. Яркий свет ударил в глаза, и девушка попыталась спрятаться в тени раскидистой березы, что росла в нескольких метрах от места ее погребения, на могиле той самой молодой пары, где девушка «проснулась» в аду и разорвала все, что попалось ей под руку, а потом перевернулась сама, задохнувшись углекислым газом. Интересно, как отреагировали бы родители, узнав правду о кончине дочери?

Солнце было в самом зените, и непривыкшие к свету глаза заслезились. Ноги затекли, и девушка упала несколько раз, прежде чем смогла сделать несколько неуверенных шагов. Ее походка изменилась. Теперь она стала плавнее и невесомее. Лишь пройдя значительное расстояние, Валя обрела былую уверенность. Путы, не найдя телесной основы, свалились в пожухлую сухую траву, и Валя несколько раз безуспешно пыталась их поднять. Она огляделась вокруг. Прочитала имена на могильных крестах, скорее из любопытства, чтобы удостовериться, что ее видения под землей были верными.

Послонявшись некоторое время среди могил, она направилась прочь с кладбища, без особой цели, лишь бы двигаться – все равно, куда и зачем.

Ноги сами привели ее к дому, обычной хрущевке, где она при жизни снимала комнатку на пятом этаже, у вредной старой грымзы, которая совала нос во все дела девушки: ворошила вещи в поисках неизвестно чего, выпытывала, где и как квартирантка проводит время, подворовывала продукты и деньги, которые девушка пыталась отложить на черный день.

– И вот этот день настал! – буркнула Валентина себе под нос. – Только это меня не спасет!

– Вы что-то сказали? – услышала она у себя за спиной и обернулась. На лавочке у подъезда сидел старичок с длинной седой бородой и залихватски закрученными усами.

– Это вы мне? – озадаченно спросила Валя.

– Да ты, я вижу, новенькая! Из наших?

– Что значит «новенькая»? И из каких «ваших»? Я жила здесь последние полгода – снимала комнатку у Веры Петровны!

– А, у этой престарелой мегеры! Это вы та самая тихая дурочка, которую она обирала при жизни?.. – Валя понуро кивнула. – Теперь жилье сдается вновь, и, кажется, вон та мадемуазель направляется по вашему адресу.

Валя обернулась и увидела совсем молоденькую девушку, на вид не более шестнадцати лет, с большой сумкой, похоже, неудобной и тяжелой. Незнакомка оглядывалась по сторонам, явно что-то высматривая. Когда ее взгляд наткнулся на табличку с номером дома, она улыбнулась, коротко кивнула головой и направилась к подъезду, совершенно не замечая двух необычных собеседников.

Валентина едва успела отскочить в сторону, чтобы девушка не сбила ее с ног.

– Не волнуйтесь, – проскрипел старичок, – это вам уже не повредит. – В глазах Валентины вспыхнул немой вопрос. – Видите ли, – пустился он в разъяснения, – вначале вам будет трудно привыкнуть к новому образу существования… но постепенно вы найдете преимущества во всем этом. Я уже триста лет обитаю здесь –и ничего, свыкся!

– Но… но… я не хочу свыкаться! – Валя присела рядом со стариком. – Чем я буду заниматься ближайшие триста лет?

– Вы будете следить за меняющимися событиями, увидите все, что было скрыто от вас при жизни…и, как ни странно, сможете отомстить одним и помочь другим… по вашему желанию.

На горизонте появился высокий гражданин, худой и бледный. Одет он был немного старомодно: в длинный черный плащ, волочащийся подолом по земле, высокую фетровую шляпу и остроносые туфли, какие носили еще в прошлом веке. Он шел, медленно опираясь на трость и слегка прихрамывая. Поравнявшись с парочкой, странный субъект приподнял шляпу и слегка поклонился в приветствии.

– Сеньора, Степан Игнатьевич!

– О-о-о, граф Деригей Остиновский! Рад встрече! Давненько вас не было видно!

– Все дела, дела! Прошу прощения, разрешите откланяться! – обратился он к Вале. – Очень, так сказать, устал! Последние ночи были утомительны! Пойду домой, немного отдохну! – И, еще раз приподняв шляпу, новый знакомый направился в подъезд.

– Этот мужчина напоминает мне вампира – такой у него вид: бледный, истощенный! – заметила девушка, когда граф скрылся за входной дверью.

– А это и есть вампир! Граф Остиновский… Ох и попил он кровушки у своих слуг. При жизни был настоящей синей бородой. Угробил не менее сотни человеческих душ, не гнушался даже древними старухами и стариками.

– Какой ужас! – испуганно вскрикнула Валя.

– Да, натворил он дел когда-то… – вздохнул собеседник. – Сейчас за это расплачиваться приходится. И ведь, мерзавец, необычайно образован! Вежлив и обходителен до безобразия!

– А в какой квартире он обитает? – задала вопрос Валя, лишь бы не молчать.

– Да в тринадцатой, какой же еще? – хмыкнул старик.

– Это где живет Алевтина? Такая крикливая, скандальная тетка?

– Ага, повезло ей! – скривился Степан Игнатьевич. – Теперь у нее ноги болят – еле шкандыбает на своих тумбах, да давление у нее прет – по нескольку раз на неделе скорая приезжает!

– А что такое? – удивилась Валя.

– Да этот… прости господи, господин поставил свой гроб посреди комнаты, вот она и запинается – отбивает ноги-то. Да кровушку нет-нет да и посасывает он у славной женщины.

– Ну и дела! – воскликнула Валентина. – Мне, наверное, тоже пора. Надо навестить Катерину Ивановну да с новой жиличкой познакомиться, неровен час – и ее будет со свету сживать «добрая бабушка». Интересно, куда она мои вещички дела?

– Ну, ступай! Пока обживайся, а там за тобой сами придут!

– Простите, кто придет? – Валя ошарашенно взглянула на старика.

– Ну как – кто? Хозяин! Ты что ж думаешь, здесь все само по себе происходит? Не-е-ет, тут почище, чем у живых, правила! По грехам нашим и ответ держать!

– А вы-то сами из какой квартиры?

– Да вон мои окна, – старик указал своим крючковатым пальцем на старое деревянное окно на первом этаже. – у Надежды Палны квартирую. Уже, почитай, шестьдесят лет оберегаю старушку. Повезло мне здесь прижиться – хорошая она бабка, хоть и горемычная. Мужа с фронта не дождалась, детей тоже схоронила… Вот одна и перебивается с тех пор. А я ей то денежку подкину, то школьников и волонтеров пришлю.

– Это как – денежку?

– Ну, брошу ей под ноги пару сотен, когда она во двор погулять выйдет, – немного, но она и этому рада: лекарства купить или хлебушка с молочком! Ей уж годков девяносто, а еще о-го-го, молодым фору даст! Вот раньше я у одной семейной пары жил – муж-то в главке работал, казнокрад был знатный, скажу я вам, воровал почем зря. А посмотришь со стороны – вежливый, мухи не обидит. После работы посчитает деньги, что на взятки получил, да в баньку. Нажрется там до поросячьего визгу с бабами да корешами, а домой придет, сволота, жену гоняет, детей, то ремнем отходит, то вообще на колени поставит в чулане на весь день и запрет. Хорошо, помер он... Нажрался однажды да так и сдох, с куском колбасы в глотке: поперхнулся, а никто и не заметил вовремя, все уже лыка не вязали.

– А что потом?

– Потом его жинка с детьми к новому хахалю мамкиному укатили за границу. А квартиру конфисковали, когда делишки покойничка всплыли наружу. Как раз программа обеспечения жилья вышла – вдовам ветеранов по квартире. Так и появилась тут новая хозяйка. А я вот так и остался при ней. И несказанно этому рад: тихо, жиличка моя спит после обеда, вот и вышел на солнышке посидеть, косточки старые погреть!

– А не вы ли этому дядьке колбасу в рот засунули? – решила пошутить Валя.

– Ну, я, – буркнул довольно старик. – Надоел, гад, до жути своими выходками. Мне ни отдыху, ни продыху от него не было. Да и детишек с бабой евонной жаль стало.

– Так это в каждой квартире кто-то живет? – вдруг догадалась девушка.

– Ну так и есть! Нас еще домовыми кличут!

– Теперь и я тоже?..

– А то как же иначе! – усмехнулся Степан Игнатьевич, лихо подкрутив один ус.



– Добрый день! – Августина в сопровождении Олега подошла к регистратору местного родильного дома.

– Добрый! – ответила пожилая медсестра, украдкой утирая слезы. – Если это можно так назвать!

– А что случилось? – поинтересовалась девушка. – Может, я могу чем помочь?

– Да вы что, мне уже никто не поможет!

– А вы попробуйте, расскажите мне о проблеме, а там посмотрим... Я же вижу, что терять вам уже особо нечего!

– И то правда! Проходите сюда, за стойку – сейчас все равно никого нет, часы регистрации закончились. Как и моя работа в отделении!

– Вас увольняют? – спросила Августина, присаживаясь на единственный свободный стул: все остальные были завалены бумагами, картами, анкетами и прочей медицинской атрибутикой.

– Да уж, – женщина стерла покатившуюся по щеке слезу, – за столько лет работы… Заметьте, безупречной работы!.. Да смахни эту шушеру на пол, – показала она спутнику Августины на ближайший стул.

Тот аккуратно переместил внушительную стопку карт на пол рядом и осторожно устроился на хлипком сиденье, готовом вот-вот развалиться под его невеликим весом.

– Так что случилось? – повторила вопрос Августина.

– Я проработала в этом роддоме тридцать лет. Двадцать пять из них – акушеркой. Мы с моим врачом-хирургом, Павлом Валерьевичем, – надо сказать, великим человеком и врачом – приняли на свет сотни, да нет, тысячи малышей –и почти ни одного косяка. А когда пришел новый главврач, Толстоногов, этот жлоб и взяточник, первым делом Павла Валерьевича попросил уволиться по собственному желанию! А за что? По какому-такому праву? Да потому, что Павел Валерьевич –честный и ответственный человек и не стал бы молчать, видя, что творится в отделении!

– А что здесь творится?

– Да теперь мы хорошо принимаем только платных рожениц, а простым людям, у кого нечего отстегнуть на лапу, здесь не рады. Вы бы видели, какое к ним отношение… Страх сказать! Для них нет ни лекарств, ни ухода. Малыши больными рождаются – то ножку вывихнут, то ручку, то какую заразу занесут, что дети и трех месяцев не живут… Меня сначала вот сюда перевели: дескать, моя квалификация не позволяет работать акушеркой – другие вон на курсы всякие ездят… а я работала как проклятая в это время. И без всяких курсов справлялась. А теперь и отсюда гонят – главврач этот свою племянницу сюда устроить хочет, – женщина всхлипнула. – Обидно до слез! А главное – мамочек жалко!

– Хорошо, мы с этим разберемся! – нахмурилась Августина. – А вот вы говорили, что у вас не было почти ни одного косяка… Что это был за случай?

– Да лет так двадцать назад, – начала вспоминать женщина. – Это как раз в августе было, привезли к нам роженицу, молоденькую, красивую…Все у нее было нормально: и анализы, и УЗИ, да и с ребенком проблем не было. Родила она здоровую девочку, и роды прошли без осложнений. А потом вдруг ни с того ни с сего умерла! Понимаете, ни с чего! Мы и бригаду вызвали из реанимации, и всех на уши подняли, но так и не смогли причину установить… Просто за полчаса угасла. Все о какой-то судьбе говорила, будто знала, что ей умереть суждено.

– А что родственники? – в волнении вскрикнула девушка. – Разбирательство было?

– Было, но только внутри нашей группы. Павел Валерьевич так тогда переживал, так сокрушался…все причину искал… бригаду дергал.

– А родственники что?

– Да у нее и родственников почти не было. Только муж. Но он дочь забрал, сказал, что к персоналу претензий не имеет, и все на этом. Больше мы его не видели!

– Интересно… А что вы думаете по этому поводу?

– Я, когда к ней мужа пустили попрощаться, краем уха услышала, что девушка эта якобы ведьма была: она в этом мужу призналась, а потом сказала, что это ей кара за ослушание. Я толком так ничего и не поняла… А потом еще добавила, чтобы он дочь берег и кому-то ее не отдавал, когда она вырастет!

– Я поняла, Олег! – голос Августины дрожал. – Я теперь все поняла! Пойдем!

– А как же помощь? Ты обещала мне помочь!

– Да, конечно, помогу! – Августина кивнула женщине и уже собиралась выйти, как резко остановилась на пороге и, вернувшись, крепко обняла акушерку. Затем так же быстро, не оборачиваясь, ушла, хлопнув дверью.

Уже на улице Олег еле догнал девушку. Ее трясло от волнения.

– Что ты поняла, Августина?

– Да это же моя мать была, ты что, не понял? И год, и месяц рождения совпадают… И это единственный случай был, когда роженица умерла. Это точно мои родители были. Вот откуда у меня дар!.. Только мненадо учиться им пользоваться. Поэтому у меня и выходят оплошности: все вроде на благо людям делаю, а оно потом им во вред оборачивается! – девушка была на грани срыва.

– Или, – не дал ей закончить Олег, – твоя мать была черной ведьмой, которой нельзя было добрые дела делать! И это тоже передалось тебе по наследству!

– Какой ужас, – расплакалась Августина, – если это правда!

– Ну, это объяснило бы многое! И дату твоего рождения, шестое число – число Зверя, и то, что после каждого твоего доброго поступка энергия твоя падает до нуля, да так, что приходится есть крыс да мышей, – это же ненормально! И отец твой не хочет тебя кому-то отдать, и со свадьбой торопит… Наверное, срок приходит!

– Что же мне делать? Я не хочу быть черной ведьмой! Не хочу вредить людям! Но и без колдовства не могу! Меня как будто в спину кто-то толкает!

– Свадьбу играть– вот что! Наверное, тогда от тебя эта нечисть отвяжется!

– А знаешь, я не хочу, чтобы она от меня отвязывалась! – неожиданно заявила Августина. – Я хочу быть ведьмой… Только найду «своих» и посвящение приму! А там посмотрим!.. А пока надо этой акушерке помочь!.. Вот и проверим, так ли мне худо будет от злых дел?



Валентина поднялась на пятый этаж и, пройдя сквозь дверь под номером двадцать, заглянула в комнату Катерины Ивановны. Пожилая женщина смотрела телевизор и попивала чай с плюшками, а в соседней комнате молоденькая жиличка глотала слезы, обнаружив пропажу пакета со сдобой.

– Вот же мразь какая! – Валя сжала кулаки. – Видит же, что у девушки больше есть нечего и денег на еду совсем не осталось! Ну погоди, старая стерва! Сейчас эти булки тебе колом в глотке встанут! – Валя изловчилась и попыталась схватить одну булочку, но рука легко прошла сквозь тесто, не сдвинув его ни на миллиметр. – Ладно, ничего! Дело техники! – начала она себя успокаивать. – Надо будет поинтересоваться у старика, как это делается. Он, кажется, намекал, что это нетрудно.

Она выплыла из квартиры и спустилась к нему на этаж.

– Эй, Степан Игнатьевич! – позвала она шепотом. – Вы дома?

– Что ты там шепчешь? Боишься, услышит кто? – раздался насмешливый голос старика. – Пойди сюда!

Валя сделала несколько шагов по направлению голоса и увидела хозяина квартиры за просмотром прессы.

– Вы читаете газеты? – ее удивлению не было предела. – Зачем?

– Время коротаю! – буркнул старик. – Раньше-то я скор на подъем был, а теперь вот лень! Зачем бегать по улицам, когда на одном листе все новости можно прочитать? Да еще лежа на диване.

– А… – Валя кивнула на приличную с виду старушку, которая вязала никому не нужный шарф у окна.

– Да она и знать не знает о нашем присутствии! Сидит себе, мужу шарф вяжет!

– Вы же говорили: у нее нет мужа!

– Так она все верит и ждет! Никому не мешает! – старик зевнул. – А ты что пришла? Дело есть али как?

– Хотела «своей» напакостить, булки, которые она у бедняжки украла, в поганый рот ей запихать – все разом… А ничего у меня не вышло!

– Так ты думаешь, такая честь сразу нарисуется? –ухмыляясь, старик покачал головой. – Все вы, молодежь, сразу хотите! Только преставилась, а уже в мстители податься захотела?

– А чего ждать-то?

– Посвящения! И разрешения! Ну еще и страшного суда… Но это потом!.. Еще задание тебе будет! Выполнишь – быстро свою дорогу определишь, не справишься – долго еще здесь зависать будешь!

Валя заметно расстроилась.

– И когда мне суда ждать?

– Да кто ж его знает? Может, сегодня, может, через год!

– Мне сейчас надо! Срочно! Хочу одного типа навестить! Ненавижу я его! При жизни любила! А сейчас ненавижу! Из-за него я тут!

– Не кипятись, девонька, всему свое время! Поосмотрись пока, с соседями познакомься! Хотя скоро всех увидишь: на посвящение все прут. Скукота у нас тут смертная… а это какое-никакое, а развлечение! А насчет жилички твоей – обратись к Тихону,– старик взметнул руку вверх. – Надо мной обитает. Он в этих делах мастак. Кого напугать, кого извести! Это он сейчас остепенился, а при жизни еще тот пакостник был! Редкой гадостной душонки обладатель.

– Спасибо! – кивнула Валентина и направилась знакомиться к соседу.



Августина попрощалась с Олегом и хотела начать ритуал отмщения за акушерку, которую могла считать своей второй мамой. И за врача-хирурга, которого так безжалостно спровадили на пенсию.

– Нет, Густя! – парень замотал головой. – Я тебя одну не оставлю, мало ли что.

– Хорошо, Олежек. Ты можешь мне пригодиться. Стой здесь на шухере: парк большой, место самое глухое… –но мало ли что! А я займусь делом!

Девушка прогулялась среди деревьев и собрала для ритуала все самое необходимое: несколько сухих веток, с нескольких деревьев по три листа, обломила сук и собрала в букет разные травы.

– Откуда ты все это знаешь? – спросил издалека Олег.

– Интуиция! – отмахнулась Августина.

Она разожгла небольшой костерок, связала в пучок травы и начала ходить вокруг импровизированной сцены.

– Живые и мертвые, встаньте. Приди, Враг света, мне на помощь. Помоги наказать, извести Толстоногова Вадима Фёдоровича. Забери его тело бренное в свое царствие адово. Не жить ему на свете, болеть ему душой и телом. Ломота пусть его губит, жилы тянет, соки сушит. Не смотреть ему больше на солнце красное, небо ясное. Иду, иду, веду, веду, пусть кровь его закипает, сердце замирает. Отдаю его в твою власть, столблю, креплю, безымянным перстом крещу. АНЫ, Ала, Ышь, Алиясь! Царь рабства, дух неволи, именем Адоная тебе его судьбу вверяю. Пусть наступит его час. Отдаю тебе его, начинаю отсчет. Век, год, месяц, неделя, час, минута, секунда! Да будет так!

Августина, словно пребывая в трансе, достала из кармана нож и, быстро полоснув себя лезвием по запястью, окропила своей кровью приготовленный пучок трав, кинула их в костер, рассыпавшийся ворохом светящихся искр. Затем переломила сук надвое и тоже бросила его в костер. Некоторое время она стояла молча, глядя, как догорают последние угольки.

Олег смотрел на это действо с немым ужасом и вместе с тем с восторгом. В глазах его светился экстаз.

Августина же ждала, склонив голову. Ждала, что сейчас придут усталость и Голод. Но, как и прежде, ничего не чувствовала.

– Ты оказался прав! – сказала она, не оборачиваясь. – Я есть черная ведьма! И в этом мое призвание!

Впервые в жизни ее голод не дал о себе знать. «Я ведьма! Темная ведьма! – ликовала она. – Мое место среди своих! Осталось только найти их и доказать, что я из их рода. Но как и где искать? Ладно, это дело времени. А пока надо объясниться с отцом! Сказать ему, что он освобождается от слова, данного им моей матери. Это мой выбор и моя жизнь».

– Идем! – сказала она Олегу. – Здесь нам больше делать нечего!

– А как же я? – хмуро спросил парень. Но его вопрос остался без ответа.

Шквал ветра обрушился на землю внезапно, разметав в секунду остатки кострища так, что от него в секунду не осталось и следа. И в тот же миг все стихло, наполнив воздух звенящей тишиной.



Вадим Фёдорович Толстоногов собрал в своем кабинете всех сотрудников, чтобы сообщить решение о сокращении штата. Он уже приготовил список несчастных, которые должны были покинуть навсегда стены городской больницы. Люди переглядывались между собой, желая в этот миг друг другу самого плохого. Каждый переживал за свою судьбу, и всем было не до дружбы. Сотрудники хмурились, бросали злобные взгляды на «хозяина» и желали ему провалиться на этом месте – здесь и сейчас!

Главврач поднялся из-за стола, вытянув вперед руку со списком, но как только он открыл рот, его глаза вдруг выкатились из орбит, рот перекосило, тело резко, неестественно, с хрустом ломающихся костей согнулось назад и рухнуло на пол, как переломленная сухая ветка.

Его тело, будто тело тряпичной куклы, дернулось несколько раз, изо рта пошла пена. Неведомая сила вывернула его руки и ноги с такой силой, что закрутила их в тугую спираль. Из ушей фонтаном хлынула кровь, а глаза, переполненные болью и ужасом, устремились вверх да так и застыли, ввергая окружающих в смятение и одновременно наполняя души ликованием. Соратники, тихо перешептываясь, дружным строем вышли из кабинета начальника, вернувшись на свои рабочие места. А полиция и скорая долго переговаривались между собой, не понимая, что произошло со здоровым и успешным человеком всего за несколько секунд.

– Вроде бы и на инсульт похоже, и на инфаркт. Во всяком случае, симптомы схожие, – сказал судмедэксперт следователю. – Но при таких заболеваниях так не выкручивает.

Плотный невысокий мужчина предпенсионного возраста достал из кармана полицейской куртки носовой платок и вытер лоб, задумчиво хмуря брови.

– А что, Семёныч, пусть это будет инсульт, – пробормотал он. – Мне через неделю на пенсию… А тут «висяк». Да и свидетели в один голос твердят, что никто его и пальцем не трогал. Напиши, что сам преставился… Бывает… Перенервничал… Зачем нам лишняя головная боль?

– Да написать-то я напишу… – кивнул лохматой головой медик. – Но случай больно занятный! Хотелось бы покопаться в его внутренностях. На моем веку впервые такое!

– Да копайся на здоровье! Кто не дает? Только заключение мне утром правильное отправь. Отчитаюсь перед начальством и дуну по делам домашним. Моя весь свет пригласила на юбилей. Надо кучу дел переделать.

– Ну, бывай, коллега! – Семёныч протянул руку следователю. – Не закисни на пенсии!

– Постараюсь! – следователь зычно хмыкнул и поторопился покинуть место происшествия.



Валентина тихо постучала в дверь Тихона – ответа не последовало. Тогда она, немного нервничая, свободно прошла сквозь преграду и оказалась в квартире бывшего колдуна.

Тихон спал на верхней этажерке детского шкафа и слегка похрапывал. Валентина огляделась по сторонам. Здесь явно обитала молодая семья с детьми. Повсюду были разбросаны игрушки, книги, маленькие вещи. Стены украшали детские рисунки.

«Обстановка как раз под стать Тихону – пакостнику и проказнику, – подумалось девушке. – Вон куда маленькие шкодники загнали старика».

– Тихон! – позвала домового Валя. – Я ваша соседка с верхнего этажа. Мне нужна помощь!

– Ну а я здесь причем?! – недовольно проскрипело сверху. – То эти мерзопакостники проходу не дают… теперь еще ты пристала!

– Мне нужна помощь! – настойчиво повторила Валя, едва успев уклониться от пары босых ног, свесившихся вниз.

– Чего надо?

Валя вкратце обрисовала обстановку.

– Да знаю я эту стервятницу во плоти! – Тихон почесал взлохмаченную бороду. – Мне она и самому не нравится. Но разбираться с чужими жиличками не могу: закон запрещает вмешиваться в чужую жизнь. Да и стар я стал, вон со своими-то сладить не могу – как расшалятся, не знаю, куда и бежать, – он помолчал, подумав: – Но тебя научу, как быть.

Старик легко спрыгнул с полки и, усадив девушку на потрепанный временем и детьми диван, начал поучать, учить азам, рисуя на стенах непонятные символы корявым пальцем.

– Я попробую сделать так, как вы сказали! – поблагодарила старика за длинную лекцию девушка. – Чем черт не шутит – вдруг получится!

– Будь поуверенней и настойчивей! – махнул ей напоследок рукой старик. – А сначала подружись с соседями! Из них многие чего-то да умеют. А уж совет дать все смогут.

Девушка с благодарностью отвесила поклон, чему старик очень удивился, и также тихо покинула «веселую» квартиру.

«Скорее бы познакомиться с самим Хозяином тьмы! Тогда бы все стало намного проще и понятнее».



Валентина знакомилась с соседями, легко проплывая по лестничным пролетам, выспрашивала об их жизни и ждала… Ждала своего часа. Ей невыносимо хотелось поквитаться с теми, кто вогнал ее в могилу. А иногда она, напротив, мечтала о том, чтобы ее прекрасный принц Виктор Стальной спас ее из вечного плена…

Девушка сидела на подоконнике и смотрела на улицу – видеть перед собой неопрятную старуху, вечно жующую и ворующую все, что можно спереть, не стесняясь бедной квартирантки, попавшей в ее силки, было выше ее сил, поэтому она не сразу заметила ворона, усевшегося у ее ног. Девушка вздрогнула, когда тот, подобравшись совсем близко к ее лицу, прокаркал:

– Будь готова! Сегодня ночью в подвале соседнего дома ты увидишь Его!

– Кого Его? – не сразу сообразила Валя.

– Князь тьмы хочет видеть тебя!

– Наконец-то! – Валентина неловко подскочила на месте и чуть не соскользнула вниз, но успела удержать равновесие.

– Испугалась? –Девушке показалось, что карканье ворона напоминает смех. – Боишься умереть? Или высота дома вскружила голову? – Девушка смутилась. – В полночь! – еще раз каркнула птица и, взмахнув черными крыльями, улетела прочь.

– Вот оно! – девушка прижала кулаки к груди. – Свершилось!

Она еле-еле дождалась вечера и начала прихорашиваться. Стащила у старухи гребень и расчесала им свои длинные темные волосы, позаимствовала черное платье у соседки и нацепила диадему со стразами, что нашла на дворе в песочнице.

– Жаль, я не могу увидеть себя в зеркале! – вздохнула девушка, крутясь около амальгамы.

– Божечки, свят святые! – услышала она рядом крик хозяйки, которая решила в этот миг взглянуть на себя со стороны. – Что это? Мать святая! – старуха начала быстро креститься, пятясь к двери комнаты. – Помогите! – вопила она, не переставая. – Там приведение! – тыкала она пальцем в зеркало. Галя выбежала из соседней комнаты и смогла лишь увидеть, как грузная женщина, закатив глаза, рухнула на пол в глубоком обмороке.

– Обожралась, старая дура? – зло прошипела девушка. – Подавилась моими булочками? Так тебе и надо, жирная сволочь! – Она носком туфли потрогала податливое тело Катерины Ивановны и отправилась к себе в комнату, заглянув мимоходом в холодильник хозяйки и прихватив с собой бутылку молока. – Очухаешься, никуда не денешься!

Валентина еще раз взглянула в зеркало.

– Вот дела! Она увидела мое отражение? Значит, подействовал совет старика! Надо будет как-нибудь наведаться к нему, может, еще чего подскажет, старый пень!

Валентина заглянула в комнату своей сменщицы. Галя сидела на колченогом диванчике, поджав под себя ноги, и с хрустом откусывала зеленый сочный огурец, запивая его томатным соком. Во всем ее облике сквозили довольство и сытость. Валентина улыбнулась и покосилась на старуху, распростертую на пороге зала.

– Ну вот! – наигранно-жалостливо пожала она печами. – Одна уже отомщена! Может, поумнеет, хапуга!.. Хотя вряд ли до нее дойдет, что к людям нужно относиться с уважением... Неужели я такая страшная? – подумала она, оглядывая себя с головы до ног. – Или просто баба Катя не ожидала увидеть в отражении такую красотку? А может, она подумала, что видит себя? Кто знает, что этим людям может взбрести в голову, – ухмыльнулась Валя и направилась на встречу с будущим.



Девушка быстро преодолела расстояние между домами и приблизилась к подвалу, на который указал ворон.

Небо заволокло тучами, погружая город во мрак. Окна домов гасли одно за другим. Девушка почуяла кладбищенский запах и напряглась. Перед ней предстали наглухо заколоченные подвальные двери.

– Но ведь для нас нет преград! – проговорила она, касаясь рукой холодной жести.



Слегка волнуясь, она вошла внутрь…

– О господи! – вырвалось у нее. – Вернее… тьфу, черт! – поправилась она и завертела головой во все стороны.

Повсюду стояли свечи. На стенах висели перевернутые кресты и зловещие маски, какие она видела только в фильмах ужасов. Шкуры диких животных: койотов, ехидн, шакалов – заменили ковры на полу и стенах. Посреди комнаты стоял большой серый камень, стесанный сверху наподобие стола и уставленный ритуальными чашами с кроваво-красной жидкостью. Тут же валялись разные амулеты в виде костей, клыков, рогатых изображений разной нечисти. Рядом возвышался сосуд с узким горлом, наподобие лампы Аладдина. Но настоящий шок девушка испытала, увидев на столе человеческие черепа и посиневшие скрюченные конечности. Невдалеке стоял стул с высокой обшарпанной спинкой, над которой поднимался пар от котла, в котором кипела зловонная жижа…

Хотелось бежать отсюда и никогда не возвращаться. Но, овладев собой и поборов невольную дрожь во всем теле, девушка сказала себе: «Валентина, ты должна!». Она провела рукой по лбу, намереваясь вытереть пот, выступивший от духоты и пекла, но ладонь осталась сухой. «Мертвые не потеют!» – вспомнила она старую поговорку детдомовской воспитательницы и чуть не разрыдалась, еще раз убедившись в неизбежном.

Со всех сторон послышались шорох, лязганье металла, шелест травы. Зловоние усилилось, и девушка зажала нос.

– Не нравится? – услышала она за спиной громовой голос и в страхе втянула голову в плечи. – Ты же хотела стать ведьмой! Мечты сбываются!

Валентина в ужасе вжалась в стену: на нее надвигалась огромная черная тень.

– Подойди ко мне! – снова раздался рык, и девушка шагнула навстречу неизбежному.

Вокруг воцарилась мертвая тишина. Валентина сквозь густую вонючую пелену начала различать фигуры соседей: вот он, вампир-интеллигент, вот и старуха в образе кикиморы из сороковой квартиры, вот ее соседи со второго этажа, а вот и сам Степан Игнатьевич. Вот только сейчас в бескровных лицах плескались необъяснимые злоба и ненависть.

– Встань на колени! – услышала она голоса и, только рухнув на пол перед огромной фигурой, осмелилась поднять глаза.

Хозяин был высок и красив. Красив той извращенной демонической красотой, какая встречается только в греховных лицах: тонкий хищный нос, пронзительные черные глаза, такие же черные вьющиеся волосы, тонкие губы.

Изящные пальцы в костяных перстнях легли ей на плечо, и девушка почувствовала желание заплакать.

«Он красив как Бог!» – подумала она.

– Ты хочешь обладать силой? – спросил ее Демон.

– Да! – покорно ответила девушка.

– Ты готова служить мне?

– Да! – еле слышно повторила она.

– Ты будешь следовать моим правилам?

– Да!

Валя почувствовала, как в руки ей сунули чашу, что ранее стояла на столе, и легким движением подтолкнули ее к губам девушки. Она залпом выпила тошнотворную жидкость и отставила пустую тару в сторону. В голове зашумело, ноги сделались ватными.

Что происходило далее, девушка помнила смутно. Крики, хоровод вокруг камня… вот ее поливают кровью… вот над ней скрещиваются мечи… и лишь когда она уже без сил падает на пол, Демон говорит, стоя над ней… губы шепчут, но слов не разобрать...

Очнулась она в своей квартире, когда солнце стояло в зените. Девушка попыталась вспомнить прошедшую ночь, но в мозгу всплывал лишь образ Демона.

– Он прекраснее всех на свете! – подумала Валя и улыбнулась. – Я готова служить ему вечно!



Итак, посвящение состоялось! Теперь она должна получить задание! – Валя почувствовала, что сжимает что-то в руке, – так и есть, записка! Девушка осмотрела листок, словно вырванный из старинной тетради. Девушка залюбовалась красивым, ровным почерком с затейливыми завитушками и вензелями.

– Сейчас так уже не пишут, – вздохнула она. – Чаще можно увидеть небрежные закорючки, которые с трудом можно прочесть из-за многочисленных сокращений.

Листок приятно холодил пальцы, и Валентина несколько раз провела по нему рукой, наслаждаясь мягкой бархатной бумагой:

«Найти и привести сюда девушку, которая должна вернуться к своим корням и возглавить род колдунов, – прочитала она. – Вот это да-а-а… И где мне ее искать? Как она меня увидит? Что ей сказать, если она не захочет? – вертелись десятки вопросов в голове. – Имя ее связано с божеством, спускающимся на землю раз в год,6 августа. Отроду ей двадцать лет. Мать ее умерла. Отец – простой смертный… – Валентина скомкала записку. – Сведений очень мало! Но я должна ее найти и выполнить задание! Хотя бы для того, чтобы обратить на себя внимание Хозяина. И, кажется, мне были обещаны воскрешение и любовь Виктора! Ради этого стоит поработать!»

Валя прилегла на пустой диван.

«Так, значит, хозяйки нет дома – попала в больницу? – Девушка вспомнила, как напугала женщину, появившись перед ней в зеркале. – Это замечательно. Можно спокойно подумать!» – и она пустилась в размышления.

«Божество – август – двадцать лет… Думай, Валя, что из этого можно выудить. Только то, что имя как-то связано с этим божеством или с датой рождения…»

Валентина так разнервничалась, что мысли никак не хотели собираться в какую-нибудь четкую линию. Она бесцельно пялилась в потолок, пытаясь сосредоточиться. Прошло немало времени, прежде чем девушка взяла себя в руки.

«Если меня назвали в честь Святого Валентина, так как я родиласьаккурат14 февраля, может, и здесь та же история? Незнакомка родилась6 августа… Августа? – и тут девушку осенило: – Августина!.. Ну конечно, как жеиначе?– Но она встречала такое имя лишь однажды – Валя вспомнила, как ее Виктор привел в офис свою жену: “Прошу любить и жаловать: Августина!”. – Ей как раз на вид не более двадцати!»

Такого поворота девушка не ожидала. Она даже растерялась от неожиданного открытия.

«Значит, Виктор связался с ведьмой? – она зло усмехнулась. – То-то она его приворожила! Вот пусть дует теперь к ведьмакам – там ей самое место!»

Дожидаться следующего дня Валентина не стала.

«Надо разделаться с этой поборницей тьмы побыстрее! Вот Демон меня похвалит за такую оперативность! Возможно, уже завтра я буду с Виктором!»

И Валентина двинулась в свой бывший офис.



Августина сидела в библиотеке и копалась в книгах. Ей не давала покоя уборщица, которая буквально сверлила ее взглядом черных недобрых глаз.

– Что вам от меня надо? – не выдержала девушка.

– Чтобы ты прекратила заниматься всякой дребеденью! – с ненавистью выпалила та. – Нашлась тут любительница чертовщины!

– О чем это вы? – опешила девушка. – И откуда знаете, чем я тут занимаюсь?

– Твое место уже занято, – прошипела женщина. – Не надейся!

– Что вы хотите мне сказать? – все еще не понимала Августина. – На что не надеяться?

– Что займешь место в клане! Оно будет передано моей дочери! А ты шуруй отсюда, пока я тебя не уничтожила!

– Как ты можешь уничтожить меня? – вспылила Августина. – Я – потомственная ведьма, а ты – всего лишь злобная уборщица вшивой маленькой библиотеки!

– Поганка! – женщина, буквально брызжа злостью, попятилась назад и скрылась за дверью с надписью «Служебное помещение. Посторонним вход воспрещен».

«Ну погоди, мерзавка! – она стала рыться в ящиках стола, выкладывая на стол разные предметы, которые хранила тут на всякий случай. – Этого хватит! Осталось сделать фото». – Женщина медленно вернулась в читальный зал и бесшумно стала продвигаться вдоль стены. Остановившись в десяти метрах напротив девушки, она сделала несколько снимков на Polaroid и так же бесшумно вернулась к себе в комнату.

«Все готово! – она принялась мастерить куклу вуду, переплетая нити, повязывая ленточки, приклеивая на кукольную голову лицо с фото Августины. – Кажется, все! – женщина повертела тряпичную копию соперницы и осталась увиденным очень довольна. – Никто не сможет теперь помешать моей Юретте победить! Моя девочка должна занять это место. Мне не удалось… удастся доченьке! – вперив злобные маленькие глазки в куклу, уборщица начала выливать на нее все свои обиды: – Этот гад, мой папенька, наворотил дел… Надо же, незаконнорожденная дочь великого колдуна и мага и простушки Аннушки! Мне никогда не везло, никто никогда за меня не заступался! А вот сестричке моей названной, Наталочке, все на блюдечке подносилось! Уж папенька старался для доченьки! Уж такая она: и умная, и красивая, и талантливая – все унаследовала от предков. Колдунья! А мне – дырка от бублика? Нет! Я старшая! А значит, если не я, то моя дочь должна занять его место! Вон как Наташка своих отблагодарила! Нашла простолюдина недоделанного и сбежала с ним! Был бы жив папаша, он бы такого не допустил!.. А, оно и к лучшему! Авраам– слабак и тупица! Его обвести вокруг пальца любая сможет! Уж я ему наобещаю с три короба, уж я ему подсоблю! Небось, место, которое после папаши занял, его наследнице отдавать не слишком-то охота?! А я ему в уши-то напою, что моя Юретта более достойна трона! Да и он при ней фаворитом ходить будет!.. Кто от такого предложения откажется?.. Только вот эту девку, Августину, извести надо. Тогда и наследниц более не будет! Ты мне в том поможешь!» – Она встряхнула куклу в руках, словно хотела услышать от нее согласие.

Прочитав несколько заклинаний, вытащила из стола иглы и с остервенением одну за другой стала втыкать в податливый макет девушки.

Августина настолько увлеклась чтением исторических колдовских книг, что ничего не замечала вокруг. Вдруг ее тело пронзила острая боль, и девушка вскрикнула. Казалось, что сердце сейчас остановится, а внутренние органы сгорят вне видимом огне. На мгновение боль прекратилась, и Августина решила, что ее просто просквозило, но в следующий момент боль вернулась с удвоенной силой. Резь накатывала волнами, с каждым разом все сильнее и смертельнее. Августина силилась припомнить освобождающие заклинания, но боль вытеснила все мысли из ее головы – она не могла вспомнить ни слова. Молодой организм сопротивлялся как мог, но силы стали покидать девушку, и наконец, измученная, она упала в обморок и затихла на полу.



Валентина подошла к офису Виктора Стального и, постоянно оглядываясь по сторонам, протиснулась внутрь. Она еще не привыкла к своей невидимой сущности и боялась быть застигнутой врасплох. Но никто не обращал на нее внимания, для всех она была невидимкой. Люди не замечали даже легкого белого облачка, которое плавно перемещалось по коридорам огромного здания.

Она замедлила шаг у двери в кабинет Виктора и прислушалась. В ее нынешнем положении были и свои плюсы: у нее до предела обострились слух и обоняние. А видеть она могла и сквозь стены.

То, что предстало ее взору, весьма ее озадачило. В кабинете кроме Виктора был еще молодой человек по имени Олег. Стальной весьма сурово разговаривал с парнем, указывая на его недочеты.

– Надо было действовать решительнее! – стиснув зубы проговорил хозяин кабинета. – Зачем вам понадобилось ехать в этот роддом да еще вынюхивать сведения о ее рождении?

– Ну вы же знаете Августину, Виктор Семёнович! – оправдывался парень. – Если ей что взбредет в голову, она уже не отступит!

– Моя дочь не должна вернуться к своим истокам! Я обещал это ее матери!

«Моя дочь? – не поверила ушам Валя. – Августина – его дочь? – Словно камень свалился с плеч. –Так я боролась не с женой, а с дочерью?»

– Августина решила вернуться к колдунам! – тараторил парень. – Это неизбежно! И это не белая магия! Это самые настоящие темные силы, которым никто не сможет противостоять!

– Где сейчас моя девочка? – Виктор Семёнович устало опустился в кресло. – Я ее потерял?

– Она отправилась в библиотеку искать сведения о клане. А у меня есть план… Давайте все расскажем сотрудникам – может, они нам помогут?

– Для начала отправляйся в эту библиотеку и привези мне Августину сюда! Кровь из носу – привези, чего бы тебе это ни стоило!

– Хорошо, Виктор Семёнович! Я все сделаю! – И парень порывисто вышел из кабинета, чуть не сбив с ног Валентину. Ветром ее отбросило к окну с такой силой, что она чуть не вылетела наружу через открытую форточку.

С трудом выровняв положение тела и немного поразмыслив, девушка постаралась переварить те сведения, что получила, подслушав разговор.

Дочь Августина – это та девушка, которую ей необходимо найти и привести к Демону. При воспоминании о красавце Демоне девушка зажмурилась от осознания, что так легко выполнила его задание. А еще оттого, что Виктор оказался свободен и у нее, Валентины Ивановой, есть все шансы стать его женой! И теперь для мести нет причины! Она не будет мстить ни ему, ни его дочери! Какая она дура, что позволила случиться такому с ней! Но ведь Демон обещал, что вернет ее к жизни, если она приведет Августину! Скорее в библиотеку! Она нужна мне живой!

Валентина бросилась бежать со всех ног и, когда ворвалась в здание через закрытые двери, увидела ужасающую картину: Августина в муках корчилась на полу, а в соседней комнате страшная старуха била и мяла куклу вуду с лицом Августины, при этом яростно втыкая все новые и новые иглы в кукольное тело.

– Вот зараза! – Валентина с визгом налетела на женщину. И теперь ее сил хватило на то, чтобы свалить с ног нахалку. Она запрыгнула ей на спину и с силой заколотила по ее загривку кулаками.

Уборщица извивалась и причитала, громко охая и не понимая, что происходит вокруг. Она не видела врага, и от этого ей становилось все страшнее. Наконец она обмякла и бесформенным кулем свалилась на пол.

Валентина схватила куклу и бросилась в зал, чтобы убедиться, что не опоздала и Августину еще можно спасти.

Вокруг девушки уже хлопотал парень, которого она видела у Виктора. Он бестолково бегал из стороны в сторону, то ринулся в дальний угол, что-то ища, то схватил Августину за плечи и начал ее трясти, хлопая по щекам.

Валентина стала срывать с куклы иглы и отбрасывать их в сторону, выкрикивая заклинания, которые вы; читала в книге у экстрасенсов-мошенниц. Вот и пригодились ей знания!

Вытянув последнюю иглу, девушка начала разглаживать оставшиеся маленькие дырочки в тряпичном теле, надеясь на благоприятный исход. Прошло еще несколько томительно долгих минут, прежде чем поверженная врагом Августина сделала глубокий вдох.

– Олег? – девушка с трудом разлепила глаза. – Что ты здесь делаешь? И… что случилось?

– Я нашел тебя в обмороке, всю в крови и ссадинах. –Парень испуганно и тяжело дышал. – Я думал, тебя убили! – Он еле сдерживал слезы. – Я не смогу без тебя жить! И никуда не отпущу!

– Но, Олег, ты же все знаешь! – умоляюще посмотрела она на парня. – Я уже все решила! Это моя судьба!.. А это кто? – Августина напряглась, всматриваясь в силуэт за спиной Олега.

– Кто? Где? – Парень оглянулся, пошарил глазами по пустому пространству и обратился к Августине: – Я никого не вижу! Здесь никого нет!

– Кто вы? – девушка отстранилась от Олега и, поднявшись на ноги, обратилась к незнакомке. – Вы кто?

– Я Валентина! Иванова! Я люблю вашего отца и пожертвовала своей жизнью ради него. А еще я пришла за вами… чтобы отвести туда, где вас давно ждут!

– Олег, – позвала Августина, – выйди ненадолго, оставь меня одну на несколько минут, – и, предотвращая протест бывшего жениха, сказала: – Я обещаю, что отправлюсь с тобой к отцу, чтобы попрощаться.

Парню ничего не оставалось, как подчиниться просьбе любимой.

Как только за ним захлопнулась дверь, Августина бросилась к призраку с расспросами. Прошло более двух часов, прежде чем девушки наговорились. Теперь они стали лучшими подругами… и в этот миг каждая из них зависела от другой. Сейчас решалась судьба обеих!

Девушки разоткровенничались, и обе поведали друг другу историю своей жизни, с горестями и радостями.

После этого подруги отправились в офис Виктора Стального, прихватив с собой усталого парня, который не мог понять странного поведения своей девушки.

– Рядом с нами та, которую простые люди видеть не могут! – заявила ему Августина. – Но, поверь, эта девушка поможет мне решить мои проблемы. – Олег лишь смиренно пожал печами.

– Я перестал что-либо понимать и надеюсь лишь на то, что Бог не оставит мои молитвы и ты все решишь правильно!

– За меня уже давно все решили! – в тон ему ответила Августина. – Еще задолго до моего рождения! И от меня теперь уже ничего не зависит!

Когда странная троица ввалилась в кабинет отца Августины, девушка остановилась в нерешительности. Кабинет был полон сотрудников фирмы. Многие из них переговаривались между собой, некоторые что-то бормотали себе под нос, словно заучивая текст. Валентина предусмотрительно забралась на шкаф с документами, чтобы ее не снесло потоками энергий взволнованных людей.

– Августина! – набросились коллеги девушек на дочь шефа. – Не бросай нас! Мы не сможем без тебя! Ты – молодая, красивая и не должна посвятить себя черной магии!

– Мы пропадем без тебя!

– Тебе не место в чащобах и старых домах!

– Твое место здесь, среди людей!

– Ешь своих крыс и мышей! Мы сами будем таскать их тебе каждый день!

– У тебя будут нормальная семья, дети, внуки!

– Останься с нами!

– Мы просим тебя все!

Августина смутилась. Она никак не ожидала, что ее уход люди воспримут вот так… болезненно. Она попыталась собраться с мыслями и осознать торжественность и трагизм момента. Как бы она ни старалась, какое бы решение ни приняла, кому-то ее ответ может показаться горьким.

Девушка посмотрела на отца, на Олега, на Валентину и со слезами на глазах вышла на середину круга.

– Я люблю и уважаю каждого из вас, – начала она срывающимся от волнения голосом, – но хочу выполнить свое призвание и предназначение: занять место в клане колдунов, чтобы иметь власть и влияние на мировой ход истории. Так хотел мой дед, который на протяжении века управлял кланом. Его место должна была занять моя мать, но здесь произошел неожиданный поворот в истории. А мне было предначертано судьбой исправить ошибки родителей и вернуться на свое место. Я хочу жить там, откуда родом моя мать!.. Но я остаюсь с вами! И принимаю предложение Олега стать его женой!

Воцарилось молчание. Каждый из присутствующих оценивал сказанное Августиной. А потом поднялся невообразимый гвалт. Люди ликовали. Виктор Семёнович обнял дочь и будущего зятя и соединил их руки!



– Папа, – Августина отвела отца в сторону, – у меня к тебе просьба! Есть девушка, которая уже много лет влюблена в тебя безответно и преданно. Ради тебя она пожертвовала своей жизнью. Только ты можешь спасти ее из смертельного плена. Она здесь. Только ты не можешь ее видеть.

– Что я должен сделать для нее?

– Давай отправимся на кладбище, где она похоронена заживо, и ты поможешь ее воскресить!

– Я не верю, что это возможно, но ради тебя я согласен на все!

– Тогда отправимся сейчас же. Каждая минута на счету

Валентина указывала путь Августине, а та вела ее спасителей.

– Я не выполнила задания! – плакала девушка на плече подруги. –Я не смогу обрести свободу! Я… подвергнусь гонению со стороны Демона!

– Валя, я смогу тебе помочь и вытащить тебя на свет. У этой истории должен быть счастливый конец!

– А ты разве счастлива, что отказалась от своей мечты?

– Не знаю, Валя. Но надеюсь, что, отказавшись от своего дара, власти и поддержки рода, я, теряя все это, обрету нечто другое, более ценное…



– Вот под этим валежником моя могила, – указала Валя место Августине. – Вон и туфли мои, забытые убийцами, стоят под деревом.

– Папа, нам нужны рабочие, – обратилась к отцу Августина, – одним нам не справиться!

– Я не понимаю, что ты хочешь сделать, – Виктор Семёнович с сомнением переминался с ноги на ногу. – Это противозаконно. У нас могут возникнуть неприятности с властями. И будет еще хуже, если нас обвинят в убийстве девушки.

– Все будет хорошо, папа! Вызывай ребят! А я пока отлучусь на некоторое время. У меня есть пара неотложных дел.

– Пойдем со мной, Валя, – позвала она покойницу. – Я хочу наведаться к твоим наставницам.– Но девушка отказалась. Она стояла в двух шагах от своего последнего пристанища и плакала. В ее душе кипели страсти, и она хотела все обдумать.



Августина вернулась в город и направилась прямо в логово обманщиц. Едва она открыла дверь, как на нее свалился ком пыльных перьев. Брезгливо отряхнув с себя «рекламную вывеску», девушка вошла в помещение, темное, мерзко пахнущее, с облупленными стенами. Девушку передернуло от омерзения. Но она направилась к пучку света, пробивавшегося сквозь закрытую дверь в дальнем конце длинного коридора.

Две немолодые женщины сидели за столом, уставленным разносолами, и потягивали херес из замызганных стаканов. На вошедшую гостью они не обратили никакого внимания. Женщины в голос смеялись, размазывая потекшую косметику по щекам и прихлебывая из стаканов коричневатую жидкость. Обе были в той стадии опьянения, когда слова уже не имеют никакого значения, а любой звук вызывает приступ смеха.

Несмотря на их веселье, Августина нутром почувствовала страх, который дамы пытались притупить таким кардинальным способом, но совесть их грызла изнутри, заставляя пить все больше. Даже их смех теперь был наигранным и ложным.

– Празднуете завершение удачного дела? – нарочито весело и громко спросила она.

Дамы поперхнулись и разом затихли. На Августину уставились две пары осоловелых глаз, в которых плескалось беспокойство.

– А что, имеем право! – пьяно икнув, заметила Альмира и перевела взгляд на свою подругу.

– Ты кто такая? – отозвалась Эльза и постаралась придать своему облику более солидный вид – поправила прическу, съехавшую набок горжетку и откинулась на спинку колченогого стула. – Если клиентка, так мы сегодня не работаем, если с проверкой –отчетность предоставим завтра…

– Ни то, ни другое! – рявкнула девушка. – Что отмечаем?

Подруги посерьезнели, что далось им с большим трудом. Обе были настолько комичны в попытках собрать остатки разума в кучу, что, если бы не причина визита, горькая и страшная, Августина непременно рассмеялась бы.

– У нас горе! – попыталась внятно ответить Альмира и сползла со стула на пол.

– Уж не подруга ли скончалась? – спросила Августина, подходя к ней вплотную. – А может, ученица?

– Откуда ты можешь знать? – подбоченилась Эльза. – Ну подруга и ученица! Что с того?

– И оставила вам приличное наследство? – продолжала гнуть свое Августина. – Уж не на эти ли денежки вы устроили ей такие шикарные поминки?

Эльза замолчала, втянув голову в плечи, а Альмира, пытаясь безуспешно подняться на ноги, зарыдала.

– Нет у нас теперь подруги… Была, да вся вышла! – Она старалась выжать из себя слезу, но только кривила губы и театрально шмыгала носом.

– Хватит ломать комедию! – зло зашипела Августина. – Может, вызовем полицию? Или разберемся сами?

Альмира шлепнулась на пол, и теперь из глаз ее потекли совсем не бутафорские слезы. Она, размазывая сопли по щекам, трясущимся пальцем указала на Эльзу.

– Это все она придумала, все она!.. Я не хотела… отговаривала ее… – Рыдания ее становились все громче, грозя перерасти в истерику. – Но она меня не слушала… Ей деньги нужны были!.. А какие там деньги с этой нищебродки – слезы одни! – Она провела по лицу ладонью, оставляя красно-черные разводы на щеках и подбородке. Августина брезгливо поморщилась и отвернулась в сторону, переведя взгляд на Эльзу.

Та сидела словно застывшая статуя, лишь взгляд ее метался из стороны в сторону, как у затравленного, нашкодившего щенка. Августина уперла свой палец ей в грудь.

– А ты что скажешь в свое оправдание? – тихо, совершенно спокойно спросила она, отчего это получилось еще более зловеще и угрожающе.

Эльза сидела несколько секунд не шевелясь, а затем с диким криком бросилась в ноги девушке, обнимая ее колени.

– Прости! Христа ради прости! Сама не знаю, как так вышло! Одумалась потом, да поздно уж было! Не губи еще и наши души! Бедняжке уже не помочь, а нам жизнь не порти! Что с того, что нас арестуют?! Мы и так себя уже наказали! Она мне теперь всю жизнь сниться будет! Кошмары наяву вижу!

Августина с трудом выпуталась из цепких рук и отошла в сторону, задумчиво кусая губу.

– Нет, красавицы, – наконец заговорила она, – это не выход! Полицию я и в самом деле вызывать не буду, нет на нее надежды! Такие же продажные все! За деньги да посулы счастья откупитесь! – Она еще помолчала. Аферистки ползали по полу, пьяно ворча себе что-то под нос. – На ваши заговоры мне начхать! – усмехнулась Августина. – Я не такая наивная дурочка, что пришла вас попугать. Я сильнее и могущественнее, чем вы можете себе представить! Вы превратили великое искусство магии и колдовства в фарс! Но теперь вас надо научить правильным манерам и показать силу настоящего могущества! Вы пойдете со мной и сами попросите у Валентины прощения! – вынесла она свой вердикт. – Лично у нее будете вымаливать себе жизни! Простит – воля ее, уберетесь к чертовой матери отсюда. Не простит – займете ее место!

Опьянение вмиг улетучилось. Теперь обе ведьмочки сидели с выпученными от ужаса глазами.

– Нет! Нет-нет! – взвыли они, протянув к ней в молитве руки. – Пожалуйста, нет! Мы что хочешь сделаем! Все свои деньги тебе отдадим! Счастья нагадаем сколь хочешь! Всю жизнь о тебе молиться будем! Только не губи!

– Поздно опомнились, дурехи! – Августина резко нагнулась и, схватив Эльзу за подбородок, притянула ее к себе: – До вас еще не дошло, кто я и что вы натворили? Ладно –разводить на бабло наивных дураков, но убить ни в чем не повинную девушку, доверившуюся вам в своем отчаянии, обобрав ее до нитки, – это так просто не прощается! Собирайтесь! Умойте свои наглые рожи и идите за мной!

Обе гадалки, утерев наскоро полотенцем лица, понурив головы поплелись за Августиной.



– Сюда, ребята! – крикнула Августина рабочим, которые показались вдалеке. – Копайте тут. Девушка подошла к Валентине и повернула ее голову в сторону обидчиц: – Эти?

Глаза Валентины округлились от удивления:

– Откуда они здесь? И зачем?

– Ну, знаешь ли, свято место пусто не бывает! Они займут твою домовину! И на своей шкуре испытают все, что пришлось испытать тебе!

– Это слишком жестоко! – прошептала покойница. – Я не такая!

– А я такая! – с жаром выпалила Августина. – За все нужно платить! И за все нужно держать ответ! Как говорится, око за око, зуб за зуб!



– Хозяйка! – крикнул один из рабочих. – Тут гроб закопан!

– А я думала, клад! – съехидничала девушка. – Вскрывайте скорее! А тебе, папа, – она обратилась к отцу, – я советовала бы отойти в сторону, мало ли что!

Виктор Семёнович кротко кивнул головой и ретировался под старую березу, присев на траву и зажав виски руками. Голова гудела словно пустой бочонок. Мысли куда-то исчезли, оставив место лишь страху и смятению.



Через десять минут гроб вытянули из могилы.

Даже Августина затаила дыхание в ожидании того, что увидит. Наконец крышка гроба щелкнула и съехала на землю.

– Здесь покойница! – вытирая пот со лба, прошептал рабочий. – Совсем свежая!

– Как будто спит! – поддакнул другой. – Во что вы нас ввязали, хозяева? Это пахнет криминалом!

Валентина склонилась над своим телом и сжала в волнении губы. Она смотрела на себя сверху, и ее подбородок предательски задрожал. Ей настолько стало себя жаль, что все внутри сжалось в тугой комок.

– Переложите тело на это покрывало! – скомандовала Августина рабочим, раскладывая на земле легкую атласную черную ткань. Она одна оставалась в здравом уме и четко знала, что собиралась делать дальше. Двое ребят подхватили легкое тело Валентины и аккуратно опустили его на распростертую ткань. Ноги их заметно дрожали, а глаза избегали смотреть на труп. Вся эта ситуация напоминала им театр абсурда, и парни старались не думать о последствиях, простовыполняя команды босса.

– Ну что, красотки, – Августина подтолкнула застывших как изваяние женщин к опустевшему гробу, – ваш черед занять место!

Ведьмочки завыли в голос, жалобно теребя Августину за руку, но девушка осталась непреклонна.

– Пошли! – указала она пальцем на домовину.

– Обе в одно место? – попыталась выдавить из себя трясущимися губами Эльза.

– А что? – язвительно заметила Августина. – Вдвоем веселее. Вы же творили свои чудеса вместе, вместе и пройдете последний путь!

Зубы Альмиры выбивали дробь,ноги не слушались,но она, покорная воле Августины, с трудом шагнула внутрь и, запнувшись о бортик гроба, полетела вниз, больно ударившись лбом о деревянное дно. Некоторое время она барахталась, пытаясь перевернуться на спину, но это ей никак не удавалось. Августина легко приподняла ее за плечи и повернула лицом вверх.

– Запомни это небо! – шепнула ей девушка. – Ты видишь его в последний раз!

Следом за Альмирой внутрь покорно шагнула ее подруга и начальница Эльза. Она попыталась лечь поудобнее, сдвигаясь вбок, но домовина и в самом деле была маловата для двоих дородных тел.

Зрители с немым ужасом наблюдали за этой сценой. Ни один не смог произнести ни слова. Рабочие словно роботы закрыли крышку, быстро вогнали в дерево пару проржавевших гвоздей и спешно опустили гроб на дно ямы, суетливо закидав ее землей.



– Ты давишь мне на грудь! – зашипела Альмира. – Жирная тварь!

– На себя посмотри! – огрызнулась Эльза. – Если бы не твоя болтливость, трусливая курица, мы были бы на свободе! Улик против нас нет! А сейчас мы начнем задыхаться… будем рвать на себе волосы и грызть друг друга зубами до тех пор, пока не испустим дух! Ты понимаешь, что это конец? Страшный, безоговорочный конец!

И только почувствовав, как пространство наполняется духотой, пришло осознание неизбежности! Только тогда, когда легкие начало разрыватьот боли, женщин накрыл всеобъемлющий ужас. В бессмысленных попытках выбраться наружу подруги и подельницы заголосили, оглашая кладбищенскую тишину дикими воплями.

Первым не выдержал Виктор Семёнович. Он, прихрамывая, остановился напротив дочери и со слезами на глазах зашептал:

– Густя, милая, дорогая! Это ужасно… то, что ты задумала! Опомнись! Какие бы ни были злодейки эти женщины, они должны понести суровое наказание… Но не до такой же степени!

– Папа, – щеки Августины пылали, а душа кричала праведным гневом, – посмотри туда! – она указала на тело Валентины. – Эта девушка любила тебя, а ты не замечал этого! Эта девушка мечтала лишь о том, чтобы видеть тебя и слышать твой голос, а ты уволил ее! Она хотела быть счастливой и принесла себя в жертву этим мошенницам! Они убили ее за жалкие гроши, которые твоя компания выплатила ейв качествевыходного пособия! Где были твои глаза и сострадание? А теперь ты взываешь к справедливости?

Стальной лишь молча кивал головой, обреченно думая, что провалил все жизненные задачи. Не сумел уберечь жену, сохранить дочь… Не стал ни великим, ни счастливым… Погубил девушку… и не сумеет отговорить дочь от опрометчивого и жестокого, пусть и справедливого, поступка.

К отцу и дочери медленно двинулось светлое облачко.

– Знаешь, Августина, – Валя колебалась, – я откажусь от воскрешения! Если я вернусь в мир – для меня это ничего уже не будетзначить. У меня нет никого, за чьюлюбовья бы могла держаться. Отец твой никогда не полюбит меня так, как любит тебя, как любил твою мать. Обретя призрачное счастье, я потеряю больше.

– Что ты потеряешь?

– Я хочу служить Демону! Мне кажется, что это и есть мое личное счастье! В вашем мире мне уже нет места, а здесь я чувствую себя нужной… не знаю, почему, но…

– Мне очень жаль, – Августина смахнула слезу. – Но я тебя понимаю! Оставайся там, где тебе... комфортное, что ли, там, где есть твой Демон!

– Спасибо тебе, Августина! Я буду помнить тебя! А иногда мы сможем видеться! Надеюсь, ты не потеряешь окончательно свой дар.

– И тебе спасибо, Валентина! Я тоже тебя не забуду.

Две девушки крепко обнялись.

– Мне жаль расставаться!

– И мне горько терять и понимать, что иллюзии призрачны, а мечты вечны!



Валентина еще раз взглянула на подругу и стала удаляться, прихватив свои туфли.

– Плохо босиком! – махнула она на прощание Августине. – В обуви сподручнее!



Августина не ожидала, что расставание с подругой станет для нее таким тягостным. Она до боли сжала кулаки, впиваясь ногтями в кожу и оставляя на ней кровавые ссадины,глубоко вздохнула, пытаясь вернуть душевное равновесие, и поманила рабочих:

– Откопайте этих дур! Хватит с них! Пусть катятся на все четыре стороны!



Парни радостно взялись за лопаты.

– Ну что, хозяйка, начинаем? Лопаты наготове, в два счета управимся! – в один голос спросили они, облегченно вздыхая.

Уже через пару минут один из них снял крышку гроба, и над домовиной поднялись две поседевшие лохматые головы с остекленевшими от ужаса глазами.

– Валите отсюда! – крикнула им Августина. – Чтобы духу вашего в городе не было!

Женщины не тронулись с места, не веря своему спасению.

– Ну, живо! – рыкнула на них Августина.

Несостоявшиеся покойницы выпрыгнули на землю и засеменили в город, подальше от этого страшного места. На негнущихся ногах они смешно ковыляли по узкой тропинке, постоянно оглядываясь, чтобы убедиться, не идет ли кто за ними, не очередная ли это шутка колдуньи Августины.



– А что делать с девушкой? – спросил Стальной у дочери. – Ты будешь проводить ритуал?

– Нет, папа, ничего не будет! Мы уходим!

Несколько пар глаз с недоумением устремились на нее.

– Так надо! Так правильно!

Отец пожал печами, а Олег подхватил суженую на руки и закружил на месте.

– Так когда наша свадьба? Какое платье ты выберешь?

– Я закажу ресторан и оплачу ваш медовый месяц!..



Валентина грустно плелась в сторону подвала. Душа, если она есть, плакала горючими слезами. Она отказалась от жизни ради смерти… и Демона. И готова держать ответ!

– Ну что, – раздался голос Черного бога, восседавшего на своем троне, – я знаю все! И хочу сделать тебе предложение!

Девушка с надеждой взглянула на своего хозяина.

– Ты по-прежнему хочешь служить мне?

– Да! – ответила она.

– Ты вверяешь мне свою душу?

– Да!

– Ты готова занять верховное место в клане колдунов?

Валентина еле сдержала слезы, комом вставшие в горле:

– Да, готова!