ЛС-205 Пушкин у проктолога пародия

Пародия:

 Я к вам пишу – чего же боле?
Что я могу еще сказать?
Теперь я знаю в Вашей воле
 Меня к проктологу зазвать

 Явлюся я перед тобою;
Тебе служить я буду рад —
Стихами, прозой, всей душою,
 Но, Вигель — пощади мой зад!

«Печален ты; признайся, что с тобой».
— Люблю, мой друг! — «Но кто ж тебя пленила?»   
- Проктолог, брат ….
А он такой верзила …

***

Исходник расходника:
А. С. Пушкин  Собр. соч. в 10 тт. Т. 9  55. Ф. Ф. ВИГЕЛЮ
22 октября — 4 ноября 1823 г. Из Одессы в Кишинев

Проклятый город Кишинев!
Тебя бранить язык устанет.
Когда-нибудь на грешный кров
Твоих запачканных домов
Небесный гром, конечно, грянет,
И — не найду твоих следов!
Падут, погибнут, пламенея,
И пестрый дом Варфоломея,
И лавки грязные жидов:
Так, если верить Моисею,
Погиб несчастливый Содом.
Но с этим милым городком
Я Кишинев равнять не смею,
Я слишком с библией знаком
И к лести вовсе не привычен.
Содом, ты знаешь, был отличен
Не только вежливым грехом,
Но просвещением, пирами,
Гостеприимными домами
И красотой нестрогих дев!
Как жаль, что ранними громами
Его сразил Еговы гнев!
В блистательном разврате света,
Хранимый богом человек
И член верховного совета,
Провел бы я смиренно век
В Париже ветхого завета!
Но в Кишиневе, знаешь сам,
Нельзя найти ни милых дам,
Ни сводни, ни книгопродавца. —
Жалею о твоей судьбе!
Не знаю, придут ли к тебе
Под вечер милых три красавца;
Однако ж кое-как, мой друг,
Лишь только будет мне досуг,
Явлюся я перед тобою;
Тебе служить я буду рад —
Стихами, прозой, всей душою,
Но, Вигель — пощади мой зад!

Это стихи, следственно шутка — не сердитесь и усмехнитесь, любезный Филипп Филиппович, — вы скучаете в вертепе, где скучал я три года. Желаю вас рассеять хоть на минуту — и сообщаю вам сведения, которых вы требовали от меня в письме к Шварцу; из трех знакомцев, думаю, годен на употребление в пользу собственно самый меньшой: NB он спит в одной комнате с братом Михаилом и трясутся немилосердно — из этого можете вывести важные заключения, представляю их вашей опытности и благоразумию — старший брат, как вы уже заметили, глуп, как архиерейский жезл — Ванька <****ун> — следственно черт с ними — обнимите их от меня дружески — сестру также — и скажите им, что Пушкин целует ручки Майгин и желает ей счастья на земле — умалчивая о небесах — о которых не получил еще достаточных сведений. Пульхерии Варфоломей объявите за тайну, что я влюблен в нее без памяти и буду на днях экзекутор и камер-юнкер в подражание другу Завальевскому; Полторацким поклон и старая дружба! Алексееву то же и еще что-нибудь. Где и что Липранди? Мне брюхом хочется видеть его. У нас холодно, грязно — обедаем славно — я пью, как Лот содомский, и жалею, что не имею с собой ни одной дочки. Недавно выдался нам молодой денек — я был президентом попойки — все перепились и потом поехали <по б….м>.


II
В иной версии собрания сочинений:

62. Ф.Ф. Вигелю   http://www.pushkin-art.ru/letters_t1_3_62

Черновое.
[Ноябрь 1823 г. Одесса].
[Я знаю] Проклятый городъ Кишеневъ,
Ты [ты ли] [перо устанетъ] [перо]
Тебя бранить языкъ устанетъ
[На] Когда нибудь на [гр?шный] старый кровъ
Твоихъ запачканныхъ домовъ
Небесный громъ конечно грянетъ —
И не найду твоихъ сл?довъ.
[И рухнуть вдругъ] Падуть, погибнутъ пламен?я
И лавки грязныя жидовъ,
И пестрый домъ Вар?аломея,
[Не] Такъ, [зд?сь] [словамъ......] если в?рить Моисею
Погибъ нещастливый Содомъ —
Но только съ этимъ [милымъ] городкомъ
Я Кишеневь равнять не см?ю, —
[Содомъ блисталъ и просв?щеньемъ]
[Парижъ библейскій [отличался] былъ отличенъ]
[Не только в?жливымъ] [Гостепріимствомъ и гр?хомъ]
Я слишкомъ съ Библіей знакомъ
И къ лести вовсе не привыченъ.
Содомъ — ты знаешь — былъ отличенъ
Не только в?жливымъ гр?хомъ,
Но просв?щеніемъ, [стихами] пирами,
[Гостепріимствомъ и пирами] Гостепріимными домами
И красотой нестрогих д?въ.
[За чемъ же] пламенныя стр?лы [И безпощадный громъ]
Мн? жаль [сердечно] что громами
[Надъ нимъ ... божій] Его сразилъ Еговы гн?въ.
Въ блаженств?, в? развлеченьяхъ св?та
Избранный Богомъ челов?къ
[Скажи, какъ [твой] ты проводишь] Провелъ свой мирный
в?къ.
Но въ Кишенев?, видишь самъ —
Ты не найдешь ни милыхъ дамъ,
Ни сводни, ни книгопродавца.
Жал?я о твоей судьб?,
[Къ теб?] [Не бойся ежели не придутъ] Не знаютъ, придутъ ли
къ теб?
Подъ вечеръ [милыхъ] 3 красавца.
[Но я [явлюсь] при?ду, милый мой] На всякой случай,
грустный другъ,
Лишь только будетъ мн? досугъ,
Прощусь съ Одессою [дорогою] явлюсь;
Теб? служить я буду радъ
Своей беседою шальною,
Стихами, прозой, всей душою,
Но [только] Вигель — пощади мой задъ!.
Это стихи, сл?дственно шутка — не сердитесь и усмехнитесь любезный Филипъ Фил. — Вы скучаете въ [этомъ] вертеп?, гд? скучалъ я 3 года. Жал?ю васъ [ут?шить] разс?ять хоть на минуту — и сообщаю вамъ св?денія которыхъ вы требовали отъ меня въ письм? къ Шв.; изъ 3 [крас.] Зна... думаю годенъ на употребленіе въ пользу собственно самый меньшой [Note scandaleuse] NB, Онъ спитъ въ одной комнат? съ бр. Михаи. и тресутся немилосердно — изъ этого можете вывести важные заключенія, предоставляю ихъ вашей опытности и благоразумію — Старшій брать какъ вы уже зам?тили глупъ какъ Архіерейскій жезлъ — [второй,] Ванька — <......> — сл?дственно чортъ съ ними — обнимите ихъ отъ меня дружески — сестру также — в скажите имъ что Пушкинъ цалуетъ ручки Майгинъ, и желаетъ ей щасьтя на земл? — умалчивая о небесахъ — о которыхъ не получилъ [объ нихъ] еще достаточныхъ св?деній. Пульхеріи В. объявите за тайну что я влюбленъ въ нее безъ памяти, и буду на дняхъ экзекуторъ и камергеръ въ подр. другу Завальевскому; Полторацкимъ поклонъ и старая дружба! Алексееву тоже и еще что-нибудь — Гд? и что Липранди? Мн? брюхомъ хочется видеть его — У насъ холодно, грязно — об?даемъ [хорошо] славно — я пью какъ Лотъ содомскій и жал?ю что не им?ю съ собой ни одной дочки. Недавно [былъ] выдался намъ молодой денекъ — я былъ презид. попойки — [везд?], вс? перепились и потомъ по?хали по <........>—
________________________________________
1 Ф.Ф. Вигелю Впервые напечатано в «Русск. Арх.» 1863г., ст.864 (отрывок стихов; еще ранее три начальных искаженных стиха были сообщены в статье К. Зеленецкого о Пушкине в «Москвитянине» 1854г., №9, отд.V, стр.7) и 1876г., кн.III, стр.234 (еще 4 стиха) и, наконец, полностию, в том же «Русск. Арх.». 1881г., кн.I, стр.224, и, исправнее, в «Русск. Стар.» 1884г., т.42, стр.558—559; подлинник — в рукописи б. Румянцовского Музея №2369,лл.23—24, между записями 22 октября и 8 декабря 1823г., почему письмо и отнесено к ноябрю 1823г., а не к декабрю, как в издании Ефремова (т,VII, стр.92, и т.VIII,стр.596); в том же издании Ефремова (т.VII, стр.92—93) напечатано с исправлениями по рукописи П.В. Анненкова, но так как Анненков делал свою копию, вероятно, по той же рукописи № 2369, то здесь эти исправления и не вносятся, тем более, что некоторые из них явно ошибочны.

— О Филиппе Филипповиче Вигеле; он был в это время членом Бессарабского Верховного Совета; впоследствии был Директором Департамента Духовных Дел Иностранных Исповеданий. В знаменитых Записках своих он дал много ценных сообщений о Пушкине. Известно несколько писем его к Пушкину, но письма поэта к Вигелю до нас не дошли. Последний стих Послания объясняется следующим местом из Дневника Пушкина, где он под 7 января 1834 г. записал, что Вигель был у него накануне: «Я люблю его разговор, — он занимателен и делен; но всегда кончается толками о мужеложстве». См. наше издание «Дневника» Пушкина, Пгр.1923,стр.84—86, и Московское издание, 1923, стр.249—251.

— Содом был разрушен, по библейскому преданию, за противоестественный порок его жителей-мужчин; Пушкин сравнивает в этом отношении Кишинев с Содомом.

— Кто такой Шв., сказать не можем.

— «Note scandaleuse» значит: «скандальное замечание».

— Майгин — имя какой-то Кишиневской дамы; к ней, между прочим, обращено письмо Пушкина, печатаемое здесь ниже, под № 67.

— О Пульхерии Варфоломей (род. ок. 1800, ум. 22 марта 1864), дочери члена Бессарабского Верховного Совета Е. Варфоломея, см. выше, стр. 263, в объяснениях к письму № 51,и в письме к Н.С. Алексееву от 26 декабря 1830 г. — Завальевский — Никита Степанович (ум. 22 марта 1864 г., 67 лет, в Туле); начав службу в л.-гв. Саперном батальоне, он вскоре вышел из него гвардии поручиком и в 1823 г. определился чиновником особых поручений к графу М.С. Воронцову; в Одессу он приехал в августе 1823 г. («Русск. Арх.» 1905, кн. III, стр. 571), почти в одно время с Пушкиным; он служил по таможенной части (Месяцеслов на 1825 г., ч. II, стр. 195) до 1829—1830 г. В 1827 г. он женился на пожилой вдове командира Конной гвардии, генерал-майора Артемия Ивановича Раевского — Маргарите Васильевне, рожд. Давыдовой, богатой тульской помещице (Б.Л. Модзалевский, Род Раевских, С.-Пб. 1908, стр. 50). По словам Вигеля (Записки, ч. VI, стр. 120). «Пушкин им забавлялся, позволял ему всякие с собою фамильярности, а Завальевский почитал свое знакомство лестным для Пушкина». Это сообщение подтверждается и ироническим рассказом А.Н. Раевского, который писал Пушкину 21 августа 1824 г. об одесских новостях: «Завальевский продолжает составлять счастье своих друзей и знакомых; теперь у него новая претензия: литература. Он совершил путешествие по Южному берегу Крыма, верхом, с книгою «M?rite des femmes» [«Достоинство женщин», поэма Г. Легуве] в руках, на каждом шагу издавая восклицания — то по поводу красот поэзии, то по поводу красот природы, — все это на плохом французском языке, доступном лишь прелестной соотечественнице и твоей карикатуре, которая подчас находила, что его восторги выходят за пределы изящного вкуса. Он кончил тем, что свалился с лошади посреди своих поэтических мечтаний» (Пушкин, сборник П.И. Бартенева 91, стр. 78; Акад. изд. Переписки Пушкина, т. I, стр. 127; «Архив Раевских», т. I, стр. 240). Насмешливый отзыв о Завальевском — см. еще в письме к князю Вяземскому от 9 ноября 1826 г. и в ответе последнего от 19 ноября из Москвы: «Здесь все по-старому; один только Завальевский не пишет и не поет, а растянувшись лежит больной» (Акад. изд. Переписки Пушкина, т. I, стр. 385). — О Полторацких см. выше, стр. 239—240 и 268.

— Алексеев — Николай Степанович (род.ок.1789, ум. в 1850—60-х г.); он был родственником генерала П.Д. Киселева, который определил его в штат Наместника Бессарабской области А.Н. Бахметева, после чего Алексеев служил при генерале И.Н. Инзове в Кишиневе (с 1818 г.); здесь Пушкин с ним и познакомился, а затем и подружился настолько, что одно время и жил вместе с ним, — после того, как землетрясение повредило дом Инзова, в котором Пушкин имел маленькое помещение, а затем останавливался у него, приехав, в середине марта 1824 г., из Одессы в Кишинев; в 1821 г. он написал Алексееву послание («Мой милый, как несправедливы...»). По мнению И.П. Липранди, Алексеев «был вполне достоин дружеских к нему отношений Александра Сергеевича. У них были общие знакомые в Петербурге и Москве; и в Кишиневе Алексеев, будучи старожилом, ввел Пушкина во все общества. Русская и французская литературы не были ему чужды. Словом, он из гражданских чиновников был один, в лице которого Пушкин мог видеть в Кишиневе подобие образованным столичным людям, которых он привык видеть». Он был, по словам Вигеля, «типичный москвич, со степенным благородным видом», человек хладнокровный и тактичный. У него, по сообщению А.Ф. Вельтмана, был полный сборник произведений Пушкина, из коих многие не могли быть изданы. Сохранилось два письма к нему Пушкина (одно 1826 г., со стихами) и 4 письма его к Пушкину, в которых видна его глубокая любовь к поэту. Письма Пушкина к Алексееву находятся в Пушкинском Доме (где имеется и копия с портрета Н.С. Алексеева). По словам И.П. Липранди («Русск. Арх.» 1866 г., ст. 1450), Алексеев как-то взял у него 9 писем Пушкина, но не возвратил их ему, — и письма эти неизвестны. Об Алексееве см. в Собр. соч. Пушкина, ред. Венгерова, т. II, стр. 568—569, и в изд. «Гавриилиады» под ред. Б.В. Томашевского, Пгр. 1922, стр. 45—48, с портретом Н.С. Алексеева.

— О Липранди  В марте 1824 г. он с Н.С. Алексеевым приезжал из Кишинева в Одессу и навестил Пушкина («Русск. Арх.» 1866 г., ст. 1472).

III
Ликбез для секретарей парткомов :

Это стихи, следственно шутка
Это Пушкин
Это не для протокола

IV
Некоторые реакции:

1) Буровский А. М. «Еврейское засилье» — вымысел или реальность
В одном коротеньком стихотворении — и гомофобия, и неприязнь к молдаванам, и нелюбовь к Кишиневу, и произвольные… весьма произвольные трактовки текстов Ветхого Завета… Целый набор обвинений в политнекорректности. И конечно же, антисемитизм: «лавки грязные жидов»… И само это слово… Как Пушкин смеет называть жидами тех, кто хочет именоваться евреями?! И кто позволил Пушкину говорить, будто бы лавки у евреев грязные?! Что они все грязнее, чем у христиан?! Он что, проверял?! И заключение санитарной комиссии у него есть?!
Если последовательно принимать требования «нового антисемитизма», придется просматривать многие тексты и либо подвергать их цензуре, либо вообще изымать из библиотек, не переиздавать, оставлять только в спецхранах или, по крайней мере, снабжать соответствующими комментариями. Или пусть потомки Пушкина напишут покаяние от имени предка.
2) Николай Гуданец  «Чести клич» или Свидетельство благонадежности  Опубликовано в журнале Крещатик, номер 3, 2009

До сих пор в пушкинистике не уделялось надлежащего внимания обстоятельствам, при которых было написано стихотворение “Сеятель”. Давайте мысленно раскроем вторую “масонскую” тетрадь Пушкина (ЛБ № 2369) на 25-й странице и присмотримся к развороту, хаотично испещренному коричневатыми строками орешковых чернил в начале ноября 1823 г.
Справа мы видим черновик второй главы “Евгения Онегина” и набросок “Сеятеля”: первую строфу и торопливую условную помету завершающей строфы “Пасит. м.”, отсылающую к неоконченному стихотворению “Мое беспечное незнанье…” в другой тетради. Слева набросаны онегинские строфы, где главный герой иронически охарактеризован как “свободы сеятель пустынный” (VI, 265). Из брошенной мимоходом легкой шуточки вдруг отпочковалось и оформилось одно из самых горестных и мрачных стихотворений Пушкина.
А на предыдущем развороте красуется письмо, адресованное Ф.Ф. Вигелю. Перед тем, как углубиться в работу над второй главой “романа в стихах”, поэт сочинил веселое стихотворное послание другу в “проклятый город Кишинев” (XIII, 71), которое заканчивается такими строками:
На всякой случай, грустный друг,
Лишь только будет мне досуг,
Прощусь с Одессою, явлюся.
Тебе служить я буду рад
Своей беседою шальною —
Стихами, прозою, душою,
Но, Вигель, — пощади мой зад! (XIII, 72)
Разрезвившийся Пушкин лихо подтрунивает над мужеложцем Вигелем: “Это стихи, следственно шутка — не сердитесь и усмехнитесь любезный Филип Фил. — Вы скучаете в вертепе, где скучал я 3 года. Желаю вас рассеять хоть на минуту — и сообщаю вам сведения которых вы требовали от меня в письме к Шв.; из 3 зна<комцев> <?>, думаю годен на употребление в пользу собственно самый меньшой; NB, Он спит в одной комнате с бр. Михаи и тресутся немилосердно — из этого можете вывести важные заключения, предоставляю их вашей опытности и благоразумию — старший брат как вы уже заметили глуп как Архиерейский жезл — Ванька — ****ун — следственно чорт с ними…” (XIII, 72).
Поэт уснащает письмо ветхозаветными реминисценциями, сравнивая Кишинев и “несчастливый Содом”, уничтоженный за грех гомосексуализма, “если верить Моисею” (XIII, 71). Он безусловно подразумевает библейскую троицу ангелов, когда рассуждает, кого именно из троих кишиневских соседей Вигелю сподручнее избрать для содомских утех.
А уже на следующей тетрадной странице Пушкин предпошлет трагичному “Сеятелю” эпиграф из Евангелия от Матфея (13:3): “Изыде сеятель сеяти семена своя”.
Поразителен внезапный перепад настроения. Веселый вольнодумец-атеист сыплет скабрезностями, но вдруг тяжко задумывается над строками Нового Завета, впадает в ярость и, отменно подражая Христу, адресует гневные обличения стадам “мирных народов”.

***
картинка =