Рассказ шестнадцатый. Дни благоденствия

Наконец-то наступила весна! Долина покрылась буйной зеленью, кусты и деревья дали новую листву, в саванну вернулись после долгого отсутствия гну и зебры, зачавшие в северных областях Африки и пришедшие сюда рожать. У новорожденного антилопы томпсона есть всего полчаса, чтобы научиться бегать, ведь гепарды не дремлют! Детеныша гну, только выпавшего из лона матери, стадо стремится держать в центре. Он более беспомощен, чем Томпсона. Интересно, а как рожают жирафы? Неужели новорожденный не разбивается, падая с такой высоты?
Все-таки природа божественно мудра, в ней все предусмотрено!
Три подрастающих льва вышли на равнину из чащи, а там! Полумиллионное стадо гну и несколько тысяч зебр! Ешь – не хочу!
Львы напали с краю. Огромное стадо гну с роженицами находились в середине, по краям стояли, пригнув рога к земле взрослые самцы. Такое огромное стадо не побежало даже при виде двух львов. И тогда пламя стал бегать вблизи стада по окружности, ища слабину. Строй гну нарушился, один косяк антилоп оторвался от общего стада, и львы воспользовались этим. Пламя выбрал жертву. Это был старый самец, видавший виды. Его хватали за ноги крокодилы при переходе через реку, атаковали и гиены и львы, но он до сих пор оставался неуязвим. Гну стремилась вернуться к стаду, но два льва отгоняли его все дальше, при этом не стремились его догнать. Самец еще был уверен в себе. Он оглядывался на стадо, от которого его отрезали, и прозевал атаку с фланга. Молодой лев обрушился на него из засады и свалил. Подбежавшие Пламя и Гроза довершили начатое их двоюродным братом, коему дадим кличку Засада. Пламени, с его рыжей гривкой в засаде сидеть бесполезно, его видно издалека, а Гроза слишком непоседлив и шумлив.
Племени исполнилось два года. Еще год, и он станет настоящим царем зверей, настоящим львом, с пышной огненной гривой и страшными клыками. Он уже сейчас весит больше взрослой львицы, а за год нагуляет еще несколько пудов мышечной массы.
В небе закружили аисты марабу, грифы и стервятники, кругами снижаясь к месту пиршества львов. Появились не прошеные гости – шакалы. А вот и гиены пожаловали. Львы торопились съесть как можно больше, прежде чем их прогонит стая гиен. А их становилось все больше: три, четыре, пять. К ним присоединилось еще пять, и как не рычали, не скалились львы, их прогнали от законной добычи. Обескураженные они стояли неподалеку и наблюдали, как большая самка гиены, по-видимому, главарь шайки, пожирает их добычу, как болтается сзади бесполезный мужской детородный орган, вырастающий у самок из-за избытка тестостерона. Отвратительная картина. А шакалы своего не упустят, нет-нет, да и подойдут и ухватят кишку или кусочек мяса. Марабу, грифы и стервятники бродили и гоготали вокруг. Вдруг стая птиц взлетела, стая гиен рассыпалась, шакалы отбежали подальше. На арену вышел большой, хоть и престарелый, черногривый лев. Пламя находился метрах в десяти, он узнал этого льва. Одноглазый, с исцарапанной мордой лев был ни кто иной, как Гора. Гора заметил львов и узнал Пламя по его несравненной гривке. Молодой лев с ненавистью смотрел на отца. - «Ну вот, папаша, и отлились тебе слезы котят!»
Недолог век царствования льва. Пока был жив Стража, братья могли противостоять двум другим львам, даже более молодым, но когда Гора встретился нос к носу с этими молодчиками один, ему крепко досталось. Гора счел благоразумным вовремя ретироваться, и остался жив. Одинокий лев, еще не старик, но уже без прайда. Его ожидает участь падальщика. Догнать и завалить антилопу или зебру ему уже не по силам. Он может догнать буйвола, но один на стадо или просто с быком он не справится.
Но для молодых и неопытных в драке львов, с мелкими клыками он был опасен. И когда Гора рыкнул, Пламя ретировался, ушли с поля боя и его собратья.
Они сыты, добычи вдоволь, чего цепляться к прошлому. Почти полгода они обеспечены относительно легкой добычей. Не о чем тужить. Наступили дни благоденствия.