Море, в котором ты есть 13

   Телефон звонил, а Алёна отчего-то никак не могла сделать единственный шаг в сторону стола, чтобы протянуть руку и взять его в руки.
Почти на ощупь, не глядя, она всё же освободила одну руку, пристроив лопатку на столешнице рядом с плитой, сделала шаг и села на стул прямо перед звонящим на столе телефоном. Коснувшись пальцем сенсорного экрана указательным пальцем, включила громкую связь и хрипло произнесла:
    - Я слушаю…
    - Алёна Викторовна? - спросил её бесстрастный женский голос и , получив подтверждение, произнёс:
    - Ваш муж, Эдуард Геннадьевич скончался в шесть часов утра, не приходя в сознание… приношу свои соболезнования.
    - Подождите… - растерянно сказала Алёна.
    - Документы можно оформить в кабинете номер девять с пятнадцати до восемнадцати.

    Бесстрастный голос отключился, а Алёна продолжала сидеть и смотреть на потухший экран телефона.
    На сковороде подгорала яичница….

    - Ерунда какая-то! - сказала Алёна Раисе Захаровне и решительно соскребла лопаткой в мусорное ведро содержимое сковороды. Потом вновь вернулась за стол, взяла телефон и набрала номер Ольги.

    - Алён! -  проговорила Ольга заспанным голосом,
    - Я понимаю, что вы с отцом ранние пташки, но я раньше девяти утра просто не человек!.. Без пяти восемь, Алёна!.. Или случилось что?! Папе стало хуже?!

    - Оль! - жалобно сказала Алёна, - Мне с больницы звонили… только я ничего не поняла…

     - Надо купить какое-то лекарство? Ты не записала? - Ольгин голос стал более бодрым.
    - Так давай перезвоним! Оно дорогое? Я попрошу денег у Эрика!

    - Нет… слушай, там ошибка какая-то… надо позвонить в справочную… может я плохо поняла… ты позвони… - Алёна говорила медленно, с трудом подбирая слова. Если бы она могла, то вообще поставила этот день на паузу.

    - Алёна! Ты Что мне хочешь сказать? Алёна! Я сейчас приеду!

    Когда Оля вошла в квартиру, открыв дверь своими ключами, Алёна лежала на диване в эркере и обнимала куртку Эда.
Увидев Ольгу, она резко спустила ноги с дивана, потревожив этим прижавшуюся к ней Раису Захаровну.

    - Но ты же не думаешь… - начала было говорить Ольга, но увидев пустой взгляд Алёны, осеклась, бросилась к ней, обняла, и они обе заплакали…

    … Умерших от Ковида не разрешалось хоронить в открытом гробу. В бюро ритуальных услуг им предложили вариант гроба с прозрачной крышкой. На прощание с отцом прилетела старшая дочь Эда, вернулись в Геленджик попрощаться его друзья, Саша и Толик.

    На прощании в ритуальном зале Крематория города Новороссийска, что находился в часе езды на автомобиле от Геленджика, Эд лежал под прозрачной крышкой гроба в той самой белой рубашке, в которой должен был стоять рядом с Алёной на бракосочетании.

    Все три дня до этого момента прощания Эд обнимал её. Она кожей ощущала его объятия. Он был в лёгком ветерке, что пушил волосы Алёны и сушил дорожки от слёз на её щеках. Он словно просил прощения, ведь она мысленно в сотый раз укоряла: «Как ты мог? Как ты мог уйти, оставить меня?»

   «Что пошло не так?»-спрашивала себя Алёна.
«Зачем нам была подарена эта встреча? И почему ты оставил меня, когда мы уже прошли самые главные трудности?»
С удивлением она вдруг обнаружила, что и в квартире, и в салоне не осталось дел, которые бы требовали мужских умелых рук. Оставалось лишь работать и сохранять то, на что было положено столько сил их обоих.
Даже та последняя мандала, которую он разукрашивал, была закончена, лишь в рамочку оставалось вставить.
Перевернув картинку, Алёна прочитала на обороте:

    «Для пространства: защита, оберег, разрушитель негативных энергий и недобрых мыслей. Зло «разбивается» на множество ярких осколков и застревает в рисунке мандалы.
Забирая негатив, энергия мандалы пробуждает в человеке яркие образы, добрые чувства, творческие идеи и хорошее настроение. В важных переговорах и делах несет четкость мышления и быстроту принятия решений. Хорошо впишется в интерьер любого рабочего кабинета. Энергия мандалы заложена в линиях и форме орнамента. Цветовые решения только подчеркивают ее силу и вектор.»
Даже в этом, разрисованном рукой Эда символе,  была его любовь и забота о любимой женщине.

    Уже после кремации Алёне позвонила её дочь Настя и сказала:
    - Мама, мне Эд снился. Вначале мне вообще показалось, что это не сон. Я читала в телефоне книгу лёжа, а потом голову поворачиваю, а он стоит в дверях комнаты, словно вошёл только что, и смотрит на меня.  Я совсем не испугалась и спрашиваю его:
    - Ты почему маму оставил?!
    - Я не оставил, - говорит,
    - Я просто повернул её к свету!
    И показал, как повернул, поднял руки, словно держит тебя за талию наверху, выше головы… а потом я пошла за ним куда-то через цветущие розовые сады, но в какой-то момент потеряла его спину из виду и вернулась назад…
Он был в белой рубашке, мама…»

    Алёна разговаривала с Настей у себя дома, и при словах дочери «повернул к свету» она вдруг обернулась и  посмотрела на картину, что Эд недавно для неё купил. Картина была репродукцией с иллюстрации к сказке Принц-лягушка Ульфа Старка,  иллюстрации к ней нарисовал Силке Леффлер.

    Алёна нашла в интернете всё про эту сказку, пытаясь понять, что именно в этой картинке её зацепило. Принцесса Клара спасла принца Карла, освободив его из облика лягушки, в которую его превратила злая фея за то, что он слишком много веселился, и теперь радостный принц подбрасывал вверх свою подружку-принцессу. А лягушки, с которыми принц успел подружиться, смотрели на них и тоже радовались…

    «Я освободила Эда от несчастливого брака, а он повернул меня к свету… помог осуществить мою мечту: жить у моря и заниматься любимым делом, передавая свой опыт и знания молодым мастерам», - так думала Алёна, глядя на картину.

    Все, кто приехал на прощание с Эдом, ждали получения урны с его прахом. Они уже знали, что Алёной было принято решение развеять его прах над морем, именно такое пожелание было однажды им высказано.

    Вначале три дня ждали урну, потом ждали погоду, потому что море штормило. Они уже договорились с хозяином катера, на котором планировали все выйти в море.

    Наконец, этот день настал.
17 января. Было солнечно и тихо. Алёна уже не плакала, но бесконечно внутри себя вела диалог с Эдом.

    «Хочешь кофе? - говорила она мысленно, - Я сделаю, как ты любишь, только пить тебе придётся из моей чашки… Тебе теперь всё через меня делать придётся, потому что ты во мне… Я поместила частичку тебя в своё сердце, пускай хоть что-то останется твоё во мне, когда я развею… как страшно… твой прах над морем…»

       (Продолжение следует)