Глава 6

Богоборческая власть. – Варварское разрушение
церкви. – Свинарники вместо храма. –
Уничтожение колокольни.

Но вернёмся к истории. Шло время, менялись нравы и политические устои. «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем…» Что стало затем, хорошо показывают фотографии из архивов: то тут, то там по всей России-матушке обезглавленные руины храмов, поросшие травой и кустарниками, до сих пор с укором глядят на нас пустыми глазницами проёмов…
Чему до сих пор не устаешь удивляться, так это тому, с какой лёгкостью новое поколение, принявшее богоборческую Советскую власть, в один миг отказалось от веры своих предков, стало уничтожать всё, что связывало их с историей страны.
В первую очередь это коснулось тысяч церквей и монастырей по всей России. То, что возводилось веками, было разрушено в короткий срок. Не избежала варварского разрушения и церковь в честь иконы Казанской Божией Матери в селе Константиново.
Настоятель храма протоиерей Иоанн Смирнов ушёл из жизни в 1927 году. Ещё раньше службы в Казанской церкви прекратились, храм закрыли. Началось разграбление и уничтожение храма. В 1922 году большевики под видом необходимости оказания помощи голодающему Поволжью изъяли из церкви всю ценную утварь.
В 40-е годы была разрушена трапезная часть храма, самая значительная по площади, затем – притвор храма и в 50-е годы, совсем недавно – колокольня: колокола были утрачены. Помещение храма стало использоваться под зерновой склад. Там же была размещена колхозная сельхозтехника. Так с 1926 по 1972 год от церкви Казанской иконы Божией Матери осталась одна четвертая её часть!..
Какие только средства для их уничтожения не применял атеистически настроенный народ, на какие только цели не шли кирпичи былых строений! Так председатель колхоза села Кузьминское решил использовать церковный кирпич для строительства двух свинарников. Разобрать высокую колокольню по кирпичу было несподручно, поэтому было решено её взорвать.
Приводим воспоминания жителя с. Константиново Ивана Гусева, присутствовавшего при её варварском разрушении:
«Местные два мастера вырубили зубилом кирпичи из стен и опорных колонн, подпирали их деревянными чурками. Когда всё было готово – пропитали чурки керосином и подожгли. Подпорки не успели ещё сгореть, когда раздался страшный треск. Чёрные трещины изуродовали прекрасное строение. Колокольня пошатнулась и как бы надломилась у основания, рухнула наземь. От удара задрожала земля, во многих местах обвалился косогор, а в ближайших домах вылетели стекла…»
При падении, обломки стен были изуродованы, поэтому кирпичи не развалились по одному, а держались слитками и годились только для фундамента строящихся неподалеку от дома Л. И. Кашиной свинарников. На это строительство пошла, вероятно, и значительная часть кирпича трапезной храма и кирпичного забора вокруг него.
На месте разрушенной колокольни колхоз организовал склад для горюче-смазочных материалов. Свинарники же, просуществовав совсем недолго, были снесены при открытии литературно-мемориального комплекса музея С. А. Есенина…
О том, как разрушали колокольню, очень правдиво написал в своём стихотворении «Одна из тысяч» очевидец событий – земляк Сергея Есенина поэт Владимир Ефремов:

Сегодня время позволяет
Вернуться мысленно назад.
Плохое тоже впечатляет,
Хотя никто ему не рад.

Была тревожная картина.
Садилось солнце... И над ним,
Как чёрный саван из сатина,
Вселяя страх, стелился дым.

Как из трубы, из колокольни
Старинной церкви он валил.
Поодаль я, подросток-школьник,
Стоял один и слёзы лил.

Творилось зло не без указки.
И храм с пробитой нишей мне
Казался теремом из сказки,
Безвинно гибнувшим в огне. <…>

Кружились галки и вороны
Вкруг колокольни и над ней.
Свершались варварства законы
Всего за триста трудодней.

Вдруг всполошилась птичья стая.
Святыня, тягостно дымя,
Качнулась резко, оседая,
И с ходу рухнула плашмя.

И опустела враз тем летом
Родной Руси родная весь.
При этом флаг над сельсоветом
Победно реял, красный весь.

Земля не скрыла содроганья.
Закат испуганно пылал.
Тогда, в минуты надруганья,
Я взрослым человеком стал.

Не год, не два потом долбили,
Крошили колокольню, но...
Но кирпича не раздобыли —
Он был с раствором заодно.

Ни кирпича, ни колокольни...
В сознанье сущий кавардак.
И от кощунства сердцу больно.
Но время лечит. Это так.

И святость церкви возвратится.
Твориться перестанет гнусь.
Как птица Феникс, возродится
В божественном наряде Русь.

Издание «Рязанские достопамятности» в те годы отмечало: «Очень жаль, что не сохранилась колокольня константиновской церкви. Её разрушение лежит на совести односельчан Есенина…»
Люди, участвовавшие в этих разрушениях, сами того не ведая, принесли огромное горе и страдания себе и своим семьям, т. к. отпечаток их деяний отразился на их потомках: некоторые семейные рода просто прекратили своё существование.
Чем объяснить такое варварство в когда-то религиозной и просвещённой, казалось бы, стране? Жаждой наживы? Но, к примеру, за разрушение церкви Рождества Пресвятой Богородицы в соседнем селе Федякино сделавшему это заплатили всего 100 рублей…
Примечательно, что при ликвидации церквей, колокольни подвергались наибольшему разорению. Не только потому, что они обычно были выше, чем основное здание и хорошо были видны, но и из-за того, что говорили о той внешней молитве, которая в виде колокольного звона была далеко слышна за стенами храма.
В Казанском храме пострадал и уцелевший четверик с алтарём, который представлял мрачную картину: б;льшая часть купола и стен была покрыта толстым смолянисто-вязким слоем чёрной копоти. Здесь в течение нескольких десятилетий был зерновой склад. Для обработки и просушки зерна использовались веялки, которые приводились в движение тракторами (ХТЗ). Слоем дымной горюче-смазочной копоти этих механизмов и были пропитаны стены храма.
От неправильного хранения периодически самовозгоралось зерно. Это привело к тому, что значительная часть настенной живописи четверика храма была поражена.
О своих впечатлениях от первого посещения села Константиново ветеран войны и труда Екатерина Гавриловна Щурова рассказывает так:
«Я впервые увидела храм Казанской иконы Божией Матери. Он имел очень неприглядный вид: обшарпанные и пропахшие соляркой стены, отбитая штукатурка, (там размещалась мастерская константиновской комплексной бригады колхоза им. Ленина). Красота природы резко контрастировала с заброшенным храмом. Больно было смотреть на неухоженность святого места. Колокольни вообще не было…»
Одновременно с гонением на Церковь и священнослужителей советская власть стала бороться и с «есенинщиной». Символично, что стихи великого поэта России запрещались повсеместно наравне с запретом церковныых книг.
В 1964 году, с новым признанием поэта, был открыт литературный музей его имени на его родине в селе Константиново. А так как Казанская церковь вошла в комплекс литературно-мемориального музея, то стало понятно, что если не приступать немедленно к реставрации, то через 8-10 лет можно окончательно потерять церковь.
Началось постепенное восстановление храма. Была заново отстроена трапезная, которая потом долгое время служила выставочным залом музея: в ней разместился отдел древнерусского искусства. Полное восстановление трапезной части храма растянулось на 26 лет! К 1979 году был восстановлен только внешний облик здания Казанского храма… Теперь же он является памятником архитектуры последней четверти XVIII века и охраняется государством.