Запонка, гл. 1

               Л. Мирошниченко
1

- Мир прекрасно обходится без нас, - говорила Марта, - какое-то колесо вращается с нами вместе. И мы следим за его движением непроизвольно, и потому нам кажется, что это и есть производство жизни.
- А на самом деле? – Спросил я.
- Влад, на самом деле, вы, когда серьёзно со мной говорить будете? Вы особенно какой-то, особенно и совершенно не серьёзный сегодня.
Нет, и она не могла быть серьёзной. Не умела. Ей это просто не шло. А если строила строгость, нарочитую вдумчивость какую-то в лице – сие было забавным. И я внутренне сдерживался, иронизировал в себе образ ее, - по-другому - никак, часто касаясь кончика носа, дабы скрыть неловкое ликование.
«И хорошо, - думал я, - что существуют женщины, женщины, которые не способны разочаровывать своей прелестью тревожный и угрюмый этот мир.
- Ну, - спрашивала она, - не жалеете, что познакомились с тем человеком?
- Валерием Львовичем, кажется?
- Да. Не правда ли, интересная личность?
- Он всего-то преподаватель, преподаватель массажа.
- Но как рассуждает!
- О, да! Сказочно. Решил, что попал на пятьсот лет назад. Что там пятьсот лет назад было-то? Динозавры?
- Влад, я точно не знаю, но нужно поинтересоваться. И, в конце концов, может же у человека просто быть развито воображение. Может же он немного что-нибудь приврать? Это не криминал. Главное же не в том, что он представляет себя в истории на пол тысячелетия раньше, главное, что он понял что-то.
- Насчёт колеса – это его изобретение, я правильно уловил? Мысль эдакая золотая - его?
- Я люблю слушать. Он прекрасный рассказчик. И что же?
- Выдумщик он. Как бы вы, Марта, вообще не влюбились в этого массажиста.
- Ну, он в возрасте…
- В изрядном. Ему кажется за шестьдесят.
- А выглядит отлично, - защищала девушка.
- Так, что интересного было в прошлый раз? Неделя - и наша группа распадётся, так ведь? Он каждый раз рассказывает одно и тоже?
- Он ищет некую целостность. И, да, каждой группе это объясняет. Да, в том и все нуждаются. А что здесь стеснительного или необычного? Теперь эзотерика в моде. Вы не знали?
- Нет, мы знали, - отшутился я, - спешу вас разочаровать, но вы, знаете ли, Марта, слушая первый раз его речь…, я подумал, что он хорошенько не того - болен. Такие материалы выдают где-нибудь в сокровенном каком-нибудь месте, обществе. С этим можно поделиться с женой, братом, другом, наконец, но не орать во все горло.
- Львович довольно спокойная личность…
- Вы все защищаете, защищаете. Защищайте. Чем же он так восхитителен?
- Вы пропустили последнее занятие. А даром. После того, как он провёл материальную часть, показал приёмы, методику объяснил, когда мы повторили за ним упражнения, он просил остаться тех, кому ещё было интересно.
- И вы, конечно, остались.
- Да, это очевидно.
- Да, очевидно…
Девушка помолчала. Ей нужно было собраться с мыслями.
- Что же там интересного?
- Я не помню.
- Вот это уже забавно! – Воскликнул я.
Марта помолчала.
- Он, знаете ли, провожал меня домой.
Это стало неожиданностью для меня, и я смолк.
Признаться к этой девушке я был не равнодушен. Она красивая. Мягкие, чуть припухшие веки выдавали в ней весьма скромную и вежливую натуру, добрую, отзывчивую. И ничто до сих пор не противоречило этим качествам. Не заметно для себя, я стал посвящать ее в свои душевные дела, переживания, рассказывая семейные дела с сестрой, братом. Беря во внимание ещё и некоторые сложности на работе в коллективе и то, как я умело избегал конфликтов. И другое, другое, другое.
У неё был парень, а я был свободен.
Однако о нем она никогда не рассказывала и даже дважды ошиблась его именем. Один раз, назвав Матвеем, другой – Андреем. И, кажется, сама не заметила, а я не  напоминал.
Сначала я подумал, что она с двумя водится, и не любит ни того, ни другого. Но ни разу я не видел, не слышал, чтобы ей кто-то звонил, провожал кто-то, хотя прогулки наши иногда затягивались на часы. И вот теперь – проводки какого-то старого массажиста…
- Разве поздно так было? – Спросил я, - чтобы провожать? И потом, вы, насколько я знаю, живете в другом конце города. Это вам на электричке надо…
- Да, верно. Но он проводил меня до самых дверей, а потом уехал.
- Вы говорили?
- Мы говорили. Всю дорогу говорили. Я именно хочу вас посвятить в ту беседу.
- Что ж…
- Как бы начать? – Спросила Марта, подняв на меня светлый взгляд.
Я сделал плечами.
«Неужто что-то интересное?»
- Ну, начните, как-то сразу. Сразу так, что в голову приходит. Одной фразой постановите все, - рекомендовал я.
  Марта подумала и выдала:
- Он признался мне в любви.
- Ого! - Я остолбенел.
Она также остановилась, кратко посмотрела на меня и щедро рассмеялась.
- Но не так, как вы подумали, нет, не так, - поспешила уведомить.
- То есть, как не так? – произнёс я изменённым голосом, - как же может быть не так, если это делается только так?
Она ещё раз посмеялась. Отчего-то ей было хорошо на душе, может быть, ей нравилось моё смятение?
- Нет, на самом деле это был договор: как-будто бы он мне признался в любви, но я должна это понимать, как игру, понимаете?
- Ну, тут уж совсем не понятно! – Объявил я, предчувствуя определённо что-то очень нехорошее.
- Он говорил о том, что чтобы преодолеть инерцию мышления, нужно перейти себя, нужно освободиться чрезмерно владеющих тобой чувствами и тогда…
- Какая ерунда! – Не мог по-иному реагировать я.
- Вы дослушайте сначала.
- Мне кажется, этот мужик точно съехал. Вы извините, но я бы остерёг вас в следующий раз…
- А почему? Вы ревнуете?
- Нет. Вовсе нет.
- А я думала – да. – Она хитрый бросила на меня косой взгляд.
- Я могу, конечно, содействовать вам и, например, сам вас провожать могу... Вот и сегодня…
- Он обещал сегодня прийти ко мне, - заявила Марта.
Я молчал. Поглядывал на девушку и не верил ушам. Как она может даже допустить…, если я даже, даже я никогда не был у неё в гостях, а мы столько друг о друге знали.
- Не волнуйтесь, он придёт не один, а со своей дамой. Ему пришлось уговорить ее, прийти на свидание в мою квартиру.
- Нет, - говорил я, - решительно ничего не понимаю. Решительно: ни-че-го! – И меня вдруг поразил, заразил смех, - самого себя, - обезоруживающий сардонический смех, взорвавшийся из глубин Эго. И казалось, это было надолго.
- Успокойтесь, говорю же вам! – Просила Марта, - остановитесь и продышитесь! Не то, так я уйду.
- Нет уж, давайте, давайте разберёмся! – Требовал я.
- Я и сама не против рассказать. Но вы…
Мы шаркали по асфальту какое-то время молча, потом она продолжила, подобрав рассказнический лад.
- Та дама – бывшая его жена. Они разошлись давно. Раньше занимались  какими-то саморазвитиями оба, и прочее. Посещали психологические кружки. Как-то так получилось, что они почти синхронно изменили друг другу и так же синхронно признались в этом. Семья рушилась. Никто не хотел принимать ошибок друг друга, но это же – нехорошо, правда?
- Вы меня спрашиваете?
- Вас, а кого?
- Знаете, в таких крутых переплётах мне быть не приходилось и дай, как говорится Бог…
- Понятно. Так слушайте же. Вот, значит, так вышло у них. Чувства как-то подугасли. Они какое-то время ещё держались друг друга, но все уже было не так.
- Как-то фантастически звучит эта история, вы не замечаете? – Спросил я на всякий случай.
- Ну, во-первых, эта история не моя. Во-вторых, суть совсем другом. В - третьих, вы дослушать можете?
- Извольте, - прикрыл я рот.
- Так вот, суть совсем не в том, как там у них все это разваливалось. Суть в том, что они до свадьбы проходили корректировку своего союза и…
- Это то, что называется: «последняя пятница»?
- Да-да, вы знаете. Метод именно так называется. Это когда будни развития отношений перескакивают в некие вечные выходные. Два выходных – два десятилетия. Так они зареклись. Но эти два десятилетия, как вы уже поняли, не осилили.
- Хороша же пятница! – съязвил я.
С укором Марта на меня поглядела.
- И вот предстоит, утратить все прежние иллюзии, открыть что-то, что заставляет отказаться от ложных представлений, преодолеть инерцию мышления, сделать шаг, которого раньше избегали из страха или отвращения.
Им нужно было произвести это.
- И это они решили сделать не без вашей помощи?
- Да, так. Он просил. Я согласилась. Это же интересно.
- Дальше я могу догадаться: он обещал за вами приударить, чтобы полностью войти в роль, потом бывшая жена его приревнует. То да се, сцены и полный, и окончательный, наконец, крах, правильно?
- Вы умный, - признала Марта, – но это далеко ещё не все.

2