Людоед-Грани. ч2. гл. 7

7.

Белозубая улыбка полных губ полковника Мирзоева излучала удовлетворение и доброжелательность. Казалось, не было в этом мире ничего, что могло бы направит его умиротворённый настрой в какое-нибудь негативное русло.
-- Гражданин полковник! – дрожащим от волнения голосом заверещал, вспотевший и раскрасневшийся, толстяк в наручниках – Я ровным счётом ничего не понимаю! Ко мне в офис ворвались ваши люди! Перепугали весь персонал и клиентов! А, между тем, ничем противозаконным наша компания не занимается!
-- Кто посмел? – грозно воскликнул Мирзоев, подмигивая своему подчинённому – Вы что себе позволяете? Честного гражданина! Как какого-то урку вонючего паковать!
-- Да! – в тон ему поддакнул толстяк.
-- Наручники снять! Рапорт об увольнении ко мне на стол! – жёстко подытожил Мирзоев.
Начальник оперативного отдела изобразил растерянность и, сняв с обвиняемого наручники, спешно удалился.
-- Совсем уже берега попутали! – продолжал гневный монолог полковник – С кем работать приходится!
Толстяк облегчённо вздохнул и благодарно залепетал:
-- Как хорошо, что есть ещё на свете такие люди, как вы! Мне несказанно повезло попасть именно к вам, товарищ полковник.
-- Это да… -- довольно кивнул Мирзоев и, сделав небольшую паузу в этом представлении, а также дав несчастной «жертве произвола» прийти в себя, продолжил ласковым тоном – Я прошу вас простить меня за, так сказать, неадекватные действия моих подчинённых. Уверяю вас, в самое ближайшее время по отношению к ним будут приняты самые жёсткие меры.
-- Это я уже понял. – кивнул толстяк – Может. Не стоило так сурово?
-- Даже не просите! – протестующе поднял руку полковник – Если каждому позволять делать всё, что ему заблагорассудится, что тогда будет? Сотрудники правоохранительных органов обязаны, в первую очередь, сами неукоснительно соблюдать законодательство, а потом уже требовать того же от других граждан. Но сейчас не об этом… Вы… Гражданин… м-м-м…
-- Орлов. – помог ему толстяк.
-- Да, Орлов. – благодарно кивнул Мирзоев – Вы, гражданин Орлов, абсолютно правы относительно некоторых негативных моментов, имеющих место. Однако, вы также должны понимать специфику нашей работы. Мы каждый день сталкиваемся с преступниками, со всеми вытекающими последствиями. Многие не выдерживают такого ритма жизни. – Мирзоев блаженно наблюдал за тем, как эффективно действует старая надёжная методика воздействия и манипулирования сознанием – Тем не менее, скажу вам прямо. Вы попали в довольно неприятную историю.
-- Но я… -- попытался было вставить свои «пять копеек» Орлов.
-- И я вам верю. – оборвал на взлёте душевный порыв своей жертвы полковник – Более того, я от всей души хочу вам помочь. В самом деле, ну какой вы аферист или мошенник! Этих я за километр узнаю! – Мирзоев едва сдерживался, чтобы не засмеяться, глядя на надувшегося, как индюк, подследственного – Но, видите ли…
-- Григорий Александрович. – снова помог ему Орлов.
-- Да, Григорий Александрович… -- кивнул Мирзоев – Речь идёт не о мошенничестве. Основной ид деятельности ваших, так называемых, инвесторов, для которых вы так стараетесь… Это…
-- Это? – подался вперёд Орлов.
-- Международный терроризм! – воскликнул Мирзоев и чуть не подавился от смеха, глядя, как несчастный впал в психическую кому.
Полковник встал со своего места, торопливо обошёл стол и подсел к толстяку.
-- В самом деле, ну, вам-то зачем всё это? – ласково полу шептал Мирзоев – Какие-то нелюди используют вас в своих кровавых играх.
-- Пп-п-п-помогите-е-ее!!! – прохрипел севшим голосом Орлов.
-- Как же я могу вам помочь, если вы ровным счётом ничего мне не говорите. – вскинул брови Мирзоев и тяжко вздохнул – Придётся передавать вас в руки Лубянки. Как ни как, терроризм – это их профиль.
-- Ну, будьте человеком! Гражданин начальник! – едва не рухнул на колени Орлов – Я же сделаю всё, что нужно!
-- Не знаю, не знаю… -- принял задумчивый вид Мирзоев и неожиданно воскликнул – Хотя… Знаете что? Вы изложите  всё на бумаге в мельчайших подробностях. И тогда…
-- Ну? – замер в истоме обречённый, приговорённый и уже расстрелянный Орлов.
-- Тогда я договорюсь со своим начальством и оформлю вам явку с повинной по сто пятьдесят девятой статье. – продолжал свою ворожбу полковник – Получите максимум года полтора-два, и то – условно! Или…
-- Или? – ещё больше притих Орлов.
-- Или… Лубянка… Подвал… Пытки… Суд… И… пожизненное отбытие наказания вместе с террористами. Где-нибудь в «Чёрном Дельфине» или, не дай бог, в какой-нибудь лаборатории ФСБ в качестве подопытного кролика. Кто их там, чекистов, знает! Что они придумали за столько лет!
-- Что-о-о-о-о? – взревел Орлов – Да какой к чёрту «Чёрный Дельфин»! Чтобы я из-за каких-то там буржуев сгинул невинно! Что писать?
-- Вот бумага, вот ручка. – ухмыльнулся Мирзоев – А, впрочем, знаете, что? Информации у вас, как я полагаю, немало?
-- Хватит на всех этих мразей! Ещё и внукам останется! – гордо воскликнул Орлов.
-- Вот и я о том же. – кивнул Мирзоев – Я сейчас попрошу сотрудников предоставить вам отдельный кабинет, а ещё лучше – следователя. Он вас выслушает и поможет всё оформить.
-- А потом? – насторожился Орлов.
-- Домой. Под подписку о невыезде, до суда. – улыбнулся полковник – Но это, всё же, лучше, чем…
-- Конечно! – выпалил Орлов.
-- Вот и ладненько. – подытожил Мирзоев и вызвал сотрудников конвоя – Да, и не стесняйтесь там в показаниях. Если что-то и преувеличите, то ничего страшного. Так им негодяям и надо.
Когда Орлова увели, в кабинете оказался всё тот же начальник оперов.
-- Ну-у-у! Мастер! – воскликнул он, подняв руки в жесте поклонения божеству – Снимаю шляпу!
-- Ты, Вася, когда своих дуболомов работать головой научишь? – ухмыльнулся Мирзоев – Я всё же начальник УВД, а не курсант-практикант!
-- Всё-всё! Должен тебе пожизненно! – засмеялся глав-опер – Ты же знаешь если бы не исключительный случай, я бы тебя не потревожил.
-- А что там, кстати, за кудесники заморские? – оживился Мирзоев.
-- Да так, компания банкиров одних. – отмахнулся подчинённый, доставая из кожаной папки несколько фотографий – Ничего особенного. Нарисовались в Москве с полгода как. Вот и принято было решение привязать коней залётных, как полагается, со всем гостеприимством.
Мирзоев равнодушно рассматривал фотоснимки, не особо слушая начальника опер-части, как вдруг его буквально пронзил паралич, и он простонал:
-- Это кто?
-- Ты чё, Романыч? Призрака увидел? – усмехнулся подчинённый, видя, как поменялся в лице его шеф – Это, как я понял, основной исполнитель зарубежных романсов некто Станислав Бруне…
-- Знаешь, что, Василий! – словно под гипнозом произнёс Мирзоев – Дайка ты мне краткую справочку по этому делу посмотреть. Сдаётся мне, что всё может получиться гораздо интереснее, чем кукольный театр для школьников…   

Когда подчинённый, весьма озадаченный концовкой их с полковником разговора, удалился – Мирзоев уставился на фотографию возбуждённым взглядом опытного охотника и прошептал:
-- Ну, здравствуйте, гражданин Волков! Что же вам не живётся то спокойно? В этом раунде всё сложится иначе! Я сказал!