гл 17. 2015-й пора Пробуждений, или...

               
                17
                17
 
             Следовательно – Душа потянула и включив свет, привстав, Смелов сжал в руке переговорную трубку. Вызвал: - “Центральный”, как обстановка?
Услышав степенный голос, внутренне успокоился.
         - Все в порядке, товарищ командир. Идем по графику: за буксиром, - четко отрапортовал старпом.               
          - Хорошо, - только после этого, Дмитрий решил снова заснуть.
Он закрыл лежащую книгу, с теми - живописно-австрийскими картинками.                Подумал: Обманчива красота...                Затем: Эх, если бы знать тогда, что замышляют нацисты?! Сообща нужно было давать отпор, а не выжидать за своими океанами.
     Смелов опять принял телом линию горизонта, укладываясь на противоположный  – правый бок. И видимо по привычке - мысленно приказал:                Ну, раз я все выяснил - с ними во сне; то лучше, чтобы подобное больше не снилось!                А если положено видеть, так пускай это будут наши ребята - защитники Ро-дины.               
В общем, приученный к режиму организм заснул. И натренированный мозг, выполнил задачу.                Дмитрий улыбнулся  - теперь снился Мурманск.                Однако затем, улыбка слетала; черно-белые краски улиц - ну раз сон о про-шлом; для его настоящего времени объясняли все: В воздухе пахло грозой. Второй Мировой…
Командир принял: приснившиеся следом свежевыкрашенные “в синий” па-нели коридора, являются  сороковых. Ведь как и положено: все лучшее – детям; это редкое для Мурманска каменное здание оказалось обычной средней школой.                А так как помещений в таком месте в излишестве, то и штаб с КП - команд-ным пунктом “Четырнадцатой” армии, временно разместился в храме зна-ний.
Смелов вспомнил: именно эта армия обороняла пятьсот километровую сухопутную границу и контролировала побережье, с береговой линии под триста. Герои!!                Левым соседом тогда была 7-я армия, а правым – море; полоса действий Северного флота. И сейчас в здании на улице Челюскинцев зазвенел не школьный - а телефонный звонок.                Поднявший черную – привычную довоенному времени трубку аппарата де-журный отрапортовал: - “Весна” слушает…
Этим временем года - когда собственно просыпается  живое; просвещенные в военном деле именовали штаб “Четырнадцатой”.                Далее, последовал ответ: - Товарищ генерал проводит совещание. Кому? Что передать?!               
                - Вас понял, -  записав что-то в журнал и на бумагу, офицер подозвал посыльного.                Скучавший в коридоре молодой солдатик, заскочил быстро.
                - Пойдешь в комнату для совещаний. Вот записка.                Скажи: лично для полковника  Сквирского, - поторопил офицер.               
                - Приказ понял, - подкрутив усы, дабы казаться старше, рядовой принялся выполнять распоряжение.                Поскольку не далее чем в два коридорных расстояния, это самое совещание было в самом разгаре. Тем более, с утра прибыл проверяющий из Москвы…
    Генерал армии: толковый и трудолюбивый Валериан Александрович Фролов повторно всматривался в собравшихся кадровых офицеров – командиров подразделений. Каждый уже доложился по ситуации в своем хозяйстве, не до конца понимая: чем недовольны отцы-командиры? Все стараются, служат и работают сутками.                Вот тогда то, и похолодало всерьез…                И этот холодок - под своей правой ложечкой, генерал-лейтенант Фролов еще не раз почувствует в скором будущем. Однако сегодня он появился впервые - в тот самый момент, когда мимоходом бросал взгляд на стоящий на столе календарь и обведенную вкруг дату - 17 июня 1941 года.                А напрягало командующего и его заместителя полковника Льва Сквирского то, что сделано недостаточно: территория большая, а долговременных укреплений – с гулькин нос.                Поэтому и стремился генерал перепрыгнуть – совершить большой скачок в переподготовке сухопутных сил Севера. Ведь прибытие члена Военного со-вета, давало шанс получить подкрепление.
Засим генерал и напомнил: - Враг, что притаился за границей - силен.                Если сунется, то ох как не просто тут будет. Поэтому, буду столько раз собирать и спрашивать с каждого, сколько необходимо. А я не смогу – полковник довершит.
Офицеры переглянулись – разговор шел второй час; и генерал повторялся:                - Я тоже понимаю, люди работают на грани возможностей. Каждая дивизия, каждый отдельно взятый коллектив - стремится стать образцовым. Но сынки мои...поймите наконец – этого недостаточно. Время упускать нельзя!                Там, - он указал на окно, выходящее на западную сторону.               
                - Огромный опыт по ведению боевых действий в Европе.                Вся промышленость, наука и капиталы подмяты… Оборудование и станки, передовые. Гитлеровцы день и ночь клепают оружие. Думаете зря…?
                - Г-к, х-да, - вроде как нечаянно, опять кашлянул начальник особого отдела, стремясь таким образом приостановить - ставшую снова подозрительной речь командующего: - Товарищ Фролов. Вы забываетесь.                Товарищ Сталин дал четко понять: войны с немцами не будет. И не надо нагонять панику, а то я за себя не ручаюсь.               
                - Да, Вы правы, войны не будет, - решил взять на себя удар заме-ститель командующего - начальник штаба.
Мудрый Лев Соломонович  глядел поверх особиста, который вообще-то не удивлял – предсказуемо реагируя в присутствии “москвича”.                А ведь там – знаете, действительно было на что смотреть: Бравая черепная коробка опытнейшего политработника; замечающий все и позади себя широкий затылок; выпуклый лоб, широкие брови, выдающиеся челюсти. И все это переданное родителями, заканчивалось тонкими - будто сэкономленными природой губами.                Нач. штаба успел подумать: У него вид нормального человека. Может не самого сильного на земле, но точно не труса. Так почему же молчит об опасности?
Однако  генерал сам сгладил поднимающую нервозность волну:                - Ее точнее не будет, товарищ Грымов; от того, что мы - ученики и дети товарища Сталина создадим у себя такую оборону, что любой враг побиться.               
                – А, ну это другое дело, - согласился головастый особист, посматривая на задумчивого - в большинстве своем молчавшего высокопоставленного гостя.
                - Да, именно так,  - про себя повторил слова командующего Сквирский, предполагая что подобные мысли  могли появиться в каждом офицере:                А правда – если завтра война? Разве мы готовы?!
Но не каждый может назвать вслух то, что думает, – это понимали Фролов и Сквирский. Вот поэтому, по кивку головы генерала, начальник штаба взял заранее подготовленный лист - зачитал:                - Внешняя разведка Ленинградского округа не зря штаны протирает. Данные перепроверены:                Ровно год, как в Норвегии расквартированы многочисленные немецкие ча-сти. Их офицеры, поголовно интересуются русским языком; для чего скупи-ли все доступные наши газеты. Понимаете?!                И по последним данным, их до шестидесяти тысяч.                Далее, финны - наши соседи. Видимо не успокоились после Зимней войны; и, несмотря на заключенный мир...               
         – Г-к, - снова перебил, прочищая горло недовольный полковник Гры-мов.
Только бесстрашный Сквирский уже не обращал на это внимание, видя поддержку остальных офицеров: - Финны строят дороги в ускоренном ритме и прямо(!) до Советской границы. Чего раньше - до Зимней войны у них не было.                Так что в скором времени, смогут осуществить то, чего мы тогда не могли: быстро и в любом объеме перебрасывать войска и тяжелую технику. И, - он поднял левую руку, словно проговаривал главное:  - Эвакуируют население из приграничного района. Вернее, по всему периметру государственной гра-ницы.
Глаза начштаба пробежали по исписанному разведчиками листу:                - Тут много фактов. Оказывается и среди финнов много порядочных.                Поскольку помнят товарищи, что ранее были одним государством: жили нормально – по-соседски.                Это они сообщают о многочисленных отрядах немцев, маскирующихся в селах под местных; покуда последних, насильственно депортируют вглубь страны.
              - Ха, - без успеха, попробовал рассмеяться Грымов.               
              -  Финны и немцы, - полная дезинформация. Так сказал товарищ Сталин,  - особист выполнял службу на пять.               
                - Вы что, не слышали сообщение “ТАСС”?  Недавно же - 14 числа объявили: “Нам не стоит ожидать… в ближайшее время, нападения со стороны Германии”, - искусственно улыбавшийся Виктор Олегович даже покрутил головой - ожидая поддержки. Но сидящие по обои стороны командиры строевых частей – наоборот, все становились мрачнее.                Понимая так: прав командующий армии – они выполняют задачу по укреп-лению границы – план расписан, а надо - перевыполнять.
Сквирский также решил, что терять ему уже нечего: главное Родину защи-тить. И даже стайкой пронеслось: Не надо ордена - была бы Родина!                Вот и выпалил то, что давным-давно думал: - Товарищ Сталин мудр и лучше других знает: как спешно пришлось мобилизовать армию в войне 1914 года. Ведь тогда, немцы начали первую мировую; обвинив бездоказательно нас. Хотя русские не воевать собирались в Европу, а по просьбе братьев-славян: пошли защищать сербов. Которых, как теперь известно, подставляли германцы, в надежде втянуть нас в запланированную собой бойню.                Сами знаете: Русские на войне своих не бросают! И я уверен, что пройдет и семьдесят лет и семьсот; а поговорка будет актуальной.                Все вспомнили?!                Немцы  хорошо подготовились; а потом вроде “чисто случайно” - произошло убийство эрцгерцога Фердинанда. Поэтому началась война, к которой – повторяю, наша страна не готовилась…
Особист затих, улыбка растворилась в логике: тем более, глупый вид никого не красит.                Если бы не его должность - а это теперь читалось на лице: то первым бы за-кричал о недостаточной защите государственной границы.
Но генерал Фролов прощал - умел прощать недальновидность подчиненных. Однако только затем, чтобы вместе исправлять ситуацию. Поэтому сам  поддержал: - Нужно повышать общую обороноспособность страны; и нам в частности - на северных рубежах. Только делать это, чтобы потенциальный противник не замечал.
Теперь он открыто махнул заместителю: продолжай полковник! Готовый в любой момент оказаться обвиненным в трусости и даже госизмене: отвечал то он.                Лев Соломоныч рассказал: - Вот что успели сделать:                Достроили, а где-то даже с нуля построили дзоты и доты. Заминировали все дороги и поля с той стороны.
Посмелевшие от такой бесстрашности Фролова и Сквирского, командиры подразделений также ожили.               
           - Разрешите и флоту добавить? –  спросил, вставая еще один гость - зам командующего Северного флота: - Хочу напомнить: в начале июня, немецкий пароход случайно(!) заскочил в Кольский залив и встал на мурманском рейде. И сегодня, этот нежданный  “Бремен” ушел… втихую. Никого не предупреждая, - рассказал  Александр Андреевич.               
                - Как это ушел?! – не понимал представитель Москвы.               
                – Ну, так. У нас же мир с немцами – его никто не держал, - тяжело вздохнул Николаев.               
                - Черте что на флоте, -  выругался особист, поддерживая “москвича”.               
                – Ну-ну, - бегут значит крысы с корабля, - прекрасно понимая, что это может означать; вступался за Советский флот пехотный генерал Фролов.
                - Да это и не корабль был вовсе, а разведчик, - и флотский начальник прояснил: - Теперь они знают расположение минных банок - раз сами вошли и вышли.
                - Может, утечка секретной информации?  - предположил “сто-личник”.               
                - Уже проверяем. Арсений Григорьевич сейчас занимается, – заверил Краснофлотец.               
                – Поэтому и заменяю контр-адмирала Головко. В срочном порядке происходит частичная смена расположений мин и маршрутов прохода. Так что, пускай только сунутся, – он погрозил внушительным кулаком.
                - Ну, все же нельзя так говорить, - уже не особо настаивая  - повторил прежнее особист.
Только армейский генерал опять выкрутился:  - Служба советского воина – невозможна без партии. Вот она и не запрещает нам иметь силу за пазухой. Хотя Вы правы - войны не будет…                Однако повышать обороноспособность страны – наша обязанность! Продолжайте полковник.
Начальник штаба заговорил громче: - В полках стрелковое оружие и артил-лерия - соответствует норме. Но автоматов почти нет и минометов мало.                Есть танки и бронеавтомобили. И погран.отряды закрепляются на долговременных позициях: некоторые наблюдательные пункты хорошо замаскированы.                Даже на полуостровах Средний и Рыбачий развернули укрепрайоны. Так что, если главный удар по Мурманску будет с воды, - при этих словах, под особистом заскрипел стул.
                - Я говорю, - повторил полковник:  - Если вдруг - в далеком будущем, произойдут недружественные шаги с той стороны; то без захвата Среднего и Рыбачьего у супостата ничего не выйдет. Артиллеристы разобьют штурм.
                - Так, что нужно усилить в первую очередь?! Понимая теперь всю серьезность, член военного Совета приготовился записать.               
                - Самое главное, - назвал нач. штаба, - У нас устаревшие самолеты.               
                - Ну а что Вы хотели - все новые. Страна знает и помнит. Будут, надо потерпеть, – он нарисовал в блокноте крест.               
                - Я просто думаю, что и зенитной артиллерии  – только защитить часть Мурманска, ну и железную дорогу вблизи. Остальное хозяйство, разобьет вражеская авиация, - подробнее объяснил генерал.
                - Сегодня летал над Полярным и Мурманском самолет-разведчик. Немецкий, - он укоризненно посмотрел на особиста, который и сам прекрасно знает: Зачем?!                Но… единственное, что-он мог раньше сделать – так это не сообщать наверх о подобных разговорах. А теперь – скрывать было бессмысленно: Москва сама слышала факты.               
                - Над базами Флота летал, над позициям Армии летал, – проговаривая, все больше злился генерал.
Вот... Так это было или приблизительно так?!                Такой вопрос, еще спящий Смелов не задавал. Но даже во сне переживал:               Почему, тогда - в середине июня сорок первого, наши офицеры не смогли полностью предугадать: что ждет страну в ближайшее будущее?                И хотя нарком ВМФ Кузнецов ввел оперативную готовность № 2  флоту - многие матросы и офицеры надеялись, что это техническая необходимость.                Однако именно на этом совещании было решено: продолжать скрытное вы-движение войск в сторону границы.               
                - Хотя-бы, под видом учений, – настаивал на своем генерал Фро-лов.
В общем, так будущие герои и сделали. Архивы подтверждают:                Первой - по приказу командующего ЛВО Попова, к государственной границе выдвинули 122-ю стрелковую дивизию; с целью прикрытия направления на Кандалакшу.                Далее - 19 июня, в полосу обороны армии начали переброску 1-й танковой дивизии. 21 июня, по тревоги была поднята 52-я стрелковая дивизия, дислоцированная в Мурманске, Мончегорске и Кировске; а в ночь на 22 июня(!), непосредственно на границу перебросили два полка и разведывательный батальон 14-й стрелковой дивизии.                Но все же основные войска Ленинградского военного округа и Карельской армии – за которыми вели наблюдение многочисленные немецкие диверсан-ты - были нетронуты. Более того, специально  для сокрытия напряжённости - вечером двадцать первого, в доме офицеров Северного флота в Полярном начался концерт. Своими достижениями хвастался коллектив Московской оперетты.                В первом ряду - “при параде”, успехам артистов аплодировал сам Головко.                А вот досмотреть концерт, морские офицеры не смогли.
Была получена новая директива от наркома ВМФ:                “Привести Северный флот в готовность №1!”
Это означало, что кораблям следует немедленно покинуть места стоянки - рассредоточившись в разные места акватории.               
Конечно, Николай Герасимович рисковал. За самоуправство – ген.штаб по головке не гладит.                Только еще сильнее недоумевал в тот злополучный вечер - коллектив на сцене. Служители Мельпомены не понимали: неужели, мы так плохо играем? Просто в столице рукоплескали зрители!                Но по-прежнему – без объяснений, редели ряды кресел. И чтобы хоть как-то остановить покидающих концерт моряков; москвичи старались из-за всех сил.
А вскоре, и предположение Кузнецова оправдалось.                Рано утром – и даже раньше, чем всем известное:                “Двадцать второго июня,                ровно в четыре утра!”;                немецкая авиация бомбила Мурманск и Полярное, Выборг и Ленинград. И заодно акваторию финского залива.                Военно-морской флот вступил в войну, однако сухопутные еще медлили - поскольку Валериану Фролову докладывали:                “Государственную границу никто не переходил”.
Отсюда понять: Кто атакует с воздуха?                Реваншисты – финны, на немецких самолетах или все-таки немчура, не получалось. Москва запретила наступать в сторону Финляндии, до выяснения обстоятельств.                Даже в обед, когда Вячеслав Молотов объявил:                “О вероломном нападении Германии на Советский Союз”; защитники Запо-лярья не знали: воюет Финляндия на стороне Гитлера или нет.
Также не знали мурманчане того, что в будущем фронт растянется на все их 550 километров… Что благодаря тому, что грамотное руководство “Четыр-надцатой” не стало создавать сплошной линии обороны: а согласно рельефу и характеру местности сконцентрировала немногочисленных защитников в мощные узлы сопротивления; вот благодаря этому и выстоит русский Север!                А когда под напором превосходящих сил гитлеровцев, советские погранич-ники  станут медленно отступать на оборонительные позиции по реке Западная Лица; Север облетит первая радостная весть:                Наша береговая батарея, потопила немецкий тральщик.
Но будут и плохие новости: зря понадеялось руководство, что финны сдер-жат слово – не станут воевать за Гитлера.                Хитрейшая Финляндия до последнего  – скрывала свою пакостную роль. При этом продолжая делать вид невиновной овцы:                Это не мы. Германия на вас напала!                Разве можем что-то противопоставить?                Простое финское бревно плывет туда, куда влекут могущественные течения.
24 июня, немцы с финнами перейдут государственную границу.                Сразу, советская авиация нанесет массированный удар по аэродромам Фин-ляндии. А посланные ранее - на свой страх и риск к границе армии Фролова и Попова - спасут положение, не позволяя взять Ленинград и Мурманск.                Да и до Москвы тогда было еще далеко…