de omnibus dubitandum 114. 17

ЧАСТЬ СТО ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ (1911-1913)

Глава 114.17.  ОНИ ЕЕ ДОИЛИ, НО НЕ КОРМИЛИ…               

    Поначалу дело не казалось серьезным, так как в большинстве случаев было легко доказать, что эти натурализованные “американцы” не имели ни малейшего намерения возвращаться в Северо-американские Соединенные Штаты и приобрели “американское гражданство” только для того, чтобы получить возможность поселиться в России.

    Естественно, что в таких условиях у Северо-американских Соединенных Штатов не было особых причин заступаться за них. Однако случилось так, что послам в России пришел приказ обратить свое внимание на этот вопрос. С их отчетами могут ознакомиться все, кто захочет. Джон У. Форстер* был одним из таких послов, и в 1880 г. он указывал в отчете, что Россия готова оказать радушный прием настоящим американским гражданам, но не перекрашенным немецким евреям.

*) ФОСТЕР Джон Уотсон (?) (англ. John Watson Foster; 2 марта 1836 — 15 ноября 1917)(см. фото) — американский политик-республиканец, 32-й Госсекретарь США, дипломат.
Родился Питерсбурге, но вскоре переехал вместе с родителями в Эвансвилл, Индиана. B 1855 году окончил Индианский университет в Блумингтоне. Затем получил образование в Юридической школе Гарвардского университета. До 1861 года занимался адвокатской практикой в Эвансвилле. Во время Гражданской войны воевал на стороне САСШ в звании майора, но после взятия форта Донелсон получил полковника. В его подчинении находился 136-й пехотный полк Индианы.
После войны устроился редактором в Evansville Daily. Под его руководством это издание стало основным республиканским изданием в регионе. С 1873 по 1885 год находился на дипломатической службе поочерёдно в Мексике, России, и Испании.
В 1885—1892 вёл адвокатскую практику в Эвансвилле. 29 июня 1892 года президент Бенджамин Гаррисон назначил Фостера Госсекретарём США. На этом посту занимался проблемой Гавайев. Ушёл в отставку 23 февраля 1893 года.
После ухода из федерального правительства Фостер возобновил дипломатическую деятельность. В 1895 году он представлял интересы Китая на мирных переговорах, окончивших Японо-китайскую войну. В 1907 году также представлял Китай на Гаагской конференции.
Фостер был соучредителем Американского общества международного права (1906) и Фонда Энрдю Карнеги за мир во всём мире (1910). Хотя большую часть жизни был пацифистом, в 1917 году всё же выступал за вступление САСШ в Первую мировую войну.
Скончался 15 ноября 1917 года.

    В это время в Северо-американских Соединенных Штатах велась возмущенная пропаганда по “русскому вопросу”.

    Она началась под лозунгом “русских гонений”. Евреи описывали свою жизнь в России как адскую. Джон У. Форстер затем стал государственным секретарем {Пост, соответствующий должности министра иностранных дел} и был тестем только что ушедшего в отставку с того же поста Роберта Лансинга (этот пост он занимал при президенте Вильсоне).

    В ту эпоху Форстер был представителем Северо-американских Соединенных Штатов в России, откуда он описывал развитие ситуации с евреями в этой стране: “…КОЛИЧЕСТВО ЕВРЕЕВ, ПРОЖИВАЮЩИХ В РАЗНЫХ ГОРОДАХ РОССИИ, ВСЕГДА БОЛЕЕ ИЛИ МЕНЕЕ ПРЕВЫШАЕТ КОЛИЧЕСТВО ТЕХ, КТО ВНЕСЕН В СПИСКИ ПОЛИЦИИ, И ВО ВСЕХ СЛУЧАЯХ ПРЕВЫШАЕТ ЧИСЛО, УСТАНОВЛЕННОЕ ЗАКОНОМ (выделено мною - Л.С.).

    Например, лица, специально изучавшие этот вопрос, определили, что в Петербурге проживали 30 000 евреев, в то время как в реестре полиции числилось не более 1500. Из того же источника я узнал, что …в полицию было заявлено о существовании одной еврейской школы, при этом в столице 3-4 тысячи детей учатся в незарегистрированных еврейских школах.

    А вот еще одно обстоятельство, достойное внимания, которое позволяет судить о значении евреев: в каждой, без каких-либо исключений, влиятельной газете Петербурга или Москвы среди издателей или авторов найдется, по крайней мере, один, если не больше, еврей…”.

    На каждом шагу правительство Северо-американских Соединенных Штатов могло убедиться, что ЕВРЕИ ПРЕУВЕЛИЧИВАЛИ РАЗМАХ СВОИХ НЕСЧАСТИЙ С ЦЕЛЬЮ ЗАСТАВИТЬ ЕГО ДЕЙСТВОВАТЬ В СВОИХ ИНТЕРЕСАХ (выделено мною - Л.С.). Наконец, когда в результате тихой работы и открытой пропаганды против России в ежедневной прессе в течение нескольких лет общественное мнение Америки в отношении России было достаточно подготовлено в нужном направлении, в отсутствие каких-либо возражений с чьей бы то ни было стороны была поднята кампания по “вопросу о паспортах в России”.

    “Россия осмеливается не уважать американский паспорт!”, “Россия оскорбляет правительство Северо-американских Соединенных Штатов!”, “Россия унижает американских граждан!” и т.д.

    ЕВРЕИ РЕШИЛИ ПОТРЕБОВАТЬ ОТ СЕВЕРО-АМЕРИКАНСКИХ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ НИ МНОГО НИ МАЛО – РАЗРЫВА ВСЕХ ОТНОШЕНИЙ С РОССИЕЙ (выделено мною - Л.С.). Да, они потребовали этого! При этом Джеймс Блэн {В то время он занимал пост госсекретаря} в это же время больше всего мечтал о том, чтобы какое-нибудь событие положило конец иммиграции, которая начинала затоплять страну. «ГОСТЕПРИИМСТВО СТРАНЫ НЕ ДОЛЖНО ПРИВЕСТИ К ЕЕ ЗАТОПЛЕНИЮ» (выделено мною - Л.С.), – писал он.

    Положение, в котором оказались Северо-американские Соединенные Штаты, было весьма двусмысленным: они выражали свое недовольство еврейским наплывом и в то же время отрицали право России делать то же самое на своей собственной территории.

    Министр иностранных дел России обратил внимание посла Северо-американских Соединенных Штатов на этот факт, и когда последний заявил, что из России в Северо-американские Соединенные Штаты иммигрировали 200 000 евреев, министр по этому поводу заметил, что если такое количество евреев отправилось в Северо-американские Соединенные Штаты в качестве рабочих, чтобы помочь развитию страны, то он считает это приемлемым, однако ввиду того, что они, отправились туда для эксплуатации американского народа, он понимает, насколько мало это желательно.

    Безусловно, все упирается в факт того, что евреи эксплуатируют Россию. ОНИ ЕЕ ДОИЛИ, НО НЕ КОРМИЛИ (выделено мною - Л.С.). Если бы объем работы позволял, можно было бы привести значительные данные касательно этого вопроса. Позиция, которую занимали американские государственные деятели в течение 25-40 лет в отношении иммиграции и пропаганды в интересах одного племени, была мудрой и чрезвычайно глубокой.

    Все это время, до президентства Уильяма Говарда Тафта включительно, безостановочно велась направленная против России еврейская пропаганда, намеревавшаяся использовать Северо-американские Соединенные Штаты в качестве разящей дубины.

    Необходимо иметь в виду, что в Вашингтоне у евреев находилось представительство, о котором упоминалось выше, своего рода посольство еврейского народа при правительстве Северо-американских Соединенных Штатов. Это посольство, в свою очередь, подчинялось “главным послам”. Понятно, что задача этого представительства заключалась в том, чтобы как можно крепче держать в своих руках президента Тафта. Но на тот момент президент Тафт не был еще столь “управляем”, как можно было предположить в дальнейшем.

    В то время еще действовало торговое соглашение между Россией и Соединенными Штатами, существовавшее с 1832 г., и президент Тафт считал необходимым дать понять евреям, что их требования о расторжении этого соглашения он считает непомерными. Евреи требовали, чтобы Соединенные Штаты денонсировали соглашение, которое существовало между двумя странами почти 80 лет и в течение действия которого Россия, множество раз доказывала свою преданную дружбу.

    Требования евреев к Уильяму Говарду Тафту сводились к следующим двум пунктам: расторжение соглашения с Россией и законодательно закрепленное право неограниченной иммиграции, в чем до последнего времени отказывал Конгресс.

    Существенной частью еврейских притязаний было право еврейской иммиграции в Северо-американские Соединенные Штаты. При этом американских евреев совершенно не беспокоила суть НАВОДНИВШИХ СТРАНУ ОТБРОСОВ (выделено мною - Л.С.), пока не был положен конец этому еврейскому наплыву. Наконец, президент Тафт, уступив настойчивой и упорной кампании, которую вели против него, и, видимо, потеряв на мгновение терпение, спросил, что от него хотят.

    – Вашей встречи с советом вождей еврейского народа, – ответили ему.

    И 15 февраля 1911 г. Яков Шифф, Яков Фурт, Луис Маршалл, Адольф Краусс и судья Генри М. Голдфолдж прибыли в Белый дом. Они были приглашены на завтрак с семьей президента, а затем их попросили пройти в библиотеку.

    Поведение президента было мудрым и предусмотрительным. Естественно, у него не было ни малейшего шанса убедить своих гостей. Они пришли, чтобы «изложить» ему свое видение в заранее подготовленных речах, как некоторое время назад некоторые из них «излагали» свои взгляды некоему публицисту с Востока, пересыпая речь угрозами и стуча кулаком по столу. В такой встрече президенту пришлось бы уступить. Его благожелательность была бы раздавлена под их напором. Но ничего подобного не произошло.

    В библиотеке президент взял бумагу и стал читать свои выводы. Это сразу привело в оцепенение еврейских послов.

    Президент читал свои выводы. Он им излагал свои взгляды. Мнение президента заслуживает, чтобы быть прочитанным, но оно слишком подробно для цитирования здесь. Он, обратил внимание на право каждой страны самой определять, кто может, а кто не может в ней пребывать, а также привел различные мнения, высказанные министрами о соглашении с Россией.

    Эти мнения полностью противоречили той твердой и неизменной позиции, которую занимала Россия с момента заключения соглашения.

    Затем президент разъяснил, что соглашение было своего рода священным, так как с момента его заключения прошло уже более полувека, граждане Северо-американских Соединенных Штатов вложили свои капиталы в русские предприятия, основываясь исключительно на вере в честность Северо-американских Соединенных Штатов и России в том, что касается соблюдения положений рассматриваемого соглашения.

    Он сказал им, что если бы речь шла о заключении нового соглашения, то это был совершенно иной вопрос – в этом случае он принял бы во внимание точку зрения евреев. Но, сказал он им, у нас есть и другие соглашения с другими странами, и толкование ими некоторых статей таких соглашений не всегда соответствует нашей точке зрения, однако мы продолжаем жить и работать, соблюдая эти соглашения. В частности, он указал им на договор с Италией об экстрадиции уголовных преступников.

    Он хотел также показать еврейским послам, что их требование содержит желание добиться совершенно неслыханной вещи; в действительности это было именно то, к чему они стремились.

    После этого президент сообщил, что он готов был бы предпринять некоторые действия в требуемом направлении, если бы не опасался, что такие действия могут ухудшить положение евреев, уже проживающих в России. Если договор, будет расторгнут, сказал он, существенно пострадают значительные американские интересы, и президент перечислил им ряд предприятий, принадлежащих христианам.

    Он объявил, что был бы рад видеть русских евреев, продолжающих прибывать в страну, но он добавил: “Чем больше их будет отправляться на Запад (Западная часть континента – Л.С.), тем мне будет приятнее”. Он закончил просьбой еврейским послам подумать о тех трудностях, которые может причинить русским евреям расторжение соглашения, и завершил речь словами: “Это тот путь, по которому я пойду, господа. Это вывод, на котором я остановился”.

    Еврейская группа вынуждена была отступить. Симон Вольф, исполнявший функции хранителя еврейских интересов в Вашингтоне, сказал президенту: “Прошу вас, г. Президент, не сообщать в прессе о ваших выводах”. Но Яков Шифф прервал его дрожащим от гнева голосом: “Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ЭТО БЫЛО НАПЕЧАТАНО. Я ХОЧУ, ЧТОБЫ ВЕСЬ МИР УЗНАЛ О ТОЙ ПОЗИЦИИ, КОТОРУЮ ЗАНЯЛ ПРЕЗИДЕНТ” (выделено мною - Л.С.).

    Тут началась дискуссия, в ходе которой президент проявил значительное хладнокровие и выдержку. В конце концов, после длительных бесполезных переговоров, зная, что его ожидают другие дела, он дал им прочесть письмо, которое получил от посла Америки в Петербурге г. Рокхилла.

    В этом письме г. Рокхилл подробно излагал мнение русского правительства о евреях, которое тысячекратно подтвердили произошедшие с тех пор события.

    Тогда они снова обратились к своим разъяснениям и аргументам, но все напрасно. Президент выразил свое сожаление тем, что не видит возможности действовать по-другому. Он изучил вопрос со всех сторон, и у него сложилось четкое мнение.

    Покидая Белый дом, Яков Шифф с видом оскорбленного достоинства отказался пожать руку, которую ему протянул президент. “Как мистер Шифф был зол вчера”, – сказал на следующий день президент. Но президент не знал, что должно было за этим последовать. Яков Шифф, спускаясь по ступенькам Белого дома, воскликнул: “ЗНАЧИТ, ЭТО ВОЙНА!” (выделено мною - Л.С.).

    Он приказал приготовить значительную сумму денег и написал короткое письмо президенту Тафту. Президент отослал это письмо и свой ответ министру торговли и промышленности Чарльзу Найджелу, который ответил президенту следующее: “Я очень удивлен той выдержкой, которую вы проявляете в своем ответе”. Возможно ли, чтобы президент не знал, что за всем этим замышляется?

    Обратите внимание на большинство имен тех, кто в качестве представителей американского еврейства пришел в Белый дом 15 февраля 1911 г. Затем обратите внимание, что расторжение торгового соглашения с Россией должно было привести к переводу в Германию значительной части экономических операций, которые осуществлялись между Россией и Северо-американскими Соединенными Штатами и которые оказывались бы тогда в руках германских евреев.

    Франкфуртские евреи и их близкие в Северо-американских Соединенных Штатах знали, что это означает {«Вызывает удивление, – пишет автор на с. 45 той же книги, – огромное количество международных евреев – выходцев из Франкфурта. Вспомним хотя бы Ротшильдов, Шиффов и Шпейеров»}.

    Сами по себе эти операции означали деньги, но связи, которые таким образом формировались, означали доминирование в России, а Яков Шифф жил только идеей унизить Россию.

    Нейтралитет {В ходе Великой войны до 1917 г.} Северо-американских Соединенных Штатов был использован для содействия в развитии движения, организованного и оплаченного на американской земле, чтобы уничтожить дружественный народ, а организаторами и финансистами этой операции были евреи.

    Игра велась как на финансовом, так и на революционном поле. Так было задумано. В этом состояла одна из намеченных задач программы, а Северо-американские Соединенные Штаты должны были сыграть роль “пробивающего стены” тарана.

    После того как еврейские послы покинули Белый дом, во все концы Северо-американских Соединенных Штатов полетели приказы из Нью-Йорка и Вашингтона и началось раздражающее давление евреев. В каждом городе у них был свой центр, и каждый член Палаты представителей, каждый сенатор оказался в осадном положении. Не было ни одного чиновника, даже самого незначительного, которого бы оставили в покое евреи.

    Американские издатели должны помнить об этом давлении, оно осуществлялось теми же способами, которые сегодня используются в отношении прессы… В течение последних двух месяцев евреи неопровержимо доказали, что они являются хозяевами большей части американской прессы.