Прощение

Стояла солнечная летняя пора. Школьные каникулы были в самом разгаре. Каждый день деревенские ребята собирались у заброшенной избы сельсовета, чтобы обсудить планы.

– Я предлагаю сходить на коровник. – сказал Серёга по прозвищу «хлюст», который был главным хулиганом и зачинщиком. – Там сейчас идёт стройка, и пока шабашники работают, мы могли бы на кухне найти что-нибудь вкусное.

Все согласились с ним, и компания отправилась на поиски приключений. Зайдя в комнату строителей, ребята подошли к плите, где стояла огромная кастрюля. Открыв крышку, Серёга вытащил из супа мясо и поделил между всеми.

– Давайте вместо мяса положим щепки, чтобы не сразу заметили пропажу. Вот смеху-то будет!

Сказано – сделано. Побродив ещё немного по окраинам села, довольные мальчишки разошлись по домам. Все были рады, что никто не заметил их проделки.

Серёга сидел на бревне, греясь на солнышке, когда увидел бабушку одного из пацанов, которая зашла в их дом. Из раскрытого окна он услышал, как пожилая женщина жаловалась его матери, что её внука, приехавшего из города, местная шпана впутала в нехорошую историю. Что её Серёжка плохо влияет на других детей, организуя всякие пакости. Мать пообещала соседке всё рассказать отцу. Городской всех сдал.

Почуяв, что запахло жареным, «хлюст» забрался на сеновал. Хоть на чердаке и не было икон, Серёга начал неистово креститься и слёзно молить Бога о пощаде. Изнемогший от духоты и пыли с исполненным чувством долга, он не заметил, как заснул.

Его разбудил шум во дворе. Это приехал отец с работы на тракторе. Душа у Серого от страха опустилась в пятки… Он затаил дыхание и боялся пошевелиться, чтобы не нашли его тайное место.

– Сынок, пойдём ужинать! – сказал батя, поднимаясь по лестнице.

Убежище было раскрыто. Он так сильно молился, что мать знала, куда спрятался её блудный сыночек. С трудом переставляя затёкшие ноги, Серый удивился, что отец, который обычно брал кнут, ремень или полено, в этот раз пригласил непослушное чадо за стол.

После ужина он позвал сына к себе. «Всё, –  подумал Серёга, – вот и настал час расплаты». Но отец, взяв сорванца под мышки, посадил его к себе на колени, начал гладить по голове, целовать в макушку и… неожиданно заплакал.

– Сынок, – обратился он к сыну, – прости меня, Христа ради! Я думал тебя наказать…

Хотя Серёга и боялся отца, но сильно любил его, храня в памяти, как великие драгоценности, те мгновения, когда отец в редкие минуты отдыха играл с ним в шахматы, брал в помощники по хозяйству и давал порулить на тракторе. Он прижался к бате и заревел.

– Батя-а! Не плачь, не на-адо! Я больше не бу-уду-у!

Так и проплакали с полчаса. Мальчуган, лёжа в прохладной, чистой постели со счастливой улыбкой благодарил Бога за ответ на его просьбу. Он верил и всё же не верил, что батя его простил.

С тех пор прошло много лет, но до сих пор Серёга вспоминает тот случай в рабочей столовой. Отца давно уже нет в живых, но встреча с небесной любовью переродила мальца.