Тельняшка. VI. Глава 4. Присяга

БЕЗ ПЯТИ МИНУТ ШТУРМАНЫ (ЧАСТЬ VI)

ПРИСЯГА

«Что наша жизнь? Игра! А самая азартная игра начинается тогда, когда на кону, как минимум, — твоё здоровье, но еще прикольней — если жизнь. Можно давать в прикуп.
Только армия способна раскрыть ваши внутренние резервы и превратить тухлых мечтателей в покорителей звёздных меридианов и прочего межгалактического продукта.
Вот взять меня! Кем я был? А кем я стал? Мягко говоря, всем! А почему? А потому что я — русский солдат!
А русский солдат никогда не сдаётся. Один хрен ему терять нечего. Это и есть наша главная военная тайна».

Цитата из кинофильма «ДМБ» режиссёра Романа Качанова


Кавторанг Пак прибыл в расположение части к 18 часам.
Весть о его прибытии мы получили молниеносно, а посему незамедлительно выдвинулись в расположение части.
К месту базирования катеров пробирались окольным путём — знакомой тропой через лесной массив. Вынырнув из леса, словно заправские партизаны, мы тут же невзначай нарвались на офицера в чине капитана первого ранга. И поскольку видок у нас был ещё тот, то каперанг, конечно же, окликнул нас, но мы как ни в чём не бывало продолжали в ускоренном темпе двигаться в сторону понтона, у которого на крутой морской волне мирно покачивались катера. И когда мы были уже почти у цели, то услышали резкий оклик за своей спиной:
— Матросы, стоять! А кто будет отдавать честь офицеру?
Мы было уже решили подчиниться приказу, как вдруг услышали резкий возглас, который вылетел, словно пуля, со стороны нашего арьергарда:
— Да пошёл ты на х@й!
Разразившись громким смехом и не дожидаясь реакции каперанга, мы изо всех ног бросились наутёк и влетели по трапу на борт ракетоносца.
На борту родного катера нас ожидала новая встреча, на сей раз уже с командиром корабля…
— А, явились, голубчики! Где вас черти носят? Я просил вас карты откорректировать. Откорректировали?
— Откорректировали, только ещё не все… — ответил за всех запыхавшийся Вова, — завтра продолжим!
— Ну да ладно, разгильдяи, бегите скорее на плац, вас там ваш кавторанг дожидается, спрашивал уже, мол, не свинтили ли вы по домам… Я вас отмазал, сказал, мол, что послал вас в гидрографию за картами, так что с вас причитается…
Пак действительно прохаживался взад-вперёд по плацу и брал всех опоздавших «на карандаш». И когда все собравшиеся угомонились, кавторанг скомандовал построение и сообщил строю следующее:
— Товарищи курсанты! Мне очень стыдно за вас! Только что на территории части произошёл очень неприятный инцидент — кто-то из наших курсантов послал на «три весёлых буквы» самого командира части! Если дальше будет продолжаться в таком же духе, то нам откажут в стажировке, и вы не будете допущены к сдаче государственного экзамена по ВМП!
В строю воцарилась мёртвая тишина. Да уж, с командиром части мы, конечно, переборщили! Действительно, ещё одна такая выходка, и нас запросто могут попереть со стажировки, и тогда — прощай, звание лейтенанта запаса!
Тем временем кавторанг грозно осмотрел стоящих в строю и продолжил:
— Товарищи курсанты, послезавтра произойдёт самое знаменательное событие в жизни каждого мужчины — вы примете военную присягу! Сегодня я хотел бы провести с вами строевые занятия, чтобы, так сказать, подготовить вас к этому торжественному ритуалу. И тут его внимание привлёк курсант Клименко по прозвищу Клёпа, который имел, мягко говоря, довольно бравый вид.
— Курсант Клименко! — скомандовал Пак.
— Я! — бойко откликнулся Клёпа.
— Выйти из строя! — продолжил Пак.
— Есть! — и Клёпа, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, «противолодочными зигзагами» двинулся в сторону кавторанга.
Благополучно достигнув намеченной цели и обдав Пака смачным перегаром, Клёпа доложил без единой запинки:
— Товарищ капитан второго ранга, курсант Клименко по вашему приказанию прибыл!
Невольно вдохнув пары, выпущенные Клёпой, Пак слегка поморщился, вытащил из нагрудного кармана кителя носовой платок, расправил его, демонстративно потряс им из стороны в сторону, а затем, ничуть не смутившись, скомандовал:
— Кру-у-гом! Встать в строй!
— Есть! — звонко ответил Клёпа и вновь, слегка раскачиваясь из стороны в сторону, но при этом не забывая чеканить шаг, проследовал обратно в строй.
Когда Клёпа благополучно достиг своего места в строю, мы облегчённо вздохнули, а Пак вновь обратился к присутствующим:
— Плохо, очень плохо, товарищи курсанты! У вас есть ещё завтрашний день для строевой подготовки! Прошу её провести самостоятельно. Старшим назначаю, э-э-э, курсанта Клименко! А теперь вольно — разойдись!

Следующее утро началось с корректуры карт и пособий на ходовом мостике.
Чтобы уж совсем не наглеть, мы уселись за покер, а на корректуру карт бросили сына командира подводной лодки — отличника боевой и политической подготовки Захара Чаркова, который, впрочем, не спешил приступать к этому неблагодарному занятию, а уселся вместе со всеми «расписать партейку-другую».
И когда командир катера поднялся на мостик и узрел, каким образом мы корректируем карты, то его возмущению не было предела:
— Немедленно спуститесь ко мне в каюту! — скомандовал разгневанный каплей и был таков.
— В академию капнет, как пить дать! — предположил Вова, когда командир покинул ходовую рубку.
— Да не будет он в академию стучать, на фига это ему надо? — возразил Паша. — Слышал, что он вчера сказал? Мол, я вас отмазал, с вас причитается… Так что клиент созрел!
Паша оказался прав на все сто.
После непродолжительных переговоров в командирской каюте мы сошлись с каплеем на ящике импортного пива и четырёх блоках американских сигарет.
За этот скромный магарыч мы поклялись командиру, что не будем больше докучать ему и его гвардейскому экипажу, а он, в свою очередь, взял на себя обязательство всячески прикрывать нас перед кавторангом Паком и подписать нам все необходимые бумаги о прохождении стажировки.
Свои обязательства мы исполнили незамедлительно, отправив в город гонцов.
В результате — командиру был передан ящик превосходного австралийского пива Broken Hill и четыре блока сигарет американского производства в ассортименте.
После чего обе стороны, обменявшись рукопожатиями, разошлись по своим делам — каплей пить пиво и курить сигареты, а мы — готовиться к присяге, как завещал великий Пак.

В назначенный день мы выстроились на плацу для принятия военной присяги.
На удивление, народу собралось немного — почётный караул со знаменем части да маленький бригадный оркестр.
Каждому из нас кавторанг Пак, который по этому торжественному случаю облачился в парадную форму, выдал по старенькому «Калашникову» и по паре белых перчаток.
Затем перед собравшимися с пламенной речью выступил уже немолодой офицер — замполит части. Он сообщил строю, что «принятие военной присяги есть почетная и ответственная обязанность, которая возлагается государством на военнослужащего по защите Отечества и его конституционного строя»…
Слушая речь замполита, я стоял в строю, крепко сжимая в руках видавший виды «калаш», вспомнил, как когда-то меня принимали в пионеры… «Перед лицом своих товарищей торжественно клянусь, — всплыли в памяти слова пионерской клятвы, — будь готов — всегда готов!»…
«Вот и сейчас нужно произносить слова клятвы, но на сей раз уже не мальчика, а мужа», — подумал я.
Меж тем замполит окончил свою трогательную речь, и за дело принялся кавторанг Пак. Он стал выкрикивать наши фамилии, при этом названный курсант выходил из строя и произносил перед лицом своих товарищей текст присяги:
Торжественно присягаю своему Отечеству — Российской Федерации. Клянусь свято соблюдать Конституцию Российской Федерации, строго выполнять требования воинских уставов, приказы командиров и начальников. Клянусь достойно исполнять воинский долг, мужественно защищать свободу, независимость и конституционный строй России, народ и Отечество.
На сей раз ничто не нарушало суровую торжественность момента, и Пак, который, должно быть, ожидал от нас очередного подвоха, вероятно, слегка расслабился.
И когда список личного состава подошёл почти к самому концу, очередь наконец дошла до Вовы…
На фамилии Хиневич строй взорвался от хохота, поскольку балагур и весельчак Вова предстал перед изумлённым кавторангом в тёмных солнцезащитных очках с автоматом наперевес, ни дать ни взять — Терминатор!!!
Узрев Вову в таком неприглядном виде, Пак что-то пробубнил себе под нос, вроде того, что, мол, Хиневич, вы совсем, что ли, рехнулись — на присягу в таком виде явиться…
Однако невозмутимый Вова как ни в чём не бывало отбарабанил текст присяги и поскорее занял своё место в строю — с глаз долой от кавторанга.
Как бы там ни было, а присягу мы всё-таки приняли и, не откладывая дело в «долгий ящик», отправились отмечать это событие подобающим образом, поскольку «для всех военнослужащих, участвующих в ритуале приведения к военной присяге, этот день является нерабочим и проводится как праздничный день».

Фото из архива выпускников 10-ой роты ДВГМА: курсанты 10 роты СВФ ДВГМА с руководителем военно-морской стажировки – капитаном второго ранга Паком и командиром бригады ракетных катеров после принятия военной присяги. Владивосток, бухта Улисс, 1995 г.