Дьявол на льду

«Дьявол на льду»,  «Демон спринта»,  «Король коньков» - как только ни называли в газетах и репортажах великого советского конькобежца, 4-х кратного олимпийского чемпиона. А в сборной команде СССР его уважительно называли – «Сэр» - Скорость, Элегантность, Рекорд!
Он был лучшим в мире спринтером-конькобежцем 50-х – начала 60-х годов прошлого века, первым пробежавшим 500 метров быстрее 40 секунд.
Он был участником одной летней (1952, велоспорт) и 4-х зимних Олимпиад (1956, 1960, 1964, 1968).
Он был:
-    4-х кратным олимпийским чемпионом: в 1956-м – на дистанциях 500 м (40,2) и 1500 м (2.08,6), в 1960-м – на дистанциях 500 м (40,2), 1500 м (2.10,4).
-   Серебряным призёром зимних Олимпийских игр-1964 на дистанции 500 м (40,6).
-    6-ти кратным чемпионом мира (в 1956-1966) в беге на 500 м и 1500 м.
-    Бронзовым призёром первенств мира 1954-го  года (200,353 очка в многоборье) и 1956-го года (188,660 очка в многоборье).
-    Абсолютным чемпионом Европы в 1956-м году (190,692 очка в многоборье).
-   8-ми кратным чемпионом Европы.
 -    10-ти кратным чемпионом СССР 1956, 1957, 1959, 1961, 1962, 1963, 1964, 1965 гг. на дистанциях 500 и 1500 м.
-    12-ти кратным рекордсменом мира (1955 – 1968) на дистанциях 500, 1000, 1500 и 3000 м.
-    Заслуженным мастером спорта.
-    Заслуженным тренером СССР.
-    Награждён орденами Ленина и Трудового Красного Знамени.
-    Почётным гражданином города-героя Тулы.
Он написал книги «500 метров», «Или – или»,  издал удивительно искренние книги воспоминаний и размышлений – «Годы триумфальных побед» и «Такое не забывается».
Он - подполковник Советской Армии в отставке, вкусив по полной программе радости и горести большого спорта, до самой смерти оставался таким же, как и в пору своих блистательных побед, - молодым, сильным, яростным, бескомпромиссным.
А звали этого великого конькобежца - Гришин Евгений Романович.


***

Родился будущий  4-х кратный олимпийский чемпион 23 марта 1931-го года в Туле.
Жил неподалёку от знаменитого оружейного завода.

Отец - Гришин Роман Павлович - участник Великой Отечественной войны, погиб в 1941-м году под Великими Луками.
Мать - Гришина Анфиса Васильевна.
 
Женя с юных лет был активным мальчиком. Как только начиналась зима, как и многие мальчишки тех времен, он с раннего утра и до позднего вечера катался на лыжах, на санках с крутого берега реки и, конечно, с приятелями каждый день рассекал лёд на замёрзшем пруду коньками, прикрученными к валенкам.
Одним из развлечений мальчишек было цепляние крючком за мчавшуюся машину. Во всей округе Женя был единственным обладателем уникальной коллекции самых разнообразных приспособлений и крючков для катания на грузовиках. Да и в самой технике катания равных ему не было: он был сильнее, ловчее, проворнее многих сверстников.

• Евгений Романович в своей книге «Такое не забывается» рассказывал:
«Улицы Тулы тогда не чистили от снега, и, укатанные машинами и санями, подогретые оттепелями, мостовые представляли отличную основу для катания на коньках. Особенно преуспевал я в драке и цеплянии крючком за мчавшуюся машину. Здесь мне просто не было равных. А делалось это так. Стоишь на коньках, держа в руке длинный металлический крючок, к которому привязывалась такая же длинная и прочная верёвка. Завидев машину, на определённом расстоянии начинаешь разгоняться. И вот в тот момент, когда машина обгоняет тебя, ты, пропуская её, резким движением посылаешь вперёд металлический крючок, вонзая его в деревянный борт кузова. Поскольку у тебя и у машины разные скорости, тебя с неимоверной силой бросает вперёд. Чтобы удержаться на ногах, надо обладать незаурядным мастерством и крепкими руками и ногами».


***

В годы Великой Отечественной войны Жене пришлось пережить голод, холод, многочисленные бомбёжки и даже побывать на захваченной врагом территории, пережить самые настоящие бои и несколько раз ходить в разведку за линию фронта.
Когда началась война, семья Гришина — мать Анфиса Васильевна и двое сыновей, Женя и Миша - ушла из Тулы в деревню к родственникам ушедшего на фронт отца. Там приняли радушно. В селе стояли красноармейцы, готовились к обороне, рыли траншеи. Женя носил им воду. И всё было спокойно пару недель, пока однажды ночью не началась стрельба. А утром в деревню вошли немцы.
Женя и его брат стали свидетелями того страшного террора, который устроили оккупанты.
В скором времени Советская Армия отбросила захватчиков дальше в тыл.
Но при этом была ранена мама Гришиных, и её отправили в госпиталь обратно в Тулу.
Двум её сыновьям пришлось добираться до города самостоятельно. Это заняло 3 дня. За всё время дороги дети поели всего один раз — какая-то женщина угостила их вареной картошкой.
Когда дети  своим ходом вернулись в свой родной дом, не стали даже раздеваться — настолько там зимой 1941-го было холодно…

В один из зимних вечеров 1942-го года, 11-ти летний Женя едва не погиб попав под бомбёжку. Когда в городе неожиданно завыла сирена воздушной тревоги, сообщавшая о приближении вражеских бомбардировщиков, мальчик как раз катался по обледеневшим улицам города на коньках и не успел спрятаться.
Авиабомба упали недалеко от Гришина. И дюжина кусков смертоносного металла попала ему в ноги. Жив он остался только потому, что за ним почти вплотную бежал его друг, который и принял на себя основную часть осколков.

• Евгений Романович вспоминал потом:
«Когда я очнулся, практически ничего не видел: всё было, как в тумане.  Беспрерывно тошнило, голова раскалывалась, в ушах застыл жуткий свист. Первая мысль: «Неужели это всё и я больше никогда не встану на коньки?..»

К счастью, пострадавшего прямо в коньках оперативно доставили сначала в больницу, а затем – в военный госпиталь. Там квалифицированный хирург вовремя провёл сложную операцию. Он без наркоза извлёк из тела мальчика 12 осколков. Женя стойко терпел боль.
А если бы врач не провёл тогда операцию, то мальчишка мог бы лишиться ног. И никогда больше не встал бы на коньки. А мир никогда бы не узнал о существовании такого талантливого конькобежца.

• Когда Женю выносили на носилках из операционной, хирург сказал ему на прощание:
«Повезло тебе, сынок, что привезли сюда. Останься ты в больнице, через три дня пришлось бы ногу ампутировать…»

Однако всё обошлось. Правда, после операции пришлось долго ходить на костылях. Но когда всё зажило, Женя снова с жаром занялся своими любимыми спортивными увлечениями – коньками и велосипедом.


***

Но не только травмы могли лишить СССР легендарного спортсмена.
Он сам едва не сменил ледовую дорожку на кривую. И чуть было не пустил свою жизнь под откос, оказавшись на грани между свободой и тюрьмой.
Дело в том, что ещё во время войны Гришин вместе со своими друзьями начал воровать. Сначала причиной такого поведения стал голод. А в дальнейшем это переросло в привычку и настоящий профессиональный промысел. Уличная шайка совершала налёты на магазины, продуктовые склады и жильё честных граждан.
 Конечно, подобный образ жизни рано или поздно должен был повлечь за собой наказание. И оно случилось, когда юному Жене было 14 лет.
Его и подельников привлекли к ответственности за ограбление продуктового склада.
Но «самый гуманный суд в мире» не стал ломать судьбу парню и наказал его 2-мя годами лишения свободы условно.
Гришин урок усвоил и навсегда порвал с воровским миром все связи…
 
***

Спортивная судьба Гришина складывалась на удивление счастливо.
Повезло уже хотя бы с тем, что его родной дядя - Николай Дронов -  отличный в прошлом велосипедист, возглавлял в спортивном обществе «Трудовые резервы» секцию велосипедистов и конькобежцев.
Вот он-то и приобщил племянника к настоящим соревнованиям.
В один из зимних дней, ещё во время войны, Николай Николаевич  предложил племяннику поучаствовать в первенстве города и дал ему настоящие беговые коньки.
Восторгу мальчика не было предела. Он так старался проявить себя, что в итоге показал 2-е время, уступив только чемпиону города.
В качестве приза мальчик получил несколько кусков сахара, что в голодное военное время было настоящим сокровищем. И этим несказанно обрадовал и себя, и членов своей семьи.
Тогда же стало понятно, что у парня незаурядные способности к спорту, которые нужно во что бы то ни стало развивать.

И дядя привёл паренька в конькобежную секцию, к тренеру Якову Ивановичу Яковлеву. Секция располагалась рядом с домом – на стадионе «Зенит». Летом здесь играли в футбол, а зимой заливали каток.
Евгений Романович, выступая как-то в Туле, говорил, что из завоёванных 4-х олимпийских золотых медалей 2 уж точно – заслуга Яковлева, научившего его тому, что потом долгие годы позволяло побеждать в соревнованиях любого ранга.
Женя начал тренироваться как одержимый.
И результат не замедлил сказаться.
В возрасте 14-ти лет Гришин выиграл чемпионат города.
А год спустя – в 1946-м - одержал победу на всесоюзных соревнованиях школьников. Там ему в качестве приза вручили шерстяной тренировочный костюм с буквами «СССР».
Таким образом, он стал единственным школьником, имевшим костюм члена сборной Советского Союза.

В том же году Евгений Гришин поступил в граверно-художественную школу при Тульском оружейном заводе.

  1947-й год стал одним из самых запоминающихся в жизни Гришина.
Неожиданно для многих никому не известный спортсмен выиграл золотые медали на проходивших в феврале юношеских чемпионатах СССР и РСФСР.
При этом трижды улучшал рекорды СССР.

16-ти летний парень из Тулы был включён в состав сборной Советского Союза.
А профсоюз оружейного завода выкупил для него конки «Hagen Oslo», которые ему для соревнований одолжил известный тульский гонщик – Евгений Вялов. И с тех пор с 1947-го по 1968-й год Евгений Гришин не расставался с ними.
На этих коньках и были завоеваны все главные награды Гришина.
«Этим конькам за двадцать с лишним лет не изменил ни разу, – скажет в феврале 1976 года Евгений Романович. – Менял только лезвия – они стачивались».

В 1949-м году Евгений Гришин уже считался одним из лучших конькобежцев страны на дистанциях 500, 1000 и 1500 метров.

Евгению Гришину посчастливилось быть в числе 1-х конькобежцев, которые приняли непосредственное участие в строительстве уникального спортивного комплекса в Алма-Ате - высокогорного катка «Медео».

 Одновременно Гришин продолжал набирать обороты в велоспорте.
Надо сказать, что он только в 16 лет оседлал «железного коня».
Под руководством своего дяди и на собранном им гоночном велосипеде Евгений стал постигать азы нового для себя вида спорта.
И наряду с коньками велосипед прочно вошёл в его жизнь.
Его успехи на треке не остались незамеченными.
 Когда пришло время призыва в армию, его с подачи большого поклонника этого вида спорта Василия Сталина, зачислили в состав Военно-Воздушных Сил.
 С тех пор жизнь Евгения Гришина, ставшего впоследствии офицером, оказалась прочно связана с Вооружёнными Силами…

В 1951-м году Евгений установил свой 1-й рекорд СССР (для взрослых).
Затем добрался до мирового рекорда на высокогорном катке «Медео» на 1000 метров.
И уже в 19 лет получил звание «Заслуженного мастера спорта».


***

Казалось бы, ехать Гришину на зимнюю Олимпиаду-1952 в Осло.
Но нет.
Он отправился на летние Игры-1952  в Хельсинки.
Туда он поехал 1-м номером велосипедной команды в спринтерской гонке и в гите на 1 км с места.
Надо сказать, что в те времена подобное совмещение было в порядке вещей. Конькобежцы летом тренировались на велосипедах и добивались подчас очень высоких результатов.

• Евгений Романович вспоминал:
«Эти два вида и до моего поколения успешно совмещались, ещё с тех времен, когда велосипед-костотряс был и коньки с загнутыми носиками. Велосипедист обязательно зимой должен быть конькобежцем, а конькобежец летом — велосипедистом…»
 
Следует отметить, что Евгений Гришин - один из величайших конькобежцев современности - оставил заметный след и в истории велосипедного спорта.
За сравнительно короткое время он приобрёл славу одного из лучших советских велогонщиков на треке.
Он был неоднократным рекордсменом Советского Союза, победителем многочисленных соревнований - внутрисоюзных и международных, стал серебряным призёром чемпионата СССР, трижды чемпионом РСФСР.

Гришин в Финляндию приехал одним из лидеров команды.
Но на старт в Хельсинки он так и не вышел.
Помешал конфликт с партийным руководством…

• Вот что рассказывал об этом сам Гришин:
«По поводу той истории было много всяких версий, домыслов... А по-настоящему произошло вот что. Перед отъездом на Олимпийские игры было указание ЦК партии выступать только на отечественном инвентаре. Неважно, велосипед это, или гребля, только на отечественном. Не дай бог, чтобы были какие-то импортные буквы. И нам заказали велосипеды на харьковском заводе. По специальному заказу, даже по размеру каждого были подогнаны. Я попробовал эту чудо-технику, её поднять невозможно было. На одной из тренировок у меня оборвалась цепь, я и сам разбился напрочь, и машину разбил. К Олимпиаде, правда, восстановился, но ездил уже на своем велосипеде, а у меня была классная итальянская машина фирмы «Доницетти». Руководству доложили, что я единственный с импортным велосипедом. Вызвали на ковёр, говорят: «Вы же знали указание Центрального комитета»... А у нас в сборной старший тренер тогда был Шелешнев, он объясняет: «Дело в том, что ему был заказан такой велосипед, но он переломился пополам». Тут встаёт зам председателя спорткомитета СССР и начинает мне рассказывать, что мы должны пропагандировать не только наш лучший социалистический строй, но и лучшую технику. Я не выдержал, снял рубашку, приспустил до колен штаны, говорю: «Вот, смотрите, я уже допропагандировался. Если вы хотите, садитесь на этот велосипед, и пропагандируйте». Представляете, каково тогда было такое заявить? Через пять минут прибежал ко мне человек, и говорит: «Собирай вещи, у тебя отходит на Выборг поезд».

Позволить себе подобное в то время мог только сверхуверенный в себе человек. Кто-то, правда, может возразить: легко быть бунтарем, имея такого покровителя, как «сын отца всех народов» Василий Сталин.
Действительно, Гришин никогда не скрывал, что Василий сыграл в его судьбе огромную роль.
 В частности, благодаря именно ему Евгений поменял тульскую прописку на московскую, стал офицером, членом знаменитой команды ВВС. И даже получил во время подготовки к хельсинским Играм лучший импортный велосипед из экспозиции ХВЗ…
 «У вас служба определяется годами, а у Гришина – секундами, – сказал тогда Василий одному генералу. – Вас сотни, а он будет единственным в мире!».
Но в Хельсинки благосклонность Сталина-младшего была ни при чём: принципиальность, неуживчивость и колючесть были «в крови» Гришина.
Через несколько минут после разговора с главой делегации к нему в гостиничный номер пришёл специально посланный человек и передал приказ: срочно собираться домой…
Но жизнь распорядилась иначе. На следующий день состоялся знаменитый футбольный матч с югославами, завершившаяся со счетом 5:5.
Потом – повторная проигранная игра.
 Надо сказать, что отношения между СССР и Югославией в тот момент были весьма накалёнными, и проигрыш футболистов посчитали политическим.
И про опального велогонщика просто забыли.
На старт он, конечно, так и не вышел, но на Олимпиаде остался в качестве зрителя.

• Гришин рассказывал:
«После пережитого руководству, видимо, было уже не до меня.  И я остался на Олимпиаде, но зрителем…»

После неудачной попытки дебютировать на Олимпийских играх в качестве велогонщика Гришин решил вернуться в конькобежный спорт.
 И вновь начал усердно тренироваться.
На этот раз под руководством многократного чемпиона СССР Константина Кудрявцева.
Однако и велосипед он не оставлял…


***

 В 1956-м году Гришин отправился на 2-ю Олимпиаду в своей жизни - VII зимние Олимпийские игры, которые проходили в итальянском городе Кортина-д’Ампеццо.
Те Игры тоже стали дебютными для советских представителей зимних видов спорта.
На них Гришин приехал мировым рекордсменом  – в 1955-м году на высокогорном катке Медео под Алма-Атой установил рекорд на дистанции 1000 метров.

К слову. Рассказывали одну интересную историю. На чемпионате мира в Токио, в день, когда проходили соревнования, наступило потепление, температура чуть ли не ноль градусов.
 А Гришину как раз 500 метров бежать.
 Он вышел к старту, наклонился, лёд пощупал, а тренер ему говорит:
«Как лёд, не слишком мягкий?»
Евгений в ответ слегка пожал плечами и сказал всего одну фразу.
Рядом, как по заказу, стоял местный корреспондент.

• И вот в местной газете было написано:
«Вышел стройный русский парень, дотронулся до льда, сказал волшебное слово «хусим» и победил».

Резонанс от этой статьи на родине, конечно, был сильный.
Перед отлётом на Игры 1956-го года в Мельбурн олимпийскую сборную СССР пригласили в ЦК комсомола. Долго говорили о том, что вы не просто спортсмены, а представители державы, государства Советский Союз, должны во всем быть образцом, и вести себя соответственно. Тут припомнили и Гришина. Строго предупредили: смотрите там, «волшебных слов» поменьше говорите…
Правда, сам Евгений Романович начисто отрицал, что дело было именно так.

• В его изложении история выглядела совсем по-другому:
 «Я стартовал в первой паре на чемпионате мира в Японии. Местный судья на ломаном английском приглашает на старт. Но первый раз фальстарт делает, второй, третий… В конечном итоге, а я вспыльчивый, заводной, да и это все-таки чемпионат мира, поворачиваюсь к нему и говорю: «Ну ты, б… косоглазая, ещё раз, и я тебя задушу! Конечно, он понять не мог, что я сказал, но после этого дал нормальный старт.
Через некоторое время, когда мы вернулись домой, у нас была встреча в МИДе. Им было интересно с нами поговорить, ведь Советский Союз тогда не имел дипломатических отношений с Японией. И вот Громыко, который тогда был министром иностранных дел, рассказал этот анекдот... Я, конечно, был поражён, как быстро распространяется информация. У наших стран ведь нет дипломатических отношений, а граница с Японией в двадцати тысячах километров от Москвы. Да ещё всё переиграли: Гришин сказал «хусим», побежал и выиграл. Кто, откуда придумал эту историю, я так до сих пор не могу сказать».
 
На Олимпийских играх конькобежцы соревновались не на застывшей поверхности озера Мизурина, а на выпиленной изо льда огромной льдине с беговыми дорожками.
Этому плавучему катку, окаймлённому кругом воды, не грозило сжатие льдов, и поверхность беговых дорожек оставалась идеальной. Озеро окружали вершины Доломитовых Альп. Очень ярко светило солнце, отражаясь в плавучем катке, и журналисты сразу же окрестили место состязаний конькобежцев «Золотой льдиной».
Именно такой она и оказалась для Евгения Гришина.
За несколько дней до открытия Олимпиады конькобежцы опробовали льдину, и советский спринтер установил на дистанции 500 метров мировой рекорд – 40,2 секунды.
А 28 января Гришин вышел на свой 1-й олимпийский старт.
Ему выпало бежать в первой паре с английским конькобежцем Джоном Кроншеем.
Показав тот же результат – 40,2 секунды, Гришин стал ожидать, сумеет ли кто-нибудь показать лучшее время.
Этого не удалось никому из конькобежцев.
И Евгений Гришин получил свою 1-ю золотую олимпийскую медаль.
 А показанное им время было зарегистрировано как мировой и олимпийский рекорд.
Это была настоящая сенсация! Дело в том, что за всю историю зимних Олимпийских игр, начиная с 1924 года, никому из конькобежцев ни на одной из дистанций не удавалось установить мирового рекорда.

Но прошёл день, и Евгений Гришин установил мировой рекорд и на дистанции 1500 метров – 2 минуты 8,2 секунды.
Тут же грянула новая сенсация: то же самое время повторил другой советский конькобежец – Юрий Михайлов.
В итоге олимпийскими чемпионами и мировыми рекордсменами на этой дистанции стали оба.
И обоим были вручены золотые олимпийские медали.
Но в центре внимания журналистов был тогда всё-таки Евгений Гришин, который произвёл фурор, не просто взяв золотые медали на спринтерских дистанциях 500 и 1500 метров, но и установив 2 мировых рекорда.
В итальянских газетах дважды олимпийского чемпиона и мировового рекордсмена называли «дьяволом на льду» или «Джесси Оуэнсом на льду».

Летом 1956-го года уже 2-х кратный к тому времени олимпийский чемпион по скоростному бегу на коньках, а также серебряный призёр чемпионата СССР и Всемирных студенческих игр по велоспорту Евгений Гришин сделал ещё одну попытку выступить на летних Олимпийских играх.
В новом тогда виде велосипедных гонок – тандеме.
 Но на этот раз вмешался его личный тренер Константин Кудрявцев, очень недовольный тем, что увлечение велосипедом отвлекает Евгения от коньков.
 Он записался на приём к Николаю Романову – министру спорта –  и поставил вопрос ребром: если разрешить Гришину стартовать в олимпийском Мельбурне, можем навсегда потерять его как конькобежца.
 Влюблённый в коньки чиновник тут же издал приказ, запрещающий Гришину совмещать 2 дисциплины.
Узнав об этом, абсолютно уверенный в своей победе в Мельбурне Евгений, чьё физическое состояние, по его словам, врачи оценивали тогда так: «силён, как медведь, прыгуч, как мячик, и быстр, как леопард», потерял голову. А что уж говорить о его состоянии, когда из Мельбурна пришло сообщение о том, что чехословацкая пара, которую они и за соперников не держали, завоевала там серебряные награды!..
Сам Евгений Романович всю оставшуюся жизнь прожил с незаживающей душевной раной: неистребимой верой в то, что мог взобраться на вершину Олимпа и на летних Играх.
Но и Кудрявцева с Романовым можно было понять: такие конькобежцы, как Гришин, рождаются раз в столетие: он уже в 16 лет был лидером в мире на дистанции 500 метров…

Несмотря на то, что не сложилось с Мельбурном, 1956-й год Гришин потом назвал своим, потому что:

-    Во-первых, выиграл все крупные соревнования сезона, кроме чемпионата мира, где стал бронзовым призёром в классическом многоборье.
Надо сказать, что этот чемпионат в Осло стал нелёгким испытанием для Гришина. На первом же старте он получил травму (разрыв мыщцы в паху) и не мог выступать в полную силу. Однако, вопреки мнению тренера, настоял на том, чтобы его не снимали с соревнований. Превозмогая жуткую боль, Евгений Гришин продемонстрировал поистине чудеса героизма, заняв в итоге 3-е место по сумме многоборья.
Подлечив травму, через 10 дней в Хельсинки завоевал титул абсолютного чемпиона Европы (по сумме 4-х дистанций — 500 м, 1500 м, 5000 м, 10 000). Для спринтера - уникальное достижение.

-   Во-вторых, познакомился во время сборов на Рижском взморье со своей будущей супругой, чемпионкой СССР в парном фигурном катании Мариной Гранаткиной - дочерью председателя секции футбола Спорткомитета СССР, первого вице-президента ФИФА Валентина Гранаткина.

   ***
Уже, будучи знаменитым спортсменом, Гришин стал невыездным.
 Проблемы начались после того, как накануне московского конькобежного матча СССР – Норвегия избил на спартаковской базе в Тарасовке своего дублёра, партнёра по сборной Геннадия Воронина.
Случилось это после того, как утром в день соревнований возбуждённый Геннадий вдруг начал бегать из номера в номер, мешая всем отдыхать. А увидев в номере Гришина несколько хоккеистов сборной СССР (они тоже проходили сбор в Тарасовке), разошёлся на публике не на шутку.
 Решение Евгения утихомирить незваного гостя, как он сам выразился, «недозволенными методами», президиум Федерации конькобежного спорта СССР расценил потом как «действие, порочащее достоинство советского спортсмена», вывел его из состава сборной и «лишил права выезда за рубеж».

«Помиловали», правда, быстро - зимой 1959-го года - но только после серьёзного разговора в ЦК партии.
 А через 7 лет - в январе 66-го - спортивный мир всколыхнула страшная трагедия. В своей квартире была зарезана 4-х кратная чемпионка мира по конькобежному спорту Инга Артамонова. Убийцей оказался её муж, тот самый обиженный Гришиным дублёр.

 «Если бы тогда федерация объективно разобралась в ситуации и наказала не меня, а этого психопата, Инга жила бы до сих пор», -- в это Евгений Романович верил до конца его дней.
А обида, кстати, на несправедливое решение президиума федерации была настолько сильной, что он даже на первых порах всерьёз подумывал о том, чтобы навсегда расстаться с конькобежным спортом.
Но, к счастью, от этого рокового шага его отговорила Марина…

***

Гришин блеснул и на VIII зимних Олимпийских играх в американском Скво-Вэлли.
Они проходили в 1960-м году.
Там советскому спортсмену снова не было равных на его «коронных» дистанциях.

Всеобщее внимание было приковано к Евгению Гришину.
Ожидали, что лучший спринтер мира вновь подарит сенсацию.
 Конечно, мечтал об этом и сам Гришин.
На дистанции в 500 метров он был очень близок к этому, но на повороте задел коньком внешнюю бровку, с трудом сохранил равновесие и потерял крупицы времени. И, тем не менее, повторил свой собственный же мировой рекорд – 40,2 секунды.

На дистанции 1500 метров, как и 4 года назад, победителей снова оказалось двое.
На этот раз одинаковое с Гришиным время показал норвежский спринтер Руал Ос. Золотые олимпийские медали получили оба спортсмена.

И Гришин стал уже 4—х кратным олимпийским чемпионом.

А уже после того как VIII зимние Олимпийские игры 1960 года объявили закрытыми, было устроено соревнование лучших скороходов мира на побитие рекордов.
Здесь-то Евгений Гришин и пробежал дистанцию 500 метров за 39,6 секунды.
 Это был тот новый мировой рекорд, которого от него ждали.
Гришин всё-таки осуществил мечту, выбежав впервые в мире из 40  секунд.
Этот результат потом считал своим главным достижением в Скво-Вэлли.
Хотя нет.
Когда журналисты поинтересовались: «Что больше всего ему запомнилось в Америке?», он ответил: «Красный советский флаг в голубом небе.  Очень было красиво!»

   ***
В течение следующих 4-х лет, вплоть до главного старта в Инсбруке Гришин более 50-ти раз участвовал в соревнованиях и ни разу (!) не проиграл.
Из 10-ти стартов на предшествовавших Играм-64 чемпионатах СССР, Европы и мира, 10 раз был 1-м.

На церемонии открытия Олимпиады Гришин нёс знамя страны.

Казалось, что и в 1964-м году Гришин будет блистать на Олимпиаде.
Ведь за год до Игр он сбросил со своего рекорда ещё 0,1 секунды, и в Инсбрук приехал в отличной форме.
 Однако всё разрушила случайность. Уже будучи в коньках, спортсмен наехал на внезапно появившиеся на льду песчинки и слегка затупил конёк. В повороте он начал срываться. И поэтому советский спортсмен выступил не на пределе возможностей.
 40,6 секунды – провальное время для Гришина.
Американец Ричард Макдермот опередил его на четыре сотых секунды.
Евгений Романович, по собственному признанию, стоя на второй ступени пьедестала с серебряной олимпийской медалью, готов был провалиться сквозь землю от стыда и разочарования.

• Гришин потом вспоминал:
«На второй ступеньке пьедестала почёта я оказался как бы непрошеным гостем.  В тот вечер не поехал в Олимпийскую деревню, а отправился к нашим туристам в монастырь, в котором их разместили. Гулял по аллеям, наблюдал, как монахи каждую свободную минуту читали Библию. И я, как те монахи, наизусть помня все заповеди спорта, понял: моё утешение – только победа в будущем!»

Ещё мальчишкой он вычитал в одном из спортивных журналов изречение профессионального французского велогонщика, победителя 3-х подряд генеральных классификаций «Тур де Франс» Луисона Бобе: «Есть только одно место – первое, а все остальное – приложение к нему».
И эти слова стали для Гришина жизненным девизом.

Огорчённый тем, что не удалось победить на дистанции 500 метров, Гришин и на дистанции 1500 метров выступил гораздо слабее, чем мог.
Он показал лишь 11-й результат…


   ***
Отступить Гришин не мог. Ведь его правилом было: «Вижу цель – не вижу препятствий».
И  фактически сразу же начал готовиться к  следующей Олимпиаде 1968-го года в Гренобле.
Однако Судьба была не на его стороне…
Зимой 1967-го года он получил тяжелейшую травму ноги.
За 10 дней до турне по Европе атлет отрабатывал во время тренировочного сбора в Челябинске старт на тренировке. Но неожиданно сорвался, упал и острейшим коньком перерубил себе вену на ноге, нерв, сухожилие стопы. Снова, как и в 1942 году, пришлось делать операцию…
Врачи предрекали пострадавшему месяцы восстановления.
 Но уже через 10 дней он попросил снять швы, начал тренироваться и выступать.

А в феврале 1968-го года 37-летний Гришин, как ни в чём не бывало, на X зимних Олимпийских играх во французском Гренобле вышел на старт забега на 500 метров.
Пришёл 4-м, уступив победителю 0,3 секунды.
Кто знает, как бы он выступил на ней, не будь этого злосчастного случая в Челябинске?

***


Сразу же после Зимних Олимпийских игр 1968-го года Евгений Гришин завершил выступления.

Однако расставшись с беговой дорожкой, он не порвал со спортом.
 Евгений Романович был назначен старшим тренером и начальником велоконькобежной команды ЦСКА.
 К тому же Спорткомитет СССР назначил его старшим тренером группы спринтеров сборной страны.
 Работа на два фронта, в прямом смысле без сна и отдыха, принесла успех.
Один из его учеников - Валерий Муратов - выиграл чемпионат мира по спринтерскому многоборью в Осло (1973).
 И Евгению Романовичу Гришину было присвоено звание «Заслуженный тренер СССР».
Блестящих успехов добилась и команда велосипедистов, в которую входили в основном воспитанники армейского спорта.
В 1970-м году советские спортсмены впервые в истории стали чемпионами мира в велоспорте, выиграв командную шоссейную гонку на 100 километров в Англии.
Потом из года в год, на чемпионатах мира и олимпийских играх, велогонках мира, которые приравнивались к мировым первенствам, в гонках на треке мужская и женская команды, укомплектованные армейцами, завоевывали медали высшей пробы.
 И в этом была безусловная заслуга Е. Р. Гришина.

***

Тем не менее, в конце 70-х тренерскую работу пришлось оставить…

• Евгений Романович вспоминал:
«Чем больше были успехи моей команды, тем больше я отдалялся от семьи. Из месяца в месяц дома появлялся лишь на два-три дня, максимум на неделю. Дочь уже начала забывать, что я — её отец».

В конце концов, Гришин отказался от сборной.
Но было уже поздно: жена подала на развод.
Он даже не пытался её отговорить, поскольку понимал, что не только постоянные разъезды побудили супругу принять такое решение.
 Главной причиной стали его, образно говоря, постоянные «поиски истины на дне стакана»…
Он вливал в себя коньяк как наркоз, чтобы не чувствовать реалий настоящей неуютной жизни вне овала катка.

Евгений Романович в автобиографических книгах с невероятной откровенностью писал, как трудно ему было преодолевать тягу к алкоголю.
 Он несколько раз пытался завязать. Даже кодировался. Но в итоге всё равно срывался.
Во время одного из срывов он совершил непоправимое: продал все заработанные потом и кровью олимпийские медали.

• Евгений Гришин написал в 2000-м году:
«Поверьте мне, всё, что в жизни приходится преодолевать человеку: нестерпимые боли, физические и психические мучения – ничто по сравнению с преодолением тяги к алкоголю. Просто детские забавы. Здесь никто не знает, когда закончится эта мука и закончится ли вообще. Известно только: если сорвёшься хоть однажды, пагубное пристрастие останется на всю жизнь. Вот почему человек, преодолевший тягу к алкоголю, а вместе с ней – и самого себя, должен ежедневно жить под жёстким самоконтролем, постоянно держать себя в руках… Я консультировался со многими врачами и выяснил, что никакие таблетки и никакое лечение не помогут без моего собственного желания, без силы воли. А так как я считал себя волевым человеком, то решил, как у нас говорят, «завязать» без применения лекарственных препаратов…».

Это он написал, вспоминая страшный, окутанный алкогольными парами, период своей жизни, когда:
 «Каждое утро начиналось с коньяка, и весь день – до позднего вечера – в его квартире постоянно находились друзья и совсем незнакомые люди…»

И всё-таки однажды Евгений Романович, как многим показалось, остановился.
«Последней каплей» стал серьёзный разговор с дочерью Еленой, пригрозившей навсегда отлучить от него любимого внука, если загулы не прекратятся.
Приговор обжалованию не подлежал: «Гоша не должен видеть дедушку, когда-то непобедимого, сильного и волевого, медленно, но верно опускающимся на дно».

Гошу Евгений Романович не потерял. И даже семью вернул. Последние годы прожил вместе с женой, дочерью и внуком.
Но вот силы воли в борьбе с пагубной привычкой ему до конца всё же, увы, не хватило. Он сорвался на Московском чемпионате мира по конькобежному спорту, который прошёл в начале февраля 2005 года на новом катке в Крылатском.

• Как считала президент Российского союза спортсменов - 3-х кратная олимпийская чемпионка Галина Горохова:
«Он долго не пил, а приехав на чемпионат, в качестве почётного гостя, встретил старых друзей и сорвался, что привело ко второму инфаркту».

• Правда, ученик Гришина, чемпион мира в спринтерском многоборье, призёр Олимпийских игр Валерий Муратов иного мнения:
«В последние годы Евгений Романович почти безвылазно жил на даче, в поселке Сокол, что в двадцати с небольшим километрах от Москвы по Волоколамскому шоссе.  Уезжал туда весной и – до первых морозов. Последний раз я видел его 5-го февраля 2005-го года на чемпионате мира по классического многоборью в Крылатском.. После долгого перерыва он вновь окунулся в мир, который наверняка снился ему по ночам. Десятки знакомых лиц, в том числе в зарубежных делегациях, почти забытый интерес к себе у журналистов, толпы болельщиков, жаждущих автографа, новый суперсовременный каток, в конце концов, на который ему уже никогда не суждено было выйти, – всё это для запредельно эмоционального Романыча стало сильнейшим стрессом. Переволновался он, конечно, здорово… Неприспособленный к столь интенсивной нагрузке слуховой аппарат, которым в последние годы он начал пользоваться в связи с последствиями контузии, полученной во время войны, тоже сыграл свою негативную роль.
Тем не менее, никаких признаков болезни не было. Напротив, Романыч был в прекрасной форме: общителен, весел, много шутил. Попросил меня передать свою последнюю книгу тогдашнему министру спорта Вячеславу Фетисову, которому был очень благодарен за то, что тот пробил стипендии олимпийским чемпионам.
Но когда на следующий день мой брат Юрий приехал к Романычу, чтобы снова отвезти его на каток, он наотрез отказался.  Сказал, что очень плохо себя чувствует, голова раскалывается: длительное общение через слуховой аппарат – всё-таки серьёзная нагрузка. А сердечко у него и во время занятий спортом пошаливало. Он как-то мне рассказывал, что ещё в начале 50-х врачи обнаружили у него аритмию, блокаду левого желудочка сердца и нулевое нижнее давление, вызванные большими нагрузками… Что касается алкогольного срыва на чемпионате, не знаю. Не видел…»

Но срыв, к сожалению, был. Устоять перед соблазном выпить по случаю с друзьями рюмку-другую Евгений Романович не смог. А ему категорически нельзя было этого делать…

• Внук Гришина Георгий рассказывал:
«После чемпионата мира дед провёл несколько дней в Москве, в квартире на Новопесчаной, поскольку на даче в то время шёл ремонт. Как-то вечером зашёл к нему, вижу: лежит на диване и держится за грудь. Сердце, говорит, сильно колет. Я тут же вызвал «неотложку». Врач сделал ЭКГ и определил инфаркт. Отвезли его в обычную городскую больницу, уже не помню её номер. Он провёл там две недели, а когда врачи позволили его транспортировать, мы с Юрием Алексеевичем Муратовым перевезли его в кардиологический центр в Ховрино.
До конца мая он там пролежал. После выписки какое-то время пробыл в Москве, ждал, когда на даче закончатся строительные работы. Потом я отвёз его туда. Весь июнь чувствовал он себя вроде бы нормально. Девятого июля был день рождения его дочери, моей мамы. Посидели в семейном кругу, поговорили. Всё было хорошо. Вечером я уехал в Москву, а утром узнал, что деда не стало. Ему стало плохо ночью, прихватило сердце. «Так больно еще никогда не было» -- это, как потом мне сказала мама, были его последние слова. «Скорая» приехала довольно быстро, мама поехала вместе с ним в ближайшую больницу в Дедовске, но там уже ничего сделать не смогли, поскольку оторвавшийся тромб перекрыл артерию…»

Великого конькобежца, которому было 74 года, похоронили на Троекуровском кладбище столицы.

***

Евгений Романович Гришин - одна из самых выдающихся фигур отечественного и мирового спорта.
 В истории навечно остался его яростный и неукротимый бег - бег великого мастера конькобежного спорта.