Защита от старости - любовь

               
               
     «Старость не защищает от любви, но любовь защищает от старости».  Эти слова настоящей женщины, какой была непревзойдённая Коко Шанель, вполне подтвердила героиня моего рассказа. Эту "защиту" она испытала на седьмом десятке своей жизни.

     Любовь Ивановна решила, наконец, дать отдых своей истерзанной душе и телу. И правду сказать - устала! Пять лет продолжала работать уже будучи пенсионеркой на своей родной швейной фабрике. Работа швеи может физически и не очень тяжёлая, но всю смену просидеть склонившись над машинкой, это вам не сахар.

     Можно было уже давно уйти на отдых, но была у неё "головная боль" - высоковозрастный сынок Евгений, когда-то ею очень любимый и заласканный.  Сыночку было уже далеко за тридцать, а "на путь так и не встал". Так частенько говорила о нём Любовь Ивановна.

     Всю жизнь тянула его одна. С мужем развелась, когда Женечке всего три года было. Ну и всё для него родного, на себя внимания не обращала. Работа, дом, школа, куда часто вызывали из-за плохого поведения сына. О своём личном счастье подумать даже некогда было. Жила и жила…

     И вот, опять. Бросил в очередной раз семью (может быть выгнали) и вернулся к матери. Пьёт, гуляет, не работает. Сидит на её шее. "Алкоголик, в отца. Гены берут своё", - так искренне думала мать. И лишь иногда: "Не доглядела, упустила".

     На этот раз, именно возвращение блудного сына и подтолкнуло Любовь Ивановну осуществить свою давнишнюю мечту - "отдохнуть по-человечески". У неё было некоторое денежное накопление, которое она и решила потратить на себя. "Пропьёт ведь, скотина, если узнает", - боялась она.

     За всю свою трудовую жизнь Любовь Ивановна только пару раз была в Доме отдыха. Практики, так сказать, никакой. Но вот подруга, продвинутая Нинка, посоветовала речной круиз, назвав его самым лучшим отдыхом.

     -  Дорого-то как? - раздумывала наша героиня, рассматривая рекламные листки.
     Однако, загорелась.  Представила себя в шляпке и в белом брючном костюме на палубе теплохода, а вокруг красота, как на картинках. Подсчитала сбережения - вполне хватит.

     А с пенсии - по магазинам. Так, обязательно: новые босоножки, шляпку с полями, лёгкое платьице, халатик, купальник (на всякий случай) и конечно же, белый брючный костюм.

     Всё купила, и даже больше. Ведь на отдых собралась женщина. Но, к большому её сожалению, белого костюма не нашла, купила бежевый. Тоже ничего, сойдет вполне, и успокоилась.

     Успокоилась? Нет, конечно. Надо определить сына. Отправилась к снохе с мыслью уговорить её разрешить вернуться Евгению в семью. Но, не тут-то было. Наталья заняла крепкую позицию, настаивая на разводе. Все увещевания свекрови, о том, что внуку без отца будет плохо, что не стоит повторять её ошибку, не дали никаких результатов.

     Вернувшись домой, опять увидела сыночка в подвыпившем состоянии, да ещё с претензиями. «Жрать», видите ли, нечего. Это только утвердило Любовь Ивановну в её решении. Да и путёвка была уже на руках. До отъезда всего пять дней, которые она провела в приятных хлопотах. Сходила в парикмахерскую, обновила стрижку, маникюрчик, педикюрчик, который никогда ранее не делала. В общем, всё как обычно. Женщины-то наверняка знают.

     От Твери, где проживала Любовь Ивановна, она на удивление быстро и спокойно добралась до речного вокзала в Москве. И вот он - белый теплоход. Не обманули рекламные буклеты. Комфортабельный четырёхпалубный красавец "Александр Радищев" так и светится на солнце.

     - Мечты сбываются, - подумала Любовь Ивановна  -  Вы этого достойны!
И уверенно шагнув на трап теплохода, и изящно, как ей показалось, подав руку молодому человеку, встречающему пассажиров, добавила почти вслух:
     - Ещё как достойна!

     Первый день Любовь Ивановна бродила по палубам, изучала. Ей нравилось всё: и ресторан, и кафе на корме, и магазинчики с сувенирами. Всё, даже расцветки ковров, которые на каждом этаже была разными.

     Одноместная каюта вообще её поразила: и телевизор, и душ, и прочие удобства. Сказка. Такого она не представляла и во сне. А впереди целых двенадцать дней по маршруту Москва - С-Петербург - Москва. Вот уже побывали в Угличе. А сколько ещё интересных мест её ожидает. Больше всего Любовь Ивановна хотела побывать на Валааме, в древнейшем монастыре. Она хоть и не была сильно верующей, и церковь посещала очень редко, однако была твёрдо уверена: "Бог в душе должен быть".
 
     Несмотря на прекрасную каюту, Любовь Ивановна предпочитала время проводить больше на палубе,  ведь вокруг такие красоты. Признаться, она и не ожидала, что природа так может её увлечь. Не замечала она её ранее. Всю жизнь бегом, опустив голову. Чего удивляться-то? Жаль только, что всё это быстро закончится. Вот уже на исходе и второй день этого счастья. Так размышляла Любовь Ивановна, любуясь закатным небом.

     Любовалась и слушала долетавшие до неё мелодии. Молодёжь танцует. Соседи по столику в ресторане, доброжелательная пара средних лет, приглашали её на вечер, но ей совсем не хотелось. Хотелось тишины и покоя. И вот этой красоты.     Вдруг, в её неторопливые размышления бесцеремонно вторгся мужской голос:

     - Здравствуйте... Позвольте...  Извините, ради Бога.

     Любовь Ивановна не сразу поняла, что обращаются к ней, а когда повернулась, то смутившись, не могла вымолвить ни слова.  Мужчина, где-то её возраста, элегантно одетый, смотрел на неё в упор и продолжал:

     -  Не помешаю, если рядом с Вами полюбуюсь закатом?

     В ответ Любовь Ивановна невнятно проговорила:

     -  Нет, почему?  Пожалуйста.

     Незнакомец оперся о перила и, казалось бы, углубился в созерцание. Однако через пару минут продолжил разговор.

     -  Простите, а как Вас зовут?

     -  Люба.. Любовь Ивановна...

     - Какое красивое и забытое имя. А меня Семён Михайлович. Приятно с Вами познакомиться, - сказал мужчина и надолго замолчал, о чём-то задумавшись.

     Любовь Ивановна с трудом заставила себя остаться на прежнем месте и не убежать, настолько она была смущена внезапно проявленным вниманием к ней незнакомого мужчины. Как же давно она была лишена даже такого невинного внимания.

     Мужчина опять прервал молчание и заговорил о красоте заката, о величии природы, о её благотворном влиянии на самочувствие, и ещё что-то в этом роде. Любовь Ивановна старалась понять, вникнуть в суть его рассуждений, но так и не смогла.  Она молчала и изредка кивала головой, а вскоре и вовсе погрузилась в свои мысли.

     Она думала, как не странно, о себе, о своей неудавшейся жизни. О том, что как много хорошего прошло мимо, не коснувшись её даже кончиком крылышка. Эти её горестные воспоминания опять прервал незнакомец:

     -  Извините, Любовь Ивановна, заговорил Вас. Откланиваюсь, спокойной ночи.

     Любовь Ивановна долго не могла уснуть этой ночью. Всё думала о новом знакомом. И чего он к ней вообще подошёл? Такой интеллигентный, учёный, наверное. Всё говорил, говорил... А она даже и не поняла многого.

     На следующее утро была очередная остановка и, как водится, экскурсия. Любовь Ивановна уже сидела в автобусе, пытаясь рассмотреть через пыльное стекло видневшийся вдали город, вдруг, уже знакомый голос произнёс:

     -  Доброе утро, Любовь Ивановна. Рад Вас снова видеть. -  И мужчина сел рядом.

     Любовь Ивановна что-то пробормотав в ответ, судорожно вспоминала как его зовут.
 
     - Семён Михайлович я, мы вчера с Вами познакомились, - уловив её заминку, тут же проговорил сосед.

     Во время экскурсии Семён Михайлович много дополнял экскурсовода, нашёптывая чуть ли не в ухо своей сосседке. На обратном же пути и вовсе разговорился. На этот раз он оказался ни таким уж непонятным собеседником. Слушать его было интересно, и наша героиня расслабилась и уже сама вставляла свои замечания.

     После ужина они вновь встретились на палубе. Семён Михайлович сразу же сделал комплимент:

     -  Любовь Ивановна! Вы прекрасно выглядите. Вам очень идёт этот костюм.

     - Значит правильно, что купила его, отдав половину пенсии, - покраснев, подумала Любовь Ивановна.

     В этот вечер они долго сидели на палубе, много говорили. Правда, говорил в основном новый знакомый: о своей бывшей работе (инженером на заводе), о своём вдовстве, о своих детях, проживающих отдельно.
Любовь Ивановна внимательно слушала, изредка вставляя словечко, и думала: "Да он так же одинок по сути, как и я".

     Совместные экскурсионные поездки, вечерние беседы как-то быстро сблизили этих двух одиноких людей. Люба, как вскоре стал называть её новый знакомый, как-то быстро привыкла к своему собеседнику, оттаяла. Она уже не молчала, рассказывала о своей жизни, делилась своими впечатлениями.

     Надо отметить, что Любовь Ивановна не только смотрела сериалы одинокими вечерами, но и много читала,  поэтому иногда даже удивляла своими глубокими рассуждениями Семёна Михайловича. А самое главное, Любовь Ивановна впервые за долгие годы, почувствовала себя женщиной. Женщиной, которой уделяют внимание, делают комплименты, в общем, по настоящему "ухаживают".

     Несколько раз они посещали даже танцевальные вечера. Семён Михайлович оказался неплохим танцором,  ну а Люба вовсе была в этом деле мастерица. Ох, как в молодые годы она любила танцевать.

     Им было хорошо вместе. Они ощущали себя вновь молодыми и весёлыми. Порой смеялись над молодёжью, которая косилась на них.
 
     - Думают, наверное, совсем старики сбрендили, - говорил в таких случаях Семён Михайлович, - Пусть завидуют.

     Дни летели быстро. Наконец, остров Валаам, который так ожидала Любовь Ивановна. С трепетом она вошла в древнейший храм. Когда Семён Михайлович отошёл, сама не зная даже у какой иконы прошептала:
     - Боже, как не хочется мне расставаться с этим человеком. Господи, продли мои счастливые дни.

     Потом, поставив большую свечу, с усердием помолилась за сына и как-то успокоилась, как будто выполнила свой долг.

     Обратный путь показался нашим путешественникам очень коротким. Семён Михайлович сетовал:

     - Любовь Ивановна, Любушка, нам надо непременно ещё встретиться. Мы ведь недалеко живем. Тверь - Москва, часа два на электричке. Так?

     Любовь Ивановна кивала и улыбалась в ответ. Она и впрямь похорошела. Плечи её как-то незаметно распрямились, в глазах появился особенный блеск, ну а улыбка, которая всегда так шла ей, делала её совсем молодой и кокетливой.

     Они расстались на Ленинградском вокзале, куда Семён Михайлович, несмотря на отговорки Любы, всё же проводил её. У электрички он впервые нежно и как-то очень осторожно поцеловал свою Любушку, прошептав:

     - Я буду ждать.

     Почти до самой Твери колотилось сердечко Любови Ивановны, а приятные воспоминания вызывали улыбку на её похорошевшем лице.

     Дома, на удивление трезвым, встретил её Евгений. Обрадовал, что устроился на работу и бросает пить. Потом долго и пристально вглядывался в материнское лицо и выдавил:

     - Мать, да ты видно хорошо отдохнула. Помолодела-то как! Во даёшь!

     Через два месяца Любовь Ивановна переехала в Москву, где и зажила счастливо с Семёном Михайловичем. Они уважают и очень поддерживают друг друга. А ещё, они совсем не ощущают своего возраста и не боятся старости, ведь их поддерживает любовь, которая всегда была и будет  – надёжной защитой от старости.