Надвое разделив

Виктор Матюк

Надвое разделив

Надвое разделив, устоявшийся в голове давнишний нарратив:
Пока ты жив и при чине тебя даже не чужбине не обзовут скотиной,
Людская молва покрыта тончайшей паутиной, через неё видно всё
И даже то, что в борениях было рождено, но кое-что было втайне сохранено
От взглядов людских, ибо в них есть зависть старых и молодых красавиц,
Их трудно одним махом исправить, можно на путь истины наставить,
И предупредить грехопадение, оно может произойти  в одно мгновение,
То есть в любой момент судьба сделает акцент  на неизвестный людям документ,
Жизнь изменится в один присест,  пациент уже созрел для новых и высоких дел!
Он ещё жив и цел, хотя над пропастью полдня висел, не умер и не истлел,
Все невзгоды скопом одолел, встать вровень с  грехопадением сумел,
Железный шкворень прикреплён за корень словесной истины,
Без борьбы люди на всеобщую погибель обречены!
Согласно замыслу сатаны он испробует оставшиеся плоды,
После душевной пустоты, богом проклятые враги будут лезть из шкуры,
Только  бы в переливах словесных, дошедших до поднебесья,
Была возможно покаяться и заново воскреснуть! Надвое разделив,
Морской отлив и прилив, душевную боль грешник малость утолил,
Свои мучения невзначай продлил, ситуацию переварив,
Решил купить пива на разлив, как ему свою скорбь толпе явить?
Куда плыть и с кем, но зачем? Везде тлен, всюду суета, одна пустая болтовня,
Стеная и кляня всё и вся, он придал огня своим речам по дороге в православный храм!
Только там он мог открыто священнику сказать, что вся бытовая трескотня не для меня,
Он не любит вранья и потому, может рано поутру отпустить оплеуху себе самому,
Но за что? Ему не нравится его обрюзгшее лицо, ему смешно, что это невежество
Посмело беспокоить  собственное нутро! На землю брызнул рассвет,
Капля дождя несутся пустячным мыслям вослед, на главный вопрос – ответа нет!
В голове – кордебалет, гаснет свет в прихожей, за окном кого-то зовёт редкий прохожий,
С такой-то рожей не пустят даже в Ад, ночью все грешат, и вдыхают феромонов аромат!
То восход, то закат, то смех, то плач, кто из нас палач? Я или та, что в кровать с грешником легла?
Она свою честь не берегла, по прихоти жила, вдыхала смрад, была нарасхват, водопад страсти
Мог омрачить семейное счастье, над кроватью висело распятье, она в одночасье
Может принести несчастье за нераскаянное деяние, через годы,
Через расстояния ко мне возвращаются былые желания,
Приятная компания за годы без общения обрела опыт!
Он был в тяжком труде добыт, если руки выросли из жопы,
 Тогда  все знакомые с детства тропы исказят современные филантропы!
На переднем плане статная баба, она – не слуга и не раба своего мужика,
Он накатит три  стопки коньяка, достанет из кожаного кошелька пачку денег,
Три пота с бабы сойдёт, пока старый звездочёт в состоянии оргазма не войдёт,
Не хочешь работать в кровати, бери веник и полы мети,
Вместо тебя в гости зайдут молоденькие ****и,
Они в его душе создадут уют, жуть творится вокруг!
Тот, кто платит, имеет право на мирские забавы,
Господи, спаси и помилуй, и не своди в могилу,
Работай, милая, работай, мстящая, массируй его мордасы
На новеньком пружинистом матрасе!  Жизнь – как белый танец,
Не ты, а баба тебя на матрас тянет, она будет хохотать и матерные слова употреблять,
Если ты попытаешься бабе в чём-то отказать, в стране давно уже царит матриархат,
Половая жизнь целиком зависит от баб, захочет – даст, не захочет, скажет: «Нет!»,
И тогда она услышит в ответ: «Прощай и лихим словом не поминай!»
Такая мука, долу опускаются не только руки, жизнь непредсказуема,
Дом нарисуем, и будем как-то жить, по ночам грех творить!  Так нам разум велит,
Ну, что ты мужика за руку тянешь, его не обманешь, за одно место не возьмёшь,
Пол-литра купишь, как же ты скучен, старый хрыч крикнешь после оргазма,
Пересилив спазм в паху, ты же был склонен к греху, так почему,
Пока тебя расшевелишь, намучаешься так, что не мил тебе будет половой акт!
Это общепризнанный факт! В любом деле нужен такт, нечего разыгрывать спектакль
На гиблом месте, когда над ним чёрные вороны кружат и кружат, а вокруг кавардак,
Ни мужиков, ни баб нельзя признать из тех, что скопом лежат, и пытаются целовать
Один одного, преходяще всё, пуст проезжий тракт, там остался только потухший намедни очаг,
А часы стучат – «Тик-так, тик-так!», раньше был контакт, сейчас в спектакле антракт!
Виновные не валятся на колени, исчезли из вида лунные аллеи, русские, армяне и одесские евреи
Мылят собственную шею, скрывшись в шумной толпе, их ищут по всей новой и старой Москве,
Не могут найти нигде! Бог надвое разделил давнишний нарратив: первая часть – жертва для нас,
Вторая – отдана для бога, автору поэтического слога  не удалось избежать общего порока,
Жизнь его ничтожна, внешне прекрасна и восхитительна, ещё не высохли чернила
На скомканном листе бумаги., как степенные бедолаги подают ему странные знаки,
Он – не трагик, и своими чувствами до сих пор ещё руководит, лают дворняги во дворе,
Им не миновать свальной драки , вот-вот схлестнутся шпаги, и острые зубы вонзятся,
Собачья стая от злости начинает задыхаться, ей некуда податься, некуда скрыться,
Чтобы в милости судьбы лишний раз убедиться! Я же смотрю на животную злобу
Через стекло прохладное стекло, сам живу тяжело, в горе не поможет никто!
Судьба всю ночь на белоснежном ложе спала, встала и тут же отошла от грязного стола,
Медленно к открытому настежь окну подошла, присела в углу, прислонилась щекой к стеклу,
Попыталась жизнь на части разобрать, главное – понять, так легче умирать,
Где же те знания взять? Если её идеал ранним утром прочь сбежал,
Дожидаться рассвета не стал, у него нету сил, он бы её отлупил,
Бедолага очередную ошибку не совершил, высокое чело крестом осенил,
Грехи судьбе простил, но не самому себе! Он не сможет жить наедине в жалкой конуре,
Холод и стынь на дворе, на столе – хоть шаром покати, грешник попытался уйти,
Но вернулся восвояси, его не отпускали любовные связи, мысль об экстазе
Не давала покоя даже на унитазе, сжимала грешную плоть, только господь мог побороть
То искушение, что приносить душе полное опустошение в одно мгновение!
Его не смущает неизвестность, костлявая бедность проела душу до костей,
И чем она сильней, тем разум становится мудрей! Чем истина ценней для осознания людей,
Тем легче им в сезон дождей услышать крик улетающих на юг журавлей, а плач матерей
Поможет душу отогреть и не дать ей раньше времени умереть, столетия промчались
В этот незапамятный год, был взращён запретный плод, монахи поют известный канон,
Им вторит фагот, всевидящий Бог зрит на исход народа из воюющей страны,
Звенят стаканы, посуду бьют местные уркаганы, а речи пространные
В отдалении звучат, в душе начался листопад, литавры молчат!
Люди судачат, кричат и плачут, идут на ощупь через  золотистую рощу,
Туда войти проще, чем вернуться назад! Я же с ужасом жду.
Когда и с кем перенесу новую беду? Звёзд буйство у меня над головой,
Я – песчинка в бездне мировой, здесь же нас сопровождает конвой,
Он всюду и везде, нас немало ушло  на Магадане и Калыме, в тайге
Построены новые вышки, бараки и лагеря, здешняя галиматья не для меня!
Там, где нет ни скорби, ни фальши, люди живут без вранья и лжи,
Неужто душа, не зная сна, из мирской суеты столько зла испить должна?
Удачи мало, считай, что капля, считай, что ничего, я же ищу повсеместно
Душевное совершенство, оно бог весть куда ушло и назад уже не вернуть его!
Жизнь постепенно теряет смысл, стыд глаза грешнику не застит, когда же он возопит.
Что грехами по горло сыт, тогда ущербная Луна прольёт свой скудный свет
На одежду, в которую ты был намедни одет, сомненья нет, старейшим грехом
В течении долгих лет бытия здесь была узкая и скользкая стезя, по которой едва бреду,
Вот-вот на спину упаду, все терны на пути вряд ли обойду, но сполна за все грехи заплачу!
В сердце любовь без конца и без края, в ней Киевская Русь святая,
Ей смущает близость Ада и Рая, слегка своих чувств стыдясь,
С вожделеньями борясь из последних сил, сладость любви сполна вкусил,
Теперь бегу, как дезертир , прощения у любовницы не попросил, всеми соками снизошёл,
По-английски не простившись, ушёл в безвестный простор,
Пристально взглянул в последний раз на покосившийся забор,
И ушёл не торопясь, степь и трава простирались рядном,
На нём можно улечься пластом, долго  взирать на небосклон,
Там жизнь для богов, потом перевёл глаза на косогор,
Взор отыскал на нём скудный степной узор,
Любовь дала последний аккорд,
Подул в спину попутный ветерок!
Впереди сто дорог, одна из них моя,
Над головой раздаются крики воронья,
Принял сотку коньяка просто так – на коня,
Стеная и кляня всех и вся простыми словами,
Неловко шевелил окровавленными губами, там под небесами Бог,
Туда ведут тысячи дорог, я же не смог пройти по одной из них
Из-за прихотей своих! Затрясся кадык, он и вправду велик,
Читаю молитвы, выученные назубок, но страстей поток
Мне полное бесправие предрёк! Нет того дыхания строф,
Судя по всему, мягкий мозг изнемог, грешник сделал вдох,
И замер, из искры возгорится пламень, сердце – не камень,
Ему нельзя приказать, кого любить, а кого презирать!
Мне не дано догнать собственную мысль, она летит быстрее птиц,
Огонь страстей кипит в крови, это причуды и шалости любви,
Туда я больше не вернусь, сам в своих чувствах когда-то разберусь,
Духовный мир пуст, небось, снова в грех по уши окунусь, и что тогда?
Любовь прошла, не затронув ни сердца, ни чела,
Она у моего изголовья светильник страсти разожгла,
Неотвратим конец пути, жизнь прожить – не полу перейти! Как не суди, как не ряди,
Безвестность впереди! Планы хороши, когда их обдумываешь в деревенской глуши,
Где нет ни одной живой души, а вблизи спокойной воды тихо шумят камыши!
Для начало мне предстояло понять, что из двух зол выбирать? Мучиться и страдать
Или  новые миры для себя открывать? Жизнь – явление полосатое,
Чудище волосатое возомнило себя статуей в женском гареме,
Репутация стоит денег, и даже в Эдеме все знают об этой проблеме,
Не время и не час у паперти стоять, чтоб услышать нетрезвый глас
Из нескольких фраз, её начал изрекать бывший свинопас,
Его речь приняла странный окрас: нет запаха полевых трав,
Исчез их приторный аромат, вспомнился старинный романс, на глаза наплыл сизый туман!
Вновь обман, вновь дурман в голове, а в душе, как на алтаре, запах аналое,
Нынче время не простое, но вспоминаются времена всеобщего застоя,
Именно тогда все отвыкли жизнь ценить, и пытались её перекроить
На собственный лад с помощью заученных тирад и замысловатых фраз!
Было время пьянок и потех, был временный успех, ты без помех мог разделать под орех
Любую местную звезду, опосля пустить слезу на зелёную примятую траву в городском саду,
Там в самом заде зелень примятая, всему виной любовь проклятая, девица конопатая
Была согласна на всё, её потное чело долго хранило мужское тепло, потом и оно
Неспешно ушло, бог весть куда, туда же побежала дождевая холодная вода
В виде полноводно ручья! Ночь темна и кошмаров полна, непристойные дела
Творит Сатана, война лишает его сна, а тишина для него вредна, у него своя судьба,
У нас другая тропа, моя слеза холодна, будто ключевая вода, пока же я жизнь недоволен,
Не ровен час – жизнь пройдёт, время стремительно несётся вперёд, живёшь, как в гареме,
Напрягаешься время, знаешь, что выебут, не знаешь: когда и где? Золотая осень на дворе,
Жизнь намного жёстче, чем член, в ней намного больше проблем и трудно дождаться перемен,
А рабам не подняться с колен, а зачем? Один хрен полжизни выживаешь, горькие слёзы роняешь,
Полжизни доживаешь, но страх перед смертью скрываешь! Тускло, как в презервативе,
Грустно, как на не скошенной ниве, ты же стоишь без чина и без мундира вблизи сортира
Без стен, а зачем? Один хрен тебе, что бес напишет на твоей стезе, везде видна суета,
Петляет между людьми твоя скользкая тропа до смертного конца, на всё воля Творца!
Жить и страшно, и хорошо, преходяще всё! Не помним мы нарратив судьбы:
Мы жить должны без излишней суеты, только привыкаешь к плохому,
Как становится ещё хуже, нет денег ни на обед и ужин, ты немощен и простужен,
Живёшь неуклюже, ходишь босиком по замёрзшим лужам, тебе и страшно, и смешно,
Что время подводить итоги почти подошло, подкашиваются ноги, платишь налоги,
Пытаешься жить по законам Божьим, но в итоге – доживаешь одиноким в убогой берлоге!
Жизнь проходит, как смазанный оргазм, дыхание нарушает жуткий спазм в гортани,
Ты машешь руками, топчешь землю грязными солдатскими сапогами, ищешь здание с крестами,
И предел твоих мечтаний – выжить, ты же не Иван Сусанин, чтобы жизнь положить
На алтарь Отечества, ты до последнего издыхания пройдёшь через все испытания,
Но опосля поймёшь, что жизнь не так была плоха, как тебе казалось!
Сил и мощи уже не осталось, чтоб сказать себе: «Стоп! Пришло время сменить галоп на иноходь!
Так грешникам рекомендует поступать Господь!» Каждый в грехах утоп, как в крови клоп,
Потом в душе, судьба готовит новый подвох, чтобы мыслить и страдать, ты должен понять,
Что божий раб не должен бояться небесных кар, не потому, что он стар и умён,
Ты невзгодами закалён и не удручён, ты временем жизни обделён! Поёт саксофон за окном,
Вдалеке гремит гром, ты же с трудом  думаешь об одном, как то, что написано пером
На клочке белоснежной бумаги, оставить в памяти людской, бриз морской доносит рок прибоя
До шумной мостовой, там люд простой стремится к счастью и любви, они гуляют вдали
От отчей земли, намерения твои гаснут в глубине души, как уличные фонари,
Как не суди, как не ряди, хоть волосы на себе рви, тебе не удастся святым из земного ада выйти,
Небосвод провис, уходит жизнь, ты же требуешь от седьмого неба не только воды и хлеба,
Хотя тебе же правда о твоей судьбе нужна, как для питья святая вода! Нет худа без добра!
Оставив треволнения, ищешь новые наслаждения, кругом стирка и уборка и больше ничего,
Запах хлорки, задёрнутые шторки на окне, не оставляют мне никаких надежд на свет в душе,
Кама сутре конец, нет от жизни толка, то понос, то запор, принимаешь касторку без толку!
Спишь в каморке, ездишь на облучке, зажав нательный крест в руке, надоела перловка,
Она стоит на скоблёном столе два дня, стеная и кляня всё и вся, ты ищешь полымя в душе,
Споткнувшись на вираже, летишь в тартарары, оттуда иные миры не видны,
Господи, маловерным грех отпусти, смятенье есть у всех в беспокойной душе,
Намедни привиделось мне, что в лабиринте бытия вновь зазвучала флейта моя!
В жизни есть мудрость одна, но о ней до сих пор не знает богом проклятая страна,
В Откровении Иоанна говорится, что человеческий разум затмится,
Если желание зверя в жизнь воплотится и число шестьсот шестьдесят шесть
Попытается несуразицу внести в ход девяти планет, главное искру разжечь,
А толпа сбросит хомут с собственных плеч, лесть и месть – двигатели толпы,
Хмель помогает воле небес  в собственные сани влезть, перед этим придется похудеть,
На хлеб и воду присесть, и дальше полететь туда, где обитает Сатана! Пусть лгут лжецы,
Пусть им головами кивают глупцы, воры и рабы не могут сами встать с колен, а зачем?
Умники и ясновидцы давно казнены по прихоти Сатаны, вокруг них нет таковых,
Кто бы в суть грешных дел Дьявола проник, лысый и низенький старик поднял крик,
Когда один из них пошёл напрямик к высокой заоблачной цели, он великодушней и мудрей
Многих людей, его сердце бьётся в груди, а блик вдали манит в незнакомую даль!
Там сияет Священный Грааль, свои мысли не обожествив, голос Дьявола был лжив,
Его слово разрушало жизненную  основу, конченый плут не счёл за труд и взял толпу на испуг,
Неужто ей каюк? Он купил лжесвидетелей за рубль, он любит прихвастнуть и припугнуть,
Чтобы потом голову с шеи свернуть,  и вот жизнь разрушена, связь поколений нарушена,
Слова и скользкая тропа отправили людей на поруганье, став рабами мечтанья,
Они холят старинные воспоминанья, отвергнув знания, попытались былую славу наверстать,
Боялись схватку своему соседу проиграть, и заново свою империю воссоздать, голос небес
Глашатаев дьявола в шок поверг: «Этому никогда не бывать! Хватит чужими жизнями торговать!»
На карту поставлено всё, что было в борениях приобретено, приходится сожалеть о том,
Что прахом пошло то, что накоплено непосильным трудом!
Вокруг всё опустело, всё прахом сгорело, ещё есть Воля,
Но Доля перечит ей: «Когда уйдёшь навеки – оглянись,
Назад обернись, твоя жизнь потеряла всякий смысл!
Отгородись от Беса кирпичной стеной во имя прогресса,
Бес может всё проиграть, ему суждено нищим стать!
Былого уже не наверстать! Наполняя смыслом каждое мгновение,
Ему Господу своё терпение и Бог примет во внимание твои ошибки и просчёты!»
Недостижимые высоты покинули близлежащие горизонты, остались от былой высоты
Только одни понты! Нельзя принудить ни сердце, ни нервы, ни чужое тело
Постоянно стоять у окошка, и взирать только на лунную дорожку!
Не замечает простой и бесшабашный человек часов и дней неумолимый бег,
Его ковчег уже причалил к другим берегам, но ещё робко качается на волнах
И кланяется небесам, всё – тлен, всё – прах, только слёзы на глазах,
Как пара чудотворных фраз по ночам придадут блеск твоим словам,
Когда твой ковчег отправится навсегда на высокий степной курган,
Чтобы там развеять бесовский туман и вновь дать волю собственным слезам!
Ночь спустилась, путеводная звезда затмилась, душа и плоть разделились
И над ними разные тучи мигом сгустились, они метались, плакали и смеялись,
Пока Харон-река не мыла твои ноги сполна, надежда заискрилась,
Боль в душе угомонилась, жизнь разделилась на «до и после»,
Ты вновь стоишь на безлюдном перекрёстке твоё лицо в извёстке,
Остановившись на перепутье на миг иль два, ты ищешь последние слова
Для оправдания неправедного греха! Ты начинаешь плакать горячо,
Оперевшись  о сильное плечо Божественное Воли, кровоточат мозоли
На руках и ногах, давно распределены наши роли, пришло время подводить итоги!
Господь смотрит с колокольни на весь кордебалет, у него слов для твоего оправдания нет.
Кончается концерт, сложен мольберт, в руках остался выписанный намедни эскулапом рецепт,
Глаза смотрят вверх, близится рассвет, промелькнул Фаворский свет, ты кричишь ему вослед,
Судьба оставляет в твоих руках писчее перо и ланцет, в иной свет отошел лучшей свет
Людской толпы, исчез дым от дешёвых сигарет, духовой  квартет проверяет инструмент,
Сколько пришлось перетерпеть, чтобы в грехах от головы до пят покинуть навек
Этот блистательный  и очаровательный мир, где ты жил, и страстно и нежно любил,
Его господь для грешников сотворил, он Сатану побеждал во имя и для нас,
Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, ну, что сказать про времена до Потопа,
Уже тогда существовали людские пороки, замедлился поток жизненной реки,
Истоптались каблуки! Сатана многолик, нас не интересует его внешний вид!
От него смердит, он сам дрожит, его жизнь на волоске висит, от Гааги бес не убежит,
Не стану оскорблять память праотцов, и употреблять множество матерных слов,
Лишь скажу, без всякого стеснения, что наш нынешний сосед несёт настоящий бред!
У него в мозгу одна извилина, плоть надвое распилена, в заднице – скважина,
У потомков Сталина вся страна в красные цвета разукрашена, ложь налажена так,
Что она затмевает даже мрак, на любого могут навесить всех собак
После ужина или натощак, и в людном месте оставят кровью истекать!
Творец неумолим, мы грешим, он терпит нас, всему – своё время,
Всему – свой час! Темнота мы, темнота, двадцать лет лизали жопу,
Оказалась, что не та, даль небес прикрывает горная гряда,
Жизнь раба пишется с чистого листа, вокруг него пустота,
Ни травинки, ни куста, ни деревца!
Вдалеке скрипят каменные жернова,
Трещит чья-то дурья башка,
Жизнь без радости пуста!
Плеть нужна холопу, чуть-чуть насытив его мерзкую утробу,
Попробуй, утихомирить собственную злобу, и докажи народу,
Кто ему перешёл дорогу по пути к Господу-Богу?!

г. Ржищев
14июля 2022г.
21:50