Незаинтересованность палитикой как 999 проба

               
     " Международная курва, - и она подалась вперед своей и так немаленькой грудью, совсем заслонив от мелькающих фотовспышками неопрятных корреспондентов нервничающего Леодви Субодзе, - профурсетка ты, Танюха, а не роковая женщина, даже на мадемуазель Эспеаль - дос - Рохаз не тянешь, паскудина и есть ".
     Сдержала нервный зевок, переключаясь на Супа. Ишь, стоит не качается, рыло с бригадой не обосрать, кичится, дурень, что его законная супруга вырвалась из - за занавеса, прихватив с собой еще и этого ... " Мудака ", - решительно тряхнула головой Татьяна, мимолетно подумав, что куратор из Лэнгли будет долго выговаривать, предлагая навскидку десятки иных псевдонимов, до сих пор не поняв простейшую истину, во всяком случае, простейшую в том, что касалось  " крещения " объектов. Любой топтун, любая ничтожная мышка - наружка знает об этой херне, сталкивались не раз, когда, вроде не зависящее ни от чего наименование объекта как будто ниоткуда, с потолка падает на согбенные плечи теперь уже окрещенного, пребывать тому именно  " мудаком ", пусть даже в официальных документах подберут Субодзе более пристойное наименование, хоть  " кронпринцем " прозовите, но мудак, Таня знала, прилепится отныне к невозвращенцу, чьи мотивы и поводы придумывались ребятами Брэдли целый день. Банальная жажда свободы и справедливости, психологическая угнетенность нескончаемыми преследованиями евреев и татар или удушающая планету кольцами питона гонка вооружений мало подходили тощему и дерганому Субодзе, он и слов - то таких не знает, посмотри в его стеклянные бараньи глаза - пустыня. Долбанная Сахара, космический вакуум, если какой Боннэр можно напридумывать нервный тик родовой памятью угнанных на Колыму народов, то ничем не заполняемая пустота, буквально рвущаяся из Субодзе, готова смести неосторожного зазевавшегося пошехонца в измену родине, ежедневно и каждонощно ожидающей измен, так как знала родина о качественном составе населяющих ее народцев, коварных и предательских, того и гляди : разбегутся народы кто куда, примкнут к иным, вражески настроенным племенам, лелея жутчайшие планы порабощения, обрушения, закрепощения и прочих  " ния ", что испокон веков и от дедов несут угрозу непосредственно родине, все же, будем справедливы, маленько счастливой фактом проживания на ней Коротченко и Скабеевой, Шапиро и Машкова, находящих в себе силы проживать, преодолевая, разоблачать, не смотря на, и вести недрожащей рукой громоздкое туловище государственного корабля, прижимая кормило к грудям патриотов.
     - Ништяк, - подумала Таня, вприщур покосившись на свою правую грудь. Вумат выперла, как бы невзначай, но к месту, импортный лифчик не ужимает вплотняк, дает соску возможность подмигнуть твердой даже на вид ягодкой, вон, пидарасы репортеры задышали, суки рваные, толкаются, разве не дрочат внагляк, уроды.
     " Боже, что он несет !" Субодзе уже укатил по накатанной тысяч и тысяч таких же интервью, профи - бибисишники умудрились даже придумать собственное наименование субжанру. " Внутренний жар вырвавшихся с холода или Дрищ - ручей тоже литературности ", по - флитстритовской дотошности заметив практически слово в слово повторяемые фразы, одинаковые словесные конструкты, менее ушлыми воспринимаемые как излишнее доказательство существования где - то там, в отдаленном коридоре Лэнгли, в полуподвальном помещении возле архива безымянного кабинета без таблички, занимаемого с эпохи Гувера нервным очкариком или, наоборот, одышливым толстячком в котелке. Да и баба может. Сухая или сочная, злобная или вальяжно - приторная от избытка отлизывающих загадочную влажную территорию практикантов, наперебой похваляющихся вечером в боулинге особо удавшимся вывертом языка или вырвавшемуся из обычно молчаливых губ  " Мазафака, о мяй гяж ". Любая. Торчат они, значится, там, думают, верстают массы под чотко так умещаемые среди вертикальных рамочек страты или контрольные группы, тоже, мать вашу, спецом наименованные закамуристо, непонятно, на ровном месте в меру научно, рожают рекомендации, что потом, подшито и концентрированно ахнут из начальственных уст мудростью отцов, способной ежели не свернуть горы, то установить на подобающие места кого и что угодно - всяко. Примерно, граждане бандиты, как несовершенный - увы ! - рассудок фаната японского эротического анимэ, встряхнувшись, осознает, что даже Масяня переквалифицировалась во времена подлей не в управдомы, что было бы объективно целесообразно и исторически, канешно, а в фитюльку рыжей Ландер, подобающе тинейджеровскому уровню саморазвития глупчихи Тицкой, оставляющей приватности присущее ей место, у параши, наверное, зря, что ли, Доцент подозревал червонец в пиджаке выбравшего свободу и права человека Олега Видова, еще одной капелькой моей и Кэрролла Герцогини леди Бонни Роттен заполняющую бездонную чашу растяжимой совести пожирающего пончики мирового оглоеда, вовсе и не обязанного после уплаты налогов голосовать за Байдена или Трампа, в чем и есть истинная свобода выбора свободного человека, искренне не видящего в том же Путине что - то такое нечеловеческое или злодейское, ибо ( шикарное словечко ! ) тысячи разнообразных международностью политиков не стоят и пары строчек лорда Дансени, а этому хоть за то огромадное спасибо, что впервые в истории моей России не ломает людям кажущийся сейчас простотой и доступностью общедоступный хотя бы тавтологичностью принцип выбора места обитания. Честно. Сам не уехал, никогда не хотел и не уеду, не стыдясь или превозносясь, но за самую возможность россиянину самому выбрать себе место проживания по душе, росту или карману, историческая благодарность впервые в истории человеческой цивилизации осмелившемуся убивать детей ракетами и злобной волей боеголовистых орудийных снарядов политику или, проще для России, Государю, ничем не лучше и не хуже других царей, что были, есть и будут в моей стране, как ты их ни именуй.
     Суп дрыгнул плечом. Субодзе скомканно заканчивал, плавно перейдя от проклятий к благодарностям, рыжий шотландец пер к бару, а Таня, виляя попкой, шла с небрежно удерживаемой в тонких пальцах сигаретой к скучающему в уголке Ваське Аксенову, нетерпеливо поглядывающему на наручные часы, так как до концерта  " Секс пистолз " в соседнем с редакцией пабе оставалось еще пятнадцать минут.