Секрет Евы

- Уйди отсюда! Мы тебя не звали!

- Почему? Можно мне с вами?

- Нет! Ты не наша!

- Мы недавно переехали.

- Вот и уходи! У нас своя компания!

Ника сжала кулаки и шмыгнула носом. Не будет она плакать! Вот еще! Не дождутся! И чем заняться, тоже найдет. Двор большой, площадка есть, качели. Если такие вредные – пусть сами тут сидят!

Она оглянулась на бабушку, которая о чем-то оживленно разговаривала с незнакомой женщиной. Хорошо, что занята. Не видела, как эти противные девчонки на нее кричали. Ника повернулась спиной к хихикающей компании и пошла к качелям. Тоже занятие.

Но не успела она сесть на освободившиеся качели, как почувствовала резкий толчок в спину:

- Ну-ка! Это наши качели! Уходи!

Ника удивленно повернулась. Девочка, которая только что прогнала ее, снова стояла рядом.

- Как тебя зовут? – Ника смотрела, наклонив голову, на эту странную девочку. Почему она такая злая? Кто-то обидел? Или не любят ее? Нельзя быть таким злым просто так!

- А тебе какая разница?

- Может тебе твое имя не нравится, раз ты его называть боишься?

- Ничего я не боюсь! Ева меня зовут!

- Очень красивое имя. А ты – не очень.

- Почему? – Ева опешила и даже на минуту перестала злиться на эту новенькую девчонку, которая непонятно откуда взялась на площадке. Девочки сразу загомонили, гадая откуда она появилась и тут же забыли о той игре, в которую так хотела поиграть Ева.

- Потому, что, когда люди злятся, они становятся очень некрасивыми.

- Я не злая! – Ева сжала кулаки и шагнула к Нике.

- Я не знаю какая ты. Мы же незнакомы. Я пока только имя твое знаю. Поэтому просто смотрю на тебя. И вижу.

- Что ты видишь?

- Злую, расстроенную чем-то девочку. Кто тебя обидел?

- Никто! Убирайся с площадки, и я стану добрая! Ты мне мешаешь!

- Чем?

- Хватит! – Ева закричала в полный голос так, что обернулись все взрослые на площадке. – Уходи!

- Ева! Ты почему кричишь? – молодая, красивая женщина подхватила на руки малыша, который делала первые шаги по площадке, и подошла к девочкам. – Что случилось?

Ника увидела, как вжала голову в плечи Ева. Вся злость разом слетела с нее и осталось что-то странное. Ника нахмурилась. С таким она пока не встречалась. Но ведь ей всего шесть лет, ладно, почти семь, а мама, которая работала психологом, говорила, что иногда и всей жизни не хватает, чтобы разобраться с тем, какие эмоции испытывает другой человек.

- Понимаешь, это сложно, доченька. Ты не можешь просто прочитать мысли и приходится догадываться. Иногда выводы бывают неправильными и люди тогда ссорятся или обижаются друг на друга. Даже самые близкие.

- А меня ты тоже не понимаешь?

- С тобой все иначе. Ты мой ребенок и ты пока маленькая. Поэтому о том, что думаешь и чувствуешь ты сейчас, мне пока легко догадаться.

- О чем я думаю?

Екатерина улыбнулась. Дочь всегда была для нее открытой книгой.

- Может быть о том, что хочешь поесть мороженого?

- Да! – Ника захлопала в ладоши, но потом добавила. – Но ты не все угадала.

- А что еще?

- Я думала о том, как я тебя люблю!

С мамой было просто, а вот с этой девочкой совсем нет. Она странно выглядела. В ее глазах было что-то такое, что Нике вдруг стало страшно. Точно! Это страх! Вот, почему эта Ева так сжалась. Но… Это же ее мама! Почему Ева ее боится? Разве можно бояться маму? Или Ника что-то неправильно поняла?

- Ничего, мама. Все в порядке! Это мы играем так.

- Не нужно так кричать! Ты напугаешь Кирюшу. И вообще, нам пора домой. Пойдем!

- Но я…

- Ева!

У Ники мурашки побежали по спине и рукам. Эта женщина так произнесла имя дочки, что Нике захотелось убежать далеко-далеко. Или хотя бы до бабушки и спрятаться у нее на руках. Фу, глупости какие! Она же не маленькая уже! На ручки захотела! Но что не так с этой Евой и ее мамой?

Ответы на свои вопросы в тот день Ника так и не получила. После того как Ева ушла, девчонки еще немножко послонялись по площадке, похихикали над Никой, а потом подошли и предложили с ними поиграть в мяч. И, когда, спустя полчаса, бабушка позвала Нику домой, ей вовсе не хотелось уже уходить и настроение было отличным.

На следующий день Ева на площадке не появилась. Ника играла с девочками и думала, куда же делась эта странная… Лиза, которая в первый день смеялась над Никой громче всех, фыркнула в ответ на вопрос о Еве:

- Да ее мама наказала опять. Теперь будет неделю дома сидеть.

- Почему?

- Потому, что вела себя непричил.. неприличил…

- Неприлично?

- Да! У нее знаешь, какая мама?

- Какая?

- Очень злая.

- Злая?

- Ага! Она Еву никогда при всех не ругает, но знаешь, что? – Лиза подошла поближе и почти зашептала.

- Что?

- Она ее один раз так за руку взяла, когда Ева столкнула мальчика с карусели, а я увидела…

- Что ты увидела?

Лиза помолчала, раздумывая, рассказывать ли Нике, но потом, все-таки решилась:

- Она ее поцарапала. Сильно.

- Кто?

- Да мама Евы же! Еве было больно, а заплакать было нельзя.

- Почему?

- Тогда бы мама ее наказала совсем сильно.

Ника слушала, открыв рот и ничего не понимала. Как можно так? Ведь это же мама!

- А ты не придумываешь?

Лиза обиженно сморщила нос:

- Не веришь?! И не надо! Пойди у нее сама спроси! Пойди-пойди! Что тебе, слабо? Только Ева тебе такое устроит!

- Какое?

- Побить может, вот!

Ника усмехнулась. Нашла, чем пугать!

Драться Ника не боялась. Имея в наличии двух двоюродных братцев с которыми общалась очень близко и ходила на тренировки по боксу, Ника давно не боялась никого и ничего. Братья были старше Ники, считали малышкой и горе было тому, кто посмел бы ее обидеть.

Лиза надулась и убежала кататься на качелях, а Ника села на лавочку и задумалась.

Почему мама Евы такая? Может ее тоже кто-то обидел? Но при чем здесь Ева? Да, она очень противная, но делать ей больно зачем? Нику мама никогда не наказывала так. В садике часто рассказывал кто-нибудь из детей, что получил ремешком или мама отшлепала. Ника каждый раз удивлялась – как это? Придумывала причины, по которым мама бы могла ее шлепнуть и не находила. Да и не боялась она шлепка. Для Ники самым страшным наказанием было, когда мама переставала ее замечать и молчала. Так и говорила:

- Все! Нет меня на десять минут.

Это означало, что маме надо успокоиться и потом будет долгий разговор. Но Ника в это время просто сходила с ума. Мама никак не реагировала на нее. Ни слезы, ни просьбы, ни обида не могли заставить маму увидеть Нику раньше времени. Воображение у Ники всегда было отличное и она как-то представила, что мама вот так и не заметит ее, будет молчать всегда. Ей стало так страшно, что поднялась температура.

Бабушка позвала Нику обедать и присмотревшись к внучке, спросила:

- Ты чего такая? Что-то случилось?

- Пока не знаю… - честно ответила Ника.

Ей хотелось как-то понять, что же случилось с Евой, но идти к ней домой Ника боялась. Даже если узнать, где она живет, что сказать-то?

Ева появилась на площадке спустя два дня. Она вихрем пронеслась к подружкам, выхватила у Лизы новую куклу и зашвырнула ее в кусты:

- Не ждали?

Лиза попыталась было зареветь, но Ева сердито шикнула на нее:

- Только попробуй, я тебе устрою!

Ника молча наблюдала за всем этим. Она шагнула к кустам, выудила оттуда, зацепившуюся за ветку платьем, куклу и спросила:

- Опять сердишься? Что на этот раз?

- О! Ты снова здесь! – Ева сделала вид, что только сейчас заметила Нику. – Ты-то мне и нужна! Из-за тебя меня мама наказала.

- Она наказала тебя из-за тебя самой. А вовсе не из-за меня.

- Все! Ты мне надоела! Пошли!

- Куда?

- Узнаешь!

Ника глянула на девочек и удивилась. Чего это они так испугались?

Ева схватила ее за руку и потащила за горку. Возле нее стоял большой деревянный домик. Оглянувшись на мать, которая гуляла с Кириллом, Ева дернула Нику за руку и зашла за избушку, точно зная, что отсюда ее мать не увидит. Девочки застыли на месте, побоявшись пойти за Никой. Ева изо всех сил дернула Нику за руку и спросила:

- Ты совсем что ли?

- Я? Нет. А вот ты, похоже, да. Ты чего такая? Сильно мама наказала? Больно тебе?

Ева вдруг побледнела.

- Ты! Да ты…

- Я. Это ты уже говорила. Ты не ответила. Больно?

Ева молча смотрела на Нику. Странно, она ее не боится… Любая другая уже бы пищала и плакала, а этой хоть бы что. Неожиданно для себя, Ева ответила:

- Больно… Побила меня. Проводом.

- Чем? – Никины глаза стали раза в два больше.

- Проводом. Ну такой, который в телевизор втыкается. Он больнее, чем ремень.

- Почему? Зачем она тебя побила?

- Она всегда меня так наказывает, когда я ее позорю.

- Что делаешь?

- Позорю на людях. Это она так говорит. Значит, веду себя плохо. – Ева фыркнула. – Ерунда! Это не так больно было, как тогда, когда я Кирилла спихнула с кровати.

- Зачем? – Ника остолбенела. – Он же маленький! Ему больно было?

- Ага! Знаешь, как орал! Мама тогда совсем злая стала. Меня отлупила так, что даже папа ругался.

Ника стояла столбом, забыв, как дышать. Наконец, она отмерла, и почти прохрипела, так как голос вдруг перестал ей повиноваться:

- А зачем?

- Что?

- Зачем ты сделала больно братику?

- Потому, что я его не люблю! – Ева села прямо на покрытие детской площадки и обняла себя руками. – Когда он появился, все стало не так! Мама перестала меня любить. Возится только с ним. Я что только не делала, она все равно только на него смотрит. Кирюша, Кирюшенька! Пусть его не будет! Тогда мама снова будет любить только меня!

Ника смотрела, как плачет Ева, и думала, чем ей помочь. В голову совершенно ничего не приходило.

- Ты правда хочешь, чтобы он…

- Да! – Ева выкрикнула это слово и тут же прикрыла себе рот ладошкой. Вдруг мама услышит.

Ника сделала шаг в сторону и выглянула из-за домика. Брат Евы сидел в песочнице, расшвыривая вокруг себя песок лопаткой. Мать Евы стояла возле коляски, что-то ища в сумке, которая висела на ручке. Потом у нее зазвонил телефон и она начала разговаривать, забыв повернуться к сыну.

- Иди сюда! - Ника схватила Еву за руку. С силой дернув ее на себя, она подняла девочку и быстро огляделась.

Ага! Вот, то, что нужно! Большой булыжник, который служил ограждением для газона поддался легко и оказался в руках у Ники.

- Держи!

- Зачем?

- Мама твоя не смотрит. Подойди к нему и дай по голове. Его не будет. Только сильно бей, как следует!

Ева завороженно смотрела на Нику, пока та говорила. Но как только та замолчала, глаза Евы сузились, рука стиснула булыжник и девочка вдруг пошла на Нику.

- Ты что? Чокнутая? Я не буду этого делать! Я сейчас тебе… - Ева замахнулась, но замерла, когда увидела, что Ника смеется. – Ты что, совсем, да?

- Нет! Это ты совсем! Совсем ничего не понимаешь! Хочешь секрет? Твой секрет!

- Чего я не понимаю? Какой еще секрет?!

- Ты любишь своего брата!

- Нет!

- Да! Ты же меня сейчас чуть не прибила! Только за то, что я тебе сказала.

- И прибила бы… - Ева отшвырнула булыжник.

- Нет, ничего бы ты не сделала. Вот твой главный секрет. Теперь я его знаю. Ты не злая совсем.

- Почему ты так говоришь?

- Тебе просто больно.

- Нет. Уже не болит почти, я же говорила.

- Да я не про это. Ты по маме скучаешь. А почему ты ей об этом не скажешь? Вытворяешь что-то странное. Ругаешься, дерешься, ведешь себя плохо. А можно просто подойти и сказать маме все, что ты думаешь. Расскажи ей свой секрет.

- Она не будет слушать…

- А ты пробовала?

- Нет.

- Так откуда знаешь?

- А ты? Ты говоришь маме, все, что ты думаешь?

- Да.

- И она слушает?

- Да. Попробуй. Только не плачь и не кричи. Мне кажется, что тогда нас вообще не слышат, когда мы так делаем. Скажи, что тебе больно, что плохо, что ты скучаешь. Что Кирилла ты хоть и любишь, но хочешь, чтобы его не было, потому, что мама на тебя не смотрит. Это страшно. Я знаю.

- Откуда?

- Моя тоже не смотрит и не разговаривает со мной, когда я плохо себя веду.

Ева задумчиво смотрела на Нику. Странная она все-таки. И говорит странно. Но… хорошая…

- Ладно, я попробую!

Ева отряхнула платье и пошла к матери. Не дойдя немного до коляски, она обернулась.

- Завтра выйдешь гулять?

- Ага.

- Тогда увидимся!

На следующий день Ева не вышла. Не было ее и через день, и через неделю. Долго не было. Когда она, наконец, появилась, Ника уже извелась. Увидев Еву, она кинулась к ней через всю площадку:

- Привет!

- Привет! – Ева улыбалась.

- Как дела?

- Хорошо! Мы с мамой ездили в санаторий. Только вдвоем, представляешь!

- Здорово!

- Пойдем! – Ева потащила Нику за руку к скамейке на другой стороне площадки. – Тут нас никто не услышит.

- А чего такой секрет?

- Не хочу, чтобы кто-то слышал. Только тебе расскажу. – Ева помолчала. – Я маме все сказала. Как ты говорила.

- И как? Она слушала?

- Слушала. И плакала. А потом позвонила бабушке. Та ругалась сильно.

- Почему?

- Говорила, что мама плохо делает, что меня так… Они долго разговаривали, я не все слышала. Меня папа увел. Потом он тоже с мамой долго ругался. А она опять плакала. А потом мы уехали.

- А Кирилл?

- С бабушкой был. А мы с мамой вдвоем были.

- А где?

- Не знаю, как город называется. Там санаторий и красивый парк. Такой большой, что мы гуляли там каждый день долго-долго, а он все не заканчивался. А еще мама меня водила там к врачу.

- Какому?

- Для психов.

- Чего? – Ника удивленно ахнула.

- Ну такой врач, который для психов.

- Психолог?

- Да!

Ника расхохоталась так, что обернулись бабушка и мать Евы.

- Чего ты смеешься? – Ева возмущенно смотрела на Нику.

- Ты не псих! Моя мама психологом работает. Только не для детей, а для взрослых.

- Так она тоже нервы лечит?

- И это тоже. Помогло хоть?

- Наверное. Мне больше не хочется ругаться и драться. Мы много говорили. И рисовали. И еще у нее была такая коробка большущая с песком. Мы там играли. Мне понравилось.

- Здорово!

Девочки болтали, а мать Евы подошла к Никиной бабушке.

- Хорошая у вас девочка!

- Не жалуемся! – улыбнулась женщина в ответ на эти слова.

- Я была бы рада, если бы они с Евой подружились.

- Это Нике решать, - женщина внимательнее глянула на девочек и улыбнулась. - Но по-моему, она уже все и решила. Так что, будем рады, если Ева придет к нам в гости. У нас завтра яблочный пирог!