Языковые игры и День народного единства

Филологи отмечают два явления. В разных областях своей филологии. Одно – это то, что язык применяемый в «Ведах», усложняется. В самых первых «Ведах» он проще, а дальше он становится все сложнее. Как говорил академик А.А.Зализняк: «В этом смысле читать самые древние тексты санскрита приятнее, потому что они еще не заражены стилистической идеей, что надо выражаться как можно более изысканно и как можно более непросто».

Запомним эти слова: «заражены стилистической идеей».

Второе явление – это «сдвиг ударения вправо»:
у;гля – угля;;
у;зла – узла;.

До XVII века для слова у;зел во всех формах ударение было – у;зла, у;злу, у;злом.
Так же как и у;гля.

Мы просто чувствуем, что говорить «до;мы» или «сло;ны», или «сто;лы» – это какой-то интеллигентно-аристократический, вычурный язык XIX века. И нормальные, свободные и современные люди так говорить не должны.

Точно так же, как общество «пропитывается» сверху вниз культурой верхнего класса («аристократизм»), точно так же оно пропитывается снизу вверх «культурой нижнего класса» («демократизм»).

Борьба и взаимодействие (единство) этих классов и тенденций составляют все нашу историю – от Древней Греции до сегодняшнего Дня народного единства и борьбы противоположностей, 4 ноября 2019.

Поэтому «дома;», «слоны» и «столы» будут неизбежно входить в нашу жизнь, так как ударения на последнюю гласную являются символом свободы!

Не будет смелый независимый пролетарий говорить «у;гля».  Революционный матрос будет говорить «компа;с» и «клеша;»! – ...а, это про 7 ноября, прошу пардону... – Рабочий будет говорить: «дадим стране угля;!.. хоть мелкого, но много». Угля;!
Точно так же, как аристократ не желает походить... ну, вы поняли... – точно так же рабочий не хочет быть похожим на буржуя!

Ну, не без того, конечно, что «кто-то кое-где у нас порой...» Родители в пансион отдают Проню Прокоповну (фильм "За двумя зайцами"), оплачивая обучение от прибыле;й скобяной лавки, паликмахер Голохвастов «собственной персоной!» собирается на ней жениться, оба они презирают «мужичье», включая родствеников, а все окружающие – от молотобойца до торговки на рынке – презирают их. Культурная борьба классов. Хотя и полное их единство изнутри.

Филологи не задаются вопросом, почему существуют такие направленные фонологические изменения как «сдвиги ударения», с одной стороны, и такие направленные стилистические изменения как «образно-терминологическое усложнение речи», а с другой стороны. На эти вопросы может ответить только философ.

Свою версию причин этого явления я уже начал излагать выше. Продолжим. Но перед этим еще одна цитата из А.А.Зализняка:
«…потребность выражаться изысканно ведет к тому, что в хорошем классическом санскрите корову никто коровой не назовет. А назовут ее обязательно какой-нибудь «пестроходящей», «молочноглазой» и т. д. Змея никогда не будет названа змеей, хотя для этого есть прекрасное простое слово, родственное русскому. Но это слово простецкое, низкое, в хорошей литературе оно употребляться не должно, это был бы низкий плебейский стиль. И оно будет заменяться четвертым, восьмым, двенадцатым способом обозначения змеи».

Обратим внимание на эти слова: «низкий плебейский стиль».
Вспомним «заражены стилистической идеей».  Вспомним «компа;с, клеша;, угля;».
Вспомним про единство и борьбу противоположных классов – верхнего и нижнего. «…между Землей и Небом – война», но вместе они создают Единый мир, в центре которого находится человек, Мидгард. 
Добавим сюда концепцию «языковых игр» Витгенштейна.
В результате получаем:

В обществе существует два основных класса – привилегированный и трудящийся. В данном случае нас интересует не то, что он «трудится» или его «угнетают», а то, что он менее развитый, воспитанный и  образованный, чем привилегированной класс. Но при этом – не менее влиятельный.

И здесь мы сразу попадаем в пространство «языковых игр», у которых много определений, много аспектов. Возьмем сейчас одно – «языковые игры как конвенция, договоренность», а нарушителей конвенции, как вы знаете, выкидывают, и никто им не помогает. («Паниковский шлепнулся как жаба» (с) Ильф и Петров).
Конвенционализм является одним из основных свойств «языковых игр». Группа, слой, общество, класс «договариваются» между собой, а нарушителей ждет обструкция. …Не-е-ет, это я перепутал… – их ждет, когда черепки кидают... – о! Остраки;зм.

Нижний класс мы можем определить как «…менее культурный». Правильно? Не совсем. Сказать так – это сказать правильно лишь с точки зрения «языковой игры» нижнего класса. А с точки зрения верхнего класса, его интеллектуальной страты, с точки зрения ее «языковых игр» – это ложная констатация, призванная дезавуировать само понятие культуры как феномен общественной реальности и конституирующая лишь, что субъект… – ну, короче, так говорит нельзя, потому что всё входит в «культуру», всё является «феноменом культуры».

Или, как говорит Витгенштейн: «Солнце восходит только в языковых играх туриста или крестьянина, а интеллектуала заставляет со вздохом вспоминать Галилея».

Верхний и нижний классы отличаются привычками, внешним обликом, образом жизни, образованием, мировоззрением, навыками, опытом и приоритетами в языке, проистекающими из их классовой сути.

Верхний класс стремится не столько показать свою образованность, сколько этим показыванием отделить себя от нижнего класса. Он не может позволить себе быть похожим на нижней. 

Мало того, внутри него существуют свои прослойки – от менее высшего к более высшему, – поэтому нужно соответствовать тому, чтобы быть похожим на как можно более высший слой высшего класса.

Отсюда в языке будет изысканность, утончённость, –  те же древние индейцы, как вы помните, корову никогда не называли коровой, а только желтопузой или черно… ну, неважно.

А нынешние китайцы помимо современных разновидностей китайского языка должны знать еще и этот древний Вэньянь, на котором говорил Конфуций, чтобы при случае вставлять нужные цитаты в нужную речь.

В упрощенном виде в обществе это проявляется в том, что существует интеллигенция, которая должна читать какие-то книжки, ходить по театрам и смотреть картины.

Потребление произведение искусства как и потребления языка является необходимым и обязательным условием для верхнего класса.

Иначе как его отличить? Чем гордиться? Это же люди, в конце концов, а не какие-то там Бодхисаттвы, как писал Маяковский. («… а не какая-нибудь там гражданка» (с) «Стихотворение про советский паспорт»).

Так вот, а нижний класс, наоборот, демонстрирует свое ухарство, свою свободу и независимость. Но, представьте, вы бывший десантник, работаете сторожем, получаете 15.000, у вас нет ни золота, ни образования. Но вы же человек? Вам же нужно чем-то гордиться? Вот вы и будете гордиться тем, что вам все похер. И прыгать в фонтан на центральной площади Москвы. Логично? Вы же тоже человек? Вам же тоже нужно чем-то гордиться? Что-то же должно объединять людей? В день народного-то единства?

Соответственно нижний класс будет говорить вместо клёшы – клеша;, а вместо клешы – клеши;.

Не только нижний класс, но и специалисты, желающие показать свое свободное (на «ты») владение техникой и отличаться от профанов, будут говорить вместо компаса – компа;с, а вместо феномен – фено;мен.

Рабочий же человек будет говорить угля; («хоть мелкого, но много»), будет говорить «мысля;» (пришла), будет говорить сопля;, во бля;! и опосля; . Употребление ненормативной лексики – из той же оперы. Это тоже бунт, протест, требование равенства, разрушение мира (мира неравенства), да и просто чтобы позлить буржуев. Эта инвектива в форме среднего пальца, посылаемая трудящимся человеком миру дворцов и опер.

Тенденция с переносом ударений в конец слова – это привилегия низшего класса. Это свойство его «языковых игр» как воплощение свободы.
Тенденция со стилистическим усложнением языка – это свойство «языковых игр» верхнего класса как воплощение его унасекамливания нижних (torcular insectum inferioribus).

Что ещё можно сказать по этому поводу?

Источником моды является всегда верхний класс. Как бы кто не определял моду – «желание выделиться» или «желание быть непохожим», или «желание быть похожим на непохожих» – это все иллюзия.

Суть одна – «быть похожим на верхний класс». Желательно, на верхний слой верхнего класса.

И если у короля выпадают передние зубы от постоянной сырости, и он вместо «Дэ» говорит теперь «Зе», то все придворные, а затем вся интеллигенция, затем весь народ будут теперь говорить The.

Ну, хорошо, не верите… А насчёт расстегивания нижней пуговицы пиджака? которое произошло от того, что король, потолстев, расстегивал камзол, чтобы его пузу было посвободнее, и это стало модно, это вы знаете?

«Языковые игры» – это одна из разновидностей игр, в которые играют человечества. Постоянно и даже в День народного единства. Постоянно. А дни народного единства нужны, чтоб не слишком разыгрывались. В разные стороны. Потому что следствием этого «расползания по полюсам» является что? – Правильно, революции. А революции нам больше что? – Правильно, не нужны.

С чем я вас и поздравляю!


Александр Клейн
4 ноя. 2019 - 15 июля 2022 г.


Рецензии