Загадка русской души

           Женечка никак остепениться не мог. То с женой ругался, то мирился с ней же. То опять, то снова. То сидел сутками. За пьянство и дебош. То не сидел. Короче, не мог себя найти…
            Однажды всё это его жене Виктории надоело. Так и сказала ему:
             — Определись. А я до тех пор у мамы поживу. В Салехардской области, — до такой степени у неё накипело, что она на всё уже готова была. А там ведь, в окрестностях Салехарда, непросто складывалось: её мама Нинель Яковлевна, работница свинофермы переживающая вторую молодость, юношу полюбила. Какого-то местного дебила. И вместе с ним стала злоупотреблять алкоголем. Дом быстро превратился в свинарник, а с деревянного сортира во дворе даже дверь почему-то отвалилась. Причём их участковый дядя Вася предупреждал:
                — Не пейте, имбицилы! Сдохнете!..
                После отъезда любимой супруги Женечка на некоторое время потерялся. Не хотелось пить да и ругаться стало не с кем. Что-то сломалось внутри него, что-то нарушилось в его привычном поведенческом стереотипе, и возникло вдруг перед ним совсем ему ранее несвойственное: странные вопросы — что делать и как быть? Пытался ответить на них, курил, много думал, читал Достоевского. Пытался разгадать самого себя — ту самую загадку русской души. Заодно представлял, как непросто теперь приходится любимой жене под вонючим Салехардом. Жить. С отмороженными. Как она мучается. Как плачет украдкой. И может, даже вынуждена работать на панели за гроши, спилась и мечтает об избавлении. О суициде…
           Словом, метался и жил тревожным предчувствием беды. А вскоре стал писать. За месяц: две драмы, одна музыкальная постановка, восемнадцать стихов и сказка для детей дошкольного возраста. И две – 18+.
            И только через год Женечка начал прозревать. Что не так жил и что надо как-то по-другому…