О Розе, той, что нет грустней на свете

«Нет повести печальнее на свете» -
А сколько их, печальных повестей?
Никто не смог бы на вопрос ответить,
Как увернуться от чужих затей.

Случается ненастье даже летом,
Когда бутонам время расцвести,
Раскрывшись в лепестках того же цвета,
Что все, кому одним кустом расти.

Но вдруг простой бутон, что изначально
Прилежно рос на розовом кусте,
Расцвёл чужим, семейство опечалив
Созвездьем лепестков не их мастей.

Родные на цветок смотрели косо -
Таких чуднЫх не видывал их род:
Наполовину бел, а дальше розов.
По всем канонам - подлинный урод.

Родившись ярко-розовым и белым
На фоне бледно-розовой родни,
Он ощущался инородным телом,
И потому весь день грустил один.

Да и кусту не жить уж беззаботно:
Всем ясно, что чего-то с ним не так.
И каждый камень кинул бы охотно
В неверный куст, что опозорил сад.

Как можно белым быть наполовину?
Откуда тот почти что красный цвет?
Тут не отвертишься, лапшу на уши кинув:
Такого не увидеть и в сто лет.

Взялись искать виновника позора:
Все подозренья пали на Пион:
Он красен и по клумбам без разбора
Снуёт, пуская корни, как шпион.

Не удалось пришить Пиону дело:
Хитрец свою причастность отрицал.
Он алиби суду подсунул смело:
К Настурции шмелей он засылал.

Но как же быть цветку, плоду смешений?
Цвет чётко разграничен в лепестках -
Каким уж есть, явился без смущенья
Он в грешный мир, и этим был неправ.

Цвести ль ему весь век в саду в опале
У всех растений как бельмо в глазу?
Иль в вазу попроситься, ту, что в зале,
Подальше от досужих пересуд?

Придёт садовник, от куста отрежет
И ткнёт его в букет садовых роз,
И будет он цвести почти как прежде,
Но без корней, без почвы - на износ.

Такую участь назовёшь едва ли
Решеньем изнуряющих проблем.
Пусть он цветёт, каким его создали,
Цветок любви, не признанной никем.