На исходе июньской ночи

 Мистическая история               
                Длинные русые волосы Кати запутались, и она с огромным трудом привела их в порядок.

В эту минуту Катя чувствовала, что впереди у неё вся жизнь. Через две недели ей должно было исполниться семнадцать лет. Недавно у неё появился новый парень. Со старым Катюша порвала. "Да, Витька повёл себя, как свинья", - подумала девушка и поёжилась от неприятных воспоминаний.

Почувствовав на себе чей-то взгляд, Катя вздрогнула и обернулась. Она не заметила, как в её комнату вошла мать.

В последнее время мать разговаривала с девушкой только таким тоном. Язвительным, чужим и холодным. "Лучше бы кричала или обзывала меня как-нибудь. Или плакала, как в тот раз. Но она... Она просто махнула на меня рукой", - подумала Катя, и у неё в груди разлилось что-то горячее, терпкое.

"Я не понимаю, как тебя могли отчислить из техникума. Это же каким минимумом умственных способностей нужно обладать! И каким запасом лени!", - ядовито бросала ей мать за завтраком. В последнее время они практически не говорили друг с другом, даром, что жили в одной квартире. Язвительные монологи матери и упорное молчание Кати нельзя было назвать нормальным человеческим общением при всём желании.

Захватив с собой тёплую ярко-жёлтую кофту ( по ночам на улице было довольно холодно, к тому же, мог пойти дождь) Катя вышла из квартиры, даже не взглянув на мать.

Когда девушка вышла из подъезда, она чуть не сбила с ног бледного черноволосого мальчика лет четырёх. Он стоял у подъездной двери и задумчиво теребил свитерок в белую и синюю полоску.

Мальчишка ухватил Катю за подол коротенькой красной юбчонки и что-то быстро-быстро, по-детски неразборчиво залопотал. Катарина не стала его слушать и брезгливо вырвала у ребёнка свою юбку.

- Слушай, отстань, а? - в голосе Кати слышалась скрытая угроза, и мальчишка в испуге отбежал.

Катя заметила Лёшкину вишнёвую отечественную легковушку, припаркованную возле дома, и, балансируя на высоких каблуках, двинулась к ней.

В машине молодые люди, как всегда, обнялись и поцеловались, а потом парню кто-то позвонил, и он, неловко прижимая телефон к уху плечом, резко взял с места.

- Не уезжай! Не бросай меня! Не бросай меня здесь одного! - заорал мальчишка в матросском свитерке и побежал за машиной.

Лёша, поглощённый телефонным разговором, ничего не замечал, а Катарина с ужасом смотрела на бегущего за машиной ребёнка. "И чего он ко мне прицепился?" - с тоской подумала Катя. Ощущение молодости, счастья и полноты жизни в один миг покинули её.

Когда они "выгрузились" из машины в Лёшкином дворе, друзья(Танька, Лерка, Мишаня и Вовчик) уже ждали их. Они сидели на лавочке. Мишаня по-обыкновению рассказывал какой-то смешной анекдот про медиков(сам он учился в медучилище и знал их великое множество), а все остальные громко и заразительно смеялись. Когда Катюша увидела старых друзей, её тоска и полумистический испуг мигом рассеялись.

Лёшка включил на полную мощность в своей машине какой-то шлягер, открыл дверцы, выгрузил из багажника пиво и чипсы, и веселье началось. Каждую пятницу они собирались в этом дворе и пили пиво, когда становилось тепло. В холодное же время года друзья "с комфортом" обустраивались в Лёшкином подъезде.

Вечерело. На небе пламенел алый, летний закат. Чуть поодаль поскрипывали качели. На них сидел малыш лет четырёх. Катюше показалось, что это тот, давешний мальчишка, который встретился ей у подъезда, а потом бежал за Лёшкиной машиной. Тоска и какой-то нелепый, иррациональный страх вернулись к ней. "Да нет, это не он. Как он мог найти меня здесь? И что я могу увидеть при таком освещении?" - подумала Катя.

Стемнело, а малыш почему-то не уходил домой. Он продолжал с лёгким скрипом раскачиваться на качелях. Веселье шло своим чередом. Мишаня травил медицинские байки. Лерка в очередной раз попыталась отбить у Таньки Вовчика. Девушка это заметила и наградила соперницу знатной оплеухой. Танька с Леркой сцепились. Парни с огромным трудом растащили их. Потом уже изрядно набравшаяся Танька начала громко, на весь двор, рыдать. Парни наперебой утешали её и успокаивали. Лерка, оскорблённая до глубины души, отправилась к дальнему дереву покурить. Катюша наблюдала за всем этим словно со стороны. Как будто она уже больше не являлась частью этого мира. Лёгкой и беззаботной разгульной жизни, которую вели её друзья и которая до недавнего времени так нравилась ей самой.

"Почему он не идёт домой? Разве таким маленьким можно гулять, когда темно? Где его мать?" - думала Катюша. Впервые в жизни она заинтересовалась судьбой чужого, неизвестного ей, ребёнка. Раньше Катя в упор не замечала детей. Они даже вызывали у неё что-то сродни отвращению. Но к мальчишке, сидевшему на качелях, девушка чувствовала нежность и какую-то странную привязанность. Если бы у неё был младший брат или... свой ребёнок, она, наверное, относилась бы к нему именно так.

Катя встала со скамейки и решительно направилась к качелям. Включила фонарик на телефоне и зачем-то направила его луч прямо в лицо ребёнку. Малыш начал жмуриться, и Катя погасила фонарик. К её ужасу и смущению, это был он, тот давешний, бледный и черноволосый мальчишка.

- Ты почему гуляешь здесь один так поздно? Тебе не пора домой? - обратилась к нему Катя. В тоне её прозвучали неожиданная нежность и... душевная боль.

- У меня нет дома, - отрезал мальчик.

- Как это? У всех есть какой-то дом. Где твоя мама?

- Она меня ненавидит, - от этого признания у Кати кровь заледенела в жилах.

- По-почему ты так решил? - дрожащим голосом пролепетала она.

- Катька, ну ты чё, обкурилась? Пойдём давай к нашим, - Лерка взяла её за руку и чуть ли не силой потащила к скамейке. Туда, где громко звучала музыка, и горели во мраке огоньки сигарет.

- Там мальчик, и он...

- Пойдём! - Лерка, кажется, начала сердиться.

Танька, за это время ставшая ещё пьянее, видимо, забыла обиду. Во всяком случае она отнеслась к возвращению Лерки абсолютно спокойно.

Катю всю трясло от какого-то арктического холода. И жёлтая кофта совершенно не грела её. Наоборот, девушке казалось, что она вся покрыта льдом. И от кофты только холоднее становится.

- Ладно, ребята, мне пора домой. А то мать будет ругаться! - проговорила Катя. Зубы её стучали от холода и какого-то беспричинного страха.

- Ты чё? Рано же ещё совсем! Давай я хоть подвезу тебя до дому, - сбивчиво заговорил весьма захмелевший Лёха.

- Нет, я сама дойду. Спасибо.

Катя резко встала и нелепой трусцой покинула двор. От мерного поскрипывания качелей и этого странного мальчишки, который не мог или не хотел вернуться домой, девушке стало жутко. Вот почему, она решила поскорее убраться отсюда.

Когда она добралась до дома, уже полностью рассвело. Июньские ночи на севере коротки, как влюблённость юной кокетки, ногти женщины-хирурга или угрызения совести у закоренелого преступника. Небо стало ярко-голубым, почти лазурным. Птицы весело перекликались друг с другом, встречая, новый, ясный и солнечный день. Во дворе не было ни одного человека. Машины, дома и люди ещё крепко спали.

Это раннее июньское утро и пустота вокруг показались Катюше нереальными, даже мистическими. Птицы пели, на взгляд Кати, как-то по-особенному. Неестественно громко, желая продемонстрировать всем и каждому весёлость, которой у них не было и в помине. " Совсем, как я в последний месяц. Веселилась напропалую с друзьями, хохотала над шутками Мишани, а внутри у меня разверзлась ледяная чёрная дыра. Которая увеличивалась с каждым днём. С каждым часом. С каждой секундой", - подумала Катя.

Девушка почти не удивилась, когда у подъезда столкнулась с мальчиком в полосатом свитерке.

- Ты зачем всюду за мной ходишь? - с притворной строгостью проговорила Катюша. Она всеми силами старалась унять противную дрожь в коленях. - Чего ты ко мне привязался?

- У меня больше никого нет, кроме тебя, - во взгляде мальчика читалась недетская печаль. - Пойдём, я тебе кое-что покажу. Ты увидишь, где я сплю. Это на девятом этаже.

Катюша почему-то не посмела ослушаться малыша и вместе с ним вошла в подъезд, который по какой-то причине оказался открыт. "Странно, а что с домофоном? Он сломался?" - подумала Катя.

Они долго, мучительно долго, поднимались по лестнице на девятый этаж.

- Но ведь можно на лифте... - несмело произнесла Катя в начале их восхождения.

- Он не работает, - мрачно отрезал малыш. - Как и всё здесь.

Дверь чердака почему-то тоже была открыта. Катюша не помнила, как они оказались на крыше. Отсюда открывался красивый вид на детскую площадку, тополя и часть улицы с крепко спящим гипермаркетом и бездомной собакой, лаявшей на одной ноте.

- Вот здесь я и сплю. Прямо на этой крыше. Но перед сном я люблю смотреть на это всё внизу. Успокаивает.

Катарина практически никогда раньше не общалась с детьми. Ничего не знала об их психологии. Себя в этом возрасте не помнила. Но, несмотря на всё это, девушка обратила внимание на то, что мальчик говорит серьёзно и грамотно, как взрослый. Было в этом что-то неестественное и даже жутковатое.

- Почему ты не хочешь вернуться домой, к маме? - спросила Катя, похолодев от какого-то томительного предчувствия.

- Я её боюсь, - признался мальчик. - Она меня ненавидит.

- По-почему ты так решил? - страх девушки с каждой минутой становился всё сильнее.

- Она сказала бабушке: надо любыми путями избавиться от этого недоноска. Мама меня ненавидит, она хочет меня убить. Я её очень боюсь, - и малыш неожиданно разревелся, мигом став маленьким и беззащитным. Взрослая суровость его растаяла в одно мгновение.

- Ну не плачь. И... И, кстати, как тебя зовут? - Катя прижала к себе малыша крепко-крепко.

- Да никак меня не зовут! - безутешное горе мальчика мигом сменилось злостью.

- Так не бывает. Всех людей как-нибудь да зовут, - пробормотала Катя и вдруг почувствовала себя необыкновенно глупой, ненужной и пустой.

- А моя мама даже имени мне дать не удосужилась! Она зовёт меня недоноском, ублюдком и... и другими нехорошими словами, - голос малыша дрогнул. - Я не хочу жить!

- Нельзя так говорить, - сказала Катя. Нежелание жить в таком малыше потрясло её до глубины души. - Хочешь я буду твоей мамой?

Мальчик зло, неприятно расхохотался и в следующее мгновение прыгнул с крыши. Катя, тщетно пытавшаяся ухватить малыша за одежду, полетела вниз вместе с ним.

***

Эльвира, мать шестнадцатилетней Екатерины Снежко, обезумела от горя, когда ей сообщили, что девушка свела счёты с жизнью, прыгнув с крыши. Она всё-таки продолжала любить свою непутёвую дочь, несмотря на все её прегрешения. Полиция допросила друзей, с которыми Снежко провела весь вечер и ночь. Но только Валерия Емельянова смогла сообщить стражам порядка полезную информацию. Она видела, как за несколько часов до своей гибели Катя разговаривала с пустыми качелями. После этого рассказа полицейские решили, что Снежко спрыгнула с крыши в состоянии наркотического опьянения. Но в крови её было обнаружено лишь небольшое количество алкоголя. По словам матери, друзей и парня покойной Екатерины у девушки не было никаких причин для самоубийства. Эльвира Снежко не стала рассказывать полицейским, что незадолго до смерти дочь сделала аборт. "Зачем порочить Катю перед этими незнакомыми людьми? Всё равно её уже не вернуть", - рассудила женщина.

***
В одно солнечное, июньское утро Витёк ехал по загородной трассе. Всю ночь шёл дождь, дорога ещё не успела просохнуть и была довольно скользкой. Хотя обычно здесь то и дело возникали "пробки", в это утро дорога как будто вымерла. Витьку отчего-то стало не по себе. Холодный липкий страх, казалось, заполз ему под свитер, как какое-то отвратительное насекомое. "И зачем мать навязала мне эту идиотскую поездку? Ну что с того, что баба Клава заболела? Я-то здесь причём? Сама бы и ехала, если так беспокоится. А я...", - додумать свою мысль парень не успел. На дорогу выскочил мальчишка лет четырёх в полосатом свитерке. Казалось, он материализовался из воздуха. Витёк резко крутанул руль в право, чтобы объехать мальчишку, машину занесло от резкого манёвра, а попавшие на ещё мокрую, после ночного дождя, обочину колёса заскользили юзом, сделав присутствие водителя бесполезным. Потеряв управление, автомобиль ушёл в неуправляемый занос, подпрыгнув, перелетел через кювет и врезался в ствол дерева.
Парень погиб, не дождавшись приезда "скорой помощи".