Своими глазами. Книга 5. Глава 12. Первый бой

Малышев предлагал отправиться в путь немедленно, но я отговорил его. Необходимо было отработать слаженность действий нашего маленького отряда на случай столкновения с противником. Кроме того, двигаться днем по шоссе было рискованно. В любой момент можно было нарваться на натовские войска, а в небе то и дело появлялись чужие вертолеты и беспилотники. Поэтому я предложил двигаться ночью и не по лесу, а по обочине дороги. Правда и в этом случае возможность встречи врага не исключалась полностью. Вот почему я настоял на проведении тренировки на слаженность действий бойцов в случае такого развития событий. Наш отряд, состоявший вместе со мной и моими ребятами, из двадцати четырех человек, я разделил на два отделения. Вместе с майором, который успел немного узнать своих бойцов, определились с отделенными командирами. Первое отделение возглавил бывший студент-физик с подходящими именем и фамилией – Глеб Головачев. Он показался мне самым серьезным и ответственным среди своих товарищей. Свое назначение он воспринял спокойно и даже ответил по-уставному: «Есть!». Второе отделение мы доверили тому самому «очкарику» Федулкину, конвоировавшему нас при первой встрече.  Он хоть и был немного неуклюж, но единственным среди всех новобранцев успел пострелять из автомата и пистолета. Его отец был военным и в детстве сводил сына пару раз на полигон и, к вящей радости пацана, позволил там настреляться вволю из настоящего оружия. Таким путем отец-капитан хотел увлечь сына военным делом, мечтая, что тот когда-нибудь поступит в военное училище. Но подаренный матерью на день рождения компьютер, быстро оттеснил в сознании маленького Саши Федулкина все отцовские мечты о военной карьере. Он всерьез увлекся информатикой, в старших классах освоил программирование и в выпускном одиннадцатом классе стал победителем всероссийской олимпиады. Но отец все равно не сдавался и когда сыну пришла пора служить, не стал «отмазывать» его от армии. Перспективного программиста зачислили в одну из нескольких недавно созданных научных рот, но начавшаяся война нарушила его дальнейшие планы на жизнь.

- Ничего, Сашок, - утешил его я. У тебя все еще впереди. А пока учись отвечать не только за себя любимого, но и за других. Можешь мне поверить, этот навык тебе очень пригодится в дальнейшем. Парень кивнул и наш неполный взвод обрел наконец младший командный состав. Группа управления состояла из майора Малышева и меня, которого Семен Ильич тут же назначил своим заместителем. Даша и Миша были зачислены в первое отделение, хотя, как и я сам, выделялись в общем строю своим штатским облачением. Но тут уж ничего поделать было нельзя, и я утешил своих подопечных обещанием решить эту проблему при первой возможности. Про себя же подумал, что лучше будет, если это случится как можно позже. Наши шансы встретить на своем пути нетронутый врагом вещевой склад равнялись нулю, а снять обмундирование с врага, можно лишь после победы над ним в бою. Вот такого боестолкновения мне и хотелось избежать, понимая, что для нашей «армии Трясогузки» оно может стать последним.

Затем мы с Малышевым разделились: пока я натаскивал одно отделение порядку действий при столкновении с противником, майор обучал бойцов другого разборке и сборке автомата и пистолета, а также стрельбе из них. Делать это ему приходилось, так сказать, вхолостую, так как лишних боеприпасов у нас не было. К тому же даже одиночный выстрел мог привлечь к себе внимание с дороги. Однако человеком майор оказался упорным и заставил всех бойцов сдать ему оба эти норматива: на разборку и сборку автомата и пистолета, а также на изготовку к бою. По его команде бойцы на время разбирали и собирали автомат, а потом бежали с ним на импровизированный огневой рубеж, ложились на землю, целились в ближние кусты и имитировали выстрел в цель.  Правда время на выполнение нормативов мы не устанавливали. Выполнил боец без замечаний и то хлеб.
 
Эта «Зарница», как язвительно назвал нашу тренировку сам Малышев, тем не менее хоть как-то познакомила наших бойцов с оружием. Недобрым словом вспоминали мы с ним отмену в средней школе такого нужного молодежи предмета как начальная военная подготовка – НВП. Придуманный ему на замену предмет ОБЖ - обеспечение безопасности жизнедеятельности - фактически был пустой «говорильней» и никак не готовил будущих солдат к будущей войне. Да и сама война казалась тогда невозможной. Кому было на нас нападать, если мы и так все свое задарма международному жулью отдавали. Взамен на их «уроки демократии», будь она неладна. И вот, когда эта самая война все же началась, страна осталась без резервов. Притом сейчас не сорок первый год и натовцы сплошным фронтом как фашисты не наступают. Так что, ни плохие дороги, ни «генерал Мороз» нас теперь не спасут. Одна надежда на русского мужика, который сравнит, как случалось во все времена, жизнь при своей, пусть трижды коррумпированной и бестолковой власти, и оккупационный режим натовских «демократоров», а потом возьмется за ту самую, воспетую еще Львом Толстым, «дубину народной войны» и погонит захватчиков со своей земли. Лишь бы только успеть это сделать вовремя, а то ведь второго фронта нам сегодня Китай не откроет, и Венесуэла ленд-лизом не поможет.

Занятия заняли у нас весь день, а ночью мы двинулись в путь. Я шел впереди нашей маленькой колонны, а майор замыкал шествие. Чтобы быть заметным в темноте, Даша повязала мне руку своей белой косынкой. Шел я на удалении метров в двадцать и в случае опасности, должен был дать знак остальным поднятой вверх рукой. По этой команде всем бойцам следовало быстро укрыться в придорожных кустах, а майору подойти ко мне. Часа два мы прошли спокойно. Теплая июльская ночь обнимала нас со всех сторон, убаюкивая стрекотом цикад. Так немудрено было и заснуть на ходу. И вдруг впереди грохнул выстрел, затем второй и спустя мгновение в полукилометре от нас вспыхнула ожесточенная перестрелка. Наши бойцы, следуя полученному приказу укрылись за кустами, а мы с Малышевым устремились вперед. Бежать приходилось, низко пригибаясь к земле, чтобы не угодить под шальную пулю. Ночь озарилась пламенем вспышек выстрелов и взрывов гранат. Били из танкового орудия, причем силуэт стрелявшего танка казался мне каким—то слишком маленьким для всех известных мне советских и российских машин. Захлебываясь очередями, залаяла автоматическая пушка. Это в бой вступил стрелок «Брэдли». Но прямое попадание танкового снаряда заставило вражескую бронемашину остановиться. Из нее полыхнуло жарким пламенем, а спустя полминуты внутри ее раздался взрыв. Рванувший внутри «вражины» боезапас с корнем вырвал задние двери корпуса. Вторая бронемашина успела огрызнуться в сторону танка огненным трассером своих 20-миллиметровых снарядов. И я могу поклясться, что эти снаряды попали в цель. Однако нападающим это ничуть не повредило. Вражеские снаряды срикошетили от его брони, выбив из нее лишь снопы искр.

 Ответный залп танкового орудия пробил корпус бронетранспортера насквозь. Он тоже задымил, уткнувшись носом в пылающего собрата. Два натовских грузовика «Ман» съехали на обочину, пытаясь объехать пылающую боевую машину. Из них стали выпрыгивать солдаты.  Зазвучала чужая речь, польские слова перемешивались с английскими, а вскоре и те и другие перекрыло мощное русское «Ура!» К темным силуэтам вражеской техники с противоположной стороны дороги метнулись фигуры в странном камуфляже. Несмотря на ночную темноту, пламя горящей «Брэдли» позволило мне разглядеть, что все атакующие бойцы были в гимнастерках, а на их головах красовались пилотки и советские каски старого образца. С загнутыми краями, они немного напоминали немецкие шлемы, но в центре каждого такого головного убора красовалась большая звезда. Ухнули гранаты, судя по звуку это были наши «эфки». Сухо затрещали автоматы, похоже, что наши ППШ. Внезапно все смолкло. Будто и не было никакого боя. Только двумя факелами на дороге пылали две вражеские бронемашины и чадили пробитыми двигателями два грузовика, возле которых валялось с несколько десятков тел в натовской униформе.

Мы с Малышевым подошли к месту боя. Ни одного убитого красноармейца. А то, что натовцев уничтожили именно они, я не сомневался ни на минуту. Да, нападение было внезапным, но ведь и поляки стреляли по нашим. Неужели все пули прошли мимо? Нонсенс, такого не бывает. И куда потом эти самые краснозвездные победители подевались?
 — Это что было? – хрипло и почему-то шепотом спросил меня майор. Это кто был?
- Наши – также негромко ответил я.
- Какие, твою дивизию, «наши»?! – уже закричал он. Ты танк тот видел? Сто к одному, что это «тридцатьчетверка». У нас, в Энске, такая на площади стоит – памятник это, понимаешь?!
- Ты чего разорался? – успокоил я его. Ну отремонтировали твой памятник и послали в бой.
- Издеваешься, да? А солдат в гимнастерки переодели? Я такие только в музее, да в кино видел. К твоему сведению, все они без погон были, с одними петлицами.
- Ну а от меня ты чего добиваешься? – урезонил я майора, хотя и сам ничего не понимал в произошедшем.
Реставраторы? Их сейчас развелось как собак нерезаных. Играют в войнушку, снимаются в малобюджетных сериалах на военную тему. Одним словом, дурью маются. Но откуда у них боевое оружие и самый настоящий советский танк? Нет, здесь что-то другое. Но что? И тут мне в голову пришла мысль, от которой мне вдруг стало не по себе.

- Слушай, а куда направлялись эти натовцы? – спросил я майора. Эти красноармейцы появились оттуда. И я указал на развилку дорог. Вон с той дороги, что ведет направо.
- Там «Алмаз» - коротко, но непонятно ответил майор. И заметив удивление на моем лице, пояснил:
- Ну тот НИИ, куда я своих новобранцев веду. Его у нас «Алмазом» называют, точнее не его самого, а созданное на его основе производственное объединение. При этом институте и академгородок есть и вот даже военную часть недавно создали, с научной ротой. В общем серьезная там организация.
- Тогда может это твои «академики» пошалили?
- Да ты что! Ты моих новобранцев видел? Они в своей жизни только в компьютерных баталиях стреляли. А эти целую роту расколошматили в момент!
Я и сам понимал нелепость своего вопроса, но все же задал его, чтобы подвести Малышева к главному.
- Слушай, Семен Ильич, а ты в том НИИ бывал? Они чем вообще занимаются?
Малышев вытер вспотевший лоб рукавом и покачал головой.
- Нет, там строгий пропускной режим. Даже своих охламонов я должен передать встречающему нас офицеру на КПП. Вроде бы физикой они занимаются, но чем именно – понятия не имею. А ты, что, думаешь, их разработки как-то связаны с во этим?
И он махнул рукой на следы недавнего побоища. Я только плечами пожал.
- А чего думать? Пошли туда, на месте и выясним.
- Ага, так они тебя и пустили к себе! Или думаешь они «корочки» твоей испугаются?
- Ну тебе ведь все равно пополнение туда сдать надо. Вот и поглядим на этих «академиков». Только вот подберем здесь кое-что для твоих орлов.

Вызвав бойцов, мы наскоро вооружили их трофейными штурмовыми карабинами «Бери». Фактически наш АК-74, но переделанный под натовский калибр 5, 56 миллиметров. Позаимствовали также с десяток круглых гранат – американских М 71. Весят они на 200 граммов меньше «лимонки», но зато и радиус поражения у них значительно меньше - всего до 25 метров. Наскоро объяснили бойцам как пользоваться трофеями и форсированным маршем двинулись в сторону, в которую указывал полу поваленный указатель на развилке дорог – «поселок Мирный». Ну почему, скажите на милость, в нашей стране все военные объекты маскируются под мирными названиями?