Квест. Лейтенант-любитель Павлов

В отличие от меня, лейтенанту Павлову, такому же как и я лейтенанту-любителю , только из Ленинградского института приборостроения, приходилось долго собирать расчет на выезд. Как только бойцы узнавали, что на выезд едет Павлов, то тут же разбегались, как тараканы от света: кто в медсанчасть, кто в туалет, потому что живот прихватило, кто срочно убегал из подразделения в штаб.
Увидев однажды такую картину, я поинтересовался у сержанта Карпишина из моего отделения:
- Почему от Павлова все бегают?
- Кому же захочется ночевать в КУНГе машины голодным?
- Как это так?
- Так у нас все уже знают: когда приезжаешь на объект с Павловым, то он первым делом идет в офицерскую столовую, а потом ложится спать. На объекте вообще не показывается. А расчету приходится питаться, чем бог послал и ночевать, где придется.   
Лейтенант Павлов был очень своеобразный офицер. Кто-то его назвал  "офицер-недоразумение".
Один пример. Командир части, полковник Молчанов в сопровождении замполита и начштаба замечает Павлова около казарм с расстегнутым кителем и пуговицей на рубашке.
- Товарищ лейтенант, вы какой пример подаете личному составу! Приведите себя в порядок!
Любой офицер в подобной ситуации тут же ответил бы:
- Есть!
Отдал честь, быстро оправился бы и провожал глазами удаляющееся начальство.
Но Павлов, как ленинградский интеллигент, решил объяснить полковнику, что ему жарко, а если расстегнуться, то будет прохладнее. Он подошел вплотную к командиру части, взял его за пуговицу на мундире и стал ее покручивать в процессе своего объяснения. Полковник аж рот раскрыл от такой вольности.
- Това-а-арищ лейтенант! Встаньте как положено и оправьтесь!
- Ну, вы же понимаете, сейчас так жарко... - попытался продолжить Павлов.
- Объясните ему майор Хорько! - гаркнул полковник и пошел прочь со своими сопровождающими.
Майор Хорько не стал ему ничего объяснять. Про него и так все знали, что Павлов и армия несовместимы.
Мелехов про него рассказывал, как встретил Виталика на технической позиции во время "тревоги".
По уставу во время тревоги все перемещения по территории части производятся только бегом. Если кто-то не бежит и старшие это заметят, то будет объявлено взыскание.
И вот Мелехов встречает Павлова на технической позиции, не спеша идущего с портфелем и в плащ-накидке (а на дворе июль) по территории.
- Виталик, ты почему идешь пешком? По тревоге все перемещения только бегом!
- Я не могу бежать, - спокойно отвечает Павлов, - если я побегу, я вспотею.
На такой ответ аргументов у Мелехова не было.
Павлов не пил, не курил. Но когда его встретили солдаты его отделения и позвали в чайную отметить день рождения кого-то из них, где они из-под стола разливали портвейн, он охотно разделил их компанию.
Узнав об этом мы пытались объяснить ему, что офицер не должен распивать с солдатами спиртные напитки. На что он открыто и наивно глядя на нас объяснил:
- Но ведь, если бы я отказался, они могли обидеться.
Можно было бы предположить, что Павлов настолько любит солдат, как своих детей, что не может ни в чем им отказать. Но это не так.

Находясь на боевом дежурстве, "в смене", Павлову пришлось выехать с расчетом на устранение неисправности кабеля. Сработала защита в шестом полку и отключила кабельную линию. Это около ста километров от технической позиции на север. Длина кабельной линии около 6 километров.
Приехали на место. Расчет подключает лабораторию к кабелю.
Для поиска неисправности существует специальный прибор ИКЛ-5 (Испытатель кабелей и линий). Этот прибор помогает приблизительно определить расстояние до места повреждения. Но часто бывает так, что прибор не дает четкой картины отраженного от места повреждения сигнала. Тогда ему на помощь приходит акустический метод. На кабель подаются высоковольтные импульсы, которые в месте повреждения преобразуются в щелчки, хлопки или удары в зависимости от характера повреждений и окружающей среды. После этого достаточно взять специальный высокочувствительный микрофон на штанге и пройти по трассе кабеля, периодически втыкая его в землю. Как только звук будет максимальным - неисправность найдена.
Пришлось сделать это небольшое техническое отступление, чтобы была понятна дальнейшая ситуация.
Прибор, подключенный к кабелю, показал расстояние до повреждения чуть больше полутора километров. Расчет у Павлова был из умелых и квалифицированных бойцов. Они подключили на кабель генератор импульсов и один из солдат приготовился пройти по трассе с микрофоном на штанге.
- Не надо, - говорит Павлов, - я сам пойду.
- Ну сам, так сам, - решили солдаты, - пусть разомнется.
Павлов берет штангу с микрофоном и отправляется по трассе.
А надо сказать, что на дворе стояло начало лета. Погода, как всегда в степи, солнечная, но еще не изнуряюще жаркая. И в этом месте, вблизи поселка Адамовка, была небольшая рощица. Невысокие березки, какие-то кустарники и под ними восхитительная мягкая травка на небольших пригорочках.
Расчет гоняет генератор полчаса, а Павлов не появляется.
- Может там нечеткая картина, - рассуждают солдаты, - а Павлов неопытный. Решил, наверное, подальше пройти, чтобы убедиться.
Ждут час - Павлов не возвращается.
- Ну, если он решил всю трассу пройти, - посмеивается расчет, - то его только через пару часов нужно ждать.
Прошел еще час. Ребята начали беспокоится, не случилось ли чего с ним? Кто знает, может споткнулся, упал, ногу сломал. Связи ведь нет.
Решили, послать кого-нибудь по трассе вслед за Павловым. Оставили одного бойца в лаборатории, а двое пошли на поиски. Вдруг придется его нести. Один не справится.
Прошли чуть более полукилометра и началась рощица, небольшая и прозрачная. Деревья и кустарники редкие. Листья зеленые. Трава высокая и мягкая. Полевые цветы в роще еще не выгорели как в степи.
Красота!
Углубились в рощицу на пару десятков метров и увидели как в тени куста на пригорке, положив под голову штангу с микрофоном сладко спит, порозовевший как младенец, лейтенант второго года службы Павлов.
Так и не дошел лейтенант до места повреждения. Его свалил неодолимый благостный сон.   

Так что говорить об особой любви к солдатам со стороны Павлова не приходится. Определяющей чертой в характере Павлова был рафинированный эгоизм. Он не был злой или хитрый, или жадный или подлый.
Он охотно давал офицерам в общежитии деньги в долг, но аккуратно все записывал в долговую книжечку и никогда не забывал напомнить о наступлении даты платежа. И никогда не был замечен в оказании какой-либо услуги или любезности кому-нибудь просто так, ни за что.