Бедная Зельмира или тайна старого замка - 11

«Вся семья вместе, так и душа на месте» -
русская пословица

Завещание Императрицы

Через четыре года после событий, случившихся в замке Лоде, в свои шестьдесят три года, особо ничем не болевшая Императрица вдруг пожелала составить завещание. Заключало оно, как и подобает, волеизъявления на случай её кончины. Текст был написан рукою Екатерины II по-русски (сохраняется орфография оригинала):

«Буде я умру в Царском Селе, то положить мне на Софиенской городовой кладбище. Буде – в городе святаго Петра – в Невском монастыре в соборной или погребальной церкве. Буде на Москве – в Донской монастырь или на ближнем городовом кладбище. Носить гроб кавалергардам, а не иному кому.
Положить тело моё в белой одежде, на голове венец золотой, на котором означить моё имя. Носить траур полгода, а не более, а что менее того - то лучше.
Библиотеку со всеми манускриптами и что в моих бумагах найдется моей рукою писано, отдать внуку моему, любезному Александру Павловичу, также разные мои каменья, и благословляю его моим умом и сердцем. Копию с сего для лучаго исполнения положется и положено в таком верном месте, что чрез долго или коротко нанесет стыд и посрамление неисполнителям сей моей воли.
Мое намерение есть  возвести Константина на Престол греческой восточной  Империи».

Помимо высказанной Екатериной воли передать её императорские права любезному внуку Александру – «благословляю его моим умом и сердцем», – а также пожелания возвести другого внука на престол несуществовавшей «греческой восточной Империи», в завещании была довольно странная концовка: "Для блага Империи Российской и Греческой советую отдалить от дел и советов оных Империи Принцев Виртемберхских и с ними знаться как возможно менее, равномерно отдалить от советов обоих пол немцев".

Видимо, так сильно задели Императрицу последствия скандала в семействе Фридриха Вюртембергского, что посчитала она своим долгом упредить своих наследников о пагубном влиянии этих «принцев», а заодно и прочих «обоих пол немцев», на благополучие Империи. Но прислушались ли наследники к воле Екатерины II?

Для ответа на этот вопрос следует напомнить, что завещание Императрицы сразу после её скоропостижной кончины оглашено не было. Выше приведенный текст был найден при разборе её бумаг и являлся, скорее всего, черновой записью. Но всё же интересно, повлияло ли отношение Императрицы к её вюртембергским родственникам на дальнейшие связи династии Романовых с этой семьей? И какой след оставили выходцы из Вюртемберга в последующей  истории Российской империи?

Напомним, что у Фридриха Вюртембергского было 6 братьев и 3 сестры, старшая из которых стала через 10 лет после известного скандала российской императрицей. А уж если, будучи женой наследника российского престола, Мария Фёдоровна так пеклась об интересах своей родни, как в случае со своим старшим братом, то что же говорить про её возможности в качестве императрицы?!

В этой связи начнем с краткого обзора судьбы семейства самой Зельмиры. Появление в России Фридриха с женой, Августой Каролиной Брауншвейг-Вольфенбюттельской, и малолетним сыном Вильгельмом в 1782 году, как уже говорилось, произошло после увольнения наследного принца Вюртембергского из прусской армии. Т.е. визит его семейства в Россию стал таким длительным – без малого 5 лет, – скорее вынужденно. Поскольку семейная жизнь этих отпрысков немецких герцогских родов текла своим чередом, то в России у них родилось ещё трое детей. В феврале 1783 года на свет появилась дочь Екатерина, а в январе 1785 года - сын Пауль. Еще одна дочь, также рожденная в России, покинула этот мир малюткой.
Таким образом, пересекая в обратном направлении в декабре 1786 года границу неприветливой России с цивилизованной Европой, Фридрих Вюртембергский – правда, уже без супруги, - увозил с собой двух сыновей и дочь.
Следует сказать, что вопрос о роли их матери, Зельмиры, в дальнейшем воспитании детей после скандального разрыва с мужем даже не обсуждался – они должны были остаться с отцом.

Фридрих, являясь наследным принцем, занял герцогский престол Вюртемберга после смерти своего отца в 1797 году. Отметим, что по меркам раздробленной Германии его владения были не такими уж и маленькими. К тому же территория герцогства занимала южные германские земли, имея границу с Баварией на востоке и с Баденом на западе. Это во многом определило дальнейшую судьбу герцогства и самого Фридриха.
Подробно не разбирая военно-политические события начала 19-го века, напомним, что в начале 1800-х годов наполеоновская Франция оккупировала южные германские земли. Сначала Фридрих попытался укрыться от французов в Вене, но затем, видимо, примирившись с неизбежным, пошел на союз с Наполеоном. Причем этот союз сопровождался участием вюртембергского воинства в войне наполеоновской Франции с австро-российской коалицией. После разгрома коалиционных войск под Аустерлицем, с легкой руки благодарного Наполеона,  герцогство повысило свой статус до королевства, а Фридрих короновался его первым королем.
Союз короля Вюртемберга с императором Франции вылился также и в семейный союз. В августе 1807 года дочь Зельмиры и Фридриха, Екатерина, вышла замуж за Жерома Бонапарта – младшего брата самого Наполеона.
Такая непростая жизнь овдовевшего короля – напомним, что Зельмира скончалась в далеком 1788 году, - отразилась на судьбе их детей. На момент, когда Фридрих Вюртембергский короновался, - а это январь 1806 года, - его старшему сыну-наследнику Вильгельму было 24 года. Дочери Екатерине исполнилось 23 года, а младшему сыну Паулю - 20 лет. Видимо, король Вюртемберга не очень ладил со своими детьми. Оба его сына предпочитали военную службу подальше от Штутгарта – столицы королевства. Старший сын начинал карьеру в австрийской армии, а младший – в прусской.
Участие Фридриха в наполеоновских войнах породило как раз ту коллизию, которую предсказывала в своем завещании Екатерина II. Заключив союз с Наполеоном, король Вюртемберга стал фактическим противником России и, следовательно, императорской семьи Романовых. Виной всему конечно же агрессивная политика Наполеона, но факт, как говорится, налицо: брат Фридрих направил свои войска на страну, вдовствующей императрицей которой являлась его сестра Мария Фёдоровна! А ведь как старалась выгородить сестренка старшего брата перед Екатериной II, как оправдывала его буйное поведение в ссоре с женой Зельмирой! Но политика оказалась выше семейных уз…
Вслед за отцом такую же позицию вынужден был занять и старший сын-наследник королевского трона - Вильгельм. Ему было вверено командование вюртембергским корпусом, который вторгся в Россию в июне 1812 года в составе «великой армии» Наполеона. Не вдаваясь в подробности  роли подданных Фридриха Вюртембергского в войне 1812 года, отметим, что его старший сын уклонился от  личного участия в противостоянии со своим кузеном Александром I. Он дипломатично заболел, причем - как указывают исторические справочники, - «тяжело», сразу после вторжения Наполеона в Россию и остался поправлять здоровье в Вильно, а затем и вовсе вернулся в Германию.
Из 15-ти тысячного корпуса, которым должен был командовать Вильгельм, из России на родину вернулось несколько сотен вюртембергских воинов. Во время битвы при Лейпциге в октябре 1813 года формирования из Вюртемберга и вовсе покинули своих союзников, тем самым способствовав победе антифранцузской коалиции в той «битве народов».
Таким образом, своевременная политическая ориентация позволила родственникам Марии Федоровны оказаться в числе победителей Франции и полноправно участвовать в последующем европейском переустройстве. Этот краткий военно-политический экскурс позволит нам понять неожиданную семейную метаморфозу, случившуюся в королевском семействе Вюртембергов вскоре после завершения наполеоновских войн. 
Как известно, семейство самой Марии Фёдоровны было весьма обширным. В браке с Павлом I у неё родилось 4 сына и 6 дочерей. Одной из дочерей  была Екатерина Павловна, родившаяся ещё при жизни Зельмиры, в мае 1788 года. Поскольку после победоносных для Франции 1805-07 годов император Наполеон I пожелал найти себе супругу подходящих кровей, то поначалу его взор пал на семейство Романовых. Возраст Екатерины Павловны к тому времени уже вполне позволял ей стать объектом матримониальных планов «Чудовища», как называли Бонапарта в среде европейских монархов. Поэтому Романовы, дабы избежать такого родства, поторопились выдать Екатерину Павловну за принца Петра Ольденбургского. Этот не очень статусный для такой амбициозной особы, коей была сестра императора Александра I, брак прекратился после скоропостижной кончины мужа великой княгини Екатерины в декабре 1812 года. Причем весь срок супружества семейство принца Ольденбургского провело в пределах России, ввиду европейской сумятицы, вызванной то коалиционными войнами, то замирениями с Наполеоном.
Но после победы над «Чудовищем» матримониальные планы овдовевшей Екатерины Павловны неожиданно обратились в сторону Вюртембергского королевства. К дележу Европы, происходившему на Венском конгрессе 1815 года, её кузен Вильгельм Вюртембергский, во-первых, успел стать королем, ввиду смерти своего батюшки Фридриха, а, во-вторых, благодаря поддержке русского императора Александра – также его кузена, - он стал котироваться, как возможный глава проектируемого Германского союза. Идею этого нового союза немецких государств активно обсуждали после умиротворения Франции, как альтернативу прекратившемуся Рейнскому союзу, слепленному в своё время Наполеоном из многочисленных герцогств и королевств раздробленной Германии.
Успеху матримониальной комбинации, поощряемой также тетушкой Вильгельма, вдовствующей императрицей Марией Фёдоровной, способствовало то, что к этому моменту Вильгельм был волен сам, как король, решать свою судьбу, и то, что он успел развестись со своей первой женой, принцессой Каролиной Баварской.
Православная церковь, правда, запрещает браки между близкими родственниками, но поскольку вопрос решался на самом высоком уровне, то он был решен в пользу безудержного желания Екатерины Павловны стать королевой, а затем, если удастся, еще и германской императрицей. Таким образом, согласно русским семейным терминам, золовка почившей Зельмиры, Мария Фёдоровна, в 1816 году стала тёщей её сына.
Но брак новой
 вюртембергской королевы из рода Романовых, к сожалению, не стал счастливым. Видимо, предостережение Екатерины II всё же витало над родственными связями Романовых и Вюртембергов. Екатерина Павловна и Фридрих прожили в браке всего лишь три года. Результатом их союза стало рождение двух дочерей. Но императорским амбициям великой княгини не суждено было сбыться: из проекта избрать Вильгельма Вюртембергского главой Германского союза нечего не вышло. Прозябание в заштатном Штутгарте всё более тяготило Екатерину Павловну, а супружеская неверность мужа-короля сильно действовала ей на нервы. Скоропостижная кончина тридцатилетней Екатерины Павловны сделала старшего сына Зельмиры вдовцом.

Но неугомонная Мария Фёдоровна всё же не оставляла идею продолжить семейный союз Романовых и Вюртембергов. Следующим отцом воплощения этой "идеи" был второй сын Зельмиры – Пауль. Этому племяннику российской императрицы не исполнилось и двух лет, когда он с папашей Фридрихом покинул негостеприимную Россию.  Повзрослев он, как и старший брат, сильно конфликтовал с отцом. Также как и Вильгельм, Пауль отказывался воевать против "русской" родни во время наполеоновских войн. В итоге он был принят кузеном Александром в российскую службу и даже командовал дивизией во время заграничного похода русской армии.
Женившись на принцессе одного микроскопического немецкого герцогства Шарлотте Саксен-Гильдбурггаузенской, Пауль вскоре стал отцом четырех детей. Его старшая дочь Фредерика и стала «идеей» Марины Фёдоровны. Именно она стала очередной немецкой принцессой, которая должна была осчастливить великого князя из династии Романовых. Им стал младший сын вдовствующей императрицы - Михаил Павлович. На этот раз жених приходился невесте двоюродным дядюшкой, хотя был старше её всего на 8 лет.

Грубоватый солдафон  Михаил Павлович не был в восторге от этого сватовства, но семейная субординация, которой отличались Романовы, не позволила ему противиться желанию матери. Однако и этот союз Романовых с Вюртембергами не был удачным супружеством: Михаил не испытывал к жене - в православии великой княгине Елене Павловне, - нежных чувств. Также следует отметить разность менталитетов великого князя и его супруги в пользу последней. Елена Павловна отличалась мягким нравом, высокой образованностью и тактом. Она была щедрым меценатом и благотворителем. Николай I называл её «ум нашей семьи», имея в виду всю семью Романовых. В салоне просторного дворца, построенного для семейства Михаила Павловича и названного, соответственно, Михайловским, сформировался кружок из известных деятелей науки и искусства того времени.
Поэт Ф.И. Тютчев так изложил своё виденье круга общения Елены Павловны:

«Здесь всё возможно, всё я помнить буду -
Всё кстати, всё прелестно до конца,
В таком дому всегда есть место чуду –
Оно – обычай Вашего дворца».

Так что же, Романовым так и не удалось преодолеть то предубеждение, которое питала к вюртембергским родственникам Императрица Екатерина? Впрочем, можно привести пример весьма удачной карьеры вюртембергского принца на службе России. Речь о принце Евгении Вюртембергском – очередном племяннике Марии Фёдоровны. Не будем подробно останавливаться на его биографии, тем более что поначалу она сама-собой свершалась, благодаря его родству с Романовыми. Став во времена правления своего русского дядюшки, Павла I, в десятилетнем возрасте, так сказать, заочно, генерал-майором русской армии, этот юноша оправдал оказанное ему высокое доверие и большую часть своей жизни верой и правдой служил Российской империи. Его фактическая военная служба началась в кампанию 1806-07 годов, когда Россия в союзе с Пруссией в очередной раз воевала с Наполеоном. «В воздаяние отличного мужества и храбрости» - как указывалось в приказе о награждении, - 18-ти летний принц получил свой первый георгиевский крест. Отличился Евгений и в войне 1812 года, а в марте 1814 въезжал в  Париж победителем в свите своего кузена Александра I, будучи командиром русского корпуса. Современники оценивали его, как одного из лучших российских пехотных командиров того времени. В военной службе Евгений Вюртембергский находился до самой смерти в 1857 году уже при правлении Александра II -  его двоюродного племянника.

Так причудливо переплелись родственные узы Вюртембергов и Романовых. Несмотря на предостережение Императрицы, России служили и другие "принцы" этой немецкой династии, но это уже другая история.

Впрочем, прямые потомки бедной Зельмиры были в родстве и с другими русскими фамилиями. Взять хотя бы процитированного выше поэта Тютчева. Этот постоянно простуженный, субтильного сложения русский дипломат на удивление нравился женщинам. Его жёнами последовательно были две красавицы-немки, а многолетней любовницей - одна легкомысленная молодая особа. Так вот, вторым браком лирик Тютчев был женат на немецкой баронессе Эрнестине фон Пфеффель, с которой познакомился в Мюнхене через её брата – Карла. А этот Карл фон Пфеффель был женат на внебрачной дочери известного нам сына Зельмиры – Пауля Вюртембергского. Возвращаясь к терминологии семейного родства, получается, что вторая супруга поэта Ф.И. Тютчева стала золовкой кровной внучки Зельмиры. Можно также отметить, что прямым потомком Зельмиры по линии брака этой внучки с бароном Карлом является Александр Борис де Пфеффель Джонсон – политик, бывший одним из премьер-министров современной Великобритании.

 Одним словом, перефразируя лирика Тютчева, можно сказать: нам не дано предугадать, в ком наше имя отзовется …