Литовская крепость. 15

15.

Притворившись, что примирился со своей судьбой, Одинец в первый же день, как его отвязали от лавки, и он оказался без присмотра, попытался сбежать из дома Местьника. Далеко он, однако, не убежал, так как в глазах его потемнело, голова закружилась, и юноша рухнул возле самого входа.

–И зачем я только притащил его домой? – возмутился хозяин, в очередной раз по возвращении поднимая его с пола и вновь укладывая на постель. – Неделю он не даёт нам жить спокойно. То орёт, как резаный, по ночам, то с лавки падает бесперечь, то уползает куда-то. Никакой благодарности! Хоть неси его обратно и оставляй там, где взял!
–Не надо, батюшка, – попросила его дочь, – он же не со зла! Он не понимает, что делает!
–Не понимает!  – проворчал Местьник. – Если ты его боишься, Домка, я его снова привяжу к лавке.
–Не привязывай! Ты же сам видишь, он двух шагов сделать не может.
–Может, поставить его лавку в сарай? Там тепло, не замёрзнет. А я больше бодрствовать по ночам  не могу, он своими выходками из меня всю кровь выпил.
«Наверно, он меня укусил, и мы теперь пьём друг у друга кровь», – подумал Одинец, снова впадая в забытье.
Очнулся он в очередной раз, когда день приближался к полудню, и солнце в открытое окно заливало комнату своими лучами. На полу шевелилась резная тень от ветки дерева, покрытой листьями. Неподалёку от себя он увидел дочь Местьника – девушку огромного роста, с широкими плечами, которым мог бы позавидовать кулачный боец, и необычайно смиренным выражением некрасивого лица. Она сидела на лавке напротив него и разбирала на столе разные травы, которые доставала из плетёной ивовой корзинки. За её работой внимательно наблюдали две полосатых кошки.

–Где я? – спросил Одинец, потому что ничего лучше ему в голову не пришло.
–У отца моего в доме, у Логвина Огнева, – ответила девушка. – Ты только лежи, не поднимайся. Есть хочешь?

Одинец подумал и кивнул. Девушка принесла ему молока в неболь-шой чаше и кусок хлеба, а затем легко привела его голову и плечи в приподнятое положение вместе с подушкой. Юноша опешил, потому что до сих пор ему не приходилось встречаться с женщинами, настолько легко ворочающими тяжёлые предметы. Некоторое время он молча жевал, присматриваясь к тому, что она делает.
–А как я здесь оказался? – наконец спросил он.
–Мне нужна была плакун-трава, – ответила Домка, не поднимая глаз. – Она помогает при всех болезнях, но растёт только на том месте, где кого-то смертельно обидели…
–Или убили, – произнёс Одинец.
–Иногда она вырастает у очень благочестивых людей во дворе, – спокойно ответила Домка, не отрываясь от работы. – Я повсюду её искала, но нигде не нашла. Вот я и подумала, что она может вырасти у вас на дворе. Отец не захотел, чтобы я туда шла сама, и обещал привезти. Правда, днём он забыл о своих словах и вспомнил уже под вечер.  Уже в пути отец понял, что стемнеет раньше, чем он доберётся до места, но решил всё равно поехать, чтобы сдержать слово. По дороге его застал дождь. Когда отец прибыл в ваше имение, то увидел, как кто-то волочет что-то по земле. Он окликнул его, и тот бросился бежать, вскочил на коня и ускакал. Отец подъехал и увидел тебя. Он подобрал тебя и привёз к нам.
–Твой отец не видел, кто это был?
–Нет, темно же было.
–И сколько я здесь?
–Восьмой день.
–Не знаешь, никто меня не искал?
–Приезжали некие люди, искали тебя, но отец велел сказать, что ничего не знает.
–Почему же он ничего им не сказал?
–Потому что он не знает, кто и зачем напал на тебя. Отец не хочет, чтобы этот человек заявился к нам. Выздоровеешь – ступай на все четыре стороны.
Запив молоком хлеб, Одинец помолчал, подумал, но, наконец, решился и спросил:
–А почему твой отец сказал, что я пью его кровь?

Домка подняла свои серые глаза, поглядела на него с укором и сказала:
–Ты тоже думаешь, что мой отец упырь?
–А почему он человеческую еду за столом не ест?
–Всё он ест, кроме хлеба. А хлеб не ест, потому что дал Богу обет.
–Что он дал?
–Обещание перед лицом Бога.
Видя, что Домка больше ничего ему об этом не скажет, Одинец, чтобы загладить неприятный оборот разговора, спросил:
–А что это у тебя за трава?
–Это прострел–трава,  – ответила Домка, раскладывая фиолетовые цветы с перистыми листьями. – Она когда–то росла в раю и имела целые листья. Однажды Бог разгневался на некоторых ангелов и приказал архангелу Михаилу выгнать их из рая. Не желая быть изгнанными, они укрылись в зарослях прострел-травы.  Тогда-то архангел прострелил эти заросли небесным громом, расщепив травяные листья. От этого прострела непокорные ангелы стали падать с небес на землю. Они летели ровно три дня и три ночи и падали в воду, в леса и на дома, превращаясь в водяных, леших и домовых.
–А зачем тебе вся эта трава?
–Вдруг кто заболеет. Как ты, например.

К обеду домой вернулся хозяин. За столом ему прислуживали дочь и древняя старуха. Одинец убедился, что он не только хлебает кислые щи, ест кашу, но и запивает всё это квасом. К хлебу Местьник, действительно, не притронулся. Прислушиваясь к разговору за столом, юноша услышал обычные новости по хозяйству. Это его немного успокоило. Хозяева, не смотря на все ходящие о них слухи, вроде как были похожи на обычных людей.
Стремясь завоевать их доверие, а также получить право на обещанную по выздоровлении свободу, Одинец больше сбежать не пытался, вёл себя прилично и скромно. Местьник расспрашивать его ни о чём не стремился. В присутствии юноши он занимался своими делами, словно бы его не замечая, но однажды завёл разговор:
– Как отец твой был маленький, мой дядька был его крёстным. Когда приехали мы в церковь, мне дали даже держать его на руках.
–Он мне про это ничего не говорил, – ответил Одинец, гадая, к чему это хозяин подходит так издалека.

–Да он, наверно, и не помнил, – пожал плечами Местьник, не глядя на собеседника, словно весь поглощённый ремонтом лошадиной сбруи.
– Наверно, – обронил Одинец и уставился на свои руки, лежавшие поверх покрывала.
–Я смотрю, ты парень неплохой, – продолжил хозяин, внимательно вглядываясь в один совершенно целый ремешок. – Родни у тебя теперь нет, а без поддержки жить нельзя. Одному трудно.
Одинец промолчал в ответ.
–У меня вот тоже родни нет, – сказал Местьник. – Одна дочь. Хоро-шая девка: крепкая, хозяйственная, добрая, трудолюбивая. Не хочешь ли с нами породниться?
Одинец онемел. Домка действительно была хозяйственная, добрая и трудолюбивая, однако ему никогда не приходило в голову рассматривать её в качестве невесты. Хотя бы потому, что из-за её роста он сам едва ли доходил ей до подмышки.
Не дождавшись ответа, Местьник встал и со словами: «Ну, ладно, некогда мне прохлаждаться, пора  и за дело приниматься», – вышел за дверь.
Через некоторое время в горницу вошла его дочь. Она села на то место, где перед тем сидел отец, и спросила:
–Батя сватать меня приходил?
Одинец неопределённо кивнул. Ему и хозяев не хотелось обидеть, и перспективы предложения пугали.

–Надеюсь, ты отказался?
Услышав этот вопрос, Одинец поднял глаза, чтобы понять, как относилась сама Домка к этому событию, но ничего не смог прочесть по её лицу.
–Ты обязательно откажись, – сказала девушка.
–Почему?
–Он хочет меня пристроить, а сам уехать месть свою исполнять. Я не хочу, чтобы он уехал, поэтому ты откажись. Он ничего тебе не сделает, не бойся.
–Я и не боюсь, – сказал Одинец, хотя некоторые сомнения у него были. – А куда твой отец хочет ехать?
–В степь или в Крым, к татарам. Брата хочет найти.
–А мстить он кому хочет?
–Брату своему. Хоть тот и злодей, а всё нехорошо, если он его убьёт. Не хочу, чтобы он его искал. Не хочу, чтобы погиб где-нибудь в степи, а я его больше никогда не увидела.
–А что же, брат его с татарами?
–У отца был брат-близнец, – начала рассказ Домка. –  Его ещё в детстве во время набега татары увезли. Отец его очень любил. Он всё строил планы, как отправится в Крым, найдёт брата, выкупит из рабства или выкрадет и вернёт его домой. Даже несколько раз из дому убегал, но его возвращали и наказывали. Его отец с него клятву на иконе взял, что он больше так делать не будет. Он слово дал, но думать о брате не переставал.

Потом прошло много лет. Батя женился. Мне восемь лет было, а сестрёнке шесть. И вот однажды один мальчик-челядинец сказал мне, что наш управляющий имением нашёл в лесу волчье логово с волчатами. Он ноги волчатам опутал, чтобы они не могли ходить, и лапы их с возрастом искривились.
–Зачем это? – спросил Одинец.
–Затем, что волки даже больных детёнышей не бросают, и не дадут им умереть им с голоду. Охотники об этом знают, и некоторые из них уродуют волчат, чтобы прийти потом осенью, безопасно убить их и снять шкуру, – объяснила Домка.
–Вот негодяи!
–Мы с мальчиком  тоже волчат пожалели и решили пойти в лес, чтобы распутать им лапы. Накануне этого дня к нам  в гости приехали родственники на какое-то семейное торжество. Народу в доме было много. Все готовились к застолью, так что мы улизнули из дому, и никто нас не хватился.
–И вы не побоялись взрослых волков?
–Взрослые волки днём, как правило, на охоте, – пожала плечами Домка. –  Да и не подумали мы как-то. И вот, пока нас не было, случился татарский набег. То ли татары пришли внезапно, то ли гонца из крепости к нам не послали, то ли убили гонца по дороге, но они налетели нежданно на наш дом в самый разгар подготовки к празднику. И вот, когда они кружили по двору, а отец схватил меч, чтобы отбиваться, он увидел, как один татарин рассёк голову нашему старому дедушке, а затем понёсся на него. Отец обязательно справился бы с ним, но когда он увидел, что у татарина его собственное лицо, то растерялся и оторопел.  Он тогда от неожиданности не понял, что это был его собственный брат. Видно, там, в Крыму, он не стал рабом. Кто-то из татар воспитал его, и он позабыл своё прошлое, придя с врагами в собственный родной дом.  Брат подскакал к отцу и рубанул его саблей по голове. Отец без памяти повалился на землю, а когда очнулся, то увидел, что нет ни матушки, ни тётеньки, ни сестрицы, а только лежат зарубленные старики и те, кто пытался сопротивляться.
–А вы с мальчиком как же?

–Мы нашли логово и распутали волчат, но когда возвращались обратно, то нам показалось, что за нами идёт большой волк. Мы припустили бежать и заблудились. Вышли к дому только к вечеру, а там никого в живых, кроме отца, нет… Мне до сих пор снится, как матушка в суматохе зовёт и ищет меня, а я –  в лесу…
–А из крепости разве вдогонку за татарами не посылали, чтобы отбить пленных? – спросил Одинец.

–Посылали, да не догнали, – вздохнула Домка. –  С тех пор отец мечтает найти своего брата, чтобы убить его. Он и в степь далеко выезжает, и во время набегов рыщет один за стенами крепости. Он принёс обет, что не дотронется до хлеба до тех пор, пока не найдёт брата и не убьёт. А люди что зря о нём болтают… Так что ты не соглашайся на предложение отца жениться на мне, иначе он уйдёт мстить, а у меня на всём белом свете, кроме него никого нет. Да и грех это, на родного брата руку поднимать, хоть бы и такого…
–Не волнуйся, Домка, я не соглашусь, – от души пообещал Одинец.