Море, в котором ты есть 16

    Поговорив о произошедшем, я горько пошутила, что с её отъезда так и не нашла для себя мастера по душе.
- Так приезжай! - сказала мне Алёна,
- Приведём твою голову в порядок!
- Ты пошутила? - спросила я,
- Во сколько мне может обойтись дорога?
- Не так дорого, как ты думаешь.  Ребята приезжали за очень небольшие деньги. Посмотри билеты!

    Я посмотрела билет на самолёт  до Краснодара, потому что в феврале прямых рейсов в Геленджик не было. Получалось, что туда и обратно можно слетать всего за четыре тысячи. Потом автобусом в Геленджик, на который билет можно тоже купить через интернет.

     Когда-то мы с Алёной обсуждали эту тему: жить у моря. А когда Алёна сообщила мне, что переезжает жить в Геленджик, я искала информацию об этом городе, рассказывала о нём своей двоюродной сестре Марине, которая живёт в далёком Хабаровске, и мы с сестрой некоторое время «примеряли» этот переезд на себя.

    «Я же хотела посмотреть на этот город! - убеждала я сама себя, - Вот и повод. И это хорошо, что Алёна будет отвлекаться на меня от своих горьких мыслей.»

     В своём желании не то, чтобы утешить, а скорее помочь быстрее принять ситуацию и не свалиться в жёсткую депрессию, я высказала мысль, осознанно резкую, неделикатную, неправильную, откровенно циничную, как пощёчина, которой награждают человека, чтобы переключить, к примеру, с истерики на трезвое восприятие реальности.
Понимая, что Алёна может обидеться и не простить, я сказала:
      - Это уже произошло! Хочешь ты этого или нет. Ничего не изменить! Сейчас тебе кажется, что жизнь закончилась. Я выскажу , наверное, страшную вещь: У тебя ещё такой возраст, что ты вполне можешь успеть встретить парочку прекрасных мужчин и обоих успеть похоронить…

    И сама, в отчаянии от этих кощунственных слов, добавила:
    - Алёнаааа! Прости!

    Она немного помолчала, а потом сказала спокойно:
    - Я понимаю. Всё ещё может быть… но не сейчас, и не скоро…
Сейчас я ещё с ним… всё время… говорю, думаю, ощущаю…. Давай, приезжай!
Сорок дней будет семнадцатого, потом сразу все разъедутся. Только ты напомни, у меня пока дни путаются…

   Девятнадцатого февраля рано утром  я вылетела в Краснодар. Аэропорт мне не понравился. Неуютный обычный вокзал провинциального города. Самого города я никогда не видела, но ощущения были именно такие. Ещё меньше мне понравились люди.   Было раннее утро, около шести утра. К кому бы я не обращалась с вопросом, где здесь может быть остановка автобуса, который идёт в Геленджик, на который в моём телефоне сохранялся билет, все смотрели на меня с недоумением, говорили, что давно этот автобус здесь не ходит, предлагали взять такси и за пару тысяч доехать с комфортом. И каждый готов был предложить меня отвезти, если не сам, то во-о-он там его друг, брат, сват…

   «Вот они, южане… «— сердито думала я.

    В душе всё сильнее  разрасталась досада: ни указателей, ни информации я не находила. Кто-то предложил мне отправиться в город и уже оттуда, от Автовокзала, взять билет на маршрутку.

     В итоге я обратилась к двум мужчинам-полицейским, которые показали мне предполагаемое место остановки автобуса.

    Мне повезло, к этому же месту подошли парень с девушкой, у которых тоже были куплены билеты, с которыми они надеялись уехать в нужном мне направлении. Им пришло сообщение от водителя маршрутки. Парень перезвонил и узнал, что машина стоит прямо посередине внушительной по размерам стоянки автомобилей. Они побежали искать то место, а я, от безысходности,  понеслась за ними, решив правдами или неправдами уговорить водителя взять меня с собой тоже.

    К счастью, мы быстро выяснили, что до меня никто не мог дозвониться, потому что покупателем моего билета на автобус была моя дочь, соответственно и номер телефона был указан её, а не мой! Водитель облегчённо выдохнул, сообщив, что за потерю пассажира его бы не похвалили!

     Маршрутка была старенькой, но окрылённая успешными поисками, я приготовилась мужественно протрястись в ней два часа сорок минут.

    От автовокзала Геленджика на такси за чисто символическую плату в восемьдесят рублей, меня по указанному адресу увёз милый, юный парнишка, который по дороге охотно рассказывал мне об этом городе, о том, какой красивый и современный аэропорт международного значения достраивают в их городке. А ещё о том, что каждый, кому не лень,  здесь подрабатывает таксистом, имея другую постоянную работу…

    Так незаметно мы подъехали к красивым, современным домам, с закрытыми, зелёными дворами. После зимнего Екатеринбурга зеленеющие и пока ещё скромно цветущие кустарники радовали глаз!

    С какими-то, заходящими в кованую калитку людьми,  я проскользнула во двор и через минуту уже поднималась на высокое крыльцо нужного мне подъезда.
    Чистый,  приятный холл и просто космический по своему оформлению лифт.
Я позвонила в дверной звонок и Алёна открыла мне двери. Моментально подскочила и залаяла Раиса Захаровна. В другой бы раз меня бы расстроило это гавканье, но в эту минуту я твёрдо намеревалась подружиться с маленькой бунтаркой, понимая, что и она в каком-то смысле осиротела, потеряв хозяина…

Мы обнялись с Алёной. В квартире она была не одна. Её подруга из Краснодара, Ирина, одетая в уютную пижаму из ткани, напоминающей тонкую байку, в мелкую, скандинавскую клеточку, поздоровавшись, продолжила готовить завтрак.
 
    За окном уже вовсю светило солнце, но из-за перепланировки и всего лишь одного окна, приходившегося на кухню-гостиную, мне показалось, что в ней не хватает света.

    Первое, что я сделала, это присела за стол и погладила собачонку по её трясущейся спинке, которая ловко устроилась на соседнем стуле. Я поговорила с ней, и как ни странно, это подействовало. Возможно, что она меня вспомнила, или же просто доверилась, но хоть и косилась в дальнейшем настороженно, а лаять перестала.

Алёна отправила меня мыть руки. Отделка санузла, как и квартиры была отличной и очень современной.
Я  бы ещё поразглядывала детали, раковину по виду овальной чаши, установленную перед большим зеркалом на каменной столешнице, деревянные, цвета лаванды коробочки вокруг раковины, в которых стояли различные косметические средства, стильные, чёрного цвета светильники,  свисающие с высокого потолка и отражающиеся в зеркале… Но девочки уже накрыли стол, нарезали салат из помидорок с зеленью, в небольших пиалах стояли несколько видов соусов, маринованные овощи,  а на тарелках остывала яичница, пожаренная с нарезанными кубиками колбаской.

    … На столе, прислонённый к стене, стоял большой портрет Эда в оранжевой футболке, которая очень шла к его светло-русому цвету волос. По бокам портретах стояли две высокие свечи в низких подсвечниках, а перед портретом традиционно стояла рюмка с водкой, покрытая кусочком хлеба…

     - Ну вот! - сказала Ирина,
- Моя душа спокойна, ты снова не одна, передаю тебя в руки Елены.
- Не переживай, мы справимся, - устало улыбнулась ей Алёна и, обратившись ко мне спросила:
- Ты сильно устала? Может, тебе поспать надо? Я хотела бы сходить с тобой ко мне на работу…
- Что ты! Я нормально! Конечно пойдём, ночью высплюсь! Вот кофе допью!
- Нам долго идти, почти час, зато там море рядом… - строго и вопросительно сказала Алёна, на что я заулыбалась и сообщила, что люблю и стараюсь много ходить!

      Где-то через час Алёна вела меня по улочкам своего города.  Я всё время отставала, потому что хотелось сфотографировать и тот красивенький домик с раскидистой цветущей сиреневым цветом яблоней, и это южное, почти уже летнее небо с качающимися в нём верхушками сосен, и пень, причудливо обвитый плющом-паразитом, и торчащую из него уже зацветающую ветку…. Алёна оглядывалась и снисходительно улыбалась.

          (Продолжение следует)