Дерево

­­­Я люблю сидеть в тиши под этим деревом. Сидеть, вытянув ноги, вдыхая влажные запахи поля, и не думать ни о чём. Опираясь спиной о шершавую кору, я сижу и смотрю вдаль, туда, где мелкие травяные узоры сливаются в один ковёр. Иногда мне кажется, что вся красота мира видна только отсюда, что здесь по-особому поют птицы. И даже обычная колючка-чертополох выглядит нежной травинкой.
Если я долго здесь не бываю, всё в жизни начинает идти кувырком. Нет согласия, нет мира. Одни конфликты! И когда совсем уж невмоготу, я возвращаюсь сюда. Это место за городом, где пейзаж почти деревенский. И ничем особым оно не отличается. Но только не для меня.
Знаете, у меня когда-то была собака. Так она плакала, когда я болел. А болел я долго и тяжело. Никто точно не знал, вылечусь ли я вообще.
А собака выла и ждала. Говорят, она совсем потеряла аппетит и исхудала.
Но меня вылечили. После этого нам обоим нужно было много гулять. И вот мы ездили с ней сюда, на этот луг. Здесь, вдалеке от городского смога, она бегала за первыми бабочками, лаяла на кротов и умильно виляла хвостом, а я просто сидел на траве и просто грелся, совсем без мыслей, наслаждаясь теплом и полной свободой сознания.
Я бывал женат, и не раз. Но одной жене не нравились мои доходы, другой не понравилась измена, а про третью уже и не припомню, так это было недолго. И никто из них особо не страдал. Вы спросите про детей? Так у меня уже и внуки есть. Все они живут сами по себе, разъехались по городам и странам. Иногда я смотрю на их фотографии и думаю : отличные дети, красивые внуки. Значит, наверное, не зря всё было. Мой старший сын стал адвокатом и живёт теперь в Америке. Ну, это и понятно. Америка - страна адвокатов. Там им есть что делать, много работы, хорошей работы, интересной. Кстати, он иногда мне присылает небольшие суммы, на праздники. Я не нуждаюсь, но всё же приятно его внимание.
Одна из моих дочерей стала актрисой. Не сильно известной, но она способная девочка, и я в неё верю. Кто знает, вдруг ей повезёт, и ей предложат прекрасную роль, о которой она мечтала ещё в детстве, когда я, гуляя с ней по городским паркам, выдумывал для неё всякие красивые истории про клад, спрятанный в дупле, про разбойников, принцесс и волшебников...
А младшая моя дочь - вы бы видели её! красавица. Она, наверное, совсем меня забыла... Да и зачем я ей нужен?...Это всё её мать, а ещё больше - бабушка, бывшая моя тёща. Всех настроила против меня! Не хотела, чтоб мы общались.
Теперь, наверное, уже поздно начинать дружить со своими детьми. А чем я был плох? Пил всегда в меру, работал много, всё старался, чтоб было как у людей.
Не хочется мне её вспоминать однако. Иогда я даже думаю, что не надо было мне жениться на её дочери. Но... вы же знаете, как это бывает, когда тебе уже за сорок, а она совсем юная, похожая на лань, застывшую на пригорке под утренним солнцем. Когда накрывает тебя волной, и ты забываешь всё на свете и чувствуешь себя тем охотником, который должен во что бы то ни стало эту лань заполучить в своё стадо. И тогда даже тёща кажется допустимым злом.
У меня был небольшой бизнес, который после всего этого совершенно растворился в алиментах. Остальное ушло на лечение. Но такой уж я человек, что никогда не унываю. У меня просто такой характер. Люди говорят, что я счастливчик. Особенно после той аварии... Ведь я-то выжил, хотя уже никто в это не верил. Молодая жена ушла к другому. Наверное, похоронила меня раньше времени. А собаку забрала моя матушка. Так вот, лечился я больше года, заново учился ходить. И поправился, спасибо врачам! Они очень долго возились со мной. Но победили. Я хожу на своих ногах и часто, глядя на них, просто радуюсь, что они у меня есть. И теперь для меня любой врач - что-то вроде святого. С тех пор каждый год я прихожу в больницу с большой охапкой цветов. Всем: и врачам, и нянечкам, и сестричкам...
Между прочим, отлично помню, как это было. Холодно было в том декабре. Однажды вечером раздался звонок. Кто-то глухим голосом сказал, что жена моя с другим, прямо сейчас, прямо там, на нашей даче. Я и раньше что-то подозревал. Но тут мне совсем сорвало крышу: я выбежал к машине, сел в неё и поехал туда. Ну, дурак был, конечно. Ночь была тёмная, плюс чёрный лёд на дороге, ехал очень быстро. Короче, занесло машину на повороте... Все совершают ошибки. Но я, так получилось, сам себя ещё и наказал. Хотя за что?
Эх, если бы сейчас... Да никуда бы я не поехал. Просто бы развёлся. Пусть делают, что хотят. И любовь эта проходит быстро, особо когда живого места на тебе нет и люди в белых халатах собирают тебя по частям как пазл из костей. Первое время, когда приходил в сознание ненадолго, почему-то всегда смотрел на картину, что висела на белой стене в палате. На ней было нарисовано дерево, большое, красивое, зелёное, стояло оно в центре и как будто обнимало весь мир своими развесистыми ветвями, всех людей со всеми их печалями, горестями и стремлениями, со всеми глупостями, что они творят, со всей жестокостью и наивными надеждами.
Так наверное человек и живёт: чтобы всё прочувствовать, всё пережить, а потом сидеть и думать: для чего всё это было? так много лишнего, ненужного. И тогда понимаешь, что ты и сам как это дерево. Что готов обнять весь мир, и тебе уже всё равно, нужен ты миру или нет. Просто ты его любишь, за то, что он есть.
А матушка рассказывала потом, что собака моя очень тосковала, ныла, даже плакала... Чувствовала что-то, наверное... Зато как потом она меня встречала! Вот радость так радость. И сколько потом было у нас беззаботных прогулок, весёлых праздников и милых разговоров. Да, да! не смейтесь. Именно разговоров. Потому что она то всегда меня понимала...
А когда собака моя умерла от старости, я похоронил её тут, у самых корней. Она ведь тоже любила этот луг с его разноцветными травами, суетливыми насекомыми и такой тихой беззаботностью, как бывает только в детстве. Вот я сижу, под этим старым деревом, и вспоминаю свою жизнь так спокойно, как будто кино смотрю. Много лет прошло. Меняются люди вокруг, одни приходят, другие исчезают. Только это заветное место остаётся со мной. И это дерево.