Часть четвертая

ХОЧЕШЬ - ПЛАЧЬ, ИЛИ ПОЙ, ИЛИ СМЕЙСЯ, ХОЧЕШЬ, СТИСНУВ ЗУБЫ, МОЛЧИ

    - Будь умницей, - напутствовала меня сестра, с пыхтением спускаясь со второго этажа. В руках Хиллари держала внушительных размеров чемодан. Вытерев влажные пальцы бумажным полотенцем, я поспешила к ней, чтобы помочь и чуть не расшибла себе лоб, поскользнувшись на гладком полу. Чертыхнувшись, я содрала с ног тапочки, едва не ставшие виновниками моей гибели и, перехватив у смеющейся над моей неуклюжестью Хиллари кофр, не переминула заметить, что выглядит она бесподобно.
    - Не знаю, насколько уместно надевать в дорогу брючный костюм, - развела руками миссис Саттон. - Отчего-то вспомнился стиль несравненной Шэрон Кляйнедди, и я решила, что давненько не облачалась в элегантные наряды от «Корнель».
    Позвав возившегося в гараже супруга, сестра принялась вертеться возле зеркала, поправляя и без того идеальную укладку на коротких волосах, а я, вернувшись к разделочному столику, продолжила мыть фрукты, чтобы, взбив их в блендере с кисломолочной сывороткой, получить вкуснейший смузи, являющийся моим фаворитом по причине сытности и низкой калорийности. Несмотря на то, что уже больше года я не появлялась на модных показах и возвращаться в fashion- индустрию не планировала, привычка следить за фигурой осталась. Десять лет, прведенные во Франции, Иудалии и Сибании, приучили меня к самодисциплине, отказу от трансжиров и регулярным похрдам в тренажерный зал.
    Многие наверняка полагают, что top models питаются салатами, однако могу с уверенностью заявить, что, если вы не хотите, чтобы ваш живот выпирал, за день до фотосессии лучше отказаться от клетчатки и не набивать желудок помидорами или огурцами. Вместо этого позвольте себе небольшой кусочек твердого сыра, поскольку, поглотив триста грамм сырых овощей, вы рискуете получить эффект «pregnant belly». Некоторые мои коллеги, впрочем, рекоммендациям диетологов пренебрегали, поедая так называемые «быстрые углеводы» и проблевываясь непосредственно перед выходом на съемную площадку. Почти все они имели проблемы с ЖКТ, так что очевидность совершаемой ими ошибки в каких-либо еще подтверждениях не нуждалась.
    Достигнув двадцатипятилетия я, пресытившись нахождением в центре внимания по самые гланды, завершила карьеру и залегла на дно, прислушиваясь к себе и решая, чего хочу от жизни. Конечно, можно было, подобно Кларе Веллединь, переквалифицироваться в актрисы, однако я жаждала покоя, - ажиотаж вокруг Эмили Фоссет мне наскучил, и единственное, что я знала точно, это то, что моя дальнейшая деятельность will be далека от публичной сферы. Не спорю, кому-то льстит всеобщее внимание, но не мне, с пятнадцати лет лишенной понимания того, что из себя представляют такие понятия как «безмятежная юность» и «личное пространство».
    Как и многие сверстницы, в детстве я мечтала стать певицей или балериной, и матушка, вняв просьбам маленькой Эмили, водила меня на различные кастинги. Оказалось, что на ухо мне наступил медведь, и сие обстоятельство поставило жирнющий крест на моих желаниях, однако нет худа без добра, потому что меня приметила Вильгельмина Крюгер, главный фотограф журнала «Smoque», - именно с ее подачи я подписала свой первый контракт, а к семнадцати годам заработала первый миллион и съехала от родителей, сняв шикарную студию в Нанхэттоне.
    Хиллари, в отличие от меня, была подростком приземленным и, поступив в престижнейший университет Нью-Моргкса, стала психологом-криминалистом и не так давно сочеталась узами брака с Диланом Саттоном, которого обвинили в преступлениях, совершенных его отцом, спятившим после смерти любимой жены. Полный решимости взять на себя вину, мужчина был готов признаться в том, что расстрелял владельца сувенирной лавки и его племянника, но моя сестрица, влюбившаяся в блондина с грустными зелеными глазами, мгновенно раскусила замысел своего будущего мужа, убедила его перестать выгораживать родителя, и как только Юргена Саттона отправили на принудительное лечение в психиатрическую лечебницу, а Дилана признали невиновным, они сыграли свадьбу и перебрались в Мортленд.
    Когда я посетила в этот затерявшийся на северо-западе городок, то влюбилась в this town и решила приобрести здесь жилье, дабы сполна насладиться тишиной и уединением. Откровенно говоря, после несмолкающей, наполненной гомоном и смогом столицы Северной Гомерики, этот городок воспринимался мною как самый настоящий paradise, - прелесть я находила буквально во всем: и в одном-единственном ресторане на весь Мортленд, и в свежем воздухе, от которого у человека из big city с непривычки кружилась голова, и в отсутствии иллюминации, благодаря чему можно, лежа на крыше, любоваться звездами, а время here, кажется, течет в разы медленнее, и ты успеваешь прочувствовать наполняющие тебя эмоции, никуда не торопиться, не бояться застрять в километровой пробке, добираясь из точки «а» в точку «b». Так что, попросив Хиллари с Диланом подыскать мне жилье, я покинула загазованный Нью-Моргкс и начала a new page в просторном пентхаусе, расположенном в паре кварталов от виллы Саттонов.
    На данный момент сестра с мужем отправлялись отдыхать в Скай-Фло, а мне надлежало во время их отсутствия следить за порядком в доме, своевременно поливать розовые кусты в палисаднике да кормить обитающих в искуственном пруду карпов. Поцеловав меня на прощание, Хиллари, пообещав привезти магнитик на холодильник из столицы Южной Гомерики, загрузилась в кабриолет Дилана, а я, закрыв за ними ворота, громко прокричала «bon voyage» и, перелив свой «десерт» в высокий стакан, нацепила на кончик носа очки, водрузила на голову соломенную шляпку и разлеглась в шезлонге у бассейна с бессмертным творением великого гомериканского писателя элозийского происхождения Вадима Бокова.
    My enjoying of loneliness and silence прерывалось лишь мерным жужжанием подлетающих к воде ос. Следя за тем, чтобы насекомые не утонули, я, вооружившись сачком, спешила на помощь всякий раз, когда, отрываясь от романа, замечала намочившую крылья бедолагу. Святой назвать себя я не могла, потому что характером высокомерная и брезгливая Эмили Фоссет обладала поистине паршивым, однако при наличии социофобии я притала нежные чувства по отношению к насекомым и, помнится, прорыдала два дня, узнав, что тарантул, с которым я снималась для рекламы ювелирного магазина, умер от старости.
    Как-то, будучи вздорной шестнадцатилеткой, я лежала на кровати в своей комнате после тяжелого дня и смотрела очередной сезон «Гомериканской истории ужасов» с харизматичной Сарой Полсон в главной роли, когда в распахнутое порывом резкого ветра окно влетела огромная ночная бабочка и принялась в истерике кружить под потолком, то и дело падая вниз и рискуя повредить хрупкие крылья. Отыскав в недрах комода марлю, я аккуратно набросила ее на беснующуюся в нервном припадке night butterfly, и, накрыв ее баночкой, хотела выпустить на волю, но, бросив взгляд на освещающий улицу фонарь, поняла, что начался сильный дождь и выпустила свою гостью в winter garden, надеясь, что там она отыщет еду среди десятков выращиваемых мамой лилий, а когда тучи ушли на восток, я выпроводила бабочку на улицу и долго смотрела вслед взмывающей ввысь красотке.
    Особую симпатию я питала к паукам и буквально визжала от восторга, обнаруживая в нашей нью-моргкской квартире little spiders и грозилась учинить скандал матери, намеревающейся смыть этих милашек в унитаз. Насекомые, видимо, чувствуя мое к ним расположение, посещали меня de temps en temps и частенько мне доволилось любоваться на смешного крошку, перебирающего тоненькими лапками, дабы пересечь my pillow, и Хиллари шутила, что в моей постели велика вероятность обнаружить букашку, нежели мужчину.
    Один раз, делая перестановку, я случайно раздавила жука ножкой письменного стола и, похоронив несчастного в цветочном горшке с фиалками, впала в жесточайшую депрессию на две недели. Борясь с давящей на плечи хандрой, я воровала папины антидепрессанты до тех пор, пока не почувствовала себя лучше. Конечно, можно подумать, что Эмили - долбанутая на всю голову rich bitch, ненавидящая людей и льющая слезы по умершим насекомым, однако кто, скажите мне на милость, дал нам, представителям человеческого рода, право убивать живых существ? То, что они малы и беззащитны, а мы по сравнению с ними - исполины, не является веским аргументом и, to my mind, their life не менее ценна, чем vita каждого из нас, и Фоссет-младшая, равнодушно воспринявшая новость о смерти бабушки, способна погрузиться в пучину душевных страданий из-за случайно убитого жучка.
    В это трудно поверить, но мое сострадание распространялось, в первую очередь, на букашек, that’s why я каждые полчаса вскакивала, выуживала зазевавшихся ос из pool и счастливо улыбаясь, наблюдала за тем как они, просохнув на солнцепеке, улетают восвояси. Сестра и her husband, зная мою страсть к членистоногим, звонили мне, завидев в своем жилище spiders, а я, отлавливая, поселяла их на своем балкончике, и, коль на дворе царило б Средневековье, меня бы точно признали ведьмой и сожгли на костре как несчастную Сессилию, чья muerte послужила фундаментом для проклятия, которое, по слухам, довлеет над провинциальным Мортлендом и по сей день.
    - Не нервничай, голубушка, - ласково приговаривала я, обдувая бамбуковым веером насквозь промокшую wasp, с недовольным видом расхаживающую по выкрашенному голубой краской бортику. - You can fly, обещаю.
    Закончив чтение второй главы лишь к четырем часам, я отметила, что sun более не в зените, а значит, неплохо бы окунуться в теплую водичку, однако, проходя мимо зеркала, я вспомнила, что устром ходила в салон красоты, так что, дабы не испортить сделанную Натали укладку, ограничилась тем, что намочила ноги и собралась уже зайти в дом, чтобы, развалившись на ковре перед телевизором, переключать каналы в надеждке найти фильм, под который можно вздремнуть, когда краем глаза заметила стремительное движение слева.
    Повернувшись, я в испуге прижала к раскрытому в немом крике рту ладонь, потому что, перемахнув через метровый заборчик, ко мне, качаясь, приближался молодой человек в плавках, с расцарапанной на груди и плечах кожей. Прифигев от подобной наглости я, выудив из кармана шорт смартфон и уже хотела набрать номер шерифа, а в следующую секунду до меня дошло, что ворвавшийся во двор парень явно не грабитель и моя безопасность под угрозой не находится.
    Взглянув в широко распахнутые, полные мольбы глаза цвета крепкого чая я, впервые с тех пор, как дала myself обещание презирать всех мужчин и не подпускать к себе представителей сильного пола ближе, чем на пушечный выстрел, поняла, что не могу оставаться равнодушной по отношению к этому юноше, похожего на сошедшего с картин Леонардо херувима. Его красота являлась настолько каноничной и броской, что было странно, почему он не стал актером, потому что с такой внешностью перед ним открывались все дороги, и если бы не мое разбитое сердце, я стопудово возрадовалась бы тому, что this fellow заскочил именно к Саттонам.
    Сделав шаг навстречу незванному гостю, я не успела сориентироваться и подхватить его, так что он, задыхаясь от бега, рухнул без чувств к моим ногам. Оставлять паренька в таком положении я сочла нецелесообразным, справедливо рассудив, что преследующие this boy личности могут заглянуть через прутья решетки и, застав беглеца на участке Хиллари и Дилана, устроить здесь кровавую резню, и тогда я либо окажусь в больнице с сотрясением мозга, либо меня ждет уютное ложе в прозекторской, а также сжимающий в обтянутых перчатками ручищах секционный нож man in blue robe, посему, дабы не подвергать ни свою, ни его vie риску, мне надлежало оперативно затащить бедолагу в дом.
    Мой рост составлял сто семьдесят четыре сантиметра, а физическая форма не пропускающей утренние пробежки госпожи Фоссет была почти идеальной, и чтобы, вцепившись в пестрящее ссадинами туловище молодого человека, доволочь его до порога, а зетем, уложив на половик, втащить в living room, мне потребовалось менее десяти минут. Переведя дух, я осмотрела пребывающего в обмороке парня еще раз и заметила потрескивающий на левой ноге титановый браслет. Наклонившись и разглядев его как следует, я грязно выругалась, потому что данная вещица была мне знакома: ее цепляли на так называемых «рабов» - женщин и мужчин, лишившихся свободы из-за непомерных долгов. Если верить разоблачающим статьям, торговля людьми в нашей стране цветет пышным цветом, несмотря на смертную казнь, ожидающую организаторов подобного рода business.
    Я не имела понятия, можно ли отслежить с помощью данного аксессуара местонахождение пленника, однако, как говорится в одном изречении, time waits for no one, поэтому, сбегав на цокольный этаж, я со второй попытки отыскала ящик с инструментами и, схватив ножницы, способные справиться с металлом, разрезала бьющийся током bracelet, а после, подложив под голову юноши диванную подушку, накрыла его сдернутой со стола скатертью и, убедившись, что зловещее устройство повреждено, для верности раздавила его булыжником, украшающим клумбу с камелиями и отправила в мусорный бак.
    Я уже собиралась возвращаться в house, когда раздался назойливый писк домофона. Замерев на пороге, я ощутила, как сильно колотится corazon, как будто Эмили - сбежавший из колонии строгого режима преступник, и меня вот-вот настигнут вооруженные полицейские. Взглянув на экран, я лицезрела Одри Трипп, проживающую in the big castle на отшибе и, судя по тому, как отзывалась о своей соседке моя сестра, у этой дамы явные проблемы с головой, поэтому я нисколечко не удивлюсь, если выяснится, что бедный мальчик - ее недавнее приобретение.
    Расслабив плечи, я похлопала себя по щекам, падеясь, что легкий румянец придаст мне более уверенный вид и вальяжной походкой направилась к воротам, вздернув подбородок так, что мне открылась изумительная картина of evening sky в обрамлении крон деревьев. Залюбовавшись чудесной picture, я окончательно успокоилась.
    Остановившись в шаге от gates, я, смерив полным презрения взглядом трясущуюся аки холодец тушу по ту сторону чугунной решетки, отметила назревающий на правой стороне ее лица синяк и грубо осведомилась:
    - Вам чего?
    - Вы случайно не видели паренька? - запричитала свиноматка, хватаясь своими стремными руками за прутья. - Это очень опасный тип, имейте ввиду…
    Шея госпожи Трипп была столь массивной, что ей пришлось скрепить два коралловых ожерелья между собой, чтобы они опоясали то место, где тройной подбородок толстухи образовывал изгиб, подпорченный валиками жира. Крошечные глазки болотного колера с явной завистью пробежались по моей талии, являющейся предметом гордости госпожи Фоссет - дабы достигнуть силуэта «песочные часы» я в двадцать лет, последовав совету своего агента, сделала операцию по удалению нижних ребер, после чего незамедлительно подписала контракт с Рафаэллой Бруно, который вознес меня on the top of high fashion’s industry.
    - Женщина, вы в своем уме? - возмущенно повела я плечом. - Думаете, я весь день сижу у окна и рассматриваю всех, кто проходит мимо? Делать мне больше нечего!..
    Фыркнув, я развернулась и, покачивая бедрами, двинулась в обратном направлении, надеясь, что сыграла безразличную ко всему суку вполне убедительно, и жируха не решит вломиться в дом моей сестры, окруженная суровными молодчиками из охранного агентства.