Забавный случай, произошедший в лесу

     С самого  раннего детства меня на лето отправляли в деревню к дальним родственникам. Деревня находилась на границе Московской и Владимирской областей, поэтому за время только моей жизни эта деревня несколько раз входила то в состав Московской области, то в состав Владимирской области.

     Деревня была не большая всего дворов около  тридцати и была окружена  огромным лесом.  До ближайшего  районного центра было километров двадцать. Таких деревень  в округе было несколько,  и располагались они на расстоянии трех, четырех километров друг от друга. В эту деревню уходили мои корни по отцовской линии.

     Именно там, с самого раннего детства, меня научили любить наш русский лес, беречь его и умело пользоваться его несметными богатствами. Я до сих пор помню,  как много там было ягод, грибов, птиц и зверей. Когда приходила пора собирать землянику, то за ягодой шли с ведрами. Мне малышу доверяли трех литровый бидон. За малиной и черникой ходили также с ведрами. Ягоды сушили и варили варенья, делая запасы на весь год.

     Особая роль отводилась грибам. Если ты за один раз приносил меньше шестидесяти белых грибов, то это означало, что ты не умеешь собирать грибы. При этом белые грибы брали не более десяти сантиметров высотой. Подосиновики и подберезовики брали не выше пяти, шести сантиметров высотой, а те грибы, которые были выше указанных размеров, на местном сленге презрительно называли «челышами».Шляпки белых грибов сушили, а ножки солили.

     Особое место занимали сбор лисичек и особенно груздей, за ними ходили с огромными корзинами для белья. Лисички жарили с картошкой, а грузди солили бочками.  Опят никто за грибы не считал, их высокомерно относили к поганкам.

     Прошли десятилетия. Связь с теми местами со временем была утрачена по естественным причинам. Но память все хранит. И когда на охоте в лесу или на рыбалке возле водоема на опушке леса удавалось найти красивый гриб, все воспоминания всплывали в памяти практически сразу.

     Развитие Москвы и Подмосковья,  улучшение транспортной доступности привели  практически к уничтожению обилия лесных даров в ближайших лесах Подмосковья, да и лесов практически не осталось.  Чтобы найти хорошие грибы надо все дальше и дальше уезжать от Москвы.  В такой обстановке даже опята стали желанной добычей.
 
     Одно время я жил недалеко от Белорусской железной дороги, и ездил за опятами в район Звенигорода.  Там от станции надо было еще ехать с пересадкой на двух автобусах. В том месте, куда мы ездили, лес был действительно «опиный». Никаких других грибов практически не было, но зато опят было как говорится «пруд пруди». Туда приезжали и на рейсовых автобусах, и на личном транспорте, и на заказных автобусах и все были с грибами. Опята росли на деревьях в высоту человеческого роста, иногда и выше.  Заходишь в лес, а вокруг стоят деревья со срезанными в рост человека грибницами. Идешь дальше – та же картина. Идешь еще дальше и дальше. И вот начинается твоя удача – опят не счесть.

     Опята грибы своеобразные, они практически не мнутся и поэтому их можно собирать и в сумки и в рюкзаки. Потому собирали столько,  сколько можно было унести.

     Ездили за опятами практически каждый год. И вот однажды уже подходила «опиная» пора. У меня был в запасе выходной, и я ждал,  когда начнется сбор грибов. Перезванивался по этому поводу с друзьями. Один из друзей сказал, что до него дошла информация о том, что опята пошли. У меня была возможность использовать свой резервный выходной без особых трудностей, и я решил на свой страх и риск съездить за грибами.

     Приехав на поезде в Звенигород, я уже понял, что немного поспешил, грибников практически не было. Но я решил  продолжит свое путешествие и поехал в нужное место. По дорог мои опасения, что я приехал слишком рано, подтвердились – на нужной остановке я вышел из автобуса один.

     Войдя в лес, я увидел огромное количество опят, но размером они все были не более двух, трех миллиметров. Побродив около двух часов по лесу, мне удалось  набрать не более половины ведра. Поняв дальнейшую бесперспективность  пребывания в лесу, я пошел на выход. Я был несколько расстроен неудачной поездкой и даже не предполагал о том, насколько интересной и даже забавной окажется ее финальная часть. 

     Тропинка, по которой я шел, на выходе из леса упиралась в большой куст, как я считал, орешника. Этот куст был овальной формы длинной около десяти метров и шириной в самом широком месте около трех метров. Тропинка перед этим кустом раздваивалась и огибала его с обеих сторон. Я решил идти по левой тропинке. Где-то на средине куста я увидел на краю тропинки очень симпатичного опенка. Я невольно порадовался – как хорошо лес прощается со мной. Нагнувшись я срезал гриб и посмотрев в сторону куста невольно обомлел – весь куст внутри был «усеян»  опятами, крепкими, молоденькими, как говорится –что надо!

     Особенностью таких кустов является то, что снаружи за счет листвы ничего в середине куста не видно, но если смотреть из куста наружу, то видно все что делается вокруг.

     Не залезая в куст, я довольно быстро набрал ведро полностью и оставил его на тропинке, чтобы не опрокинуть его случайно внутри куста  на корневищах. Сняв рюкзак, я полез в куст. Устроившись поудобнее  я начал собирать грибы в рюкзак.

     Через несколько минут я услышал голоса приближающихся людей, которые шли из леса по той же тропинке. По разговору я определил, что идут трое мужчин, а по громкости разговора и количеству шуток было понятно, что у них «с собой БЫЛО» и они хорошо перекусили перед возвращением домой. Подойдя по тропинке к кусту, они разделились: двое пошли по правой тропинке, а один – по левой, на которой стояло мое ведро полное опят. Убирать ведро было уже поздно, и я ради спортивного интереса решил посмотреть, что будет дальше.

     Подойдя к ведру полному опят, мужик остановился удивленно глядя на ведро, затем он посмотрел по сторонам и никого не увидев прокричал: «Мужики здесь стоит ведро полное опят!». Его друзья ответили ему: «А стакан с закуской там не стоит?». Я уверен, что если бы он был трезвым, то события развивались иначе. Но он продолжил идти, озираясь на ведро и говоря: «Идите сами посмотрите».

     Когда он прошел дальше и повернулся к ведру спиной, я аккуратно забрал ведро к себе в куст. Мне стало просто страшно интересно, как события будут развиваться дальше.

     Он встретился со своими друзьями в том месте, где обе тропинки соединяются, и стал их уговаривать пойти и посмотреть самим. Друзья согласились. Когда они подошли к тому месту, где стояло ведро, и ничего не увидев, они обрушился на бедного мужика  шквал пристойных и не очень пристойных шуток. Я сидел и ждал, что они сообразят и заглянут в внутрь куста, но они были, видимо, не в том состоянии, чтобы думать.  Продолжая шутить, они пошли в сторону автобусной остановки.

     Я набрал полный рюкзак, вылез на тропинку и пошел в ту же сторону к автобусу.

     На автобусной остановке все трое сидели на скамейке и говорили о чем-то своем. Я снял рюкзак, сел на свободное место с краю и поставил ведро. Боковым зрением я наблюдал за мужчиной, который постоянно поглядывал на мое ведро.
Я видел, что ему очень хочется спросить про это ведро, но он,  выслушав столько шуток в свой адрес, так и не решился что-либо сказать.

     Вскоре подошел автобус. Мы сели в него. И как говорится, уставший но довольный я поехал домой.