2540

*Посвящается 783 Отдельному разведывательному батальону

         Июль 1986 года
   Темнота, только непроницаемая тьма перед глазами и удаляющиеся странные и жуткие звуки.
   Но через несколько секунд они начали постепенно гаснуть, уходя всё дальше и дальше в пустоту. И тут всё стихло. Ничто уже более не нарушало тишину, и наступили покой и гармония.
   Машина вновь качнулась, и Артём ударился виском о плечо рядом сидящего. Он открыл глаза и недоумённо уставился на грозное лицо перед ним, испещрённое множественными ранами и шрамами. Артём немного отодвинулся от него, не сводя глаз. Мужчина в светло-зелёном камуфляже ещё немного посмотрел на парня и громко сказал, чтобы тот услышал сквозь нескончаемый гул лопастей: "Кто разрешил спать перед операцией?". Голос командира прозвучал жёстко и внятно – так, что Артёму совсем расхотелось спать. Он ничего не ответил и оглядел окружающих.Все двенадцать бойцов были одеты в светло-зелёные камуфляжи, на головах того же цвета красовались лёгкие кепки. На груди висели немного потрёпанные автоматы Калашникова, а за могучими спинами – рюкзаки со всем необходимым. У всех немигающий взгляд был устремлён в серую сталь пола, а пальцы нервно поглаживали либо предохранитель, либо другие части автоматов. Вертолёт снова качнулся, и все вместе с ним синхронно качнулись вбок, но не обратили на это внимания, а продолжили упираться взглядом в пол. Внимание Артёма внезапно зацепила огромная махина, еле помещающаяся в вертолёт, с длинным стволом, четырьмя стойками и длинной лентой крупнокалиберных патронов, выходящей из стального зелёного коробчатого магазина. Это был крупнокалиберный пулемёт "Утёс", способный пробить броню любых БМП, БТРов и вертолётов.
   "Снижаются!" – раздался приглушённый голос из приоткрытой кабины. "Вертушка" зависла на месте. Берёзов посмотрел в иллюминатор сзади и увидел четыре снижающихся вертолёта. Им оставалось совсем немного до земли. Артём стал наблюдать за выпрыгивающими из вертолётов на раскалённый камень десантниками. Внезапно несколько из них, выпрыгнув, тут же попадали замертво, остальные выпрыгнувшие открыли огонь по северному склону ущелья. Артём присмотрелся и разглядел там яркие вспышки огня, обрисовавшие силуэты «духов». Тут раздался хлопок снаружи, на мгновение заглушивший гул лопастей, и хвост вертолёта рядом загорелся ярким пламенем.
   "Вертушка" закружилась, чуть не задев пропеллером хвоста вертолёт Артёма, камнем рухнула вниз, и, упав на выступы камней, сразу же вспыхнула ярко-рыжим заревом. Фигуры десантников внизу начали разбегаться, занимая второпях оборону, вертолёты, высадившие солдат, поспешно поднялись к остальным. Огонь моджахедов по десантникам с северного склона не прекращался. Солдаты, окружавшие Артёма, насторожились, но командир эскадрильи приказал по рации в кабине всем "бортам" возвращаться. Услышав это, командир полка вскочил с места, прихватив автомат, и ринулся к закрывшейся двери в кабину. Он размахнулся и прикладом ударил по ней с такой силой, что она задрожала. Но пилоты развернули машину и направились обратно. Командир нанёс ещё удар и ещё. Все смотрели на него недоумённо, но молчали. А командир всё не переставал бить по двери, при этом крича какие-то ругательства. Но Артём почти перестал это слышать: глаза его стали слипаться, и его снова потянуло в сон, а гул лопастей, удары в дверь и крики командира смешались в одну кучу и стали удаляться. Артём полностью провалился в небытие.

   ***
   Этот бой был поистине жарким!
Отовсюду доносились выстрелы, взрывы, крики, ругань. Десантники вели неравный бой с «духами», засевшими за камнями на северном склоне ущелья Джараф, которые не щадили на мужественных воинов ни патронов, ни мин. На горячий камень падали всё новые и новые тела, но солдаты не сдавались, а упорно отстреливались от врагов, тая в себе каплю надежды, что за ними прилетят, обязательно прилетят. Но ни одна «железная птица» так и не появилась на горизонте после того, как их четыре «борта», а затем и остальные улетели прочь, как только они начали бой. Поэтому эта капля надежды угасала с каждым мгновением.
   Казалось, что всё, они обречены на верную гибель, когда внезапно на горизонте показалась «птичка». Разрезая горячий воздух стальными пропеллерами, она перелетела через плато, зависла над плацдармом и, спустя несколько минут, скрылась за западным склоном ущелья.
   Огромный люк вертолёта начал медленно отворяться, открывая весь тот величественный вид афганских гор. Бойцы во главе с майором К. уже были на ногах и в полной боевой готовности. Майор посмотрел вниз: до земли оставалось 3-4 метра, но борттехник упрямо начал толкать его в бок.
   - Ниже! – крикнул командир батальона борттехнику прямо в лицо, пытаясь перекричать нескончаемый гул.
   - Никак нельзя: винтами заденем склон!
   Тогда они стали по очереди выбрасывать мешки и ящики с боеприпасами. А когда закончили, майор вновь посмотрел вниз и, собравшись с духом, сделал шаг и мгновенно спрыгнул. Его примеру последовали остальные бойцы. Артём оказался последним.
   Приземление было не из лёгких: Артём повредил себе колени, другие тоже получили многочисленные травмы конечностей, а майор при падении вывихнул палец. Нехотя поднявшись с земли и поправив автомат на спине, майор начал подниматься по небольшому склону, чтобы осмотреть всю местность. Солдаты последовали за ним. А «вертушка», поднявшись выше, улетела прочь обратно к ЦБУ. Поднявшись по склону, все увидели перед собой помятый в некоторых местах мёртвый силуэт того самого сбитого вертолёта. А внизу, на плато, бой шёл в самом разгаре.
   Внезапно где-то рядом прогремела автоматная очередь. Все пули угодили в корпус вертолёта, рикошетом разлетевшись в стороны. Все в отряде тут же пригнулись, насторожились, вскинув автоматы, и стали рыскать глазами по пустынной местности. Прогремела ещё очередь. Видимо, стреляли не в них, а в вертолёт. Под ним образовалась довольно больших размеров лужа, которая не переставала расти.
   - Отставить! – басом приказал майор. – Они по «вертушке» стреляют: вон, керосин рекой из неё льётся. Спускаемся обратно!
   Отряд спустился обратно к мешкам и сразу занял позиции по периметру. А майор К. вынул из кармана куртки карту и, развернув её, показал подошедшему к нему командиру группы.
   - У меня такое ощущение, – начал он, – что нас высадили совсем не в том месте. Но, может, я ошибаюсь. Вот по координатам наша планируемая точка высадки (Он поставил карандашом большую точку). А здесь предположительно наше местонахождение. Проверь!
   Проверив точность координат, командир группы поставил свою точку. Как и предполагалось, его точка и точка майора совпали.
   - Отлично! – сказал он. – Ну, а наша цель находится в другом месте. (Он поставил другую точку, отличную от двух других). Нас всех высадили не туда!
   - Надо связаться с ЦБУ! – предложил командир.
   Майор К. так и сделал. Он доложил реальное местонахождение группы, но никто ему не поверил. В первую очередь ЦБУ было заинтересовано в количестве раненых и убитых. И, в конечном итоге, связь оборвалась…
   Серые сумерки постепенно накрывали величественные скалы, тянущиеся белыми вершинами к темнеющему небу. Затем сумерки начали быстро переходить в ночь, и небо окрасилось в смолянисто-чёрный цвет, на фоне которого стали загораться маленькие огоньки, похожие на глаза ангелов, взирающих свысока на грешную землю. Вместе с темнотой на ущелье пришла и тишина. Свист пуль, грохот автоматов и пулемётов, вместе с содрогающими землю и воздух взрывами, утихли, сделав небольшую передышку до завтрашнего утра.
   Внезапно где-то вдалеке рядовой Никифоров, оставленный на посту, как смотрящий, сквозь тёмную пелену заметил какое-то движение: прямо к ним направлялась целая группа солдат, где-то человек 10-11. Никифоров прищурился. Точно! Идут к ним. Но на «духов» вроде бы не похоже: они бы не стали так спокойно идти прямо к ним.
   Ослабевшими руками он потянулся за автоматом.
   - Стоять! – крикнул он, направив для верности дуло автомата в их сторону. – Кто такие?
   - Свои! – раздался в ответ голос издалека.
   Рядовой медленно опустил автомат. Командир батальона подошёл почти вплотную к сидящему на земле бойцу. Тот при его подходе тут же, покачиваясь, встал.
   - Ты один здесь? Я имею в виду, на этой позиции? – спросил майор, в упор глядя на солдата.
   - Так точно! – резко, но негромко ответил рядовой.
   - Где остальные?
   - Там, – он указал себе за спину.
   - Так, – майор обратился к отряду, – рядовой Берёзов, рядовой Лебединский!
   - Я! – выкрикнул Артём и подошёл к командиру.
   - Я! – поддержал Родион и тоже приблизился к майору.
   - Останетесь на этой позиции с…
   - Рядовой Никифоров! – гаркнул стоящий рядом боец и отдал честь.
   - Вольно! Всё ясно? – он снова обратился к застывшим перед ним солдатам.
   - Так точно, товарищ майор! – ответили они почти одновременно.
   - Остальные за мной!
   С этими словами оставшаяся группа вместе с майором направилась в ту сторону, куда указал Никифоров. Трое бойцов сели рядом на остывающий камень, сняв с плеча автоматы, и устремили внимательный взгляд в сторону северного склона ущелья, где, застыв на позиции, их так же пытался разглядеть во тьме враг. Молчание продолжалось минут десять.
   - Вы, вообще, куда подевались!? – внезапно вспыхнул Андрей, вскочив на ноги. – Мы тут чуть все не полегли! Столько трупов, раненых! Какого хрена!?
   - Тихо, Андрюх, не горячись! – начал его успокаивать Родион. - Мы не виноваты, – подал голос Артём. – Не мы отдали сами себе приказы лететь обратно!
   - Твою ж! – в сердцах произнёс Андрей и уселся обратно. – Я думал: прям, здесь и сдохну, как остальные! Здесь такая жесть была! Мы на открытой местности, а они лупят из всех орудий! РПГ, миномёты только чего стоят! Столько пацанов полегло!
   - Не беспокойся! – сказал Артём. – Теперь мы здесь! Наши помогут раненым. Мы все перегруппируемся. А завтра выиграем этот бой!
   - Ты в этом уверен!? Это невозможно! Это просто невозможно! Понимаешь!? – Андрей снова вспылил, и Артём заметил, как руку его начали дрожать, а глаза наполнились безумием и страхом. – Ты не представляешь, что здесь завтра начнётся! Да мы здесь все поляжем до единого!
   - Тихо, тихо, успокойся, Андрей! – Артём осторожно взял его за плечо, чтобы тот хоть немного, но пришёл в себя. – Если это невозможно, то мы должны сделать невозможное. Не бойся страха, и страх будет бояться тебя. Победи себя, и выиграешь бой. И мы с тобой сделаем всё, что и в наших силах, и за её гранью, мы переломим себя, но выиграем битву. Ради себя, своей жизни, и тех, кто остался на «гражданке», ради нашего с ними счастья. Ты ведь хочешь вернуться к своей?
   - Да, - ответил Андрей, успокоившись, и глубоко вздохнул, - хочу. Ты прав, мы обязаны сделать невозможное…
Снова повисло тяжёлое и тягучее молчание. Немного посидев, Андрей устало лёг на остывающий камень и устремил равнодушный взгляд на чёрный купол над ним. Светлые огоньки на тёмном небе завораживали его и манили тонкими лучиками к себе. И тут он вспомнил, как когда-то он также лежал на кровати и через большое окно каждую ночь смотрел на звёзды, протягивая к ним свои маленькие детские ручонки и мысленно умоляя их забрать его к себе на небо, забрать из этого ужасного места, чтобы так же вместе с ними свободно парить в небесах и взирать на весь этот мир свысока и больше никогда не возвращаться на землю, особенно в этот детский приют № 13.

   ***
   Майор К. за всё прошедшее время со своими связистами обошёл все подразделения, все позиции, задачи уточнял на месте. Вместе с другими командирами они решили глубокой ночью взводом пройти низиной, «мёртвой зоной» и попытаться выбить «духов» с первого рубежа их обороны на нижней горной гряде, чтобы уже с рассветом как-то влиять на исход боя, а не быть очередной раз просто мишенью. Они собрали всех убитых и раненных в одно безопасное место, где начмед батальона со своими санитарами начал оказывать квалифицированную медицинскую помощь тому, кому её не оказали ранее или оказали недостаточно хорошо. Собрали также всё оружие, снаряжение и другую амуницию. Майор организовал охранение. Связистам поставил задачу на оборудование НП и пошёл опять во взвод В.Ц., чтобы осуществить дерзкую вылазку. По прибытии на место командир взвода доложил майору, что его разыскивают по связи ЦБУ. Майор тут же вышел на связь: - Соединяю с «01», – голос дежурного радиотелефониста.
Спустя несколько секунд прорезался спокойный мужской голос: - Скажите снова ваши координаты! – Майор К. ответил.
   - Выпустите осветительную ракету. Тогда мы сможем убедиться, что ваше местоположение неверно.
   - Никак нельзя! Враг легко может заметить нас. Тем более я планирую буквально через два часа осуществить разведку. Что вообще может вам дать ракета на таком расстоянии, которое превышает более чем в два раза предполагаемое место десантирования по боевой задаче? – Далее началась просто бранная перепалка, закончившаяся его «посылом» куда подальше.

   ***
   Ночь стала отступать. Тёмное небо начинало светлеть, обретая всё более яркие краски. Солнце в очередной раз прогоняло мглу в её тёмное царство и открывало прекрасный вид гор и скал во всех их красоте и величии.
   Первый выстрел, как гром среди ясного неба, взорвал тишину, разлетевшуюся на мелкие осколки. Затем последовало несколько автоматных очередей, кратковременные вспышки порохового огня мелькали, перемещаясь с места на место. Грохот множества автоматов перешёл в непрерывный шум, эхом доносящийся с горы до бойцов. Все нацелили дула автоматов и напряжённо ждали приказа открыть огонь, и, наконец, когда майор вновь посмотрел через бинокль на разразившийся наверху бой, долгожданное: «Огонь!» – прозвучало. Воздух задрожал от многоголосого грохота орудий и вспышек пламени. Внезапно прогремел взрыв: высокий и густой столп огня и камня на секунду взмыл вверх и тут же погас, застилая пылью и дымом пространство вокруг. На несколько секунд наступила мёртвая тишина. Но тут в сгустке дыма показалась чья-то голова, потом ещё и ещё. Шокированные и немного контуженные выжившие после взрыва бойцы стали медленно подниматься, откашливаясь. Где-то начали доноситься тихие стоны.
   - Все живы!? – послышался хриплый голос командира.
   - Троих, кажется, убило! – послышался другой. – Есть раненые!
   Дым полностью осел, и майор оглядел пространство вокруг: запачканные с ног до головы пылью и кровью с разных сторон поднимались солдаты и тут же начинали разбегаться, прячась за высокие камни и булыжники. Раненые пытались ползти вслед за ними. На «высотке» снова загрохотали автоматы. Майор, Артём и ещё несколько бойцов, пригибаясь, принялись быстро уносить стонущих раненых в безопасное место.
Шальные пули то и дело свистели перед ухом Артёма, заставляя его всё ниже пригибаться к земле. Когда все раненые оказались в безопасном месте, майор К., укрывшись за невысоким камнем, вышел снова на связь с ЦБУ. - Срочно отправьте авиацию для подкрепления! – орал он в динамик радиостанции, пытаясь перекричать выстрелы, крики и взрывы. – Следует нанести бомбовые удары по господствующим высотам и перевалу, а затем под прикрытием дыма и пыли посадить «вертушки» для сброса боеприпасов, воды и загрузки раненых и убитых. Срочно!
   - Сколько у вас раненых и убитых? – не обратив внимания на просьбу майора, спокойно поинтересовался заместитель командарма.
   - Да вы что там, совсем охренели?! – взорвался майор. – Вы…
   Но дальнейшие слова заглушил прогремевший где-то неподалёку взрыв.
   - Вы находитесь в минимальном соприкосновении с противником, – едва уловил он сквозь выстрелы и крики последние слова заместителя.
   Внезапно командир батальона вздрогнул всем телом и, словно тряпичная кукла, повалился на землю. В глазах его всё плыло и туманилось: бегающие из одного укрытия в другое люди с автоматами, скалы и горы, и… и стремительно приближающийся к нему человек…

   ***
   …На секунду выглянув из укрытия, Родион, почти не целясь, окатил длинной очередью «высотку» и снова пригнулся за большой камень. И вовремя! Над ухом тут же просвистело несколько вражеских пуль.
   - Огонь! – крикнул снова кто-то, и в воздух с шипящим звуком взмыл снаряд, выпущенный миномётом. Секунда-две, и вдалеке эхом донёсся оглушительный взрыв. «Кажется, уже пятый», – быстро подумал Лебединский и снова выглянул из-за камня. Маленьких фигур на склоне как будто стало ещё больше. Значит, они подтянули новые силы.
   Родион быстро оглядел пространство вокруг: солдаты то и дело перебегали с места на место, яростно отстреливаясь. Всё новые и новые тела падали на раскалённый камень, окрашивая его в ядовито-алый. Снова прогремел взрыв, и двое сидевших в укрытии внезапно разлетелись в разные стороны. Крики, грохот автоматов, свист пуль, стоны раненых, взрывы – всё смешалось в одну кучу и гудело у него в голове, давя на мозги. Но внезапно подбежавший Артём разбудил Родиона от странного приступа.
   - Всё нормально!? – крикнул он, дёрнув его за плечо. Резко встряхнув головой, Лебединский, очнувшись, посмотрел на друга. - Да! – крикнул он в ответ и, не раздумывая, снова полоснул короткой очередью по врагу.
   - Трупов дохрена! – снова заорал Артём, пытаясь перекричать грохот своего автомата.
   - Я вижу!
   - Чёрт, – выругался Берёзов, повернувшись к Родиону лицом, – Чё-то долго командир базарит с ЦБУ. Какого хрена они там тянут!?
   - А где он сейчас?
   - Вон за тем камнем! – Артём указал на широкий, но не очень высокий булыжник метрах в десяти от них.
   Родион пригляделся.
   - Идём! Быстрее! – внезапно крикнул он Артёму.
   - Куда? – оторопело спросил Берёзов.
   - Командира, кажется, ранило, в голову! – Выбрав момент, они, максимально пригнувшись к земле, бросились к тому самому камню, где неподвижно лежал истекающий кровью майор, готовый в любой момент потерять сознание. Чудом увернувшись от вражеских пуль, они добежали до укрытия.
   - Я за начмедом! – крикнул Артём Родиону и тут же ринулся туда, где находились все раненые, к якобы самому безопасному месту.
   Вскоре подоспели Артём с начмедом. Тот наложил ему повязку на голову и вколол парамедол. - Вы несёте командира, а я вас прикрываю! – сказал Артём. Все согласились. Подхватив на руки майора, начмед и Родион, пригнувшись, побежали к «безопасному» месту. Вслед за ними ринулся Берёзов, открыв прицельный огонь по склону…
   …Снайпер, снова посмотрев в окуляр оптического прицела, вдруг увидел, как двое под прикрытием третьего потащили подстреленного им «шурави» куда-то подальше от поля боя. Прицелившись прямо в голову прикрывающему раненого, он приготовился нажать на курок. Но тут где-то справа прогремел очередной взрыв. От неожиданности он чуть вздрогнул, но в этот же момент нажал на курок…
   …До укрытия оставалось несколько метров, но внезапно Родион с ужасом увидел, как бежавший всё это время перед ними Артём вдруг в одно мгновение остановился и тяжело рухнул на землю. Уложив командира, Лебединский бросился к Артёму. Взяв его за руки, он вдруг остановился на несколько секунд, будто бы в исступлении, и грузной куклой повалился на Артёма сверху. Пуля прошла сквозь череп, но для него она оказалась смертельной…
   - Говорит подполковник А. С. Командир батальона майор К. получил ранение! Повторяю! Командир батальона получил ранение…
   …Сквозь поднявшийся кверху серый дым на фоне лазурного купола, словно спасительные чёрные ангелы смерти, показались «вертушки» и штурмовики. Когда под ними оказалось поле боя, один из «грачей» (СУ-25) открыл огонь из пулемётов прямо по господствующей высоте. Другой «грач» пустил ракету. Взрыв произошёл мгновенно: огромные клубы огня, дыма и пыли взмыли на десяток метров вверх, оставляя после себя лишь усыпанные изуродованными телами скалы, и, развернувшись, с огромной скоростью, улетели прочь. За ними показались ещё четыре «вертушки». В сопровождении двух «крокодилов» (МИ-24) два вертолёта МИ-8 начали медленно опускаться вниз.
   Зрелище, открывшееся перед вышедшим из вертолёта полковником В., было ужасным. Сквозь редкие клубы дыма он разглядел разбросанные по всему полю из желтовато-алого камня мёртвые и обезображенные взрывами тела: у кого-то не было ног, у кого-то рук. «Неужели опоздали?», – с ужасом подумал он, оглядывая пепелище.
   - Здесь! – раздался еле слышно охрипший голос где-то совсем рядом.
   - Здесь! – послышался другой. И тут будто бы из земли начали медленно подниматься выжившие в этой неравной схватке солдаты.
   Они смогли! Они выиграли этот бой! Они победили себя и выиграли эту битву! Но какой ценой!
   Потери 783 отдельного разведывательного батальона и приданных сил (артиллеристы, огнемётчики, сапёры, корреспондент и лётчики) 201 мотострелковой дивизии в бою неподалёку от горы Яфсадж, в ущелье Джараф, составили: 21 – убитыми и 28 – раненными.
   А ради чего все эти солдаты отдали свои жизни, ради чего так не щадили себя и упорно шли под пули? Ответ ясен – ради искупления. Ради искупления тактической ошибки, допущенной верховным командованием...