таволга... точильненские дни...

таволга…
мелодия их трёх нот: та-во-лга…
флейта, тема и  во весь луг разработка в вариациях;
неприхотливое, обильно цветущее растение низинных лугов,
сырых застеней, болотистых опушек;
солнце в этом году жгучее,
многим растениям не под силу выдержать его напор,
а таволге хорошо как никогда;
пригородные луга в цветущей таволге,
вдоль дороги в Точильный – таволга,
а более всего, сердечнее всего – таволга на лугу,
где когда-то был бабушки Нюры покос;
луг прибрежный, низинный,
весной его заливает водой,
а в эту весну не просто залило, а река текла,
а теперь весь луг широко и просторно заполонила таволга;
буйно, роскошно цветёт в сливочно-кремовый цвет,
так и хочется намазать его на корочку чёрного ржаного хлеба и есть…
бабушкин луг виден из нашего сада,
но не полностью – заслоняют разросшиеся лиственницы,
сосны, черёмуха у погибшего колодца;
а к реке идёшь, по правую сторону – луг, таволга…
жаль, сколько прекрасного в мире,
и – не налюбоваться, не надышаться,
словно всегда – в первый раз…
более тридцати лет таволга на лугу;
когда покос был, жалась она больше к берегу,
а теперь разрослась, дошла до пепелища,
где бабушка Нюра с дедом Дмитрием жили,
и от всего, что было хозяйственного, осталась одна лишь баня,
да и та приходит в полную ветхость…
губернатор приезжал, обещал, что дорогу в Точильный заасфальтируют,
что маловероятно, ну а если вдруг и правда когда-нибудь…
начнут опять скупать брошенные усадьбы,
как было в начале двухтысячных,
кто-то приобретёт бабушкин луг,
место отличное, речка чудная, воля да простор,
а пока цветёт таволга, которой нет, не надоест любоваться и дышать…
иду к реке за водой, за камнями,
в гору-лес за речку, в холодно-ледяное окунуться разгорячённым да потным;
а луг такой, как будто здесь, меж зарослей таволги, бабушка Нюра ходит,
добрая душа, светлая-золотая…
а ветер пройдёт, словно и голос слышу:
вот молочка принесла, поди и чаю не пил ещё…
как-то я бабушке помогал косить, небольшой кусок остался почти у самого берега – осока да таволга:
бабушка, а корова-то будет есть такую траву?
привычная, зимой всё уйдёт, да я её с мелкой мешаю…
а косить – жалко, ложатся стебли с светло-жёлтыми непричёсанными метёлками и словно бы вздыхают;
но будет лето, и на следующий год опять зацветёт таволга…
запах таволги дурманящий, если долго вдыхать – приторный,
в таволге очень много салициловой кислоты,
кому-то эта пряность по вкусу;
в Точильном раньше пили чай с таволгой,
забеливали молоком да нахваливали, но это на любителя;
я пробовал, нет, слишком, слишком…
а луг с цветущей таволгой – солнечный,
под лёгким ветерком в томном движении-колыхании…
и в саду у нас – таволга; было её много, но пришлось убрать,
а то всё заполонит, оставили кое-где,
а в самой низинке, по одну сторону от тропинки-дороги, Великому Пути Жизни, который в каменьях и очень даже не прямой, одинокий корабль с парусом и птицей на мачте, в отличие от плота, на котором наш садово-лесной флаг, а по другую сторону – остров, здесь таволге воля, вымахала она выше человеческого роста;
плывут навстречу друг другу корабль и остров,
а вместе никак не встретятся…
а почему? может быть и не надо, чтобы очарование Пути не разрушить…
так и во всём цветущем, живущем
очарование жизни, движения, цвета-отцветания…
вот самое, самое, что пронзает насквозь,
высокое очарование – цветут-отцветают дни;
вот самая радость-печаль,
восторг-восхищение,
сожаление по уходящему…
всё так, всё верно,
естественно, нам ли, человекам, ломать эту закономерность,
но всё-таки жаль, что всё проходит,
безмерно жаль, и есть в этом какая высшая загадка и несправедливость,
Насмешка Высших Сил над нашей человечьей суетливостью…
цветёт и – отцветает…

бабушки Нюры душа в луговых травах и над лугом,
в белых, лёгких перистых облаках…

над точильным ангелы летают…

таволга цветёт…
столп и утверждение истины
сегодня, вчера, завтра,
если кто слышит,
это самое настоящее, истинное,
что отцветёт и останется навсегда…
иду за водой на речку, а по правую сторону –
цветущий луг таволги и бабушка Нюра…