Сада

      В детстве мама каждое лето отправляла меня в деревню к бабушке. Я любила деревню, потому что там мне было свободно, я играла с детьми, лазала по деревьям, а, проголодавшись, часто довольствовалась ломтиком горячего хлеба из тандыра и спелым помидором, который брызгал соком, как только я впивалась в его кожицу зубами.

     По соседству с моей бабушкой жила одна тетя. Она была взрослой, но  ум был, как у ребенка. Я видела, что она отличалась от нас, маленьких девочек, ростом и телосложением, и ее поведение мне казалось странным. Она всегда хотела играть с нами, но девочки прогоняли ее.
- Сада хочет играть, - говорила тетя. - Сада хочет играть. – Она без остановок повторяла эту фразу.
- Нет, нет! - кричали девочки, они злились на Саду. Сада расстроенно присаживалась  на валун и наблюдала за играющими детьми.

     Я была сильно удивлена, когда впервые увидела Саду. На ней был выцветший ситцевый халатик с черными и красными цветами, на ногах  - бархатные тапочки с бусинками и на голове - соломенная пляжная шляпа с красной лентой. Верхняя часть тела Сады была как у  француженки благородного рода, средняя часть — как у простой деревенской женщины, а нижняя — как у принцессы из восточной сказки. Когда Сада появлялась на улице, взрослые проходили мимо с доброй улыбкой, а дети смеялись над нею.
- Она чокнутая, - говорили они. -  Не надо на нее обращать внимания, Лейла.

     Но Сада была мне интересна. Может быть, потому, что я никогда не видела таких странных людей. В городе я жила замкнутой жизнью, дом - школа. Моя мать была консервативной женщиной и считала, что девочкам нечего шляться по улицам, лучше сидеть дома и заниматься своими делами. Но она охотно отправляла меня в деревню, считая, что я там буду под контролем бабушки. А бабушка была занята своими делами, ей некогда было возиться со мною, я сыта,  цела, - значит, все в порядке, думала она.

     Позже я узнала, что настоящее имя Сады - Саида, и от того, что речь ее была неразвита, она называла себя Садой. И все уже забыли ее настоящее имя, называли Садой тоже. Когда Саде было сорок дней со дня рождения на свет, мать  выронила ее из рук. Была холодная осень. Шли сильные дожди, сверкали молнии. Однажды молния грянула так, словно небо разорвалось на части. Ослепительный свет вспыхнул и погас в темной ночи. Мать Сады сильно испугалась, ее руки обмякли, она уронила ребенка глухим стуком на деревянный пол.

     От испуга у матери пропало молоко. Сада день и ночь плакала от голода. Соседи приносили, у кого было, коровье или козье молоко. Так и выросла Сада полуголодной, полусытой. Она взрослела, но разум оставался детским.

     Сада хотела играть с нами. Куда бы мы ни шли, она следовал за нами, стояла рядом и улыбаясь, ждала, когда мы его позовем. Когда мы купались в море, Сада сидела на берегу и не сводила глаз с детей, которые прыгали и ныряли в воде. Руками она набирала теплый песок в ладошки и высыпала, набирала и высыпала…


    Девочки выходили из воды, и, завернувшись в полотенца, садились на теплый песок. Кто-то наслаждался солнцем, загорал, кто-то пил чай из маленького термоса. Сада любила конфеты, мы всегда угощали ее, клали ей в ладошку несколько леденцов или фруктовой карамели, а она стеснительно улыбаясь, прятала ладошку с конфетами в кармашек цветочного халата и не доставала ее, как будто боялась, что мы отберем конфеты.

     Однажды мы снова пошли на пляж. Те, кто умел плавать, поплыли туда, где было глубже, остальные барахтались у берега. Сада сидела на песке и наблюдала за нами.
- Ааа! Тону! Помогите! - Голос одной из девушек меня напугал, я в волнении поискала глазами, кто же тонет, но среди черных голов на поверхности воды тонущего человека не было заметно. Вдруг Сада в халате и шляпе шмыгнула в воду, поплыла вперед. Ее шляпа слетела с головы и качалась на волнах. Подол  цветастого халата раздувался и плющился, как огромный мешок. Сада схватила тонущую девушку за руку, потащила к берегу и вытащила из воды. Другие девушки с визгом выбежали к берегу.

     Утопленница лежала на песке с закрытыми глазами. Ее мокрое платье прилипло к телу.
- Она умерла? Сугра умерла? - взволнованно спрашивали девушки друг друга. Сада села рядом с Сугрой и не сводила с нее глаз. С  волос Сады стекала вода, халат пропитался песком, намочился.
- Что вы стоите? Надо спасти Сугру! - сказала одна из девушек. – Дайте пройти! - Девушка перевернула Сугру на бок и стала хлопать по спине.
- Сугра! Сугра! Дыши! Слышишь, Сугра! Дыши!

     Сугра открыла глаза, закашлялась и начала дышать. Девочки радостно завизжали.
- Она жива, она не умерла! Сада спасла Сугру!

   Девочки окружили Саду, стали обнимать, тормошить ее, радостно крича:
- Ты спасла Сугру, понимаешь? Иначе она утонула бы...

     Сада смотрела на девушек с застенчивой улыбкой, не понимая, чего они хотят? Или опять ее прогоняют?

     Девочки собрались и вернулись домой. В тот день все в округе узнали, что Сада спасла одну из девочек. Мать той девочки подарила Саде новое платье в голубую полоску и платок на голову с белым узором, моя бабушка угостила Саду и ее маму вареньем,  другие соседи тоже  прислали гостинцы.  Сада превратилась в героиню нашего квартала.

    Прошли годы. Я выросла. Стала редко приезжать в деревню. Каждый раз, когда я была там, глаза искали Саду. Она узнавала меня, как только видела, - Леля, Леля! - звала с обычной застенчивой улыбкой.

    У Сады, кроме матери, никого не было. Мать и дочь жили бедно, в доме с маленьким двором. Высокое шелковичное дерево затеняло середину двора, а у его подножия  постоянно что-то клевали и бегали  две курицы.

    Мать Сады была старой и слабой. Она беспокоилась о дочке. «Я умру, девочка останется одна...» - горестно вздыхала мать, но что она могла сделать? Время не остановить, каждый человек -  гость в этом мире...

    После смерти матери Сада не покидала двор. Когда соседи приносили ей еду, хлеб, «мама там», - Сада указывала пальцем в небо и улыбалась. "Моя мама там... Я тоже хочу туда...". Еда и хлеб, принесенные соседями, оставались нетронутыми на крыльце, плесневели или становились добычей наглых кур. Сада целыми днями смотрела на облака.

     С каждым днем она слабела, падала в обморок. Все ей говорили,  Сада, голодать нельзя,  умрешь, если не будешь есть. 

- Я хочу к маме, - отвечала Сада. И повторяла снова и снова: - Я хочу к маме.

     Вскоре Сада воссоединилась со своей матерью.

     В следующий раз, когда я приехала в деревню,  глаза снова искали Саду. Мне казалось, что вот-вот, сейчас откуда-то появится Сада в кокетливой шляпке, бархатных туфлях с бисером, позовет с застенчивой улыбкой, - Леля!

     Пыльные улицы тянулись к горизонту...