Часть 5 Глава 29

Глава XXIX
“Тайна Винсента Либэота”

   Он выглядел ровно так же, как и всегда. Весьма галантен, как для представителя семейства Даркшейдов, весьма холоден, весьма серьёзен и даже немного раздражён. Уставший вид Либэота, без стука вошедшего в дверь, взбодрил Грэбэлла, и тот даже затушил сигарету.

- Добро пожа… Добрый вечер! - Люциус почти сразу сбился с мысли, потому что почти сразу Винсент достал из кармана небольшой кристалл. Такие обычно используют в судебных делах, потому что магические объекты очень точно собирают информацию, их почти нельзя обмануть. Почти.

- Что это? - Морган восприняла гостя в штыки.

- Это — для достоверности, - ответил Либэот. - Я не представился…

- Мы все прекрасно знаем, кто вы такой, - улыбнулся Мартин. - Хотите, дам вам сигарету? У нас на самом деле есть три вида сигарет на выбор. Или вы не курите?

   Винсент проигнорировал Фрая, отчего тот страшно обиделся.

- Как хотите! Я предлагать во второй раз не буду.

   Он встал и отошёл к окну, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего, растолкав Алису и Алана.

- Зачем же вы пришли к нам? - глава Агентства взял себя в руки.

- Мне нужно поговорить с двумя из вас, но только с ними. Других я попрошу уйти, - высокомерие, свойственное всем иным, так и сочилось из Либэота, чем вызывало негодование.

- Так взяли бы и пришли утром, например, или ещё как-нибудь, - Морган крутила сигарету в руках. - Вы могли явиться когда угодно. Однако, вы пришли сейчас. И как вы выбирали кабинет? Просто так шли, чтобы прийти в случайное место? Но вы ведь точно знали, куда шли.

- Мне сказали. Внизу.

- Не правда, внизу никого нет.

- В любом случае…

- Ах, эта уверенность в себе! Думаете, мы вам подчинимся? Отдадим вам двоих… Кстати, одна из них точно Алиса! Алису и… И вы думаете, что мы так просто вас послушаем и сделаем то, что вы скажете?

- Именно так.

   В глазах Либэота сверкнул огонёк. Плохой, неуверенный в себе, потухающий огонёк надежды.

- Я думаю, мы могли бы сделать это, - голос Алисы стал холоднее Винсента Либэота. - Но лишь в том случае, если это имело бы смысл для нас.

- Алиса! - Морган одёрнула её. - Что ты такое…

- Предложение мы готовы выслушать, - согласился с Алисой Грэбэлл. - Так зачем вы…

- Хочу предоставить некоторые доказательства в вашу пользу.

- Дикость какая! Это ловушка! - Майкл отпрянул от окна.

- Никак нет, уважаемый.

- Никак да!

- Никогда мы вам не поверим! - вторила Фраю Уильямс.

- Кто вам нужен? - голос Стардаст прерывал любой разговор — так страшен он был, так сильно он не был похож на неё.

- Вы и Алан.

- С нами будет Люциус. Вас это устроит?

   Либэот помолчал. Все затаили дыхание и с интересом смотрели на Алису. «Как они ранили эту бедную девочку… - думал Люциус. - Она никогда бы не стала такой, если бы они не вторглись в её жизнь…» Он тоже никогда не стал бы таким, впрочем, это было не так важно сейчас. Все ждали ответа. И Винсент ответил.

   Молча, он кивнул, а затем сел на один из свободных стульев, послушно ожидая исполнения всех условий случайно сложившегося договора.

- Скотина, - пробормотала Морган, проходя мимо иного. Она направлялась к выходу, хотя мгновения назад собиралась остаться.

   Мартин не стал ничего говорить. Потушив сигарету, он мрачно двинулся к двери, а затем остановился.

- Знаете, - начал он, но взгляд Грэбэлла прервал его речь немым упрёком. - Ладно… Удачной ночи! Возвращайтесь живыми.

   Алан ухмыльнулся. Его строгое лицо приняло игривый вид. Очень болезненно игривый.

- И что теперь? Какие доказательства вы хотели предоставить? - спросил он, подходя к столу.

- Присядьте, прошу, - Винсент положил кристалл перед собой. - Это будет долгий разговор.

   ...В детстве всё казалось совсем другим, и маленькому Винсенту всё было ни по чём. У него был самый лучший в мире отец и самые лучшие в мире сёстры.

- У вас были младшие сёстры, мистер Либэот? - удивился Грэбэлл.

- Старшие. У меня было две старших сестры. Я упоминал это при ней, - пробормотал Винсент, покосившись на Алису.

   ...Дочери великолепной Анабайл, были близнецами, такими же тёмноволосыми, как и Винсент Даркшейд. Одна из девочек, была строга во всём — в манерах, жестах и одежде. Её волосы были прямы и объёмны. Её имя же звучало так — Савиль. Sav – сокращение от savaler, солнечный свет на рассвете дня. Внутри она была мягче самого мягкого шёлка, нежна и ранима. Другая же — полная её противоположность. Всегда мила, всегда воздушна — внешне она была как облачко, спустившееся с небес, или фея, притворившаяся ребёнком. Её кудряшки напоминали волнистые локоны отца. Имя её — Жофэль, происходило от сокращения jof. Это сокращённое слово jofalor, означавшее «лучи затухающего солнца на закате», девочка часто произносила и напевала. Она была строже отца, резче ножа, твёрже скалы, но внешне это было совсем незаметно.

   Два счастья Винсента Даркшейда, как сам он называл своих дочерей, радовали своих родителей каждый день. Обе были умны и красивы, обе находили общий язык со всеми гостями, входившими в семейный дом. Их ждало многообещающее будущее.

   Но у их матери была тайная мечта. И мечта эта была почти неисполнима.

- Значит, ваша мать была предупреждена о том, что скорее всего её здоровье не выдержит удара очередной беременности? - Алан крутил в руках ручку, которую вместе с записной книжкой дала ему Алиса. - Но у неё было только двое детей, близнецы. Что-то тут не сходится.

- Моя мать была отважной женщиной, - Винсент то каменел, как статуя, то растекался в бессмысленных подробностях. - Она всегда мечтала о сыне. Она много раз пыталась. И отец сначала был на её стороне. Однажды вечером…

   ...После череды смертей нерождённых, недоношенных до срока детей, Анабайл всё ещё не была готова смериться. Она плакала о каждом из них до конца своей жизни, о каждом вспоминала, но не могла отпустить свою безумную мечту. Она обратилась к волшебнику, одному из тех, кто занимался запрещённой, телесной магией. И тот позволил ей исполнить сокровенное желание.

- …и эта ночь, этот вечер всё поменял. Отец был осторожен, всячески оберегая её. Он мало говорил, мало двигался, он будто замер, - Либэот выглядел так, словно много времени репетировал свой рассказ. - И так я появился на свет. В тихом, невесёлом доме… Который ранее был куда более весел.

- Вы не говорили о сёстрах, - заметил Грэбэлл. - Что они думали о вашем появлении?

- Они были счастливы. Все были счастливы. А потом мадам Анабайл… Моя мать… - голос иного задрожал. Впервые так искренне задрожал. - Она умерла.

   ...Маленькому Винсенту не было и года, когда это случилось. Единственное воспоминание, которое осталось о матери — её короткие волосы, её длинные пальцы, и тёплое одеяло, разделявшее его и её тела.

- Отец тяжело пережил утрату. Он стал мрачен… Вы видели его, правда ведь? - Винсент оглядел агентов.

- Значит, он всегда был таким? - возникла Алиса. Её голос сбивал всех с мысли, хотя появлялся он крайне редко. Она предпочитала слушать, а не говорить, когда имела такую возможность. - И только её существование ограждало его от этого состояния.

- Быть может так. Быть может…

- А потом возникла мать Эльвентиуса? - перебил иного Алан. - И всё стало хуже?

- Не мать. Всё обстоит куда сложнее. Не спешите. Прошу вас…

   ...Савиль и Жофэль стали центром семьи, державшим её от распада. Их младший брат был их Солнцем, а отец их Луной. Они проводили всё время вместе — мальчик, две юные леди и отец. Много путешествий ждало их — они посещали многие из стран Вантаро постоянно, видели Юрмилан, на котором располагается сейчас Эштафот, и Нэраондар, восточный материк давший когда-то измерению Вандланэс мать Магдайла, даже Азапургенд, самый северный материк этого полушария был в их власти. Семья Либэот и отец Винсент, носивший свою другую фамилию, побывали и в других, более отдалённых местах. Рания, Шыагда, Баион, остров Миангуду… Разве что глубины Финорла были недоступны им — рыбий народ всегда был крайне закрыт от иных, то и дело пытавшихся разграбить и уничтожить их города, забрав с собой парочку-другую красивых русалок.

- Это было хорошее время, - лицо Винсента просветлело. - Это было очень хорошее время…

- Почему вы раньше не говорили нам о существовании других материков? Почему мы узнаём об этом только сейчас? - Алан негодовал.

- Вантаро — центральный материк.

- Судя по вашим словам, Вантаро чуть ли не самый маленький из больших…

- Но самый значительный.

- Вот как! А всё остальное, это что — страны третьего мира?

- Не совсем понимаю этого термина, но может быть, вы правы, Алан.

   ...Беда случилась внезапно — после очередного визита на Миангуду. Помимо прочего, Миангуду было уникальным местом, где случилось очередное пересечение измерения иных с миром людей. Первое было в районе Вантаро — с Европой. Второе на Миангуду — с Азией. И там, среди почти Японских пейзажей, Савиль повстречала сына местного правителя. Выходец из сурауров, он был красив, вежлив, весьма перспективен. Но после того визита — всё поменялось. Сын убил отца, сын вышел против матери, сын разделил их чудесный остров, этот райский край на две стороны. И страх сковал сердце Винсента Даркшейда. Его здоровье стало хуже — путешествия прекратились. Вновь дом стал полон гостей. И одним из них был эльф с Иллюра, что на Эмаронисе, материке в три раза превосходящего Вантаро по своей величине. Эмаронис скрывался в отдалении от Нэраондара. Однако, некоторые жители эльфийского континента нашли путь в дом Даркшейда.

- Если мне не изменяет память, - Грэбэлл аккуратно достал расписку, подписанную рукой и пером Эльвентиуса. - Эльфов в вашей семье не любят.

- Не любят, вы правы, - лицо Либэота исказилось. - Эта бумага…

- Была признана подделкой по воле вашего младшего братца, - кивнул Алан. - Как ему и это удалось провернуть? Я говорю «и это», потому что ему удивительно многое удаётся провернуть.

   Он закипал.

- Как же так?

- В моём доме и правда не жалуют эльфов. И я готов подтвердить — мой брат в пылу азарта собирался отдать жизни двоих из них Алисе. Мисс Стардаст, если быть точнее.

- Так вы признаёте это?

- Я признаю это, и не только это, но и то, что отношение к Алисе в моём… В доме моего брата было не… Было чудовищным.

   Люциус поражённо развёл руками, а затем суетливо зажёг сигарету.

- Очередная уловка, - Алан остыл и вновь стал похож на самого себя. - Это заявление, как и любые другие доказательства суд отвергнет.

- Нет, - Либэот заскучал. - Мы сбились с пути. Я хотел бы продолжить свой рассказ.

- Продолжайте, - Стардаст сидела чуть поодаль, слегка в тени. Её лицо напоминало старинный портрет, жестоко смотрящий на проходимцев, тыкавших в него пальцем в музее. Она выглядела судьёй или королевой, позволяющей виновному произнести одно-другое лишнее слово.

   ...Имя эльфа, посетившего дом семьи Либэот и отца Винсента, названо не было. Каждый называл его как-то по своему, и юный мальчишка Ви, как звали его сёстры, не мог запомнить и одного из этих имён. Но что он помнил точно — так это то, как обе сестры были увлечены этим авантюристом. Он рассказывал абсурдные истории, смеялся, играл на музыкальных инструментах и пел. Его внешность была крайне привлекательна. Но он был не Шут у трона Короля. Вернее, даже если он и был Шут, то точно не он вышел одураченным из этой игры. Дочери Либэот обожали его. Вместе с Савиль, ещё слегка тосковавшей о своём возлюбленном с Миангуду, он писал стихи, целые поэмы. Вместе с Жофэль рисовал и проводил часы в саду семейного, летнего особняка.

   Алиса слушала Либэота, его монотонный голос начинал исчезать, а взамен ему вступало в рассказ видение.

- А что будет, когда окончится лето? - спросила Жофэль твёрдым голосом, она и правда была прекрасной девушкой. - Ты уйдёшь, jofalor? Ты покинешь меня, leramen?

- Я буду с тобой всегда, о Жофэль! Я буду всегда…

   Две тени, сидевшие возле пруда, среди цветов, дрогнули. Тёплый ветер заставил всё вокруг задрожать. Алисе стало до ужаса холодно.

- Но лишь если ты сделаешь… Это…

- И что же он попросил? - нетерпеливо спросил Грэбэлл. У него кончились сигареты, а попросить ещё было не у кого, и его терпение так же иссякало.

- Он попросил мою сестру… Убить её сестру… И он дал ей нож.

   Молчание вернулось в комнату, наполнив её до потолка.

- И она сделала это, - утвердительно произнесла Алиса. - Она убила свою родную сестру.

- Так и было. Она ранила её, насколько мне известно, а потом забралась на крышу и…

   Жофэль держала на руках свою милую Савиль, она прижимала каменеющее тело к себе, желая согреть его, но только кровь перетекала с одной ночной рубашки на другую. Пути назад не было. Как и не было пути вперёд. Горячие слёзы не могли растопить лёд смерти, как горечь крови на ноже не могла унять жжение совести. Сожаление. Сомнение. И решение. Жофэль опустила сестру на пол, закрыв её глаза. У неё были такие красивые глаза — с длинными ресницами. И вот они закрылись, уже навсегда. Сестра… Её отражение… Такая же, как и она. Легко ли убить сестру? Легко ли решиться на это бессмысленное кровопролитие? Тот кто любил Савиль решился. И кровь не отмоется с его рук. Как и кровь на руках Жофэль, она уже начала застывать. Что же было потом? Холод ночи, холод страха, а затем и холод смерти. Жофэль распахнула свои объятья и ступила в пустоту.

   Она летела.

   Она держала руки так широко, как только могла.

   Невзлетевшая птица бэрдэмаж, не сын Талиостро, но магистр Вандер Череглед.

   Не император, а предатель, отдавший Вандемар на растерзание — Элнер или Элнэр, у такого как он всегда много имён.

   И Саирус, Сайрус, Сайрос...

   Он, расправив руки, закричал…

-  ...винтэглау должно хватить на некоторое время, а потом мы выдвинемся на восток, - он сам был химерой, такой же химерой, какой был Ламэр. Но он был куда умнее его. Он был плотнее и увереннее в себе. У него были золотые волосы. У него были угрюмые глаза. У него были твёрдые и тёплые руки. Он умел улыбаться.

- Так точно, - их было несколько в отряде, приближённом к командиру. Алиса помнила их лица, но не могла запомнить имён. Она помнила каждого, но не помнила ничего конкретного.

- А слушай, Алиса, а расскажи что-нибудь ещё. Ты же путешествуешь во времени!

- Да-да! Расскажи!

- Что ты видишь про меня, например, расскажи!

   Первая встреча с ним была внезапной — Алиса провалилась в сон, а затем обнаружила себя рядом с ним в пещере. Он вынул своё оружие — дубинку, искрившуюся на конце. Алиса засияла, как тогда в МИИЧО. Как тогда, в день, когда Магдайл вошёл в Эмеледайн, и она спела Эмеледайнскую последнюю песню… Или это был другой город?

   Он был резок, слегка чрезмерно самоуверен, но он всегда был рядом, когда что-то случалось. Он всегда был начеку, он всегда был рад помочь ей.

- Любовь к тебе довела меня до гибели. Как я этому рад, - сказал он тогда после очередного разговора о будущем. - Значит, завтра?

- Значит, завтра. Я не знаю, как это случилось. Никто не знает.

- И знаешь, вандемарец может скрыть всё, что угодно, если ему это потребуется. Помнишь, ты спрашивала об этом… Как его звали?

- О Ламэре?

- Да, о Ламэре. О его болезни. О их общей болезни…

- Конечно, я помню…

- Хмф… Знаешь, я тоже много чего скрываю.

- Каждый скрывает ровно столько, сколько способен скрыть.

- Вот как.

- Да…

- И ты ведь уйдёшь, как и раньше?

- М?

- Ты всегда ведь уходила.

- Каждый раз.

- И в этот тоже?

   Алиса тяжело вздохнула.

- Ты будешь скучать по мне? Хотя бы чуть-чуть. Будешь ли помнить о моей смерти?

- Я помню. Даже сейчас.

   Наверное, Алиса зря рассказала им о том, что смерть их героя запланирована на завтрашний вечер. Просто переговоры — и такой результат. Они не поверили ей. Нет, никто ей не верил. И только Дактерит, именем которой называли всех врачей после неё, борясь с вандемарской чумой, вспомнила о ней. Её лицо наполнилось слезами, но их не было видно под тем снаряжением, что было на ней.

   И каждый раз слёзы наступают тогда, когда становится слишком поздно.

- И после этого… - Алан был уверен, что разговор медленно течёт к личности Эльвентиуса Даркшейда. - Эльвентиус…

- Отец был не похож на себя. Я тоже стал непохож на себя. Я клялся, что не буду таким. Но я обманул моих сестёр… - Либэот скорбно вздохнул. - Я встретил девушку здесь, на Земле. Я много встречал таких… Я думаю, вы слышали о Мариин Лабэже. По теории моего брата — она мать Алисы.

   Люциус поперхнулся.

- Вернее, вариантов несколько. Но это один из них. Тот, в который сама Мари верит. И Эльвентиус пытается вплести меня, дабы его история звучала убедительна. Я не считаю это… Правильным. Ведь всё же у меня бы… Есть ребёнок здесь, на Земле… - иной отходил от темы на максимально безопасное для себя расстояние.

- И это не Алиса? - Грэбэлл выходил из себя.

- И Алиса это отдельный разговор. Я знаю, что скорее всего была совершена ошибка, по которой Алиса попала в приёмную семью. У неё был живой… Родственник. Манипуляции иных часто вызывают такие… Как сказать…

   Лицо Алана побагровело.

- И зачем вы пришли сюда? - спросил он ещё раз. Он много раз спрашивал это, много раз получал ответ, но ни один из них не устраивал его.

- Заявить о том, что я не отец Алисы, конечно же. Что я чужой ей.

- Испортить планы брата решили, да?

   Дикенсон опрокинул себя на спинку стула.

- Какая… Вы гадость! - пробурчал он. - У тебя есть сигарета, Люциус?

- Кончились.

- Досадно…

   Алиса привстала, чем привлекла внимание споривших.

- Вы должны сдать кровь, заполнить анкету и дать своё согласие, - сказала она механически чётко.

- Да, конечно… - Либэот закивал.

- Ты что-то поняла, чего мы не поняли? - уточнил Алан, хлопая ресницами.

- И ты тоже, - Стардаст быстро распределяла документы, ей оставалось лишь достать нужный аппарат. - Ты ведь и есть… Тот самый ребёнок.

   Алан стал белее бумаги, которую Алиса всучила ему.

- Как ты это поняла? С чего вдруг…

- Так и есть, Алан.

- Замолчите, Либэот! Алиса!?

- Я думаю, это не то, чего мы ожидали. И нам нужно как можно скорее расправиться с этим. Скоро и Даркшейд будет здесь.

- Али…

- Посмотри на него — ни грамма раскаяния. Он просто хотел перенести свою ответственность на другого. А внешне вы, правда, чем-то похожи.

- Но…

- Нам нужно спешить.