Часть 5 Глава 30

Глава XXX
“Глубины Финорла”

   Те чувства, что Алиса испытывала, те видения, что шли для неё бесконечной кинолентой событий, научили, нет, заставили её прислушиваться к себе. Как только она поняла, что Винсент слишком хорошо рассказывает свою историю, то есть не первый раз, она заподозрила другое — первым слушателем мог быть его родной брат. На самом деле, это было не первое и не последнее её подозрение, но ей приходилось думать так быстро, что ни одно из других не сохранилось.

   Алан быстро отправил свою кровь в аппаратик, напоминавший пробирку из металла с причудливым узором на ней. Ещё быстрее было найдено подтверждение Алисиному подозрению. Дикенсон с отвращением смотрел на новоиспечённого отца, а Грэбэлл смог добыть сигареты у Морган, которая вместе с Мартином ворвалась в кабинет при первой же возможности.

- Так вы подслушивали! - возмутился Либэот.

- Об этом уговора не было! - кричал ему в ответ Фрай.

   Начиналась суматоха. Настоящая, опасная суматоха. И куда быстрее, чем до этого Алисе удалось уговорить Алана, предупредить Грэбэлла и, как всегда она это делала, ступить в разрезавший реальность золотистый свет.

   Правда, в этот раз, она была не одна.

   ...Алан вглядывался в ночное море, истерически смеясь.

- Так вот что, сестрёнка, мы ведь теперь родственники, верно? Как ты… Ты как наш «дядечка» Дяуршейд, верно? Ха-ха-ха… Что за фокусы с исчезновением? Мы что, в цирке? Где мы? Что это за берег?

- Тебе нужно успокоиться. А то, что случилось — просто очередная петля. Вернее, трещина. Я это так называю. Лучше телепортации… Но чаще всего уносит куда-то в прошлое.

- Так мы ещё и в прошлом!? А как же эффект бабочки!?

- Сейчас мы в настоящем. Это чувствуется. И бабочек тут нет. Мы в Алуоне. Это на Баионе… Далеко-далеко от Вантаро.

- Откуда ты знаешь?

   Дикенсон снова принял своё обычное обличье.

- Нэстиандр сказал.

- К-кто?

- Это голос Судьбы, который иногда разговаривает со мной. Ещё иногда объявляется Эльфийский Бог Времени, но очень-очень редко. Он расползается по стенам в виде щупалец и глаз.

- Ужас какой… Как хорошо, что всё же, мы с тобой не родственники. Иначе меня ждала бы та же участь…

- Спасибо.

- Нет, правда… Это же кошмарно!

- Да… Пойдём, нам нужно поговорить с солдатами, пока они нас не прикончили.

- Солда… Ого!

   Несколько десятков теней смотрели, с угрозой, на Алису и Алана. Факелы и свет свечей из множества окон освещали кирпичную стену, днём имеющую цвет песка, а ночью тёмную, словно камень.

- Нам стоит идти и представится, - произнесла Алиса. - Местные жители не так страшны, как кажутся на первый взгляд.

- Кто вы!? - самый смелый из алионцев вышел вперёд. - Говорите, неизвестные!

- Мы из Агентства! - Дикенсон затараторил на эхлоу, этот язык всегда давался ему легче остальных, а сегодняшние события наконец-то объяснили почему. - Они ведь говорят на эхлоу?

- Всё может быть, - пробормотала Стардаст, задумчиво всматриваясь в темноту.

   Солдат, до этого вышедший вперёд, подобрался к незваным гостям совсем близко. Он вытянул руку с факелом на максимально возможное расстояние, чтобы разглядеть лица неизвестных.

- Надо же! - воскликнул он на своём языке. - А вы вовсе не похожи на чудищ!

- Вы ожидали увидеть чудищ? - удивился Алан. Он не говорил на языке Алиона, это был один из редчайших языков Вандланеса.

- Он спрашивает вас, - вмешалась Алиса, которая благодаря недавней случайности стала понимать все языки. - Ожидали ли вы увидеть здесь чудищ, вместо обычных людей?

- Ха-ха-ха! Неет, нет! - алионец рассмеялся. - Нет! Просто думал, кто-то непорядочный посетил нас. Однако, вы, я вижу, достаточно приятны. У наших гостей есть имена? Отчего же вы не назвали их до приезда, мы могли бы куда лучше подготовиться…

- Понимаете ли…

   Алиса кратко объяснила причину, по которой они с Аланом внезапно оказались тут. Она была в меру строга, но достаточно вежлива, чтобы солдат, ничего не поняв из её речи, решил отвести её к местному правителю.

- Князь будет рад разобраться в вашем вопросе, уважаемая леди! - произнёс он. - Прошу вас и вашего спутника отправиться вслед за мной…

   Мрачный взгляд Алана бегал туда-сюда, пытаясь найти точку опоры, но не мог этого сделать.

- Так, что мы делаем?

- Мы идём за ним.

- Мы идём за ним, да? А потом?

- Да.

- А что потом?

- Идём.

- Нет, но что же мы будем делать потом?

- Ты всегда был так спокоен, почему же сейчас ты…

- Алиса! Не говори загадками!

- Извини, привычка.

- Это все иные так разговаривают?

- А ты сам не знаешь?

- Вот опять!

- Пойдем же! Он поведёт нас к князю, а тот…

- К Князю? Это об этом ты с ним договорилась!?

- Именно так.

- Безумие… Как ты…

- Не стой как столб!

- А вот теперь ты похожа на Морган…

- А ты на Мартина.

- Надеюсь, с ними ничего страшного не приключилось.

- Они справятся. Они же дома — на своей территории. Там действуют правила Агентства, и что бы не придумал самый хитрый иной… Люциус уже заранее узнает, как с этим обойтись.

   ...В чём Алиса была права, так это в том, что Люциус всегда мыслил заранее. Он обладал удивительной интуицией, и порою казалось, что всё, что случается с ним, он давно предусмотрел. Однако, не всё было так просто у него в голове.

   Как только в Агентство прибыли иные, Грэбэлл, несколько раз прокрутив в голове слова Алисы, случайно погрузился в воспоминания. Обычно эта доля туманных размышлений была отдана самой Алисе, но в этот раз Люциусу пришлось взять всё на себя.

   Ему вспомнилось то странное время, когда он был женат.

   Он познакомился с ней, когда ему было всего 17 лет. Он проживал тогда в интернате и усердно учился, ему нужно было много стараться, чтобы выбраться из той ситуации, в которую он попал. В 7 лет родители бросили его. Это был сложный момент, потому что, отчасти, они сделали добро ему, избавив его от себя и своих мучительных речей, но при этом умудрились оставить его чуть ли не на съедение детскому дому Чёрного Квартала. Пять лет, проведённых там, Люциус запомнил слишком хорошо. Ежедневно он молился всем возможным и невозможным богам и существам, чтобы они вырвали его из этого кромешного кошмара. И вот, когда ему было 12, его мечта осуществилась - Эльвентиус Даркшейд запретил любую связанную с сиротами деятельность, и Люциусу, пройдя долгий путь от мясобойни, на которой резали нэрлоков, до грязных полов квартальских таверн и баров, удалось вернуться в Лондон. Там он попал в интернат, в котором, однажды, повстречал Уила Старфилда. Тот нашкодили и родители поместили его туда на время для перевоспитания. Учёба давалась Люциусу нелегко. Он был человеком, совершенно потерянным во времени и пространстве. Ему приходилось учиться всему — языку, культуре, пониманию мира. Как это было невыносимо! Впрочем, всё было не так уж и плохо здесь, в родном Лондоне, до тех пор, пока не наступили 80-ые.

   Немного придя в себя, Люциус встретил её.

   Она звала себя Ребэкка Свон, хотя настоящее её имя было куда длиннее. Лифаон-Аринтио Февр Гебранион Анилопэр Хугэ Юст Ребэкка Свон Дэ Марио Арлиониум. Февр Арлиониум, хранительница куба Фротэрра, названного квэсалис. Жена Люциуса Грэбэлла, мать троих… Нет, кажется, всё куда сложнее, чем выглядит на первый взгляд. Стоит идти по порядку.

   Она звала себя Ребэкка Свон, хотя на самом деле родилась под одной из самых богатых и уважаемых фамилий Вантаро. Она училась вместе с Эльвентиусом Даркшейдом, и тот был тайно влюблён в неё, впрочем, длилось это недолго. Раскрытие чувств, ссоры, скандалы и роман, который то начинался, то угасал — вот что связывало этих двоих. Следом за ним, этим молодым и очень многообещающим молодым иным был нэрлок. Тот, кого Февр любила на самом деле. Тот, от кого Ребэкка рожала детей. Тёмный маг Энтариус, который не только имел проблемы с магическим советом, но и в целом был вынужден находиться в тени. Его отец был очень весомым судьёй, поэтому, возможно, бояться за свою жизнь как следует... Энтариус не боялся. Он вёл опасный образ жизни, во многих аспектах опасный. Он влюбил в себя эту стремящуюся к гуманизму иную из высшего света, он играл чувствами многих, он… Он даже смог однажды стать сильнейшим из тёмных, но не совсем честно. Личность Энтариуса требовала бы отдельного описания, но эти детали не так важны. Их Люциус не знал — он знал только то, что его возлюбленная была вынуждена порвать со всеми своими любовницами и бежать из мира иных, дабы обрести свободу.

   На самом деле, дочь Арлиониум бежала, потому что не хотела быть вечной игрушкой в руках семьи. Её брат, её сестра, родители — все твердили ей, что её дорога должна идти исключительно вверх через удачный, нужный семье брак. А она не хотела жить по указу, она хотела сама их издавать. И юный человек, который был в меру слеп, чтобы не замечать её изъянов, стал идеальной парой для неё.

   Когда Люциусу исполнилось 19 у него уже было двое детей и жена. Двухлетняя Сьюзи Свон и новорождённый Ленни Грэбэлл изредка, хотя Ребэкка делала всё, чтобы это случалось чаще, встречались с родным отцом Энтариусом. И, хоть сейчас их детский разум не мог понять, что происходит, Свон точно знала, что делала. Она хотела, чтобы все играли по её правилам — включая супруга. Она играла чувствами, играла личностями, она снова начала навещать Эльвентиуса…

   Когда Люциусу стукнуло 24, он узнал, что дети Ребэкки не имеют к нему никакого отношения.

   В 28 года он был вынужден мериться с тем, что уже трое, третьему ребёнку было пять лет,  знали, что он им никто. Сьюзи было двенадцать и, хоть она понимала больше других, она стремилась к контакту с человеком, которого несколько лет своей жизни считала родным. Она мечтала, чтобы опять в их доме воцарился мир — отец бы рисовал, Грэбэлл работал иллюстратором, мать бы проводила время с детьми, и все были бы счастливы. Однако, её брат Ленни понимал, что так быть не может. Он смотрел на младшего Ори-Нэла с некоторым опасением. У детей начали появляться магические способности — Ребэкка сама владела стихийной магией воздуха, а способности детей, учитывая их отцовские гены, были непредсказуемы. Сьюзи мерилась с тем, что вокруг неё всегда была вода и много страха, Ленни привыкал к огню, хотя, на самом деле, обладал силой ветра. Младший Ори-Нэл видел картинки, видения, которые сбивали его с толку. Все трое детей боялись мать и старательно игнорировали «отца».

   Но наступил момент, когда издевательские игры Свон подошли к своему логическому завершению.

- Я знаю, что делаю, Люциус, - её голос был крикуче-писклявым, когда она злилась. - Они хотят вменить мне связи с этим… Ублюдком…

- Он отец твоих детей, не так ли? - Люциус изредка вспоминал этот разговор. - Почему ты так ненавидишь его? Почему ты так ненавидишь всех, кто окружает тебя?

- Нет, Люциус, ты ошибаешься. Я говорю не о нём, а о НЁМ. Нападение! Они посчитали мою игру с ветром — нападением! Ха! Какая чушь… И что, что он весь вспыхивает, как спичка за секунды…

- Хм…

- Что ты мычишь!?

- Ты разожгла огонь, дала ему разгореться, и тут-то тебя и поймали.

- Выход прост — и ты его знаешь.

- Нет, не знаю.

- Придётся сделать кое-что ещё. Я поиграю в паиньку.

- И кто тебе поверит? Точно не я.

- А мы совершим взаимовыгодный обмен, мистер Грэбэлл. Уверяю, вы согласитесь. И не сможете мне отказать ни при каких условиях.

   Последующие события Люциус помнил крайне смутно. В его голове сохранилось лишь понимание — Ребэкка пошла на хитрость, и, несмотря на то, что её магическая сила иссякала, с помощью куба, отданного ей Энтариусом, смогла забеременеть в четвёртый раз. В этот раз ребёнок был от законного мужа. Это было сделано исключительно для суда — будущую мать судить было нельзя.

   В марте 1993 года Грэбэлл чётко решил для себя свою дальнейшую судьбу — он собирался развестись, провести экспертизы, и забрать себе новорождённого ребёнка. Это должен был быть мальчик, Стивен. Стивен Грэбэлл. Ребэкка подозревала нечто подобное и готовилась. Морально. Сил и здоровья у неё становилось всё меньше.

- Мама, но я очень хочу!

- Сьюзи, это же абсурд! Ну куда мы пойдём!

- Люциус проводит нас! Ну… Пожалуйста!

- Ты и про судебные ограничения знаешь… Малышка моя…

- Мам, я тоже хотел бы пойти.

- Ленни?

- Ори сказал что-то страшное про пожар, мама! А я и Ленни так устали, так устали…

- Я подумаю.

- НУ, МАМА!

- Хорошо! Хорошо! Мы пойдём в этот ваш торговый центр… Хотите потратить все наши деньги, да?

- Нет, но там есть одна игрушка!

- Сьюзи, там есть отличный книжный магазин…

   В этот день страшный пожар стал главной новостью всех газет и телеканалов. И именно в этот день родилось дело Ребэкки Свон.

- У тебя день рождения какого числа? - как-то невпопад спросил Люциус Алису.

- 3-его марта, - ответила Алиса задумчиво. - В день, когда ты издал какой-то указ, кажется?

- Да… Кажется, да…

   В этот день умерла Ребэкка и все её четверо детей. В этот день пожар сожрал жизни около 200 человек. И это было той самой точкой отсчёта существования Агентства.

   ...Алиса не привыкла праздновать католическое Рождество. Для неё в детстве очень многие праздники устраивали русские друзья Старфилда. Поэтому, когда Рождество наступило с 24 на 25 декабря, она даже не заметила этого. Ей было не до этого. Они с Аланом успели пообщаться с алуонским князем, после чего Алиса отправилась на Веон по его просьбе. И уже после веонского приключения, она, дело было 28 декабря по земному календарю, наконец-то погрузилась в глубины финорла.

   Под водой из мыслей из событий, она чувствовала себя такой же чужой, как и в мире иных, как и в квартире, в которой жила уже несколько лет. Ожидания, подорванные негативным опытом, переживания, сорванные и смятые в комок страха, и ощущение глубочайшего одиночества не оставляли её… Она верила, она мечтала, что однажды среди ужаса и мрака, среди постоянной борьбы появится луч света, который успокоит её, который не предаст её. Таким лучом света мог быть Люциус Грэбэлл, но его одного было мало. Не было доказательств извне — Алиса как учёный искала признаки жизни в космосе, но космос был жизнью, а признаки жизни — взаимностью. И пока что поиск был бессмысленным и разочаровывающим.

   Алан, лицо которого в воде приняло новый, оживлённый вид, приветствовал её, живо рассказывая о том, как за два дня он познакомился с местным дворцовым сбродом, как волновала его грядущая встреча с принцем, и как он встретил удивительного «сиреновидного» секретаря. Секретарь Оэло Лу, Оллу или Оливер, как он представился Алану, рассказал новоприбывшему человеку немного о иерархии финорла, и эту ценнейшую информацию Алан передал Алисе.

   Принц стоял на самом верху, он — правитель, который правит всеми и вся. Его слово и решение имеет последнее, важнейшее значение. Под ним стоит верхний свет, который, состоит из выходцев из высших семей, в том числе из правящей семьи. Далее следуют придворные и семьи приближённых к принцу.

   Министры, чиновники, секретари образуют совет, который может давать подсказки принцу. Принц волен не слушаться. Но, как все заверяли Алана, а потом и Алису, принц у финорла был добрейший и прелестнейший из всех. Он всегда слушал чужое мнение и старался править мудро и справедливо.

   Далее, под советом, находилось высшее общество — деятели культуры, особо богатые и образованные финорла. Напротив них, не менее важные, военные деятели. Далее средне-важные семьи и, наконец, нищие и обездоленные. Их, как уверял секретарь Оллу, становилось всё меньше и меньше.

- Он намекнул мне, что они не умирают, а становятся богаче, - усмехнулся Алан, он очень хорошо освоился в воде и двигался легко и плавно. Алисе же движение давалось труднее. - Куда ты опять уплываешь от меня!?

- Я не нарочно! - Стардаст ощущала, что вода вокруг неё была иной в сравнении с обычной, но пользоваться этим ей не удавалось. Она плыла, плыла плохо, вечно заваливаясь и сдвигаясь куда-то в сторону, постоянно находясь в горизонтальном положении.

- Ну, ничего. Освоишься. Ты так много чего уже… Слушай! Сегодня же! Это ведь… Они не давали мне видеться с принцем, потому что, якобы, ты вслушайся в формулировку - «не все из гостей прибыли для проведения встречи»!

- Ты такой болтливый, оказывается, совсем как Мартин.

- Ничего подобного. Просто я… Просто здесь… Знаешь, одна особа…

- Неужели, ты… Влюбился?

   Алан остановился, возмущённо взглянул на двигающуюся вперёд по несуществующему течению Алису, и закачал головой.

- Она прелестна, но и только…

- А звучит так, словно влюбился.

- У нас много дел. Пойдём, может наконец-то удастся добиться дипломатических успехов.

- Иди, а я поплыву следом.

- Это невежливо.

- Я буду стараться.

   Алан двинулся вперёд, и Алиса очень быстро оказалась позади. Одна. Посреди коридоров рыбьего замка.

   Стоит отдать должное, финорла, они же инелориз, они же «уиюрлэ» на их языке, имели утончённый эстетический вкус — во всём проявлялась их страсть к красоте. Они выбирали самые красивые подводные скалы, самые красивые ракушки и самые красивые кораллы. Они создавали удивительных форм архитектурные строения, они устанавливали везде удивительных масштабов витражные окна, созданные чуть ли не из жемчуга. Их манеры и движения были плавны, как движение воды, а звучание голосов напоминало пение соловья. Алисе вспоминался Вандемар с его холодностью и мрачным, зажатым в рамки нового времени традиционным устоем. Здесь всё было похоже, но совсем иначе — все выглядели действительно довольными своей жизнью. Слуги и приближённые к принцу постоянно говорили о чём-то, передвигаясь по замку, бледно-голубому порождению радужного камня, и выглядели совершенно спокойными. Алиса пыталась двигаться быстрее, но не могла. В её носу были зажаты тончайшие белые пластины, которые давали ей возможность дышать, но они так давили на её голову, что ей казалось, что она вот-вот утонет. Вода переворачивала её, заставляла кружиться на месте. Наконец, кто-то из местных обитателей обратил на неё своё вежливое внимание.

- Вам помочь? - нежный голос приблизился к ней. Многие финорла знали английский, но их речь была скорее похожа на оперное пение, чем на обычный разговорный тон. Этот представитель народа говорил на родном языке. Алиса понимала его, но тут роль играл выданный насильно переводящий инструмент. От него так болела голова… А ведь из-за случайности, Стардаст могла понимать всё сама. Но из-за случайности ли? - Я мог бы вам помочь… Вы в порядке?

   Алиса перестала двигаться и попыталась взглянуть наверх, туда, откуда исходил звук.

- Я просто совсем не умею плавать, - призналась она, так и не найдя глаз, в которые можно было бы посмотреть.

- Вижу, вам трудно… - произнёс неизвестный. - Я могу помочь. Я помогу вам. Позвольте…

   Его лёгкое прикосновение вернуло Алису в вертикальное положение. Она смогла разглядеть своего спасителя. Он был сильно больше её в размере — если бы они стояли на суше, она сказала бы, что он выше её, но тут, в воде, он был не только выше, но и… Шире. Очень пышный наряд, струящийся блестящими волнами ткани, и, быть может, плавники, сливавшиеся с ним в одно целое, создавали особое, удивительно очаровательное впечатление. Его лицо было вытянуто и слегка покрыто крупной чешуёй. Возле глаз, рта и двух ноздрей лицо становилось гладким и очень блестящим. Острые скулы, за которыми шевелились уши-бабочки, по два с каждой стороны — большое и маленькое в нём, значительного размера, были чуть темнее основного цвета чешуи. Невероятный цвет, какой бывает только у зимнего неба на рассвете — таким он предстал перед Алисой. Его «волосы», представлявшие из себя очередной плавник, были похожи чем-то на часть головы осьминога, лёгкое и плоское подобие ей. Два глаза — острых, вытянутых, глубоких и небесно-серьёзных, впились в Алису с жутким интересом. Она слегка испугалась, но этот испуг был совершенно естественным. Кажется, незнакомец почувствовал это. Его тело слегка звенело и будто пульсировало, но, быть может, это так болела Алисина голова. Незнакомец сложил ладони лодочкой возле своей талии. У него было по четыре пальца на каждой руке, скреплённых перепонкой, и нечто схожее с кристаллом возвышалось над чешуёй с тыльной стороны каждой ладони.

- Анулу Луиван, - произнёс он, слегка наклонив голову. - Вы ведь из наших новых гостей… Я слышал о вас.

- Уже? Но я ведь только…

- Да, слухи распространяются в воде ещё быстрее, чем на суше.

   Он очаровательно улыбнулся.

- Не хочу вас отвлекать, - Алиса попыталась сделать движение, но вновь чуть не опрокинула сама себя.

- Мне совсем не сложно, - Анулу осторожно придержал Алисину спину, и они вместе двинулись вперёд. - Я сам очень долго учился плавать.

- Вы тоже?

- Я до сих пор весьма медлителен… Это… Так непросто — научиться плавать.

   Алиса слегка улыбнулась. Её полуулыбка заставила Анулу глубоко вздохнуть.

- У людей и иных такие интересные лица, - сказал он задумчиво.

- А вас, наверное, считают красивым здесь, - в ответ пробормотала Алиса.

   Финорла слегка замялся. Его светлое лицо едва-едва покрылось розоватой тенью смущения.

- Сирены всегда красивы, пока вам неизвестно их истинное лицо, - его голос стал печальнее.

- Так значит, вы — сирена? - Стардаст терялась в догадках — этот подводный мир был ей ещё совершенно неизвестен.

- Лишь на половину. Я думаю, рано или поздно вам удастся освоиться здесь. Всё станет понятнее.

   Алиса смутилась, и смутилась куда сильнее, чем её новый знакомый, увидевший её улыбку.

- Вы умеете читать мысли?

   Луиван остановился.

- Нет. Почему вам так кажется?

- Вы… Вы говорите так, словно вы… Знаете, о чём я беспокоюсь.

- Ах, вы об этом… Я просто чувствую волнение. Наверное, дело в этом.

   Они снова начали двигаться.

- При плаванье в таком положении очень важно уметь держать спину, - говорил финорла. - Как только удастся удерживать себя, можно будет начинать двигаться. И лишь после этого учиться плавать на дальние дистанции.

- На дальние дистанции?

- Да. Ведь иногда нужно отправиться в другой город или просто куда-то ещё.

- Наверное, это очень сложно.

- Не так сложно, как кажется. Куда сложнее соответствовать представлениям об идеальном пловце.

   Алиса посмотрела на Анулу. Его лицо почти не двигалось, лишь иногда он улыбался. Обездвиженный, но живой и очень трепетный — такой его вид вводил её в ступор. Она ждала обмана, она ждала нападения, но вместо этого…

   Только вода. Вода, сама Алиса под водой, ещё вода и отражение воды в глазах случайного встречного. И среди этой воды, среди волнений и страхов, постепенно, как весной вишня, расцветают Глубины Финорла.