Золотоискатель- 3. Продолжение

Дьяченко Мария Антоновна. Золотоискатель -3. Дополненное и переработанное.

                «Иное упало на добрую землю и принесло плод:
                одно во сто крат, а другое в шестьдесят, иное
                же в тридцать». Евангелии от Матфея (гл.13, ст. 8)

- Опять - глина! Ой, что-то твёрдое!- руки девочки быстро разминают жирный ком глины. Глаза широко открываются в нетерпеливом ожидании – а вдруг – сейчас!
  Предмет оказался в виде витого стержня.
- Что это? Ладно – спрошу дома у отца,- и находка отправляется в старую школьную холстинную сумочку.
    Там уже лежат сырые комки глины разных цветов.
    Свои тайные поиски начала Марийка ни свет, ни заря. Виной тому – лопата. Она в хозяйстве – одна. После завтрака отец ею копает огород. Май – горячая пора посадки и посевов.  В такую пору никто ни за что не даст ни на день лопату!  А если  успеть до работы?
    Молча, взяла и – в лес! Начала прямо от колодца в головке оврага, откуда он и начинается, уходя вглубь густого и большого леса.  Чем дальше – тем обрывистее берега. «Почти такие же, как те, отцовские горы», - решила Марийка.
    Над обрывами нависают глыбы земли, переплетённые густою сеткой свисающих тонких и толстых коричневых корней растущих кустов. Над глыбами по берегам оврага - лес. По всему лесу - голубые подснежники, как будто опустилось небо.
   А под глыбами – ниши.  В хуторе говорят, что как раз в таких свивают свои логова волчицы и дикие кабаны…  Из страха хочется  пулей выскочить из оврага! Ага – не так-то просто! А жила?  Жила где? Надо искать!

    Земля от глыбы кусками и кусочками отваливается, сыплется вниз. А склоны круты. Обвалится ли глыба, выскочит ли зверь – бежать некуда. Наверх не взобраться, внизу, по дну – широкий ручей. Местами вода почти чёрная от глубины.  Почти – стоячая. А по ней заросли аира,  камыша… И тянет оттуда тухлым болотом.
    Не дай бог ошургнутся  ноги – мигом скатишься в бучило! Никто не отыщет в этой трясине густых дебрей! Страшно! Сюда не каждый взрослый решается заглянуть.   
 - Может это и лучше – никто не был, я – первая, первая и найду!- мысли подпитывали надежду девочки, придавали силы решительности и отваги.
   И летели в стороны комья глины и земли очередной копанки. Срывались с лопаты, мчались, подпрыгивая, вниз и с разбегу  плюхались   в тухлую воду.
  - Ну, где ж она, эта жила, есть?! – досадным шепотом спрашивала девочка, но пробуждающийся от ночной спячки лес – молчал. Молчали и папоротники, и плауны – одни из первых жителей планеты. Миллионы лет молчат, сохранившись вот  в таких потаённых уголках дебрей и до наших дней.
  Ой! Что это? – из - под лопатки, какой уже по счёту копанки, показалась необычного оранжевого цвета, словно пересыпанная блёстками, глина.               
   Сердце девочки радостно забилось, лопата посильнее врезалась вглубь и осторожно  вынесла глину на видное место.  Юная исследовательница бережно старалась извлечь из глины что-то блестящее, но оно было настолько малым и скорее напоминало тоненькие мутные стёклышки. Девочка попробовала на зуб – жёсткое. Не мягкое. И оказавшись в тени -  совсем не блестело.
     Скомкав поплотнее ком, отправила находку в сумочку.
- Нет, наверно это не золото. Ямку замечу. Дома отец скажет что это.

     Уже выкопаны десятки ямок, уже обрывистые берега оврага стали совсем плоскими и перешли в луг. Где-то под землю спрятались воды широкого ручья, оставив на поверхности  тысячи мелких камешков разных форм и цветов, уже макушки леса осветились розовостью зари…

      - Нет никакой тут золотой жилы! Крутые берега обрыва – это не отцовские горы!- разочарованно сделала вывод девочка, спеша домой. – На что же мне теперь построить Боженьке дом на нашем красивом косогоре? Прилетит Господь в наш хутор, а ему тут и голову преклонить негде…  Как же быть? Как же быть? – совсем разволновалась Марийка.
О золотых жилах и россыпях Марийка слышала от отца в зимние вечера.

                АХ, ЭТИ ЗИМНИЕ ВЕЧЕРА!

    Они бывают звёздными, месячными, светлыми. Снега вокруг искрятся. И,  кажется, что видишь сказку. Но бывают вечера  и тёмными. И кажутся долгими и скучными. Даже грустными. Особенно, когда в избе ни радио, никаких там телевизоров, только вьюга воем в трубе, да бросается россыпью снега по заиндевелым окнам. В такие вечера вся семья уютно располагалась спать на тёплой русской печке.
    И тогда родители вспоминали о своей довоенной жизни.
    И дети слушали их рассказы, как  удивительные сказки.
- А однажды, по пути в следующую станицу,- вспоминал отец-инвалид войны, - нам пришлось переходить Протоку. Приток речки Лоба.
- Переходить или переплывать? – уточнила Марийка.
- Переходить. Там воды – по колено, а местами и по щиколотку. Но вода быстрая, быстрая  и чистая, что на дне все камушки видны.   
    И вот местные жители,  согнувшись, по всей протоке медленно движутся и что-то собирают и кладут в горшочки, на ленте привязанные  к шее. Мы спросили – оказалось, что они крупицы золота собирают, потом за деньги сдают.
   - А твой папаша, вместо золота - полную сумку кремней набрал,- вмешалась  в рассказ отца  его жена, мама Марийки.
  - Даааа, набрал! Кремень огонь высекает. Всем курящим можно продать. А золото иметь, живя на чужбине, это дело серьёзное… Кавказ – дело тонкое.
 - Па, а зачем вы ходили на Кавказ? – опять спросила Марийка.
-  Голод был в наших краях, дочка. Вот и шли люди на Кавказ,  в Крым на заработки.
-  А что такое золото? Почему оно в реке?
 - Это – металл. Ну, как  гвозди или чугуны – металл. Только – не ржавеет, блестит, как солнце, на зуб – мягкий. И очень дорогой. На него всё что захочешь – купить можно.
   В горах золотые жилы залегают. Воды снеговые жилку размоют, золото вместе с глиной и песком вода вниз смоет, в реки, протоки, вот промытые крупицы, а то и целые куски – блестят на дне. Вот их-то и собирали люди.
  Золото. Горы. Золотые жилы. А в лесу овраг вон какой глубокий! Берега обрывистые, крутые, как горы. И по дну оврага – ручей бежит. Может где-то тоже жила торчит? Мысли  сменяли друг друга в детской голове, порождая тайные желания. Эх, скорее бы приходила весна!
    Марийка незаметно засыпала под монотонный голос отца, и во сне видела – крутые берега и блестящие  из под глины жилы золота…
        А сейчас в округе хозяйничала весна. И вот она, Марийка, возвращается из леса домой.
 
                ОТЕЦ ИЩЕТ ЛОПАТУ

   Отец уже позавтракал и по всему двору метался в поисках лопаты.
- И куда только она могла запропаститься!  Утрицом по холодку поработать бы, а лопата, как сквозь землю провалилась! – возмущённо негодовал хозяин дома.

    В воротах двора появилась Марийка. Через плечо висела холщовая сумка с каким-то грузом, в руке – лопата.
- Где ты была? – громко и недовольно спросил отец, хватая из её рук лопату.
- Не скажу!- упрямо ответила дочка на вспыльчивость отца.
    Но хозяин дома и лопаты уже хромал к грядкам огорода – весенний день год кормит.

                ГДЕ ЛОГОВО ВОЛЧИЦ И ДИКИХ КАБАНОВ

       Расспрашивать спокойно стала мать, покормив дочку. И дочка рассказала о своей тайне, о походе за золотом.
 - Господи! Там же логово волчиц, кабанов! Змеи там, в этих буераках! А если бы что случилось с тобой, а? Где бы мы искали? Там человеческая нога не ступает! В этой багнюке   застрять можно по уши!  Почему мне не сказала?

- Вы бы лопату не дали,-  убедительно пояснила девочка…
- Зато, гля, ма, какую я глину нашла! – и, раскладывая комочки глины разных цветов, поясняла:
 - Вот, видишь – коричневая. Я из неё бы саму куклу сделала. А вот – белая. Из неё сделала бы я куколке лицо, руки. А вот из жёлтой – сделала бы кофточку. Из зелёной – юбочку. А из голубенькой – бантики и носочки…
   Теперь я уже большая, в школу хожу. Играть в куколки уже неудобно.
Но я сейчас одну такую сделаю. Поставим на подоконник, пусть все видят и любуются моей куколкой.

    - Дочка, родная, прошу тебя – больше тайно никуда не ходи! У меня с горя сердце разорвётся, поняла?  Мы бы нашли время и лопату взять, и вместе сходить в лес. А без золота мы же вот живём. Всею семьёю. Вырастешь – заработаешь и деньги, и золото.
                Запомни, дочк - здоровье и жизнь дороже золота!
Эх, мама, мама, мамулечка! Ничего ты не знаешь о великих планах и страстном желании своей красивой доченьки Марийки!


                РАЗГОВОР С ОТЦОМ

     В полдень солнышко поднялось высоко. И отец пришёл на обед. Помылся, поел. И уже спокойно спросил:
 - Ну и где ж ты всё-таки была, дочка?
- Золото искала. Жилу золотую. Как в горах на вашем Кавказе…
- Золото? Где?
 И Марийка рассказала отцу о своём тайном походе. Отец с каким –то удивлением и страхом слушал свою десятилетнюю дочку и сокрушенно качал  головой.
  А дочка уже доставала из сумочки твёрдый предмет, что нашла в глине – как витой стержень и подала отцу: «Что это? В глине вырыла».

 Отец покрутил предмет в руках, оглядел со всех сторон и сказал:
- Скорее всего – окаменевший моллюск какого-то морского животного…
- Но у нас же нет моря,- заметила Марийка.
- Сейчас – нет. Но давным – давно здесь плескалось море. А может – целый океан, полный всякими живностями. А наши поля, леса, луга были его дном.
 
- А это что? - доставая ком жёлтой глины с мелкими блёстками, подала отцу.
      - Вишь – блестит! Это золото? – спросила.
 Отец улыбнулся. Взял в руки ком глины, подсунул руку под стол и сказал:
- Вишь – уже не блестит. Это – слюда. Мелкие чешуйки похожие на туманное стекло. А вот скажи мне, дочк – что бы ты сделала, если бы нашла золото?

 - Взяла бы кусок, какой донесу, и принесла бы домой. А ты бы взял мешки, тачку, и мы бы с тобой пошли в лес. Показала бы тебе золотую жилу. Ты бы мешки накопал, и на тачке привезли бы домой.
- Допустим – привезли бы. А потом, что бы ты с ним делала? Что бы ты на него купила?

  Марийка молчала. Опустив головку, она смотрела на свои запачканные глиной сапожки и решала сказать или не сказать отцу о своей большой мечте.


                ТАК СКАЗАТЬ ИЛИ НЕ СКАЗАТЬ?
      
- Так что ж бы ты, дочка, купила на это золото, если бы нашла? – повторно спросил отец.
  Марийка знала что. Наверно, пришло время открыть тайну своих желаний и  отцу, и маме…
   Перед  мысленным детским взором поплыли образы Божьего Храма, что в райцентре. Это 22 км. от её хуторка.  Величественный, сияющий Дом Бога красовался в её воображении на Большой поляне в её любимом лесочке. И какая-то маленькая лошадка, тут же сменилась образом красивого большого, настоящего сильного  коня, с огненной гривой… Потом  - длинной лентой вилась полевая дорога. По ней шли старушки, опираясь на клюшки. С ними рядом – девочки, мальчики – их внуки. В руках у всех – узелки с пасхами…

           Её бабушка, Февронья Фёдоровна, вместе с другими бабушками, ходила  в райцентр , что в 22 км от хутора, не раз святить пасхи в церкви. Уходили в полдень. Там служили всю ночь и рано утром возвращались.
  Бабушка читала молитвы, потом семья садилась за стол разговляться . Ну ж был пост. Все несколько дней не ели ничего жирного. Только – постную еду. Называется - говели.
           А теперь надо  было разговеться и начать есть  и блины с коровьим маслом, и вареники с творогом, сало, борщик с мясом, квас с курятиной и яичками.
           А начинать  переходить на такую еду надо с пасхи. Под пасхальным большим куличом лежали творог, красиво порезанное сало, чищенные яички, кусочки поджаренной курятины… На столе стояли в чашках - квашенная капуста, яблоки, огурчики, помидоры, большие и красные, зелёные, жёлтые…
           А ещё – вишнёвая наливка.  После того, как все съедали по кусочку пасхи и яичка, отец говорил: «Ну, теперь надо причаститься!» И наливал взрослым в маленькие красивые рюмочки наливку.

    Марийке очень нравились просвирки. Это такие узорные маленькие пасочки на большом куличе – украшения. В белой сладкой помадке и усыпаны маленькими цветными конфетками – монпансье.
    И красивые крашеные яички – красные, зелёные, жёлтые… Детвора «билась»  крашенками  – кто «побьёт» яички у других, у того – «биток», и ему эти, другие, должны отдать свои битые . Ими играть, конечно, нельзя, зато домой принесёшь -  для всей семьи хватит.
      
      
                ДОРОГА К ХРАМУ
   

       Однажды Марийка попросила бабушку взять её с собой святить пасхи.  Ей в ту пору шёл седьмой годик. Дорога оказалась длинной. Шли полями, косогорами, лугами, мостиками через речку… Семилетняя девочка очень устала. Но, увидев храм – залюбовалась, забыв про усталость. Храм, не то, что их хатёнки – высокий, большой, крыша круглая. Куполом называется. На ней кресты.  Розовые лучи вечерней зори отражаются в них, и они – сияют.
    
           А внутри столько по стенам икон! Стены большие, окна – тоже. Потолок – высокий и круглый. А  на нём образы святых нарисованы, ангелы с крыльями, Господь на облаке… И много свечей. Все горят. Людей с пасхальными узелками тоже много. И все стоят.  И каждый маленькую пасочку и яички кладёт на большой стол в храме.
    
           Потом вышел поп с длинной бородой и в длинных одеждах. В одной руке его – кадило на длинной цепочке, в другой – большой золотистый крест. А рядом с ним его помощники. Поп начал говорить, потом читать. Хор ему подпевал. Все молились. И Марийка тоже.
         Где-то к полночи ей захотелось хоть на что-то присесть.  Но она видела вокруг себя только стоячих людей. Сон просто валил с ног. Тогда она  пробралась к стене, опёрлась руками на широкий подоконник, положила на руки голову и – тут же уснула.

                КРЕСТНЫЙ ХОД
   
  Её разбудила бабушка:
- Проснись, Марийка! Сейчас крестных ход начнётся. Там и пасхи святить будут.
    Первыми из храма вышел батюшка со служителями, как называла их бабушка. За ними потянулись плотной толпой молившиеся всю ночь люди.  На улице светало. И тоже стояло много людей с узелками, корзиночками. И все они присоединялись к вышедшим из Храма и шли за служителями церкви. Впереди  громко читались молитвы, и раздавалось в округе песнопение. По церковному двору вокруг храма свершался Крестный  ход.
     Потом люди стали большим полукругом за длинные узкие столики и поставили на них свои пасхи, крашеные яички, сало – всё, что принесли.
      Служители храма молитвами и пением славили Бога. Марийка с трудом понимала слова молитвы, но четко слышала, как певчие своими  такими нежными голосами всякий раз пели: «Господи, помилуй нас».

 Марийка сравнивала их пение с пением своих родителей, соседей. Родители и соседи пели тоже  красиво. Под их пение то становилось грустно и хотелось плакать, то вдруг ножки сами просились в пляс. 
- Нет, певчие храма совсем иначе поют,- думала девочка. – Наверно так поют Ангелы. Ангельские голоса. А смогу ли так я? – спрашивала себя и тихонечко старалась спеть вместе с певчими: «Господи, помилуй нас».  Она так старалась, петь, как  они.
- Ты смотри - у этой девочке тоже ангельский голосок, сказали стоящие рядом.
Марийка застеснялась и перестала петь.
    Потом трое служителей храма шли и брызгали водой на людей и на всё, что они поставили на столики каждый напротив себя.
    Вода Марийке показалась холодной, и она быстро прижалась к бабушке, схватила её фартук и вытерла лицо, руки… 
     - Ну, вот и посвятили посочки. Теперь можно и отправляться в путь, домой, -  сказала бабушка.

                ДОРОГА ДОМОЙ. БЕСЕДА С БАБУШКОЙ.

 А путь, длиною  в 22 км. для деток и бабушек был долог и не лёгок. Но дома ждали освящённые в храме пасхи.
  Марийку же восхищало величие Божьего храма, свечи, сияние, простор, святые лики икон, вышитые огромные рушники,  благоухание.
- Бабушк, а Храм, Церковь чья – поповская? Чей это дом? Кто в нём живет?
- Нет, внучка. Священники ли, попы, дьяконы, их помощники – все они служители Храма Божьего. Слуги Господа Бога нашего. А храм – это Дом Бога.
-  А какой он – Бог? Почему я его не видела в Храме? Он что – птица или невидимка?
- Видела. Мы подходили с тобою к иконе Христа – спасителя. Это образ Иисуса.  Мы подходили с тобою и к иконе девы Марии с младенцем на руках. Это Иисус – младенец с мамой.
- Иисус и Его мама очень  богатые, раз имеют такие большие Дома- храмы.
- Нет, внучка. Когда мальчик Иисус вырос и начал проповедовать Царство небесное, у него, кроме Его учеников да доброго сердца, наполненного любовью к людям всей Земли  - ничего не было.
     Раз  один из богатой семьи юноша попросил Иисуса взять его к себе в ученики. Иисус ответил ему, мол, у лис есть норы, у птиц есть гнезда, а Сыну Человеческому и голову преклонить негде. А ты ж богатый, мол, привык к роскошной жизни. Куда ж я тебя возьму? Так ответил юноше Иисус.
Это когда Он уже въезжал на осле в Иерусалим, был богат Славою своею, и все кричали ему: «Осанна!»
- Бабушка, на чем он въезжал? В карете? Как царь?
- На осле.
-  На глупом человеке?
-  Почему на человеке?
 - Ну, ведь осёл это же глупый человек, бабушка! Так ведь все и говорят – «глупый ты осёл»!
- Да нет, внучка. Осёл –это маленькая лошадка. Почему-то с ним иногда и сравнивают людей. Ну, как с овцой. Говорят же – глупая овца. Или  - тупой баран! Или – медведь неповоротливый! Или – хитрая лисичка. Поняла?
- Да. Осёл –это маленькая лошадка. А как же большой Иисус  уселся на маленькую лошадку? Ноги же по земле будут волочиться?
- Не знаю, внучка. Я сама ни разу не видела этих ослов. Говорится так в Писании. Может и не очень удобно ехать на осле – не знаю.

- А где есть сейчас Иисус?
- Сейчас Он – наш Бог. В Небесном царстве живёт. Мы видим на иконах только Его Образ. Как тебя, меня  - всю нашу семью на семейной фотографии.  А так, вот как ты видишь меня, маму – всех, Бога не увидеть. Но Он видит и слышит всех.
- Что - совсем, совсем нельзя Бога увидеть никому?
-  В Святом писании сказано, что кто исполняет Его Заветы,  кто сильно просит Его помощи – тому ОН является. Но Его можно чувствовать душой, сердцем. В храме-доме Его витает Дух Его.  Вот Храм в райцентре  и есть  – Дом Божий. Люди приходят в Храм и общаются с Богом.
-  А если бы был в нашем лесу на Большой поляне Храм,  Бог бы жил в нём?
- Жил бы.
- И не надо было бы бабушкам и детям так далеко ходить пасхи святить, деток крестить?
- Конечно, дорогая моя внучка! Но кто  же тут нам построит Божий Храм? Большие деньги нужны! А место для Храма Господа ты, внученька, выбрала, действительно благодатное…
- А где мама Иисуса, бабушк?
- Страдалица Она, пресвятая дева Мария. На её глазах распяли на Кресте Сына Её… Умерла. А Душа её отлетела в Небесное Царство к Сыну.
- А кто Его и за что распял, а, ба?
- Внучка, подрастёшь – прочтёшь Евангелие.  И обо всём узнаешь сама.
Я ведь эту книгу не читала. Не грамотная я. Вместо букв вон крестик ставлю,  когда от сыночка  Сенюшки, брата младшего твоего отца, посылочку получаю.  Что с детства в Церкви от Батюшек слышала, то и знаю.

    Этот разговор с бабушкой в Светлое Воскресение Христово по дороге домой из Храма глубоко запал в душу девочки, и  её детский разум по-своему запомнил образные представления услышанного и увиденного.

                ОТВЕТ ОТЦУ ПОСЛЕ ДОЛГИХ РАЗДУМИЙ

     - Храм построю! Дом Богу! В лесу, на самой красивой - Большой поляне.  Тогда Бог и Его мама Мария будут прилетать и жить в этом Доме, тут, у нас! И мы, все хуторяне, будем ходить в Храм и разговаривать с Богом. И наши бабушки не ходила бы так далеко пасху святить! А тут, близко, посвятили, и домой - спать.
- Храм? Это ты, доченька, хорошо  придумала!- сказал отец.

- А ещё… А ещё куплю Сокола!
- Зачем золото на него тратить? Я пойду - возьму в гнезде соколиного птенца и принесу тебе бесплатно. А ты научишь его охотиться на зайцев…

- Неэээт! Не коршуна, а - коня! Красивого, быстрого. И назову его Соколом!
- Коня? Это тоже хорошо. В хозяйстве вещь нужная: сено, дрова привезти, огород вспахать…

- Неэээт! Нет, нет! Для этого я куплю вам два вола! А Сокола я куплю для Иисуса! Чтоб Он не ездил на маленьком осле.
- Вооон оно кааааккк! Откуда ты знаешь о Боге, Храме, осле, а, Марийка?
- Пап,  ну, меня же вы в Храме крестили. И с бабушкой я пасху святила. Видела образы Иисуса, взрослого и маленького на руках Его мамы Марии… Пока шли домой- бабушка рассказывала мне об этом… Говорит, что сама эту книгу, ну, где об этом написано, она не читала… Что от попов в церкви с детства слышала, то и знает.
- Пап, а ты эту книгу читал?
- Читал… Читал, доченька… Я ведь церковно-приходскую школу окончил… В детском церковном хоре пел… Читал… Библия называется… Но эту книгу читать надо с умом…  Сейчас её ни в школьной, ни сельской библиотеке не найдёшь… Вырастешь, поступишь в институт, поедешь в большой город… Там, в большой библиотеке и прочтёшь…
      Замолчал, задумался о чем-то отец. Молчала и Марийка.
Наступила минута какой-то особой тишины.

-Теперь, дочка, Иисусу конь не нужен. Иисус теперь Бог. У него большие крылья. Он летает. И вокруг Него – Ангелы, Его воинство. Все – крылатые. Все – летают.

- Даааа? Тогда, папа, я построю Ему и Его Матери Марии – Дом. Ну – церковь. А Сокала возьму себе! Мы объездим с ним всю землю. Все страны увижу! Мой Сокол будет мчаться быстрее птицы и ветра!
   
                ЧТО ЕЩЁ  КУПИЛА БЫ МАРИЙКА

 - Ну, ладно – храм, конь – хорошо.  Святая мечта!  И всё?
 - Нет! Ещё бы я накупила всем нам много всякой одежды, обуви. Мне и сестричке Оли много красивых платье! Бабушке и маме – много фартучков, кофточек и юбочек. И - платочков. И – гребешков. И мне гребешок. Красивый! Тебе – новую фуфайку, валенки, сапоги, шапку… И ещё много-много конфет, пряников и мёда.

- Не забудь, дочка, прикупить ещё хлебушка, соли, серников, камсички бы трошки* и керосина,- подсказал отец.
- Ладно – куплю. И тебе куплю острый топор, три острых лопаты, вилы и новую косу.
- Хе-э! Слышь, мать? А? Молодец у нас дочка!  И осталось всего-то  малость – золотую жилу найти!

       Марийка, конечно, поняла, что отец с хитринкой говорит. Поняла, что золотой жилы в буераках всей округи нет. Это там, в горах, золотые жилы. На Кавказе, где родители с дедом и бабушкой были на заработках в голодные годы. Давно. Ещё до войны. Ещё когда она и её сестрёнка не рождались. И золотой песок там, в речках, бегущих с гор.
 
            А во всех лесах, что вокруг хуторка – в Осинаво, Красенском, Моношкино, Локтево, в ярушках и балках только - ягоды, фрукты, грибы да орехи.
          - Но, ладно – золотой жилы, где мы живём, нет. Ну, ведь что-то ж можно придумать, чтобы иметь много денег и построить Храм Богу? Надо думать,- решила Марийка. – Надо думать.

                ПРИМЕР БАБКИ КОМПОТИХИ

    Но думать долго не пришлось. Шло лето. Родители были заняты от зари до зари на  работах, вечером допоздна – дома по хозяйству.
  Детвора оставалась в основном с бабушками и дедушками,  помогая им, как и чем можно - пасли телят, гусей, цыплят, поливали огурцы, помидоры, капусту. Но чаще днями пропадали в лесу, собирая грибы, фрукты, орехи.
      Да старшенькие присматривали за малышами.
 Старики и старухи были разными. И по состоянию здоровья, и по характеру. Некоторые просто сидели на заваленке*, иные что-то вязали или чесали* волну.* Деды или занимались пасекой, или что-то мастерили, толкли табак,*  некоторые – в разбитых и кое как скреплённых нитками очках – читали газеты.
  Но были и непоседливые, вездесущие бабки. Быстрые, пронырливые, деловые! Пешком до Киева ходили. В лавры. Оттуда святые крестики приносили, лампадки, иконки. Себе, родным, близким… Иные – дарили. А некоторые – продавали. Была и в их хуторке, помнит Марийка, бедовая бабка Компотиха. Практичная. Эта вместо Киева проторила дорожку в ближайший монастырь.    Покупала там много крестиков, на цепочках и так, свечек, ладанок и продавала хуторянам, как из прямо киевской лавры. Не только за деньги, но и за яички, сало, так сказать – товар – на товар. И хуторяне покупали, и даже благодарили.
Эта Компотиха приносила и разные слухи. 

                ПРОЯВЛЕННАЯ ВОДА

  Где-то, рассказывала она, прямо на горе проявилась вода. Образовался колодец. Вода такая чистая и вкусная. И вдруг на дне его проявилась икона Божьей матери. Теперь люди туда идут и идут. Так местные монахи оградили этот проявленный источник и пропускают к нему, чтобы посмотреть на проявленную икону и напиться и набрать с собою водицы  - за плату. Собранные деньги идут на нужды монастыря.

                ГЛИНЯНЫЙ АНГЕЛОЧЕК

   А где-то в селе, рядом с другим каким-то монастырём, мальчик слепил из глины ангелочка, и Бог вложил Ангелочку душу, и тот ожил – заморгал глазами.  Монашки забрали, якобы этого святого мальчика и его Ангелочка, и теперь тоже показывают людям за плату.
   Услышала про это и Марийка.
- Ах, вот как! Из глины – ангелочек.  А я что - не могу сделать? Могу! Пусть Бог и в моего ангелочка вдохнет душу! Пусть и мой Ангелочек заморгает!  И я получу много денег и построю Богу Храм!
   Не откладывая дела на завтра – Марийка отправилась к пруду. Он был прямо посреди хуторка в не глубоком овраге.  Сбежала по прорытым ступенькам, разрыла на глинистом склоне ямку. Достала свежей глины и принялась лепить Ангелочка. Ведь они с подружкою все куколки лепили сами себе из глины этой. Потом из лоскутков шили им одежду, бантики. Из скорлупы желудей делали им тапочки. Из травы- косички… Она могла вылепить своей куколке даже носик, бровки, губки… Ручки  и ножки с пальчиками.  Если такую куколку держать в тени и слегка увлажнять – с куколкой можно играть  несколько дней.
      Марийка старалась. Надо сделать так, чтобы ручки и ножки были, как настоящие! И вообще – всё, как у ребёночка. Три дня девочка спешила в овражек к пруду. Потом она поспешила в лес. Там её поджидал красивый кустик бересклета со сказочными  своими висящими на ниточках плодами.
    Вечером Марийка попросила маму подстричь её отросшие локоны.  И аккуратно потом собрала обрезки волос в бумажный кулёчек. Мать в спешке дел не обратила на это никакого внимания.    
    
                АНГЕЛОЧЕК И КОРЗИНА ЯИЧЕК

      Как-то вечером Евдокия позвала дочку:
- Марийка, стадо гонят – встреть  коровку, а!
Но на просьбу матери никто не ответил. Евдокия заглянула в хату, в сад – дочки нигде не было. А тут во двор приковылял дед Яшка и тоже позвал девочку:
- Марий-ка-а! Покажи и мне Ангелочка! Я аж десяток яичек тебе принёс!
Евдокия оторопела.
- Какого Ангелочка? Что ты бузатёришь, дед Яшка?!
- Ничего не бузатёрю я! Весь хутор знает, что у неё живой Ангелочек есть! Где она?
- А где она? – растерялась Евдокия.
- Марийка там, в овраге! Показывает Ангелочка!- подсказал соседский мальчик, слышавший через плетень их диалог.
         Евдокия опрометью бросилась к оврагу. На бережку остановилась в удивлении. На поросшей зелёным подорожником платине сидела её дочка. К ней в очередь выстроилось человек семь стариков, подростков. Все держали что-то или в фартуках, или в кепи.
   Девочка держала в руках запеленавшего в мамин платок «Ангелочка», И приподняв косячок платка, показывала его личико, приговаривая:
- Видишь – глазками  водит. Глазки почти, как у нас, у людей…
- Ды пра-вдаааа! И волосики на головке – настоящие! И глазками прямо туда – сюда водит! – восхищался любознательный.
 За ним подошла бабка Карпиха.
- Ну! Покажи и мне!
- Яички положи в корзину, тогда покажу Ангелочка! – предупредила Марийка.
Евдокия представила последствия дочкиного ноу-хао для неё, заведующей полеводческим звеном… Кабинет председателя колхоза, парторга… И лёгкий озноб пробежал по её телу. Она сорвалась с места. Подскочила к толпе:

- Карповна! Сергеевна! Дед Андрей, дети, да вы что – с ума посходили?! А? Какой такой ангелочек? – она выхватила из рук дочки глиняную куклу.
- Смотрите – глина! Волосы – налеплены! Это же её, Марийкины волосы! Я ж её, эту выдумщицу  - сама подстригала, а она собрала волосы и вон куда налепила, а!   А глаза – что ж вы - не видите что ли – это же серёжки бересклета! Взрослые люди! А верите детской игрушке! Вы что – дикари из джунглей?
   
     Толпа как-то сконфуженно сникла. Будто люди понимали, что глина есть глина, но им так хотелось увидеть чудо!
      В этом отдалённом от больших городов хуторке на опушке леса среди постоянного однообразия так хотелось чего- то новенького, необычного, сказочного и чудесного.

- Да мы ж подумали… Вон бабка Компотиха же рассказывала о таком же глиняном Ангелочке возле какого-то монастыря, - как бы извиняясь за всех и желая сгладить обстановку и отвести материнскую грозу от Марийки, сидящей  с глазами полными слёз,  сказала Карповна, держа в фартучке не реализованные пять куриных яиц.
- А ну скажи, дочка, мне при всех - что ты будешь делать с этими яйцами?
- Ты же зна-аешь, ма-мочка, - плача тянула девочка. – на Храм Бо-гу-у…

    Дома, чуть успокоившись, спросила:
- Ну и сколько ты, доченька, уже яиц собрала? Где они?
- На чердаке… В лукошке… 50 штук…
- И как за яйца построить храм?
- Да я их в магазин отдам, а мне дядя Ванька денег за них даст… Буду собирать на Храм Богу, мамочка…
- Дорогая моя доченька! Знаешь сколько надо собрать яичек, чтобы построить такой храм, как в райцентре? Целую гору! Как Меловая гора в нашем лесу. Ты помнишь, кто приносил тебе эти яички?
- Да, мамочка…
- Завтра, доченька, мы вместе с тобою разнесём вечерком, когда я приду с работы, всем эти яички.
- Почему, мамочка?
- Потому, что ты ещё маленькая и не знаешь, и не понимаешь, что такое идеология и политика сего дня. Короче, если выше начальство узнает о твоём ангелочке и яйцах, меня просто выгонят с работы. Да и отца тоже. И как мы тогда будем жить, без зарплаты? Поняла? Теперь верить в Бога и Ангелов – неположено.
- А почему у нас иконы в хате в красном угле? Почему пасху светим? Почему бабушка молится Богу и Его маме Марии???
- Потому, что у каждого из нас в душе  живёт вера в Бога. Но об этом никто не говорит вслух. Об этом молчат. Верят тайно. Поняла?
- Да.
Марийка сказала правду маме, что она её слова поняла. Но поняла девочка их по- своему. Как могут понимать дети  с маленьким жизненным опытом и маленькими познаниями мира.

                ПРОЯВЛЕННАЯ ИКОНА БОЖЬЕЙ МАТЕРИ

      Июль. Средина лета. В лесу созревают земляника, дикая клубника, голубика. костяника, ежевика, вишни…
      В пруду резвятся, играя на солнышке, рыбки. Порой прямо выскакивает из воды.
      В полях созревают хлеба. Сенокос в разгаре. От цветов пестреют поляны. А вечерами по всей округе – трезвонят цикады. И сотни светлячков на травах и листиках кустов зажигают свои фонарики.
       Весь воздух пропитан запахами цветов и созревающих ржи и пшеницы. Прекрасен мир! Но кто создал всю эту красоту? Кто? Спрашивает об этом Марийка старших.
- Природа!- отвечает мама.
- Ученые говорят, что всё создалось из единой клетки,- непонятно отвечает папа.
- Творец Создатель всё сотворил и на земле и на небесах!- отвечает бабушка.
- Но кто есть Творец, бабушка?
- Он, внучка – Бог!
- Тот самый, чей в райцентре Храм?
- Да. И не только – в райцентре. Все Храмы, аж до самого Киева – Божьи.
- Хочу, чтоб и у нас на Большой поляне был Храм.
А тут вскоре слух – на горе, как спускаешься в Круглянский лог, прямо близ дороги в райцентр, проявилась вода! На горе! А горой в тех местах называлась вершина склона луга или балки. Чем глубже луг, тем круче и выше – вершина его склонов – гора.
 
   Услышав эту новость, Марийка решила проверить. Слухам больше она не доверяла. Особенно – слухам бабки Компотихи.
   И утром, когда ещё все в доме спали, Марийка, даже не умывшись и не причесавшись, помчалась по дороге в райцентр.  Вот и Круглянский лог. Вот самый высокий косогор меловой, поросший травою.
  - Что это? Тропинка! Куда она ведёт? Может к проявленной воде?
И девочка пошла по натоптанной тропе.  Метров через несколько она увидела – воду. Ключ, действительно, бил из меловой щели почти на самой вершине горы.
- Во-дааа! На горе?! Вода всегда в овраге, на лугу. Там и – колодцы люди строят. Но чтоб на горе… Это чудо! Да – это чудо!- решила Марийка.

     Возле родничка образовалась  кругленькая неглубокая промоина, как самодельный колодец. Марийка ладошкой зачерпнула воду. И попробовала на вкус. Вода была такой холодной, что аж пронизала зубы. Чистой. И пахла мелом.
  Марийка оставалась у родничка, пила воду и о чем-то думала. Домой возвратилась незаметно и легла спать.


                ДЕНЬГИ. ГРЕХ. СТРАХ - РАЙКОМ КПСС

    А через  несколько дней поползли слухи – там, на горе Круглянского лога  у родничка проявилась икона Божьей Матери!
    Молва и без радио переносится от села к селу как по ветру!
Сказали, что на Ильин День приедет сам Ботюшка из райцентра освятить это место.
И якобы проявляется икона очень рано, до восхода солнца. И с первыми лучами исчезает.

     На Ильин День Евдокия решила молча, ни говоря никому, сходить к проявленной иконе и попросить у Божьей Матушки Марии помочь ей родить ещё дочку или сыночка.
   
     Толпа уже была порядочная. Вот и Священник со своею свитою направляется к чудесам небесным.
     Евдокия следом за ними. Подошла, глянула и окаменела. У самого родничка торчит нечесаная с длинными кудряшками головка её средней доченьки  Марийки.
   - Не может быть… В такую рань… Она ж спит пока солнышко не припечет!
Священник наклонился к родничку.  Потом разогнулся и как-то с доброй лукавинкой спросил:
- А кто ж это первым-то увидел проявленную Божью Матерь?
- Я,- ответила Марийка.
- И как же, чадо, ты это увидела?
- Услышала от людей, что тут вода проявилась, прибежала утром до восхода солнышка и увидела!
            Евдокия незаметно, со спины дочки подошла и глянула в воду.

     Кажется - сорокаградусный мороз пробежал по её спине, сковал руки и ноги, и мозг. Она увидела на дне этой кругленькой промоины  дорогую, расшитую золотом и небольшими кораллами  венчальную икону своей свекрови, бабушки Марийки.

   И вдруг мысль отчаяния и злости молнией пронзила мозг, и мороз сменился жаром и потом – партсобрание, райком КПСС - решение, постановление...

 Что делать? Уйти незамеченной? Ничего не сказать? А дома разобраться с дочкой? Наверно так будет правильно. И никто не будет знать, чья это девочка.
И вдруг Марийка обернулась и увидела её:
- Мамочка! Прости! Но я же очень-очень хочу построить Храм! Гля – у меня уже есть деньги, - и  девочка вытащила из карманчика платья несколько десятирублёвых купюр…

       Евдокия упала на колени:
- Люди добрые! Простите мою дочку! Простите за её детскую большую мечту – собрать много-много денег и построить на Большой поляне в нашем лесу Храм Богу нашему…  Чтобы наши хуторяне могли говорить с Богом, креститься, святить пасхи тут, у себя, а не ходить так далеко в райцентр… Она же сама ходила с бабушкой туда святить пасхи… И видела с каким трудом приходится преодолевать пожилым и больным бабушкам и деткам путь к Храму. Я же  думала, что она спит. А она… тайком… в такую рань…
- Батюшка, если велик её грех перед Господом – прикажите толпе убить меня тут, но помилуйте дитя моего… Эта икона  … венчальная икона моей свекрови…

- Мааа – моч-каааа! Не надо тебя убивать! Мааа-мочкааа! Как мы с сестричкой будем без тебя жиииииттть, мааа-ммммааа! -  хватаясь за руки матери, силясь поднять её с колен, плача, просила толпу девочка:
- Люуууу- дииии! Не убиаайтеее мою ма-мочкууу… Пожалуйстаааа… Нате ваши деню-шкиии… Я вырасту, заработаю и всё равно построю Боженьке Храм у нас на самой красивой поляне! Людииии… не убивайтеее мою мааа-мочкуу…

                СЛОВО СВЯЩЕННИКА

  Толпа онемела.  Евдокия чувствовала всю роковую тяжесть наступившей тишины… Почувствовал, наверно, это и Священник, и заговорил:

   - Встань, раба божья с колен! Тут нет ни в чем твоей вины… Никто из вас, стоящих тут, не винен, что деткам не разрешают в школах носить крестики, одетые им в Божьем Храме во время крещения их. Никто, и это чадо, не виновны, что не во всех селах работают Храмы, а в некоторых – рушатся… Но все мы – дети Отца Всевышнего, сотворённые Им по Образу и Подобию Его. Поэтому, не смотря на все запреты  - наши души тянутся к Творцу. Тайно каждый носит веру в сердце своём. И в труднейшие минуты в жизни обращается к Нему с просьбой и мольбой.  Тайно. И нет в этом нашей вины. Время такое настало.  Бог – это любовь. Помните и соблюдайте заповедь Господа нашего Иисуса: «Да любите друг друга!»

   Трое мужчин подошли и подняли с колен отяжелевшую полуживую Евдокию и в неё вцепившуюся ручонками заплаканную испуганную доченьку.

     Священник опустил в водоём большой крест, который держал в руках. Зачерпнул пригоршни воды и плеснул в лицо Евдокии, омыл личико девочки.
- Напоите их, - сказал своим послушникам. Те набрали в серебряный ковшик воды и поднесли Евдокии и Марийки.  Они выпили. И просто стояли молча, опустив глаза.   Священник подошёл и погладил Марийку по головке и велел Евдокии опустить дитя, и успокоиться.
- Люди простили вашу дочку за её благие намерения. Надо радоваться, что в сердце вашего дитя живёт такая искренняя вера и любовь к Господу нашему.
- Я же хотела… хотела…, как бы уже боясь и произнести слово – Храм, заикаясь тихо роптала Марийка.
- Да, да, Марийка… Имя-то у тебя как и у Божьей Матери – Мария! Мы знаем, вот все тут стоящие, что ты хотела собрать денюшку и построить в своём хуторке…
- Нет, на Большой поляне в лесу, там – красиво…
- Ну, да – на Большой поляне в лесу… Храм Господу… А где же взять денюшек, если только вчера отгремела война? Если  стоят такие трудные полуголодные послевоенные годы? Но как говорит народная пословица:  голь на выдумки хитра!
 Священник лукаво подмигнул толпе и улыбнулся. Толпа заулыбалась тоже. И легко вздохнула.

- Чем только не пожертвуешь ради такой благородной мечты, тем более, когда тебе всего на всего семь лет от роду!  Тем более, когда слышишь от бабушек о проявленных иконах! А почему бы не взять бабушкину икону и не положить в проявленный источник на горе, а? Глядишь и Божья матерь проявится, то есть – встанет из воды. Оживёт! Так ведь, чадо?
- Да! Да! Да! Я ждала … Я каждое утро ждала. Что Дева Мария проявится! И Она будет лечить людей, и мы с ней заработаем много денег и построим Дом для Иисуса, чтоб ему было, где голову преклонить!
- А как же бы ты , Марийка, помогала Деве Марии деньги заработать? – спросил один из мужчин, помогавших Евдокии с дочкой подняться с колен.
- Ну, я же бы каждое утро приносила бы её икону сюда и клала в воду. Она бы проявлялась.  А когда Храм бы построили – Дева Мария жила бы в Храме. И Её Сын Иисус.

                ДУША ЧЕЛОВЕКА – ХРАМ БОГА

- Тебе, чадо, теперь не надо думать ни о каком строительстве Храма, потому что ты Его уже построила. Живой Храм. Который умеет и видеть, и слышать, ходить и чувствовать.
- Где?
- В своём детском верном сердечке. Храм  веры и чистой любви к Господу. Ты выстрадала этот Храм. Вот тут,- священник дотронулся до груди ребёнка – вот тут, в сердце твоём живой Храм Господу построила ты. И иди с ним по долгой дороги жизни, чадо. С любовью к Господу и в огне не сгоришь, и в воде не потонешь! Только попроси искренне о помощи, и ОН  явится к тебе и поможет тебе. Ты слышала, мои слова, Мария?
- Да, батюшка.
- Твоё сердце доброе, наполненная любовью к Господу, к Дому Господа и есть живой Храм Господа нашего.
      Благословляю вас. Возьмите иконку и верните своей свекрови её. И если… что там… по работе… Придите, сообщите… Постараемся помочь… Объяснить… А дочку оставьте в покое. Ребёнок уже получил суровый урок жизни. Любите её. Берегите её. Эта верная надежда и забота вашей старости. Ну – с Богом.
  Служители подали иконку Евдокии.
Священник освятил воду источника. И собравшихся людей.

                В  ВИДЕ ЭПИЛОГА

         Никто из хуторян в это утро Ильина Дня у источника не был.
Кто мог – поспешили на базар, на площадь центрального села, чтобы сделать покупки или продать свои яблоки, сливы, арбузы,  зерно или птицу… Потому, что в Ильин день – престольный день села - один раз в году собирается  в центре его большой базар, куда съезжаются купцы и покупатели со всех ближних сёл.
        Евдокия тоже ничего не сказала. И дочке велела никому об этом всём пережитом не говорить. Где-то кто-то что-то вроде и сказал, но недели через две заботы дня вытеснили слухи,  в разгаре была хлебоуборочная пора.

     А там и учебный год начался. Детей надо было во что-то обуть, одеть. А детям надо было как-то выучить уроки, имея всего три, а порой и один учебник на весь класс.

      Это были трудные послевоенные годы. Годы измученных войною сёл и городов. Годы большой скорби по не вернувшимся  с поля боя  родным и любимым. Годы великого коллективного мужественного труда по восстановлению Страны из руин и пепла.

     Потом – начнутся годы энтузиазма подросшей смены, годы романтики и мечты о построении счастливого будущего для всех народов Земли. Освоения наук и веры, что и на Марсе будут яблони цвести.

      И всё это выпало на годы отрочества, юности и молодости Марии и её сверстников.
     И студенческие годы в Ленинграде, когда на одном из соревнований по лыжному бегу на дистанции в 10 км у неё оторвалось лыжное крепление… Стараясь как-то его закрепить, девушка отстала от группы, не уследила  направление следования её… Начался снегопад. Поднималась позёмка… В округе – ни души. Под ногами замёрзшее озеро, покрытое снегом… Наступает миг, когда теряется ориентир – где Ленинград, где вообще юг, север, запад, восток…  И остаётся с тобою только Бог, только Его просишь о помощи, о спасении… И Он ведёт… Сколько часов она ехала по бездорожью, почти ничего не видя сквозь снег, который щедро бросало ей в глаза метелица… И вдруг натолкнулась на рябой столб… Граница!  Послышался лай собак. Потом незнакомая речь. Показались люди. Это были пограничники.  Финны.

  Мария от радости заплакала. И рассказала, почему отбилась от группы. Пограничники связались с советскими пограничниками. Они через некоторое время приехали. Забрали заблудившуюся студентку и отправили на спортбазу. А оттуда  её уже доставили прямо до студенческого общежития….
  А могла же бы налететь на щель, провалиться под лёд, утонуть… Но её сердце – Храм Бога. И Бог оберегал свой живой Храм.
 
         Да -  в школе потребовали не носить крестиков.
- Пусть дома лежит,  - сказала мама.- А летом опять оденешь.
 
    Крестик сняла, но ни галстука, ни значков – не одела. Пока не попала на учение в Ленинград. Город – академия жизни. Тут  - вся история России. Тут приняли в комсомол. Тут одела значки – и комсомольский,  и  ГТО, и ДОСААФ …

    Одела потому, что хотела учиться. И не хотела быть отчисленной. Ведь её и так приняли вне конкурса, как дочь инвалида Великой отечественной войны… 
   Десятки, сотни глав, частей, параграфов, статей, пунктов и подпунктиков приходилось выполнять ей, чтобы не быть отстающей. Чтобы не потерять работу, чтобы выполнить и перевыполнить планы пятилеток, ударных бригад…   
  Иногда казалось, что она просто – робот, живой робот…  Что заставят, то и выполняет. Никому не нужный робот. И только в сердце Храм Бога оставался стержнем её человеческой сути – спасал от полного разочарования в окружающем её мире, давал силы пережить страдания, беды, помогая верить  и любить.
   
 - В огне не сгорит, в воде не потонет, - всю жизнь звучали в её ушах слова Священника у источника проявленной на горе воды…
  Да, были и море, и огонь расплавленной стали…  Но о воспоминаниях Марии о них  мы поведаем вам в других рассказах. Таких же интересных и правдивых,  которые помогают жить, верить и любить  и оставаться с Божьим Храмом в сердце – спасающим и хранящим.


Дьяченко Мария Антоновна
16.02. 2022 г.  Донбасс в огне.