Лесная лекарша

- Ой, жжёт! Больно! – крикнул Тимоша, почёсывая свою ногу, которую в шутку хлестнул крапивой дядя Матвей.
- Не переживай, солдат! – засмеялся мужчина,  легонько потрепав мальчишку за ухо. - До свадьбы заживёт!
Дядя и племянник сели на деревянную скамейку в беседке, увитой виноградом. Осы почувствовали спелость чёрно-синих ягод и монотонно жужжали.
- Дядя, кого на охоте подстрелили? Кабана, косулю? – с любопытством спросил парнишка охотника.
- В этот раз троих зайцев и пару диких уток. Я вас всех на тушёную зайчатину приехал позвать. А жареных уток любишь? Сам готовил! – похвастался дядя Матвей.
- Зайцев не ем, они травой пахнут, а утки – во-о! – ответил малый, с одобрением показав большой палец руки.
Затем племяш немного помялся и тихо попросил:
- Дядя, вы крапивой больше не жальте. Колено в волдырях и горит! У меня точно на это растение аллергия!
Мужчина виновато вздохнул и рассказал племяннику один случай, который приключился с ним на охоте:
- Крапива человеку и животным только пользу приносит! Послушай и сам поймёшь. Однажды на охоте я подстерегал кабана. Вдруг вижу – медведица пробирается, бурая мохнатая, и как-то жалобно рычит. На медведей в наших лесах охота запрещена, мне просто интересно было за ней понаблюдать: куда идёт и зачем? Ты же знаешь, я ещё и фотолюбитель. Смотрю, побрела она в сторону поляны. Мне там не укрыться было, поэтому я на старую дикую грушу вскарабкался и начал фотографировать. И что ты думаешь? Не за малиной пошла медведица, а за крапивой! Нашла жгучий сорняк, обнюхав, стряхнула гусениц, осторожно  зажала зубами пучок, при этом свесила набок сразу распухший алый язык. Заревела бы она как зверь во всю пасть от боли невыносимой, да трава для чего-то понадобилась, уронить нельзя! Ускорившись, направилась она назад.
Я слез с дерева, и поспешил за ней, соблюдая осторожность. Медведица, чем-то обеспокоенная, потеряла бдительность, сама не ведая того,  привела меня к своей берлоге. Я увидел медвежонка с раной в боку. «Браконьеры!» - подумал я, потому что был уверен в своих друзьях-охотниках, как в самом себе. Они бы не стали убивать медведей. Подлые нарушители закона подстрелили малыша, но он успел уйти от них. Видимо, пуля прошла навылет, иначе он бы уже погиб от внутреннего кровотечения. Медвежонок был очень слаб, почти неподвижен, но, завидев мать, попытался подняться и жалобно застонал.
Лесная лекарша выплюнула зелёное лекарство на окровавленное место на теле детёныша. Медвежонок громко взвизгнул от боли. Мать легла рядом с ним, уткнув чёрный нос в землю. Она всё ещё приоткрывала обожжённую пасть и тяжело дышала. Мне очень хотелось помочь животным, но  только не знал как. Фотографировать тоже не мог. Вернувшись домой, всё время думал о них.
 Через две недели я пришёл к той самой берлоге и разочаровался: медведей там не было. Ноги сами повели меня к поляне, где росла крапива. Там гуляли медведица и два медвежонка. Я всматривался в каждого из них, пытаясь разглядеть след от раны в виде засохшего пятна крови. Шёрстка мишуток лоснилась на солнце. Медвежата кувыркались и резвились, как детвора. Тогда я с удовольствием сделал несколько снимков. Приедешь в гости, покажу. Было трудно поверить, что, возможно, один из зверят, был недавно подстрелен и истекал кровью. А в лесу скромно росла ничем не примечательная крапива-целительница, обладающая, Тимоша, кровоостанавливающими свойствами. Вот такая история!