Знал ли ты?

— Знал ли ты когда-нибудь такую форму любви, которая стала бы унизительной для твоего объекта? Не любовь, а форма? Словестная. Когда ты и рад бы, да только не знаешь, что ей писать. Кажется, слова настолько поверхностны, что не способны описать испытывающих чувств?

Чувства так прозрачны, что форму придавать им было бы совершенно кощунственно, неуместно. Они бы только одешевили (не знаю, есть ли такое слово)любовь. Ты бы и мог, да все только звучит нелепо, а сути не передает.

И ты сидишь, там, вдалеке от своей возлюбленной, и задыхаешься от своей любви, от всей этой нежности, страсти, головокружения, которые не просто переполняют сосуд, но и заполняют комнату, в которой этот сосуд находится. Ты мечешься, как дикий зверь в клетке, не зная куда девать свои инстинкты. Ты сходишь с ума от этой оглушительной тишины, которая разрывает голову изнутри. Это не мысли, не звуки, это звенящее эхо любви, которая не может найти выхода…

Если бы она была здесь , я любил бы ее. По-разному, как умею, как бы она мне позволила. Позволила обнять — обнял бы, прижать - прижал бы, целовать — целовал бы так, как не целовал никого в своей жизни, как будто завтрашний день не наступит вовсе. Жадно вдыхая ее аромат, пытаясь ничего не растерять, сохранить ее присутствие на все оставшееся время, как обезумевший от отчаяния парфюмер.

Если бы позволила только дотронуться до щеки, я бы касался ее и приходил бы в восторг, целовать ступни — я бы лобзал их, нежные, как крохотные пяточки младенца, не знающего ни единой тропы. Я бы проникал в нее трепетно, но жадно, пытаясь обнять ее, обхватить полностью.

А когда моя нежность наполнила бы и ее, я бы плакал! — Смеется. — Плакал бы от такого понимания. — Закуривает, делает две затяжки и тут же тушит. — Я бы чувствовал , что случилось самое важное в моей жизни понимание. Я бы смотрел через ее глаза и прямо в душу, не стесняясь той радости и благодати, которую она во мне разбудила!..

А так, слова… ну что я могу сказать ей?

Разве что я люблю ее.