2027 привет Оруэллу

2027 (привет Оруэллу)

Пожилой, сильно обрюзгший мужчина с пористым пропитым лицом, поросячьими глазками и легким тремором в руках сидел за роскошным столом в роскошной столовой роскошного особняка на Рублевке. На мужчине был роскошный шитый золотыми драконами несвежий халат и стоптанные до неприличности шлепанцы, тоже шитые золотом. В слегка трясущейся волосатой руке мужчина держал роскошную рюмку с водкой. Голова его тоже немного тряслась. Мужчина внимательно смотрел поросячьими глазками на рюмку, словно прицеливаясь, пытаясь поймать момент, когда колебания рюмки и головы совпадут и позволят ему выпить водку, не расплескав. В другой руке, тоже не обойденной тремором, мужчина держал наготове роскошную вилку с наколотым на нее  соленым огурцом. В момент, когда мужчина, казалось, поймал совпадение колебаний рюмки и рта, и собрался было быстро выпить водку и закусить ее соленым огурцом, к нему обратилась его жена, сидевшая на другом конце роскошного стола.
- Димасик! Ну когда у нас уже будет своя яхта? – голос жены прогрохотал в голове мужчины подобно грому, хотя она старалась звучать кокетливо. В отличие от мужа, ее не терзал тремор ни старческий, ни похмельный, поэтому, пока ее муж прицеливался, она уже успела изрядно набраться. Женщина она была тоже немолодая, хотя явно моложе Димасика, с сильно подправленным косметическими хирургами лицом, все еще вполне миловидная. Им было одинаково нехорошо после вчерашней вечеринки на яхте одного известного олигарха, и сейчас они приводили себя в порядок, опохмеляясь.  – Вот у всех вокруг есть яхты, даже по две. У некоторых отобрали из-за санкций, а они снова купили. Я чувствовала себя вчера какой-то нищенкой, правда.
Мужчина решительно опрокинул водку в рот, шумно проглотил, хрустко закусил соленым огурцом. Через минуту тремор пропал, в голове прояснилось. Жена понимающе ждала ответа. Мужчина столь же решительно налил себе еще рюмку, уверенно выпил, снова захрустел огурцом и ответил своей жене.
- Дорогая. Ты же знаешь, на моей должности не положена яхта. Я же глава Роскосмоса, фигура заметная, политическая. Если купим – скажут, не по чину воруешь, вмиг с должности слечу.
- Мне уже надоела эта нищебродская песня. У тебя и должность, и деньги, а живем – прячемся, всего боимся. Какой смысл от денег, если мы толком не можем ими пользоваться? – Голос жены звучал уже мягче, уже угадывались кокетливые нотки. Она лениво жестикулировала надкушенным огурцом, наколотым на роскошную вилку.
- Мне тоже это надоело. – Ответил мужчина, и опрокинул в рот еще порцию водки. Прожевав следующий огурец, продолжил: - Есть одна идея. Сегодня большой кабмин, попробую получить добро на самом верху. Если выгорит, будет и яхта, и свобода, и бояться никого не будем.
- Только уж ты аккуратней, - осторожно заметила жена. – Больно уж над тобой смеются в последнее время. Того и гляди, опять снимут с должности.
- Снимут – снова поставят, не в первый раз. Хорошо смеется тот, кто смеется последним. – И еще одна рюмка опрокинулась в рот главы Роскосмоса Димасика Батутина.

Перед тем, как в зал заседаний вкатили кресло-каталку с тушкой Первого, его место тщательно подготовили. Сперва забежал полуголый разукрашенный кровью шаман с бубном. Он сплясал дикий танец, бешено колотя в бубен, бросая гневные взоры на министров, затем плюнул на стол три раза, издал душераздирающий крик и убежал за дверь. Следующим вошел лысый монах в шкурах, деловито разложил на полу всякую гадость, вроде дохлых лягушек, полусгнивших косточек и кусочков плоти, закурил ужасно вонючие дымы, и тоже скрылся за дверь. Третьей вошла толстая черноволосая женщина в расшитой рунами накидке, чрезвычайно горбатым носом и жирно нарисованными бровями. Она достала колоду карт, быстренько разложила на столе какой-то пасьянс, удовлетворенно кивнула и тоже ушла. И только затем в зал заседаний закатили сначала кислородный баллон, стойки для капельниц, после вошла вооруженная гранатометами и огнеметами охрана, и, наконец, вкатили кресло самого Первого.   
Первый выглядел сегодня очень плохо. Сегодня он особенно был похож на живого мертвеца, не спасали ни ботокс, ни густой грим. Это было заметно даже с другого конца пятидесятиметрового стола (именно на таком расстоянии от Первого находились министры). Он сидел, глубоко вжавшись в кресло-каталку, низко опустив трясущуюся голову, и глядел исподлобья мутными слезящимися глазами на докладчика.
А докладывал генералиссимус и министр обороны Фольгу. Говорил об успехах его армии на фронтах Украины. Докладывал, что успехи небывалые, никогда еще за пять лет специальной военной операции российские войска под его началом не добивались таких успехов. Шутка ли сказать: за последнюю неделю на одном из участков зоны безопасности, созданной подлыми украинцами вглубь территории России на сто километров еще четыре года тому назад, нашим войскам удалось продвинуться почти на километр в сторону границы Украины. И это без поддержки танков и артиллерии: танки и пушки давно кончились; и без поддержки с воздуха, поскольку небо под контролем проклятых украинцев, да и самолеты и ракеты кончились еще раньше танков и пушек. Победно шли вперед за счет природной русской смелости и смекалки, на голом героизме и преданности Родине и лично Гадиму Гадимовичу Тупину. Благодаря гениальному планированию министра обороны операция прошла почти без потерь: убитых всего около ста пятидесяти тысяч человек, раненых и того меньше. Такими темпами через сто недель мы планируем выйти на саму границу. А там и до Киева недалеко. Генералиссимус предложил по этому поводу устроить в Москве праздничный салют китайскими петардами малой мощности с раздачей населению настоящей каши из полевых кухонь (по двести грамм взрослым и по сто детям), и наградить всех причастных орденами и медалями в соответствии с размером вклада в успех операции. И сел, бренча медальками, очень довольный собой.
Верховный Повелитель Великой России Гадим Гадимович Тупин  с трудом, трясясь всем больным телом, встал из своего кресла-каталки.
(Российскую Федерацию переименовали в Великую Россию еще четыре года назад, в 2023, в ответ на возмутительные действия подлых укро-фашистов. Они тогда вытеснили великую русскую армию сначала к государственной границе, при этом, поправ все нормы международного права, оттяпали себе исконно русский Крым и оккупировали свободный Донбасс. Затем на всем протяжении соприкосновения России и Украины вошли на территорию России на сто километров, объявив эту стокилометровую полосу вдоль границы зоной безопасности. Ответом на это вопиющее безобразие стал референдум, по результатам которого Российская Федерация стала именоваться Великой Россией. Коллективный Запад бессильно скрежетал зубами и жутко завидовал. Кстати, явка была 99 процентов, «за» проголосовали 99 процентов. Кто не явился или проголосовал не «за», разумеется, были тут же лишены продуктовых карточек.
Титул же Верховного Повелителя Г.Г.Тупину присвоили в прошлом, 2026, году. Тоже по результатам референдума. Референдум провели по инициативе граждан. Весной по всей России прокатилась волна  так называемых «голодных бунтов». Разумеется, никакого голода не было, и эти бунты организовали мерзкие бандеровцы по указанию Обэмы. Бунты были подавлены, заводилы, конечно, расстреляны. В благодарность граждане предложили Президента переименовать в Верховного Повелителя. На референдуме явка составила 100 процентов, «за» проголосовали тоже 100 процентов. Кто планировал не явиться или проголосовать не «за» были превентивно расстреляны. Коллективный Запад был ошарашен мощью и единством русского народа.)
Так вот, Тупин встал из кресла-каталки. Это был очень плохой признак.
- Гей Кужугетович. – Обратился Тупин к министру обороны. Это был второй плохой признак. Обычно Первый, как его за глаза называли в кулуарах, общался с министрами сидя и обращался к ним по фамилиям.
«****ец» - одними губами, беззвучно произнес Димасик Батутин. Похоже, остальные министры разделяли опасения главы Роскосмоса: все сжались, опустили глаза, втянули головы в плечи, глубже склонились над своими блокнотами, некоторые полезли под стол. И только Фольгу ничего такого не подозревал. Он молодцевато вскочил, снова громко звякнув медальками, размашисто отдал честь и рявкнул: Всегда готов, Гадим Гадимович!
«Пионер, блять…» - прошептал Димасик Батутин и на всякий случай залез под стол.
Буря была мощной, громкой, долгой. Тупин кричал, размахивал руками, брызгал слюной, тряс растрепавшимися редкими волосиками. Его лысина обнажилась, по лицу стекал пот, голос иногда срывался на кликушечий бабий фальцет. Смысл разобрать было почти невозможно, иногда были понятны отдельные слова: «пять лет», «обещания», «великая армия», «сгною», «дебилы» и еще куча разнообразной нецензурщины. На второй минуте стали четко различимы слова на немецком языке, в основном ругательства, а к концу третьей минуты Тупин и вовсе перешел на немецкий. И это был третий плохой признак.
Димасик Батутин, сидя на полу под столом, развернулся спиной к Гадиму Гадимовичу, опустил голову к коленям. Так он был почти полностью защищен бронежилетом, предусмотрительно надетым перед расширенным заседанием кабинета министров.
Верховный Повелитель внезапно замолчал, а через несколько секунд раздались первые выстрелы. Сначала он стрелял из тяжеленного «Дезерт Игла», стараясь попасть в министра обороны. «Дезерт Игл» Тупину подарил его друг Ким. Но пистолет был слишком тяжелый для немощного Тупина, и он никак не мог толком прицелиться. Тогда из особого кармашка в кресле-каталке Гадим Гадимович извлек легкий израильский «Узи» и стал беспорядочно палить очередями в сторону своих министров. Патроны быстро кончились. Напоследок у Тупина был припасен старый добрый Калашников 7,62 мм, тяжелый, но очень мощный. Раздалась длинная очередь, и все стихло.
Гадима Гадимовича Тупина отдачей опрокинуло на пол. Охранники возились с ним, пытаясь бережно поднять и усадить в кресло-каталку, накормить таблетками и поставить капельницу. Буря закончилась. Министры вылезали из-под стола. Поверхность стола была вспорота автоматной очередью аккурат в том месте, где прятался глава Роскосмоса. Кряхтя и охая от боли, он тоже вылез из-под стола. Пиджак на спине был продырявлен в трех местах. Было ощущение, что долго и сильно били по спине чем-то тяжелым.
«Снова повезло» - подумал Димасик Батутин. Министру культуры повезло меньше: пуля калибром 7.62 мм, выпущенная из старого, но очень мощного автомата Калашникова, вошла ему чуть пониже левого глаза и вышла, вырвав всю заднюю часть черепа.  Министры старались не смотреть в сторону их коллеги по культуре. И только Гей Кужугетович Фольгу за все время стрельбы не сдвинулся ни на миллиметр, продолжая отдавать честь и с обожанием глядя на своего начальника. Впрочем, как обычно.
«Теперь самое время. - Подумал Димасик Батутин. – Лучшей возможности не представится». Он встал и громко произнес:
- Гадим Гадимыч, Ваше Всемогущество, у меня есть решение. К майским праздникам мы не просто хохлов разъебем, мы весь мир раком поставим.

На стене просторной переговорной Роскосмоса во весь рост красовался Юрий Гагарин в космическом скафандре на фоне яркой красивой карты России. В одной руке Гагарин держал серп, в другой молот. Он смотрел на запад, в угол, в темную часть стены. Там был схематично изображен маленький серый Манхеттен с небоскребами и статуей Свободы. Свобода держала в руках два флага: звезднополосатый и радужный. К голове Гагарина было пририсовано облачко с текстом, как в комиксах. Текст в облачке несколько контрастировал с широкой и открытой улыбкой первого космонавта планеты: «*** вам, а не космос!». Батутин очень гордился этой картиной: он был автором идеи.
На столе переговорной высилась горочка белого порошка. За столом шло обсуждение нового медиа-проекта. Пока дальше названия дело никак не двигалось. Димасик Батутин настаивал на своем названии – «За Русь взорвусь!». Профессионалы же настаивали на более консервативных вариантах – например, «Стань ракетой!»
- Поймите же, Дмитрий Олегович, мы не должны призывать к смерти, пусть даже в контексте отдачи жизни за Родину. – Убеждала опытнейшая Баксеева. – Призыв должен быть очень позитивным, зовущим ввысь, к свершениям.
- Именно! – подхватил не менее опытный Сикелёв. – Мы же в основном обращаемся к детям. Мы должны их звать к чему-то светлому, радостному.
Самый опытный и радикальный Волосьёв молча кивал.
Это Первый настоял на том, чтобы продвижением проекта в народе занимались «мудозвоны». Так Первый называл своих главных пропагандистов –  Олю Баксееву, Митю Сикелёва и Вовчика Волосьёва. Были еще супруги-«армяне», но она спилась, а он плотно сидел на героине. Поэтому, когда Первый сказал Батутину «привлеки моих мудозвонов», он, разумеется, имел в виду только этих троих.
Мудозвоны дожали Батутина, и проект получил название «Стань ракетой!»
В основе проекта лежала самая последняя разработка ученых Роскосмоса – умная ракета. Причем, умная в буквальном смысле. По задумке ученых в ракету помещался человеческий мозг, управляющий траекторией полета, выбирающий цели, обходящий опасности, делающий любые системы противоракетной обороны бессмысленными. Ученые Роскосмоса разработали методику извлечения мозга из человека и помещения его внутрь ракеты, подсоединения его к системам ракеты и обеспечения жизнеспособности сколь угодно длительное время. Ракеты, оснащенные мозгом, были бы гарантировано смертельными для врага. Именно об этом Батутин рассказал Тупину после стрельбы на расширенном кабмине. Показал чертежи (не совсем чертежи, просто красивые картинки для лучшего понимания), мультик про то, как ракета с легкостью уходит от любых противодействующих систем (Первый любит мультики про ракеты), и нарезку из голливудских фильмов-катастроф, демонстрирующих, какой тотальный ****ец придет Западу в целом и Обэме в частности. Зная, что долгосрочные проекты Тупин отбрасывал, уделяя внимание только дающим эффект сегодня и сейчас, в крайнем случае в течение месяцев, Батутин уверил Первого, что через полгода таких ракет у России будет порядка десяти тысяч. Расчет был верный, Тупин проект одобрил, выделил деньги, и процесс пошел. Половину денег Батутин сразу присвоил, конвертировал в доллары и темными путями отправил на свои счета на Западе.
Для ракет годится не всякий мозг, а только мозг подростка от 12 до 14 лет. Моложе – недостаточно развит, старше – начинает терять гибкость. Школ в России осталось порядка пяти тысяч, и, по замыслу Батутина, каждая школа должна предоставить двух пионеров для почетной миссии по возвеличиванию и так нереально великой России. Отбор жесткий, по множеству параметров. Но самые главные – успеваемость и успехи в спорте.
Теперь с использованием всех возможных средств массовой информации, а это три канала телевидения (по одному на каждого мудозвона), стационарная радиоточка в каждом жилище и газета «Россия Вперед!», народу будут объяснять, как почетно стать мозгом ракеты, что новые ракеты положат конец бесчинствам бандеровских укро-фашистов, что Запад вынужден будет снять санкции, что Америка признает величие России, короче, всем ****ец, и Тупин снова всех переиграл.
- Все это, конечно, важно, - наконец заговорил радикальный Волосьёв, - но без материального стимулирования не обойдемся. Нужно пообещать какие-то ощутимые деньги. Вот у нас в Италии на озере Комо без денег никто ничего не делает. А дал денег – пошел процесс.
С Волосьёвым согласились и решили, что семье каждого пионера, мозг которого будет помещен в ракету, будет обещана выплата в миллиард триллионов рублей. Сумма небольшая, но в нынешней экономической ситуации очень ощутимая.
Расстались все довольные друг другом. Батутин был доволен, что процесс пошел: мудозвоны действительно были профессионалами. А мудозвоны были довольны тем, что Батутин выделил им четверть бюджета всего проекта. Деньги серьезгые, в нынешней экономической ситуации очень ощутимые даже при дележе на троих. И батутинский кокаин оказался весьма приличного качества.


«Пионер! Ты нужен своей Родине!» - Уже несколько месяцев этот призыв печатали прямо под названием газеты «Россия Вперед!». Каждая семья обязана была выписывать не менее двух экземпляров, каждый член семьи старше десятилетнего возраста должен был прочитать газету от корки до корки и мочь пересказать содержание любой статьи на выбор проверяющих. Не смог – на первый раз лишаешься продуктовой карточки, второй раз не смог – отправляешься в трудовой лагерь на крайний север на перековку, третий раз не смог (это уже в лагере) – расстрел. В газете печатали про великую Россию и гениального Тупина, про загнивающий, но очень агрессивный Запад, про зверства укрофашистов; кроссворд и объявления.
Из динамика радиоточки звенел золотой голос России Коля Баксов. Он пел песню «Россия превыше всего!», скорее, это был военный марш. В песне Коля рассказал, как пионеры, управляя новыми ракетами, разгромят всех врагов, уничтожат Украину, и тогда весь мир (и даже Обэма) признает главенство России, и наступит небывалое величие России. Рефреном в песне звучали слова «Тупин! Россия! Стань ракетой!» Радиоточка должна быть включена не менее шести часов в сутки, за этим следил специальный таймер, громкость не регулировалась.
Телевизор тоже должен быть включен не менее шести часов в сутки, громкость тоже не регулировалась. Каналы можно было выбирать – любой из трех. Хотя, разницы особой не было. Сейчас показывали новости. Все, как обычно: Тупин всех переиграл, в России рай и изобилие, на Западе голод и гомосексуализм, на Украине нескончаемая череда побед русского оружия. Специальный новостной блок был посвящен торжественному завершению программы «Стань ракетой!». Счастливый телеведущий сообщил, что по всей стране было отобрано десять тысяч самых достойных юношей и девушек для участия в проекте.  Это были самые умные, самые спортивные и самые преданные Родине пионеры. Показали обращение Г.Г.Тупина к ним. Удивительно молодой Гадим Гадимович поздравил пионеров с победой, пожелал им успехов в разгроме врага, и доверительно сообщил, что немного завидует, и что сам был бы рад отдать свой мозг для управления ракетой, которая полетит прямо в Обэму.
Газета лежала на столе, из динамика радиоточки звенел золотой голос, в телевизоре показывали репортаж из сахалинской школы. Двух счастливых пионеров провожали на изъятие мозгов.
Коренастая девочка-подросток с мужественным лицом сидела за столом. На ней была парадная школьная форма и красный галстук. На завтрак были китайские макароны из отходов пластикового производства. В честь праздника мама добавила в макароны немножко отработанного машинного масла. Масло маме выдавали на работе в награду за ударный труд. Мама работала на заводе по производству боеприпасов, напильником затачивала наконечники копий.
- Мама, почему ты плачешь? - Перекрикивая Баксова и счастливых пионеров, спросила девочка свою маму, сидевшую напротив. – Это же великая честь – отдать мозг за великую Русь и великого Тупина. Нужно радоваться и веселиться!
- Это слезы гордости и веселья, моя дорогая. – Отвечала мама девочки, не стесняясь слез. – Я так счастлива, что ты станешь ракетой! Теперь ты отомстишь проклятым украинцам за смерть отца. Жалко только, что он успел прислать оттуда совсем немного – унитаз и стиральную машинку. И то, от них толку нет: электричество дают только для телевизора, а канализацию давно запретили.
- Ничего, мама! – Радостно звенел голос дочери. – Тебе выплатят целый миллиард триллионов рублей. Деньги не большие, но в нынешней экономической ситуации очень ощутимые. Сможешь купить упаковку туалетной бумаги. Спасибо великому Тупину! Каждый раз, когда будешь подтираться, будешь вспоминать обо мне. Только не вздумай подтираться газетой, как делал мой проклятый брат!
- Ну что ты, доченька моя! – Всплеснула руками мама. – И в мыслях такого никогда не было. Правильно, что мы тогда написали донос на твоего непутевого брата. Сейчас он приносит пользу Родине, добывая ценный уран в условиях крайнего севера.
- Я бы его лично расстреляла, но у нас очень гуманные законы. Великий Тупин очень любит свой народ.
- Слава России! – воскликнула мама.
- Слава великому Тупину! – подхватила девочка.
После завтрака они вместе пошли в школу на праздничную линейку, посвященную отправке двух лучших пионеров в Роскосмос для извлечения мозгов и оснащения ими ракет.

Димасику Батутину было очень жарко. Он сидел на полу, по-турецки, одетый в дорогой костюм и лаковые ботинки. Температура в шатре была градусов сорок, не меньше. Галстук Димасик снял, промокшую от пота сорочку расстегнул. На ковре перед ним стояла миска с дымящимся пловом и чашка горячего сладкого чая. Попробовать плов и выпить чай требовали местные обычаи. Это было невозможно в такую жару.
По другую сторону большого круглого ковра, прямо напротив Батутина, точно так же по-турецки сидел местный Президент. Кожа Президента была радикально черного цвета, и чувствовал он себя в этой жаре вполне комфортно: с явным удовольствием руками кушал дымящийся плов и запивал горячим чаем. На каждом пальце Президента было надето по несколько золотых колец, с шеи свисало не меньше дюжины золотых цепей разной толщины, на каждом запястье красовалось по трое массивных золотых часов. На голове Президента покоилась роскошная золотая диадема с россыпью бриллиантов. На груди – «Герой России». Президент жевал и, не отрываясь, смотрел умными глазами в глаза Батутина, тем самым заставляя Димасика нервничать и потеть еще больше.
Проглотив очередную порцию плова и запив его горячим чаем, Президент произнес:
- Дмитрий Олегович, хотя мы видимся с вами впервые, протокол соблюдать не обязательно: мы здесь одни, и нас никто не побеспокоит. – Сказано было на чистом русском языке хорошо поставленным голосом. – Снимите пиджак, разуйтесь, в холодильнике есть холодный боржом.
Димасик, заметно удивленный чистотой русского языка в устах черного Президента, с готовностью избавился от пиджака и тесных ботинок. Боржом оказался действительно холодный и очень освежающий.
- А что вы думаете? – сказал Президент с легкой одесской интонацией. – Я пять лет отучился в театральном институте в Москве. Я два года играл Отелло во МХАТе. Теперь вот, - он звякнул золотом, - Президент и вождь своего народа. Честно говоря, я немного тоскую по снежной Москве, по холодной водке и горячим москвичкам. – Президент широко улыбнулся, показав крупные белоснежные зубы. – Я бы хотел посетить Москву с неофициальным визитом, но у вас же там лютый ****ец, насколько я знаю.
- Да, это так, господин Президент. – Отозвался посвежевший от боржома Батутин. – Иначе и не скажешь: полный тотальный лютый ****ец. Собственно, поэтому я здесь, у вас в гостеприимной Африке.
- Ну долго вы здесь не задержитесь… - Махнул рукой Президент, звякнув золотом. – Получите денежки и гудбай. И правильно: жарко у нас тут.  Попробуйте плов, очень рекомендую. Мясо из вашей поставки.
В ответ Димасик судорожно допил остаток боржома из бутылки. Президент расхохотался.
- Напрасно! Отличный вкус, не зря я вам плачу такие деньжищи. Кстати, о деньгах. - Мгновенно посерьезнел Президент. – Есть один неприятный нюанс.
Димасик напрягся и снова вспотел.
- Ну, ну… Не напрягайтесь так. Качество товара отменное: мясо молодое, в меру нежное, в меру упругое, при этом не испорченное гормонами. И я, и мои клиенты по всему миру в полном восторге. Жалко, поставок больше не будет. По количеству тоже без претензий: сорок тонн, даже чуть больше. Оплата пройдет сегодня же. Пластические хирурги со всем оборудованием уже здесь, паспорта моей страны готовы. Все, как договорились.
- Так в чем же дело? – развел руками Батутин.
- Дело в том, дорогой Дмитрий Олегович, что мой представитель на переговорах с вами не учел один очень важный момент. Мы платим вам две с половиной тысячи долларов за килограмм в тушке, верно?
- Верно.
- Две с половиной тысячи долларов за килограмм в тушке. – Медленно повторил Президент. – Тушка не предполагает наличия кишок, вот в чем нюанс. Технически мы этот вопрос решаем, мы, разумеется, потрошим тушки. Но тогда средний вес тушки уменьшается примерно на двадцать процентов. Согласитесь, это несправедливо - требовать с меня две с половиной тысячи долларов за килограмм никому не нужных кишок?
- И? – прохрипел Батутин.
- Ну, ну… Дмитрий Олегович! – рассмеялся Президент. – Не нужно пытаться убить меня взглядом. Я всего лишь прошу дисконт. Причем, справедливый дисконт: те самые двадцать процентов. Я готов заплатить две тысячи долларов за килограмм.
Батутин насупился и подавленно молчал. Президент отправил в рот еще порцию плова с большим куском мяса, запил горячим чаем.
- Не расстраивайтесь вы так. – Примирительно сказал Президент. – Сорок тонн первоклассного мяса по две тысячи за кило – это восемьдесят миллионов долларов. Немалые деньги! К тому же, большую часть бюджета этой вашей программы, насколько я осведомлен, вы с****или. А там сумма на порядок больше. Вы же отсюда прямиком Испанию? Ну вот, яхту, наконец, купите, жену порадуете. Вас ждет счастливая старость. Так что, выше нос, господин Батутин! Кстати, зря отказываетесь от плова: врачи утверждают, он омолаживает.
- Пользуетесь тем, что у меня выбора нет. -  Угрюмо проговорил Димасик. - Ну ладно, по мясу вы меня, будем считать, уговорили. Хотя, конечно, так дела не делаются. – И тут же почти прокричал: - А мозги?! За мозги будете платить? Пять тысяч отборных мозгов! Ведь ради мозгов это все и затевалось!
- С мозгами совсем беда, Дмитрий Олегович. – Президент ковырялся в зубах длинным ногтем мизинца, при этом пытаясь выглядеть расстроенным. – Мы думали, мозги пойдут, как деликатес. Но… Просто никакого интереса у клиентов. Это было полной неожиданностью и для нас тоже. Уж мы и готовили их по-всякому, и в разном виде подавали, даже пытались пельмени из них делать. Никак! Клиенты говорят, что ваши мозги слишком мягкие и совершенно безвкусные. – Развел руками Президент, и тут же уверенно закончил: – Мозги не нужны.

А потом прилетели котики.
Откуда-то из глубин космоса вынырнул большой космический корабль, похожий на огурец. Его заметили сперва астрономы, потом военные, а потом он стал виден и всем землянам невооруженным глазом. Пока военные решали, не шарахнуть ли по огурцу термоядом на всякий случай, огурец завис на околоземной орбите, и котики обратились к землянам.
Точнее, обратился один котик. Видимо, самый главный у них. Или самый обаятельный. На всех экранах планеты появился полосатый кот. В телевизорах, смартфонах, компьютерах, даже на маленьких экранах смарт-часов. Даже в российских телевизорах вместо мудозвоновских каналов. Кот возлежал на чем-то бесформенном, несомненно, очень мягком. 
- Мы, котики, хотели желать тебе, человечишке, хорошего всего-всего. Здрасьте, человечишки. – Медленно и спокойно заговорил-замурлыкал кот. – Меня зовут Цвёльф, в переводе с немецкого означает «двенадцать». Я котик с планеты котиков.  Мы сюда явился спасать человечишков, иначе вам ****ец: один ваш больной человечишке скоро бумс!, и всех других спалит. Термоядик называется. Кто тогда будет кормить котиков на вашей планетке? Никто. Мы это не допускаем. –  Цвёльф широко зевнул, обнажив острые зубы и розовый язык, и так же спокойно продолжил говорить-мурлыкать. – Мы забирать больную человечишку с названием Тупин для опытов, хотим понимать, отчего он такой больной и заразный. Ну всё, ****ец отменяется. Поздравляем вас, человечишки. Кормите котиков хорошо и часто, надо их гладить и пустить спать в кроватке. – Кот прищурился от удовольствия. - Еще мы забираем немножко колбасов, сосисков и красных рыбов. У нас красных рыбов не водится, будем вкусно кушать. – На прощание котик широко улыбнулся. - А Цвёльф – это мое не настоящее название. Я скажу вам настоящее, когда все уляжется. Прощайте, человечишки.
И экраны погасли. В следующий момент из своего бункера исчез Тупин, с продовольственных складов пропало почти незаметное количество колбас и сосисок, а популяция красной рыбы почти не уменьшилась. Космический огурец улетел в глубокий космос и вскоре исчез.
Москва 2022