Прошение о помиловании

ПРОШЕНИЕ О ПОМИЛОВАНИИ


Ты можешь бежать от собственной совести. Бежать долго. Но горе, если  у тебя не получится найти место, чтобы спрятаться от неё. В конце концов ты выдохнешься от бесконечных внутренних поисков оправдания и сдашься на милость её правосудия. А милости не будет. Твоя совесть не знает, что такое милость к самому себе. Она начнет казнь по-иезуитски - с чувства раскаяния, а потом сожрёт тебя всего. С потрохами. И до конца дней твоя обглоданная  до белых костей сущность будет болтаться в петле прошлых поступков.

Когда приятели начали их называть не иначе чем Ром и Джул им было по пятнадцать. Они по школе ходили взявшись за руки , в классе сидели рядом, а гуляя по городу, целовались у всех на виду. От этого становилось жарко даже под осенним дождём. Ром не расставался с фотоаппаратом и бесконечно фотографировал её. Ему хотелось сохранить каждое мгновение , каждый её взгляд и вздох... 

Между ними не случилось ещё самого запретного, чего так боятся все родители подростков. Правда они часто падали  в траву, касаясь руками друг друга, и много говорили о будущем. И будущее было одно на двоих. Они обсуждали количество детей и их имена, его карьеру рок-музыканта и её тексты к его песням. Споры о цвете Кадиллака и планировке огромной виллы, прилагающиеся  к жизни звездной пары, доставляли  им почти физическое удовольствие.

В ту субботу родители уехали в Нью Йорк. Она не решала заранее, что будет заниматься с ним любовью. Просто глядя на то, как отъезжает родительская машина, Джул поняла, почувствовала это. И набирая телефонный номер Рома, была полностью уверена в грядущем. 

Он появился в назначенное время. Неожиданно робкий... Достал пиво. Они выпили банку на двоих... Обсуждение формы бассейна только ухудшило его состояние... Ром отодвинулся чуть дальше от неё. Джул заметила это и врожденной женской мудростью поняла: боится и не знает. Нет. Не так. Не знает и боится. 

Она достала из родительского бара виски. 

Когда он в пьяном бреду заметил, что она заснула, уже смеркалось. Он раздел её и принялся фотографировать. Долго. Много. Пока сам не рухнул у её ног. 

Утром оба не поднимали глаз. Страшно было встретиться взглядами. В туалете Джул проверила - ничего не случилось. И ей стало легче.

Что-то нехорошее случилось в понедельник. Ром собрал большую компанию приятелей и они с гоготом что-то рассматривали. 
- Что вы там смотрели? 
- А... Ерунда, смешные комиксы для взрослых... 
- Дашь посмотреть? 
- Конечно! 

Но начался  урок, а после урока Рон куда-то сразу убежал. И про комиксы она забыла. 


Гормоны и молодость напоминали о себе 24/7.  Не удивительно что они занялись любовью в следующую поездку родителей. Произошло это спонтанно и романтично. Всё как ей мечталось последний год.


Ром слегка протрезвел. У бассейна валялись пустые бутылки и обнюхавшаяся пьяная кодла попрошаек, жополизов, завистников и их силиконовых тёлок. Одним словом - грёбанных ублюдков, сопровождающих его с первого успешного альбома. А теперь вот провожающих его до дверей из шоу бизнеса. Последний его альбом вышел на удивление свежим по музыке, а старт продаж обещал. Но Ром знал точно. Последний. 

- Джул! Джул! Где дети? 
- Звонили, едут. - Разнополые близнецы появились на свет тридцать лет назад, через год после  свадьбы и были названы Роном и Джил. 

Она, потягиваясь, стояла на краю голубого домашнего озера. Утреннее калифорнийское солнце облизывало её тело. Такое же привлекательное, как и тридцать два года назад, когда её родители во второй раз уехали в Нью Йорк.  

- Джул, подойди! Мне надо кое-что тебе рассказать. И захвати виски, пожалуйста! 
- Виски я конечно же захвачу, любимый! Вот только давай обойдёмся без твоих рассказов! - Джул посмотрела на Рома поверх Рэй-бана.
- Неужели ты все эти годы думал, что женился на дуре? - она, вытянувшись к солнцу, качнулась на кончиках пальцев и, засмеявшись, нырнула в овальный  бассейн.  Его старомодная форма была оговорена ещё тогда. В первые Нью-Йоркские выходные её родителей.


________________

©Алан Пьер Мюллер.
Из сборника рассказов "Таксидермия"

Перевод А. Никаноров.