Кип чендж, Ленин
----------------------------------------------------------
Таких случаев за пять лет работы в такси было у меня множество, и я особенно не выделил этот среди других, когда бы не одно обстятельство, клиент дал мне сотку одной бумажкой и даже не попросил сдачи.
Там езды-то было на долларов пять-семь. От Валдорфа в Радио-Сити. Время, правда, получалось трудное - пятница после пяти и мы больше стояли, чем ехали. Но у моего чувака был хороший запас времени. Поглядев на мою отчаянную работу в траффике, он понял, что лучше водителя в Нью-Йорке ему сейчас не найти, расположился, расслабился и завел со мной непринужденный разговор.
- Знаете на кого ты похож? – спросил он.
- На кого?
- На Валдимар Ленин.
Я даже в зеркало на себя посмотрел. Мне не было сорока, я год как приехал в Америку, ничего не знал, ничего не умел, был четко настроен на то, чтобы выжить, и не существовало такого преступления, на которое я бы не пошел, имея оно результатом четыреста процентов дохода, но на Ленина я не был похож. Из вежливости сказал:
- Спасибо, сэр.
- Ты любишь Ленин? – спросил пассажир.
Я пожал плечами, мол *** его знает, что тебе ответить на этот вопрос, мэн.
- Я понимаю — социальная несправедливость, между нами есть классовая борьба, противоречие. Я богатый, ты бедный, - печально сказал мой пассажир. Молчи, мой френд, ничего не говори, я знаю, что ты бедный, если пошел работать в такси. А хотел бы уравняться со мной?
- Это не возможно, сэр, - сказал я, но мы можем поменяться местами.
Он засмеялся:
- Моя жена этого даже не заметит. Сейчас вы русские отрицаете Ленина, как евреи отрицали Джизуса, а ведь Ленин – продолжение Джизуса. Это же христианская идея - социальное равенство. Я преподаю социологию в NYU. Год назад основал новое религиозное учение. Называется "Христиане для Ленина". Мы зарегистрировались, у нас есть финансирование, снимаем помещение в синагоге в Квинсе. Приходи к нам, друг, есть о чем поговорить.
У него был хороший артикулированный английский, я понимал почти все, что он говорил.
Видели ли вы когда-нибудь, как опытный таксист проходит траффик в Манхеттене. Нет вы не видели как опытный таксист проходит траффик в Манхеттене. Это высокое искусство. Манхеттен , со всеми его мостами тоннелями, кабаками, магазинами, музеями, Волл-стрит, Чайнатауном, Харлемом, вертолетной площадкой, причалами, театрами, концертными залами, отелями, университетами, ресторанами, госпиталями, нужно знать, как стихотворение Лермонтова наизусть. Траффик — это форма эволюционной борьбы. Это классовая борьба. Это движение по шахматным клеткам. Угадать соперничающего с тобой за свободную клетку водителя. Не бойся в траффике богатых. Ты наглый гаражник, с тебя какой спрос. Кинул, нахуй, ключи в морду боссу и пошел в другой гараж. А для богатого — это потеря драгоценного времени, объяснения со страховкой, ремонт тачки, такой дорогой, что только ручная ее помывка стоит моей суточной зарплаты. Бойся черных на разбитой тачке. Машина у них наверняка краденая или без иншуренса. Но больше всего бойся пейсатого. Настоящий пейсатый не верит до конца в реальность нашего мира, даже когда сидит за рулем. Вот он без остановки проезжает сайн STOP, читая его справа налево и красный свет, абсолютно уверенный в том, что Бог его хранит, потому что он угоден Богу.
Я вырвался на сравнительно пустую часть города, и прибавил скорости, чтобы догнать время. Только на секунду оторвал взгляд от дороги, на визитку, которую мой пассажир просунул на салазках сквозь пуленепробиваемый партишен, как увидел большой вэн-форд, летящий навстречу, и пейсатого водителя с обезумевшим лицом. Хасид заблудился в Манхеттене, поехал по улице со встречным движением, понял это и пытался как можно быстрее проскочить блок. Улица заставлена двойным паркингом и мне некуда было от него увернуться. Если бы затормозил, он ударил бы меня в лоб.
Знаете чем опытный водила отличается от неопытного. Там где неопытный бьет по тормозам, опытный только добавляет газа.
Я дрифтанул всей мощностью восьмицилиндровой бывшей полицейской машины и ушел в карман – чей-то персональный паркинг. Мой клиент, конечно, все видел, все понял, но виду не подал и спросил:
- Это правда, что русские дети учили в школе Ленина наизусть.
- Правда, - сказал я.
- И ты учил Ленина?
- И я учил Ленина.
- Скажи мне что-нибудь из Ленина.
- Ничто так не уравнивает бедных и богатых, как законы Ньютона, - сказал я и изобразил Ленина как артист Юрий Каюров.
- Он был гений - этот ваш Ленин. Нет, ты похож на Валдимар Илич, мой френд.
Мой пассажир записал что-то себе в блокнот, а когда я его высадил на противоположной стороне Шестой авеню, потому что к Радио Сити было не подъехать, он пожал мне руку, дал сотку одной бумажкой и сказал:
- Кип чендж, Ленин.
Свидетельство о публикации №222072401459