Один шторм и три дня. Глава 4. Прошлое

Прошлое

Страх сковал мое тело, я находилась в море, шторм все приближался, команда проверяла паруса, палуба ходила ходуном. Ничего не понятно, где я оказалась, какой шторм в открытом море, если я на острове, причем не на пляже, и откуда взялся корабль? Ответы не приходили в мою голову, такое ощущение, что я просто упала с неба, попав на деревянный корабль. Капитан махнул мне рукой, чтобы я спустилась вниз, там я заметалась по каюте, собирая те вещи, которые мне пригодятся, если я останусь жива. Один взгляд в зеркало сказал мне обо всем, дал ответы на все вопросы, передо мною возникло совсем не мое лицо, а той девушки с портрета. Это она путешествовала на корабле и попала в шторм, я же спала на острове возле входа в расщелину, но возвращаться туда мне сейчас не хотелось. Может быть, я смогу узнать, кто эта девушка и что с нею произошло, а пока я начала ей помогать. Ящик с платьями, вероятнее всего он потонет, надо отложить те, что я видела в хижине, отдельно, может в надувной круг, а еще привязать к нему палитру с красками, обернув ее и холсты в отдельную ткань. Прихватив еще много чего по мелочи, я вынесла круг и положила его на палубе, теперь я была готова, а шторм как раз начал терзать судно. Паруса убрать успели, но это не поможет кораблю, я точно знала, что он разобьется о скалы и лишь эта девушка по счастливой случайности останется в живых.

Вот только счастливая ли эта случайность, если она умрет в забвении, пытаясь родить своего ребенка, которому никогда не суждено, появится на свет. Я бы не хотела такой судьбы, но мне придется повторить ее в другом обличье в этот короткий промежуток времени. Удар волны сбил с ног, заставив схватиться за канат, часть команды оказалась в воде, вторая кинулась им на помощь. Такое простое человеческое решение привело к краху, поскольку в этот момент огромная волна поднялась с другого борта. Я смотрела на нее, темно-синие барашки скопились на вершине, грозя унести все жизни вместе с собой. Пришлось привязать себя к палубе, благо канат все еще был у меня в руках, я не хотела попасть в воду. Дело было даже не в том, что я не умела плавать, а в том, что это платье быстро намокнет и свяжет меня, не давая всплыть. В нем я была обречена опуститься на дно и утонуть, а переодеваться было слишком поздно, поэтому мне пришлось накинуть лассо на дверь и залезть в петлю, сделав морской узел, как показывал ранее капитан. Теперь я была готова встретиться лицом к лицу со стихией, а она не замедлила опуститься прямо передо мной, пробив брешь в палубе.

Открыв глаза в следующий раз, я не понимала, где верх, а где низ, все оказалось размыто, словно кто-то провел мокрой кистью по недавно написанному холсту. Вода хлестала со всех сторон, и если бы не канат, который удерживал меня на деревянном каркасе, я бы давно погрузилась в пучину. Хотя, может я в ней и находилась, слишком много воды было вокруг, я только и успевала хватать ртом воздух, хотя иногда и с солью. Стихия и не думала успокаиваться, крепко держа меня в своих объятьях, волны порой подкидывали всю конструкцию вверх. В такие моменты я видела то, что осталось от судна и часть команды, крепко держащуюся за борта. Потом волны опускали меня вниз, где кроме темноты вообще ничего нельзя было рассмотреть. Иногда мне казалось, что там, в ней я вижу камни, лежавшие на дне, но они были слишком гладкими для этого, без налета тины, или это были не камни, а само дно моря, но вскоре мне стало все равно. Бывают такие моменты, когда ты уже несколько раз простилась с жизнью и уже больше не можешь переживать за себя, вот он настал и у меня. Я смотрела на все так, будто не меня сейчас раздавит гигантская волна, да и какая разница, что произойдет дальше. Только поднявшись на очередную волну, на самый ее верх, я увидела ужасающую картину, моя команда неслась на всей скорости, на острые пики скалы, что оголились волной. Отвернуться я не успела, они разбились, и только моя подошедшая волна слизнула бедные останки обратно в море.

Они разбились, их больше нет, и только крики застыли в воздухе над тем местом, где совсем недавно проходил потрепанный штормом корабль. Я никак не могла поверить в происходящее, как же так, почему я еще жива, куда меня несет? Но что бы меня ни ждало впереди, я знала, что обратно мне уже не вернуться, эти скалы мне не дадут такой возможности. Ну что же, садясь на корабль, я отдавала себе отчет, что пускаюсь в опасный путь, но у меня не было другого варианта. Отец пропал где-то на юге, не добравшись до Китая, дом отняли за долги, благо мама не дожила до этого момента. Я надеялась поправить дела, пустившись в морское путешествие, мы везли ткани на продажу, но погода не дала нам возможности закончить миссию. Хотя, если бы я не поплыла вместе со всеми, мое положение еще больше ухудшилось, ведь корабль не вернулся обратно, а мне бы пришлось выплачивать долги, не имея вообще никакой прибыли. А так, я вроде как погибла вместе с кораблем и ничего никому была больше не должна, может это был лучший вариант выхода из положения. Кузены давно хотели прибрать к рукам и бизнес и меня, а так им ничего не досталось, ведь страховка лишь покроет мои расходы. Жалко только что команда разбилась, хотя это были опытные моряки, они знали, на что шли, поэтому моя жалость им была не нужна. Вполне вероятно, что смерть гонялась по их следам и наконец, достигла, это я даже как-то слышала сама от них.

Ну что же, судьбе лучше знать, кто выживет, а кто умрет сегодня, может быть, я не сильно переживу их всех и моя смерть притаилась за следующей волной. Но меня перенесло через скалы, помотало еще какое-то время, и тут начался дождь, платье тотчас же намокло еще больше, хотя это и было невозможно. Теперь я могла утонуть, не погружаясь в воду, так мокро я себя чувствовала, но волны становились все меньше, вскоре меня подхватило течение и понесло куда-то. Кажется, я вырубилась, потоки воды сменяли друг друга, принося то прохладу, то тепло, теперь от меня ничего не зависело. Я заняла более удобное положение чисто инстинктивно, дождь прекратился, и меня уносило все дальше от места кораблекрушения. Обморок перешел в глубокий сон, который не смогла нарушить даже чайка, опустившаяся на край доски, которая осталась от корабля. Она проверяла припасы на этом плоту, но не увидела их, поэтому потеряв всякий интерес, улетела, а меня прибило к показавшемуся острову. Может, если бы я его видела, то сделала бы много лишних движений и наверняка, утонула бы недалеко от берега, но я спала. Поэтому меня тихонько пришвартовало к одному из берегов этого острова, но даже это не смогло меня разбудить. Я бы возможно так и спала своим беспробудным сном, но на берег вышел мужчина, он заинтересовался таким странным плотом и подошел поближе, обнаружив меня на его корме.

Открыв глаза, я увидела красавца с черными волосами и в шкуре какого-то животного, склонившегося надо мною. Вот в кого можно влюбиться, особенно учитывая то участие, которое он вкладывал в свои жесты. Аккуратно отвязав меня, он отнес подальше, положив на песок, а волна смыла мой плот, и он разбился о берег. Я все это видела, поскольку незнакомец держал мою голову, так аккуратно, словно она была бесценной. Может быть, он так обращался со мною из-за цвета моих волос, тут редко встречались белокурые люди. Команда тоже так смотрела на меня, не смея возражать капитану, который решил взять меня на борт, он надеялся, что на белокурую особу сбегутся посмотреть. Тогда под шумок можно будет продать ткани, возможно даже по более выгодной цене, имея такой отвлекающий фактор. Я оказалась не против ему подыграть, поскольку была крайне заинтересована в продаже всего, что было на борту. Может быть, я даже смогла бы продать свои платья, все равно они становились слишком дорогими для того быта, к которому я бы вернулась. После уплаты всех налогов и погашения долгов мне все равно не на что будет содержать дом, который и сам стоил не дорого, учитывая его возраст и отсутствие ремонта. Поэтому мне грозил переезд в небольшую комнату в городе, особенно если я намеревалась сама вести дела отца. Но даже в этом случае я отдавала себе отчет, что могу попасть в разные неприятности, поскольку никто не станет меня защищать, я же теперь становилась легкой добычей.

Может быть, поэтому все действия незнакомца меня подкупали своей искренностью, он заботился обо мне. Я показала жестами, что плыла на корабле, который попал в шторм и утонул, этого оказалась достаточно, чтобы меня пожалели. Вскоре я смогла встать, и он меня отвел чуть дальше в заросли, там я попробовала кокос, который для меня сорвали. Потом меня отвели глубже в лес, а там, на деревьях обитало целое племя, их дома соединялись мостками, и ели они обычную еду, выращивая часть на грядках, а часть, собирая в лесу. Мне понравилось все, кроме лазания по деревьям, я никак не могла привыкнуть к высоте, особенно сейчас, после того, как меня швыряло на волнах. Мой новый знакомый все понял и отвел меня чуть дальше, за грядки, где располагалась хижина, которая как раз пустовала. Ее построили для рожениц, одно время там останавливался доктор, который прилетал на самолете, но в последнее время дети не рождались, и он улетел к себе домой. Конечно, обо всем этом я узнала намного позже, когда начала учить их язык и смогла общаться. Но даже тогда я не обратила на такие слова значения, не особо вникая в течение какого времени, не рождались дети. Предшествующий моему появлению год выдался особенно засушливым, урожая было не так много и старейшины решили питаться тем деревом, на котором жили, расталкивая его предварительно в кашицу, благодаря этому пропитания хватило на всех.

Хижина оказалась для меня не очень удобной, но мне пришлось в ней остаться и помогать племени: возделывать огород, чтобы он мог всех прокормить. Только на третий день я отправилась к морю, чтобы немного отдохнуть и пройтись по побережью в поисках обломков. Вытащив свой странный плот, я решила улучшить свою хижину и оттащила все к ней, а вернувшись, нашла свой спасательный круг со всем добром. Наконец-то я смогла переодеться в более удобное и простое платье, но оно мне тем более не позволяло лазить по деревьям. Мой спаситель навещал меня каждый день, поэтому от него не укрылись мои находки, он даже вызвался помочь мне с обустройством. Правда, стройматериала хватило только на дверь, все остальное пришлось брать из леса, хорошо, что мой спаситель прекрасно знал, откуда и что брать. Я лишь планировала, что и где будет, стены и окна, так бывшая хижина стала чуланом, куда я помещала все найденные на берегу предметы, вокруг нее вырос настоящий маленький дом. Предметов оказалось немало, поэтому она скоро перестала вмещать в себя все, и я начала придумывать, что можно с ними сделать, как применить в доме. Так куски ткани стали занавесками, сплетя лианы, я получила половички, а соединив палки из бамбука – ширмы. Дом становился все больше, моему другу нравилось мне помогать и создавать что-то новое из уже привычных материалов.

А создавать можно было до бесконечности, особенно когда я решила увеличить уже имеющиеся грядки и обнаружила не совсем землю. Странное месиво красноватого цвета натолкнуло меня на разные мысли, благо к этому времени я обнаружила у своего друга много книг. Как оказалось это были подарки врача, он надеялся, что незнакомые знания заставят племя выучить его язык, который он сам разобрать не смог. Книги оказались очень интересными и разными: по медицине, по строительству и даже по сборке корабля. Я бы могла уплыть отсюда, особенно найдя паруса, которые тоже прибило течением, вот только я слишком хорошо помнила о скалах, да и управлять плавательным средством не умела. Конечно, можно было, и научиться по ходу, но к тому времени я уже влюбилась в своего спасителя. Мы проводили все время вместе, кроме ухода за грядками, а пока я была там, он успевал решить все свои дела. Ведь это оказался не просто один из обычных людей, он был главой этого племени и должен был выполнять определенные обязанности. Одной из них стало найти другой источник пропитания, грядки не могли нас прокормить, на урожай напали какие-то жучки. Вот тогда он и принял решение последовать за старейшинами и частью племени и начать питаться деревом, ведь они на такой пище стали лучше выглядеть и у них прибавилось сил. Поэтому все племя вскоре перешло на этот доступный источник пропитания, оставив грядки мне. Именно тогда я и решила переместить их на другое место, дав земле отдохнуть, а найдя глину, обрадовалась и расстроилась одновременно. Моя находка могла помочь племени обзавестись посудой, но так же это означало, что грядки переносить было некуда.

Сначала мы окончательно достроили мой дом, а потом я стала месить глину и создавать разной формы посуду. Пришлось вспомнить все уроки, которые мне давали, ведь в детстве меня обучали как лепке, так и шитью. Правда не все получилось с первого раза, сначала у меня были сплошные растекающиеся формы, пока я не воспользовалась огнем. Как оказалось, старейшины владели искусством появления огня, когда я увидела это впервые, мне показалось, что я имею дело с магией. Но в результате Тамир, если я правильно перевела его имя, мой возлюбленный, рассказал мне, как его добывают. Этот способ привезли люди с материка и подарили огонь местным жителям, скорее всего, это была химическая реакция, но я совсем в этом не разбиралась. Поэтому добыча огня для меня осталась магией, так же как для моего друга вылепленная мной посуда. Сколько я не объясняла этот процесс, он никак не мог понять, как грязь превращается в миску, в которую можно даже налить воду. Но если для него это была магия, то я не знала, как остальные отреагируют на это новшество, хотя оно сильно облегчило бы им жизнь. Мои плошки использовались с оглядкой, они никак не могли привыкнуть к такой посуде, поэтому пользовались ею редко, некоторые просто закапывали ее в землю, думая, что я отобрала ее у подземных богов.

Такой странный обряд позволил мне задаться вопросом, куда девались умершие люди, ведь кладбища я не видела. Тамир мне показал, что они сжигали своих усопших, отпуская их души наверх, а потом горстки пепла закапывали под деревом, на котором они жили. После такого рассказа, мне расхотелось переходить на древесную пищу, как бы меня не уговаривали. Не знаю было ли это моей ошибкой, или роковой ошибкой племени, но такая пища сделала их гораздо сильнее, позволяя залезать на тонкие ветки. Но ведь если ты становишься более ловким и сильным в одном, то в другом ты теряешь, правда я пока не знала, в чем потеряло племя. А поскольку, я уже не хотела возвращаться в свой мир, то решила остаться здесь и надеялась, что племя меня примет, если не как равную, но хотя бы как гостью. Вскоре так и произошло, я занялась обучением подростков, язык я смогла выучить, и теперь зачитывала им умные книги. Конечно, мне многое пришлось рассказать и о мире за пределами этого острова, а они, в ответ, учили меня, как жить здесь. Мы менялись опытом, стараясь взять лучшее друг от друга, иногда на уроки приходили и взрослые. Так отношение ко мне потихоньку менялось, поэтому, когда Тамир сделал мне предложение, никто особенно возмущаться не стал. Хотя я знала, что у него была подруга еще с детства, и она надеялась стать его женой и иметь голос на совещаниях. Но мне это было все равно, мы полюбили друг друга и желали находиться вместе постоянно, несмотря на возможные запреты.

Свадьба была достаточно тихой и скромной, нас признали парой перед лицом старейшин, которые дали свое разрешение на брак. Я понимала, что жить ему придется на два дома, поскольку интересы племени были важнее, чем семья. Тем более что я не имела голоса на всех этих собраниях, да меня на них и не приглашали, все-таки я была чужой. Только постепенно я смогла поменять отношение к себе, уроки, посуда, разговоры, способствовали моему принятию. Но мне не хватало какого-то своего занятия, ведь Тамир отсутствовал теперь даже больше, чем обычно. Поэтому я вспомнила о красках и холстах, я рисовала природу, что меня окружает, племя, даже нашу свадьбу. Мне так хотелось оставить все эти воспоминания и пересматривать их в старости, как будто фотоальбом. Но муж отреагировал на все очень странно, он не хотел, чтобы на него смотрело его племя, даже с портрета. Я старалась убедить его, что это все картинки предыдущих событий, которые мы сможем потом вспоминать. Но он был настроен воинственно, и мне пришлось спрятать все в чулан, надеясь, что позже его мнение изменится. Туда же отправились и мои платья, лишь изредка я доставала их, чтобы померить, или взять кусок ткани, для реставрации. В конечном итоге вся моя прошлая жизнь оказалась заперта в шкафу, а ведь раньше он сам интересовался ею, но может, так было проще построить новую? Я особо не возражала, надеясь, что постепенно его мнение измениться, или я пойму его точку зрения.

Однако дальше становилось только хуже, как только я поняла, что беременна, он потребовал прекратить всяческие уроки. Я оказалась заперта в четырех стенах, без общения, меня спасали только холсты и глина, которой я продолжила придавать разную форму. Вскоре жители стали сами приходить ко мне за разными мисочками, а иногда и просто убраться, приготовить еду. Беременность протекала весьма плохо, иногда я днями не могла встать с кровати и просила знакомую девушку сделать что-либо по дому. Вскоре она стала бывать у меня гораздо чаще, чем муж, который оставался в своем старом доме на дереве. Наша любовь смогла выдержать все, кроме ребенка, я не понимала как такое возможно, он же должен был укрепить наш союз. Поговорив с Тамиром я выяснила только одно, он оказался не готов к моему положению, да и к трудностям, связанным с ним. Поэтому он делал то, что умел: избегал проблем, хотя и чувствовал, что бросает меня в самый тяжелый момент. Поняв, что он не сможет взять на себя ответственность, я попросила девушку переехать ко мне, мне не хотелось ночевать одной. Она меня прекрасно поняла и решила, что так будет правильнее, но своим шагом я окончательно выселила мужа из дома. Чуть позже я поняла свою ошибку и разграничила все внутреннее пространство на три комнаты, решив выделить одну девушке, ведь после рождения малыша мне тем более будет нужна ее помощь.

Вот только Тамир не спешил снова перебираться ко мне, его вполне устраивала такая жизнь, почти свободного человека. Сколько бы я не разговаривала с ним, он не хотел ничего менять, его ничего не смущало, вот только меня такая ситуация напрягала. И не шитье, ни лепка уже не радовали, вскоре мне стало казаться, что что-то не так с ребенком, но поговорить на эту тему мне было не с кем. Сама я ничего не знала, да и девушка тоже, она смотрела на меня как на богиню, но помочь не могла ничем. Я стала опасаться, что и с ребенком она не справиться, будет бояться подойти, я попросила ее найти какую-нибудь старуху, надеясь, что та более сведуща в таких вопросах. Но оказалось, что никто мне помочь не в силах, роды принимал только врач, он и проверял все ли идет по плану. До него, если девушка не могла родить сама, ее сбрасывали с камня, который закрывал вход в бухту. Этот жестокий обычай существовал издавна и никто не мог оспорить его, кроме врача, тот начал доставать ребенка из живота матери. Он спас много жизней до этого, поэтому ему стали доверять безгранично и позволяли помогать с родами, хотя закон и говорил обратное. Я взяла книгу по медицине, но самостоятельно разобраться в ней не смогла, у меня могло быть все что угодно. В некоторых случаях даже предлагали убить малыша, поскольку он бы все равно не выжил без должного ухода. Я мучилась и никак не могла определиться, что делать мне, ведь если внутри меня что-то не так, ребенок может и погибнуть, не дождавшись помощи.

Вот только, сколько бы я не пыталась, мне никто не мог помочь, пришлось смириться и ждать, ведь живот продолжал расти. Тогда я успокоилась, решив, что это обычный мандраж беременной женщины, хотя опасения меня не покидали. Порою мне снились очень яркие сны о племени, о том как они здесь оказались, а порою я никак не могла уснуть, поскольку не чувствовала живого существа внутри себя. Из-за этого к моменту родов я стала очень мнительной и раздраженной, а вскоре я поняла, что этот момент прошел, а ребенок не собирается появляться на свет. Мне стало страшно, если он умер там, внутри, то вообще никогда и не появиться, нужно было что-то предпринимать. Девушка решила, что их пища может помочь мне, и начала осторожно, без моего ведома мне ее давать, а я даже не поняла, что ем дерево. Конечно, это еще больше отравило мой организм, вызвав спазмы, роды начались поздно ночью, я не успела даже никого позвать. Мертвый ребенок и коричневая отравленная кровь, это все, что я запомнила напоследок, муж появился слишком поздно. Он смог лишь похоронить меня, а не помочь, а девушка сбежала из племени, она ушла на территории диких кошек и там, убегая от них обратно, показала путь в деревню. Таким образом, кошки и разделили остров, поэтому наше появление и убийство одной из них, позволило племени надеяться на снятие проклятия. Ведь это было именно оно, раз с того дня они перестали стареть и умирать, смена пищи не вызвала у них подозрений.

Я проснулась от того, что Надежда замолчала, посмотрев на нее, я поняла, что она выдохлась и уснула. Небо приобретало серый цвет, еще немного и встанет солнце, нам пора было уходить. Но как только я встала, так увидела внизу, в долине, главу племени, он стоял и смотрел на меня, видимо это его появление навеяло такой сон. Наверное, он хотел объясниться со мною, но не знал как, а так, он хотя бы показал, что не убивал девушку. Может он недостаточно любил ее, но смириться с ее смертью и рождением мертвого ребенка не мог до сих пор. Он надеялся, что я смогу его простить, а может и занять место его жены, но это зависело не от меня, во всех своих бедах он был виноват только сам, вернуть ему жену я была не в состоянии. Правда я не могла ему это сказать, но видимо, и так все было понятно без слов, склонив голову, он удрученно отправился обратно. Все, мне это уже надоело, толкнув в бок Надежду, я отправилась внутрь расщелины, это племя может делать здесь что угодно, но только без меня. Почему я должна быть повинна в их неудачах, хватило и того, что я спасла их от кошки, я не хочу разгадывать загадку бессмертия или проклятия, мне все равно. Но вот только все равно мне не было, несколько раз обернувшись, я уже хотела вернуться, но Надежда все-таки последовала за мною, закрыв путь обратно. Я решила сосредоточиться на дороге, как раз под ногами зашуршали змеи, но благодаря тому, что ночь еще не закончилась, и холод окутывал землю, они не стали выползать из своих нор, и мы благополучно одолели весь путь и вышли к водопаду.

Только здесь я присела и начала размышлять, что бы я могла сделать, если бы осталась, как хотел этого он? В проклятие я не верила, а искать научное объяснение таким странностям не могла, слишком мало я знала обо всем этом. Единственное подозрение вызывала смена приоритетного вида питания, но как это доказать я не знала. Боюсь, таких доказательств отыскать сейчас в принципе невозможно, ведь все племя уже давно употребляло ствол дерева в еду. Можно было, сопоставив анализ крови у чистого человека и одного из племени сделать какие-то выводы. Вот только анализ крови делать было некому, да и чистых людей здесь не было, мы с Надеждой не подходили, поскольку обе жили в городе. Наша кровь была так сильно отравлена употреблением химии и вдыханием угарного газа, что под определение чистой явно не подходила. Пожав плечами, я поняла, что эту загадку должна разгадывать явно не я, мне лишь показали красоту этого пляжа, чтобы я могла унести воспоминания о нем с собой. А еще мне показали прошлое, чтобы я не судила так поспешно о действиях людей, которые порою не могли или не хотели повлиять на события. Ну что же, я оказалась не готова к такому показу, но была благодарна за него, теперь точно я знала, что на наши поступки могут влиять не только видимые факторы, но и те, что скрыты вообще от всех взоров.