Сель. глава 2

Глава 2.
7 Июля 1973.
Заилийский Алатау. Пик Комсомола.
Небо заволокло в считанные минуты. Солнце бледным пятном едва просвечивало через пелену облаков. Капитан сборной альпинистов, Игорь Клыч, с остервенением вбивал крюк в обледенелый склон. Удар ледоруба. Еще удар.
Ветер злобно швырял в лицо горсти мелкого колючего града.
«Торопится, слишком торопится, - подумал Володя Нестеров, наблюдая за действиями товарища, - Горы такой спешки не прощают».
Вторым за капитаном шел Курмет Нургажин. Он подтянулся на тросе, поставил правую ногу на выступ. Крюк, оставленный Клычом, показался ненадежным – он был вбит не до конца. Курмет помедлил.
- Давай, давай уже! – торопил капитан, - Че ты как «чайник»!
Курмет Нургажин бросил на него полный обиды и негодования взгляд. Но сейчас было не до эмоций. Совладав с собой, он, наконец, решился - рванул на себя трос, но крюк с лязком выскочил из породы.
Спортсмен полетел вниз в головокружительную даль, с силой тряхнуло его о скалу. Словно тряпичная кукла он повис на страховочном тросе. Ветер раскачивал тело из стороны в сторону.
Володя Нестеров, немедля начал спускаться вниз, двумя ногами отталкиваясь от почти вертикальной поверхности. Сердце неприятно щемило в предчувствии непоправимого.
Курмет не подавал признаков жизни.
- Эй! Ты там как? – закричал Володя, срывающимся голосом.
В ответ Курмет с трудом поднял руку, показывая большой палец.
- Уф, живой! – выдохнул Нестеров, подбираясь ближе.
Порыв ветра развернул Курмета - кровь из рассеченного лба заливала лицо и одежду.
- Все. Закончился для нас чемпионат, - с горьким сарказмом сказал сам себе Володя.
Знаками он показал капитану и четвертому члену команды, Домантасу Куртинайтису, что подъем невозможен, нужно спускать Нургажина.
- Вот черт! – Клыч досадливо пнул ботинком скалу.
С тоской оглядел он величественные горы, на склонах которых, цветными крупинками копошились люди, бросил ревнивый взгляд на оставшиеся непокоренными вершины.
***
 Хмурые, пряча замерзшие руки в карманы и неловко, как-то виновато, переминаясь с ноги на ногу, Нестеров, Клыч и Куртинайтис, смотрели, как Нургажина заносят на носилках в машину скорой помощи.
- Теряет сознание! – закричала молодая врач, пытаясь нащупать пульс пострадавшего, - Кислород! Быстрее!
Ее коллега с отсутствующим взглядом захлопнул дверцу перед носом альпинистов. Ему, почти ежедневно сталкивавшемуся со смертью, было не понять этих людей так очевидно рискующих своей жизнью.
 Молодые люди еще некоторое время продолжали стоять, провожая взглядом тревожно мигающую, завывающую сиреной скорую.
***
С одной стороны, бесконечно высокие горы, с другой – глубокий обрыв. 
Вместительный ЛИАЗ вез по петляющей дороге тех, кто уже «отсрелялся», кто по тем или иным причинам не дошел до вершины: не хватило ли опыта, может выдержки, может везенья. Спортсмены по-разному переживали неудачу. Кто-то шумно выплескивал эмоции, кто-то тихо грустил.
Клыч спал сном младенца, всхрапывая на ухабах. Нестеров смотрел в окно, хмуро сдвинув прямые широкие брови. Несмотря на плохое настроение, он не мог не любоваться мощным, первозданным великолепием природы.
Словно согласуясь с его мыслями, из приемника доносилась песня Высоцкого:
...Оставляя в горах, оставляя в горах свое сердце...
Так давайте оставим ненужные споры.
Я себе уже все доказал:
Лучше гор могут быть только горы,
На которых еще не бывал...

- Эх, не видать нам Эвереста! – вздохнул Куртинайтис.
Володя посмотрел на него долгим серьезным взглядом и произнес с горячностью:
- Да погоди ты, Дамантас! Не вешай нос!  Время еще есть. Будем тренироваться, будем в соревнованиях участвовать. Мы так просто не сдадимся!
Водитель автобуса неожиданно засигналил.
***
 Водитель «Жигули» белого цвета, ехавший перед автобусом, никуда не торопился. Окна машины были полностью открыты, приемник на максимальной громкости транслировал радио «Маяк».
- Тру-ло-ло-ло-ло, ло-ло-ло, ло-ло-ло, - доносилась из машины песня Эдуарда Хиля.
Водитель, пожилой казах, высунув локоть в окно, лихо рулил одной рукой и покачивал головой в такт песне.
Неожиданно, со склона горы прямо перед машиной выскочило стадо горных козлов: взрослые и совсем маленькие. Совершая немыслимые кульбиты, они выпрыгивали прямо из-под колес на обочину, но один, самый крупный, угодил в лобовое стекло.
Водитель «Жигули» потерял управление, протаранил ограждение и вылетел в пропасть.
«Тра-ла-ла-ла-ла...» доносилось из стремительно падающей машины.
Виновники произошедшего, горные козлы, в панике скрылись в зарослях кустарника.
***
- Ты это видел?! Видел?! – закричал Володя, вскакивая и выглядывая в окно.
Автобус резко затормозил.
Пассажиры зашумели, забеспокоились, высыпали на обочину к ограждению по краю пропасти, заглядывая вниз. От высоты сосало под ложечкой. Далеко, на дне ущелья лежала искореженная груда белого металла.
Сонный, взъерошенный Клыч тоже подошел к ограждению и присвиснул.
- Козлы говорите?  Чего это они под колеса-то бросаются?
Водитель автобуса перетащил на обочину тушу сбитого животного.
- Бешенные что ли? – пробубнил мужчина.
А позади ЛИАЗа уже сигнали собравшиеся вереницей машины. Люди из них, выходили, узнать, что случилось, сочувственно качали головами.
Водитель синего ««Москвич»а», ехавший во встречном направлении, тоже остановился, выскочил из машины – вдруг кому-то требуется помощь, расспросил водителя автобуса о происшествии.
- Сообщу на ближайшем посту ГАИ! – крикнул он, заводя машину.