Когда тебя держат в прихожей на твоих трясущихся ножках и заставляют кусать надутые губёнки, бегая слезливыми глазёнками по углам и сжимая до хруста вставленные зубёнки, да ещё показывая это позорище на весь мир - это что такое?
Открытое издевательство? Или хуже - публичное опускание?
Под щелканье затворов весь зал вбирал в себя его, исполнителя им же самим написанных партитур, объективы пытались стать глазами всего мира и слепить трехмерную модель того, кто последние годы проводил в одиночестве, боясь пандемии, камеры продлевали вечность этих пятидесяти секунд полнейшего позора, стыда и одиночества. Но самое главное, в этой музыке чудовищно гудела тишина, ни одного звука человеческого никто не проронил, мир замер! Мир хотел только одного: остановить это мгновение навсегда. Мир боялся кашлянуть, спугнуть эту неполную минуту восторга и вожделения. Мир своими миллиардами глаз пытался поймать один-единственный взгляд этого кукловода, развязавшего самую жестокую войну. Но в этих глазках, сузившихся до невозможности отверстиях над детски-наивным домиком бровей, которыми он привык обманывать своих подданных, не было абсолютно ничего. Пусто. Мир не нашел там своего отражения. И это означало только одно: как только закончится эта чудесная минута, полетят ракеты и новые волны штурмующих пойдут на укрепрайоны и вновь захлебнутся в бессильной атаке, оставляя после себя неузнаваемые трупы, принародно объявленные на родине пропавшими без вести.
Ах, какая была музыка!
Мы используем файлы cookie для улучшения работы сайта. Оставаясь на сайте, вы соглашаетесь с условиями использования файлов cookies. Чтобы ознакомиться с Политикой обработки персональных данных и файлов cookie, нажмите здесь.